Don’t need reason, don’t need rhyme Ain’t nothing I would rather do Going down, party time My friends are gonna be there too
Питер встал и потянулся, скомкав в руках бумажный пакет из-под ланча и затолкав его поглубже в рюкзак, так как мусорить не входило в его привычки. Бумажный комок приютился рядом с прошлогодней пухлой тетрадкой, испещренной мелким косым почерком и химическими формулами длиной в милю, парочкой учебников и дочитанной ночью книгой, которую предстояло вернуть в библиотеку. Нед чавкнул жвачкой, мутным взглядом проводив голые коленки Лиз Аллен, выглянувшие из-под короткой джинсовой юбки. Лиз остановилась в двух метрах от оккупированной ими скамейки и нагнулась, чтобы подтянуть ярко-желтые гольфы, и, хотя действо заняло пару секунд, Лидс далеко не сразу смог вернуть на лицо осмысленное выражение. Его рот смешно открылся, и жвачка грозила вывалиться наружу. — Пригласи ее куда-нибудь, — посоветовал страдающему другу Питер, после чего закинул рюкзак себе на плечо и помахал, — еще увидимся. Нед неопределенно махнул рукой в ответ, и Питер направился к своему корпусу, ухмыляясь сопровождающей его маршрут песне.Don’t stop me I’m on the highway to hell On the highway to hell I’m on the highway to hell On the highway to hell
Две первокурсницы с густо взбитыми кудряшками и подведенными ярким карандашом глазами привязались к Питеру около бургерной и стали тыкать ему в нос нежно-розовыми листочками с расписанием. — Если мы пройдем прямо, то сможем выйти к главному корпусу? А к библиотеке? — Нет, библиотека находится в западном крыле, вам нужно… Мишель! — звонко поприветствовал однокурсницу Питер. Мишель посмотрела не него своим «мне-плевать» взглядом, и он рискнул воспользоваться шансом спихнуть с себя щебечущих первокурсниц. — Девочки, знакомьтесь, это Мишель. Мишель — главный спец по нашему кампусу, — доверительным громким шепотом добавил Питер. Массивные серьги в ушах Джонс негодующе качнулись. Она протестующе открыла было рот, но тут же закрыла его, уставившись куда-то за спину Питера.— And I’m going down All the way Whoa! I’m on the highway to hell
Последние строчки Старк то ли пропел, то ли простонал, и Питер почувствовал, как от звука его голоса у него зашевелились волоски на руках. Все-таки Тони Старком было трудно не заболеть. Замершие было при виде шумной компании первокурсницы возбужденно зашептались, заваливая Мишель, к явному неудовольствию последней, тонной вопросов. — Ой, а кто этот симпатичный брюнет? — А блондин с хвостом? Ты видела его мускулы? — Кристи, ну посмотри ты на него! Он такой… Девушка сделала паузу, подбирая слова. Впрочем, описать Старка всегда было затруднительно, и Питер ее понимал. Наверное, подходящего эпитета вообще не было. Из-за довольно громких первокурсниц их квартет не остался незамеченным. Натали вскинула брови, оглядев каждого из них по очереди, и на ее длинных черных ресницах замерцала влага. Питер невольно подумал, что именно так ученые разглядывают подопытных кроликов. В честь наступления осени Романофф сменила свои узкие юбки на не менее узкие джинсы клеш с высокой талией, которые облепляли ее бедра подобно второй коже. В этих джинсах за пару сотен баксов, маечке, огромной старковской куртке, с переливающимися на солнце медовыми локонами, она будто сошла со страниц модного журнала. Первокурсницы уставились на нее, как на восьмое чудо света, и Питер буквально мог видеть всплывающие у их голов пузыри с мыслями, прямо как в комиксах: хочу быть такой же… какая красота… первая девушка кампуса… Ничего нового. Питер поправил лямку рюкзака и малодушно решил сбежать, пока девочки не пришли в себя и не закидали его еще большим количеством вопросов. Тем более, что следующей была лекция по генной инженерии совместно с биологами, и он хотел успеть занять место поближе к центру и подальше от Беннера. Его добрые глаза и плюшевая личность действительно пугали. Он сделал острожный шаг в сторону… и наткнулся на пристальный взгляд Старка, которым, казалось, можно было стекло резать, как масло. Не два глаза, а острые ядовитые шипы, черные-пречерные, как