Боль — не повод для знакомства?

*Можете меня поздравлять и радоваться: я поступил в мед и вернулся из творческого отпуска. Совсем скоро выложу проду к другим историям, а пока...* —Ай! — мою руку в очередной раз пронзила боль. —Прости. —Ладно, все, хватит! Если не хочешь этого делать, так и не надо! Мог ведь и отказаться! Блин, — я встал, расправляя плечи и чуть прогибаясь в спине. Какой черт дернул меня попросить моего маньяка сделать мне массаж? Ведь знаю, что у него рука тяжелая, но нет, захотелось мне, видите ли, ласки от любимого. Нате вам! Получите, распишитесь! Хотя плечи он мне промял классно, еще пару дней буду чувствовать. Надо будет его отблагодарить ночью, чтоб он тоже пару дней вспоминал меня, когда садиться будет. Но это так, месть на будущее. На самом деле, мы еще не добрались до стадии ″постель″. Поцеловались, подрочили – и баиньки. Карл оказался весьма неопытным в плане секса. Так что я решил подождать с его ″уламыванием″ (как девственницу, епт) до полного заживления руки. Правой руки, черт возьми. Я не левша, твою ж налево! Эти две недели я жил как в аду. Ни одеться нормально, ни зубы почистить, ни поесть, ни посрать. Хорошо хоть Карл рядом был. Ухаживал за мной как курица за цыпленком. Ну, кто бы мог подумать, что у него сильно развитый материнский инстинкт. Всю душу мне вымотал, ″пративный″. А какие у него перепады настроения? Это ж сдуреть можно! Когда у него меняется настроение – хоть стой, хоть падай. А лучше валить от него подальше. Вот ведь свалился же энергетический вампир на мою голову. Ели мы то, что готовил Карл. Можете поверить в то, что это чудо недоразумение отлично готовит? Я – нет. До тех пор, пока не попробовал сам то, что Карл приготовил. Шеф-повар лучшего ресторана мира застрелился бы от зависти! Даже самые простые блюда у него получались офигительно вкусными. Что уж говорить о каких-то более сложных, в состав которых входят несколько компонентов! Это просто шедеврально! Я его еду нахваливал не переставая. Карл от этого делал такую милую мордашку и так смущенно краснел, что я долго не мог оторваться от его губ, начиная его целовать во время приема пищи и заканчивая где-то в районе кровати. А как у нас проходили завтраки-обеды-ужины! Я не мог есть сам, так как правая рука еще не успела зажить, и Карл кормил меня с ложечки. Сначала меня это жутко бесило, но потом я втянулся и даже начал замечать некоторые положительные моменты. Во-первых, во время этого процесса у Карла не проходит хорошее настроение. На его лице прочно поселяется улыбка и умильное выражение, ну, знаете, как у бабушек в этих мелодраматических фильмах, когда они смотрят, как кушает их внучек. Такое своеобразное сюси-пуси. Во-вторых, мало того, что я наслаждаюсь великолепной пищей, так еще мой мальчик смотрит на меня после каждой съеденной мною ложки с такой гордостью, что я начинаю ощущать себя просто таки богом всего сущего. И у меня, кажется, появляется мания величия. Или это минус? Неважно. Главное, что все счастливы. Кстати о счастье, лично мне до полного комплекта не хватает только одного. А именно, своего братишки. Моего нежного солнышка. Которое сейчас безумно далеко от меня. Но меня греет даже одна мысль о нем. Ален. Как же я хочу увидеть его! Когда я рассказал о своем брате Карлу, тот жутко его невзлюбил. Ревнует. Потому что я рассказывал об Алене самыми теплыми словами, которые только существуют. Ничего, пусть привыкает. Брат для меня самый дорогой человечек на свете. Я посмотрел на Карла. Опять хмуриться. Пойду развлекать. —Что ты делаешь? — я положил подбородок на плечо моему мальчику, левой рукой приобнимая его за талию. Тот неожиданно для меня резко подпрыгнул, почти отправляя меня в нокаут сильным ударом. Я стоически это перетерпел, лишь пошатнувшись, крепко вцепившись здоровой рукой в одежду Карла и проклиная яркие звезды, что носились у меня перед глазами. —Прости, прости, я не хотел, извини меня, — смотрел заискивающим взглядом мой ненаглядный, вымаливая прощение. —Ты чего дергаешься? — посмотрел я на него более-менее осмысленным взглядом. —Я просто не ожидал, — смущенно краснея ответил Карл. Я скептически анализировал его честный-пречестный взгляд. Вздохнул. —Не ожидал чего? Что твой парень может подойти тебя обнять? — устало спросил я, прощая его и не особо вдумываясь в слова. Отпустил одежду моего мальчика, которую все это время цепко держал, и с легким выдохом выпрямился. Замер. Потом вернул свой взгляд, до этого мимолетом зацепивший вид Карла, обратно на молодого мужчину, стоявшего передо мной. Глядя на него, на ум приходила только одна мысль: ″валить и трахать″. Замечательная, но трудноосуществимая для меня сейчас. Карл смутился. Нет, не так. Карл СМУТИЛСЯ! Было ощущение, что в данный момент он олицетворяет собой центр смущения всего мира. Его лицо пунцово-красного цвета замечательно гармонировало с ушами ярко-красного оттенка. Покраснел даже кончик носа. Казалось, еще немного, и он взорвется. Я осторожно протянул руку, касаясь ладонью его щеки. —Эй, ты чего? — тихонько позвал я. Он как-то странно всхлипнул, не поднимая глаз и торопливо прильнул ко мне. Я на секунду замер, а потом начал нежно гладить его по спине, невесомо целуя в висок. ″Что случилось? Что я сделал не так?″ Карл сначала замер каменной статуей под моими ласками, но вскоре расслабился и сделался мягким, как плюшевый мишка. Я бормотал какую-то нелепую чепуху о том, что все хорошо, я его не обижу, никогда не сделаю ему больно и тому подобное. Меня переполняли чувства. Нежность к этому большому ребенку, доверчиво прижимающемуся ко мне, и ненависть к себе. Причиной такого поведения Карла стали какие-то мои слова или жесты. Я был виновником. И я ненавидел себя так, как никогда в жизни. Это пугало. Пугало до тошнотворного привкуса во рту. До дрожи в коленях и кончиках пальцев. Хотелось оттолкнуть это нелепое существо, которое вызывает столько разных чувств. Оттолкнуть, ударить. Уничтожить. И это пугало еще больше. Я стоял, переполненный противоречивых чувств, и ненависть и нежность преобладали над страхом. Я начал спускаться поцелуями от виска к губам Карла. И в тот момент, когда наши губы встретились, нежность окончательно поглотила меня, вытесняя все остальное. Нежность и что-то еще. Что-то большее, отдаленно похожее на то, что я чувствовал к Алену. Что-то… Мы упали. Карл удивленно дернулся, но мой настойчивый поцелуй приказал ему не отвлекаться. Широкая кровать давала мне больше пространства, чем требовалось сейчас. Пытаясь раздеть нас обоих, я неловко елозил, с трудом удерживаясь на согнутых ногах, изредка падая на вытянутую левую руку, чтобы не ударить Карла. Тот начал мне помогать, расстегивая наши брюки. Пытаясь стянуть с себя футболку, он случайно задел мою руку. Я сдавленно охнул. Внезапная, пульсирующая боль вернула звезды, плавающие перед моими глазами. Карл замер, напряженно вглядываясь в мое лицо, искаженное гримасой. Я резко дернул ткань наверх, резче, чем мне хотелось, и, как только снова увидел моего мальчика, впился в его губы.