у обкурившегося хиппи. Все еще не сводя бешеных глаз с Питера, Старк потянулся к висящей на плечах Натали куртке и вытащил из кармана сигареты. Затянулся сладким дымом, отдающим ванилью. Роджерс что-то сказал, и все заржали, а взгляд Старка наконец отлип от Питера. Руки чесались отдернуть на себе ставший внезапно душным свитер, но он сдержался. Круто развернулся и быстрым шагом направился на лекцию, проигнорировав сердитый окрик Мишель. Острые черные шипы царапали спину. В предвкушении выходных на кампус внезапно накатило удивительное благодушие. Окна в аудиториях были распахнуты настежь, парочки самозабвенно вылизывали друг другу рты, сидя на подоконниках, а кто-то очень смелый нарисовал на преподавательской доске огромный член. Рисунок важно поглядывал на студентов, но стирать его никто не торопился. Питер баюкал в руках бутылку с шоколадным молоком и, поджидая профессора, лениво подсчитывал, сколько стипендиальных денег спустит в магазине пластинок через дорогу. Он давно мечтал обзавестись плеером — вроде того, что был у Старка, но они стоили очень дорого, да и кассеты тоже, так что приходилось обходиться пластинками. Питеру вообще грех было жаловаться — в их с Недом комнате стоял превосходный проигрыватель, а многочисленные пластинки валялись вперемешку с черновиками по всей комнате. Они еще год назад решили — Нед на день рождения выпрашивает у предков хороший проигрыватель, а Питер — полароид, чтобы запечатлевать светлую студенческую молодость. Полароид Питер в результате купил на собственные сбережения, но другу ничего не сказал — не хватало еще, чтобы Нед узнал о семейных финансовых проблемах Паркеров. Ноги Питер поставил на скейт, и тот теперь ездил вправо-влево по полу под партой. — Идет! — в кабинет с криком ворвался Томпсон и, заприметив Питера, направился было прямо к нему, но тут рядом с ним кто-то плюхнулся, и Флэш мигом скис, окидывая взглядом задние ряды. — Не занято? На мое обычное место кто-то пролил сок, — спросил низкий печальный голос, и Питер покачал было головой, но так и застыл, повернув голову. Беннер положил учебник и тетрадь на парту и хмыкнул, заметив нарисованный на доске половой орган. Питер убрал ноги со скейта и запихнул его под стул, не сводя глаз с неожиданного соседа. Отсел подальше, называется. Брюс стянул с головы шапку, под которой обнаружились тонкие короткие кудри, и улыбнулся. — Ты — Питер, верно? Паркер? — Э-э-э, да, — Питер неопределенно кивнул. — Он самый. Брюс протянул ему широкую загорелую ладонь. К манжету его рубашки была приколота злополучная черная буква. — Брюс. Будем знакомы. Питер с опаской пожал протянутую конечность. — Я знаю, — зачем-то сказал он, и Брюс усмехнулся. — А я тебя. — Откуда? — вопрос вырвался прежде, чем Питер успел сжать язык зубами. Вместо ответа Беннер открыл тетрадь и ткнул в какое-то предложение. — Вот на этом месте ты поправил мистера Фоссета, и у вас завязался спор про векторы переноски генетически модифицированных организмов, хотя ты химик и не должен был этого знать. А вот тут, — он перелистнул несколько страниц, — на семинаре предложил модель синтеза нуклеотидов. Я запоминаю умных людей, Питер. Питер кивнул, пялясь Беннеру в тетрадь. Он не знал, чем удивляться больше — тому, что его, оказывается, заметил один из Мстителей, или тому, что Брюс вел конспекты разноцветными ручками, как восторженная первокурсница. При этом почерк у него был круглый, твердый и широкий, а на полях Питер приметил приписанные заметки-мысли. Оставалось загадкой, как этот парень попал в компанию Старка. Он казался таким… обычным. Брюс достал из сумки термос и сделал пару глотков, недовольно сморщившись. — Чай, — пояснил он, и Питер сделал вид, что поверил. В аудитории с появлением лектора стало намного тише. Мистер Фоссет был тем самым педагогом, которому было наплевать на посещаемость, лишь бы были знания. Спрашивал он со всех с одинаковой сторогостью, но слухи о его бесчинствах во время экзаменов — Питер знал — были преувеличены. Фоссет носил твидовый костюм и усы и балдел от Элвиса Пресли. — Ну вы и замахнулись, — присвистнул он, увидев художественное произведение искусства на классной доске, — боюсь вас расстроить, но природа меня не так щедро наградила. Студенческий смех рассыпался по кабинету ворохом осенней листвы и вылетел в распахнутое окно. Питер попытался сесть поудобнее на старом скрипучем стуле и потянулся за ручкой к рюкзаку. Пишущей принадлежности там не оказалось. Пока Фоссет стирал с доски великаньи гениталии, Питер успел перетрясти все свои вещи, но ручки не нашел. Он уже собирался перегнуться через парту и стукнуть нижесидящего однокурсника по плечу, когда ему под нос ткнулась чужая ладонь с зажатой в ней ручкой. Беннер вновь улыбнулся и отвлекся на свои конспекты, а Питер посмотрел на смирно лежащую на его тетради ручку, словно та собиралась вот-вот ожить и укусить его за палец. Фоссет, впрочем, ждать Паркера точно не собирался и начал лекцию, поэтому выбора у Питера не осталось. Он начал строчить и случайно проехался кончиком ручки по бумаге, заметив цвет чернил. Розовые. У Питера закралось подозрение, что Брюс просто над ним издевается, но тот подпер щеку рукой и спокойно записывал информацию. Питер плюнул и последовал его примеру.***
В магазине пластинок приятно пахло специями и типографской краской, а пыль кружилась в подсвеченном воздухе. С полок на Питера глядели кумиры 80-х, белозубо улыбаясь с квадратных упаковок. На подоконнике сидел большой рыжий кот и лизал лапу. Когда на близкорастущий куст приземлялась птица, кот отрывался от своего увлекательного занятия и пялился на нее огромными желтыми глазами, пока птица не улетала. В углу тихо поскрипывал отыгравший Мик Джаггер. Питер копался в пластинках и сердито ворчал себе под нос, проклиная эту безумную пятницу и всех Мстителей, которых в ней было как-то слишком, неестественно много. — Было приятно пообщаться, — тепло попрощался с ним Брюс, когда лекция закончилась и молодежь дружно повалила на выход. — Спасибо за ручку, — захлопывая тетрадь и убирая ее в рюкзак, поблагодарил Питер, возвращая вещь хозяину. Брюс вскинул кустистые брови. — Я тебе ее подарил. Пиши на здоровье. Питер выпал в осадок и сжал ручку с такой силой, что пластиковый корпус слегка треснул. Беннер поглядел на ручку с досадой, цокнул языком и достал из кармана другую. — На, а то иногда такое случается прямо во время лекции. Пусть будет про запас. Все так же будучи не в силах вымолвить ни слова, Питер взял в руки вторую ручку и не глядя затолкал ее куда-то вместе с тетрадью. — Спасибо, — кинул он уходящему Брюсу, и тот, обернувшись, подмигнул. Что это все значило, Питер так и не разобрался. Он достал блокнот, который всегда носил с собой, скрипя сердце, вытряхнул подарок Брюса и поставил напротив пункта “The Beatles – Magical Mystery Tour” жирную галочку. На этот раз чернила ему попались голубые и с блестками. Питер бы не возражал, если бы такими ручками писал Нед, но их, черт возьми, у себя в кармане носил Брюс чертов Беннер, он же Мститель и элита всея кампуса. Им не полагалось таскать годовой запас ручек и мирно беседовать, улыбаться и подмигивать! Это же полный бред! Так что Питер ничего не понимал, сердился и откладывал в сторону неподходящие пластинки. Седовласый владелец магазина поднялся к себе на перекур, и Питеру думалось, что он там заснул. Его кот, во всяком случае, дремал в окружении занавесок, подставив упитанный бок солнцу. Колокольчик на двери дружелюбно звякнул. Питер зарылся в бессчетные диски, хотя перед глазами уже рябило от букв и названий. Он бы и внимания не обратил на вошедших, если бы не внезапный шорох и громкий вдох. — Ох, Тони, прекрати, что же ты… Его вытянуло, как струну. За стеллажами раздались звуки влажных поцелуев и стягиваемой одежды, девичий шепот и низкий смех, от которого зудело под кожей. — Мы не можем прям здесь… а-а-ах!.. — неизвестная девушка захлебнулась стоном, а Питер почувствовал, как кровь ударила ему в голову. Он прокрался вдоль стеллажа и, заглянув в щель между полками и увидев длинные белые волосы, разогнулся и заглянул выше. Ресницы Старка были опущены вниз, когда он на пару мгновений отстранился от студентки и облизал пересохшие губы. Потом он перекинул волосы ей на одно плечо и со стоном припал к волнительной длинной шее, жадно проводя руками по ее плечам и спускаясь вниз. Вид у него был такой, будто трахаться в открытом магазине средь бела дня — самое обычное дело. Питер закатил глаза, когда девица зашептала «Тони, я так тебя люблю», и вернулся к поиску пластинок, стараясь игнорировать раздающиеся неподалеку звуки, от которых натягивалась ткань штанов. Женские стоны его мало волновали, дело было в Старке и его частых хриплых выдохах, а еще рычании, которое клокотало в горле, когда ему становилось слишком хорошо. А потом вдруг стало тихо. Вновь звякнул колокольчик, и Питер перевел дух, вставая с колен, на которых он провел последние минут двадцать, перебирая сборники. И тут же подпрыгнул от неожиданности. — Понравилось? Прямо за ним стоял Старк, засунув руки в карманы джинсов и слегка приподняв подбородок, обнажая крепкую шею с ярко выраженными сухожилиями. На его ключице отпечатался след от помады глубокого карминового цвета, а волосы были взъерошены еще больше, чем обычно. Карие глаза были расслаблены, но улыбка на его губах будто существовала от них отдельно, как лишняя часть пазла. Питер прижал к себе пластинки и пожал плечами, стараясь ничем не выдать идиотского волнения. — Вы быстро закончили. Старк усмехнулся. — Мы еще успеем продолжить, я просто не хотел, чтобы ты, малыш, это слушал. Ну прекрасно. Питер прошел мимо Старка, чудом не задев его плечом, и подхватил с прилавка лист, чтобы оставить старику Эдди записку вместе с деньгами — иначе магазину и до банкротства недалеко. Старка он твердо решил игнорировать. — О, Брюсовы чернила! — прокомментировал Тони, когда Питер достал подаренную ручку и начал писать. — Старина Эдди, забираю номер двадцать четыре… — вслух прочитал он из-за его плеча, — за это старье еще берут деньги? — Это классика, — не выдержал Питер и положил записку и двадцать баксов на самое видное место. Потрепал кота за ухом. Кот этого явно не ожидал и с оглушительным «мяу!» свалился в клумбу под окном. — Ты так считаешь? — улыбка Старка стала шире. Питер не мог взять в толк, чего он к нему прицепился. Пластинки в рюкзак не влезали, и он сунул их подмышку, толкая хлипкую деревянную дверь и жадно глотая свежий уличный воздух. В магазине было невыносимо душно даже несмотря на открытые окна. А потом пластинки были внаглую украдены вышедшим следом Старком. — Спокойно, малыш, я только посмотрю, — поднял руки Тони, держа картонные упаковки с написанным на них текстом песен, — итак, что тут у нас… Старк шел рядом, громко зачитывая названия групп и песен и недоуменно вскидывая брови всякий раз, когда ему попадалось что-то незнакомое. Буква “A” на поясе его джинсов сияла и переливалась в лучах вечернего солнца. Парочка встретившихся им студентов проводила их недоуменными взглядами. Остро запахло яблоками, и рот Питера наполнился слюной. Высыпавшая из классов молодежь шутливо переругивалась, поднося к губам сигареты и отчаянно дымя, на траве лежали теплые пледы и стеклянные бутылки с алкоголем и газировкой. Студенты готовились шумно и весело встречать заслуженные выходные, их было много, и они все (все!) смотрели. И чем больше становилось пристальных взглядов, тем более ничтожным чувствовал ненавидящий внимание Питер. Кому это понравится, когда вокруг то и дело раздается «Ой, а кто это со Старком? У него такие смешные брови! Как его зовут?» Не пятница, а сплошное недоразумение. Питер проклинал тот момент, когда решил пообедать на стадионе — оттуда все и покатилось к чертям. Тони же чувствовал себя как рыба в воде и плыл по течению. Пластинки он Питеру так и не вернул и теперь нес их в одной руке, шагая уверенно и размашисто и болтая ни о чем. Питер старался не краснеть и делал вид, что ему все нипочем, но когда они достигли общежитий, он почувствовал себя невероятно измотанным и усталым и чуть было не привалился к столбу. Зажглись первые фонари, и они оказались прямо в растёкшемся по асфальту кружке света, что падал на выглядывающие из-под подвернутых штанов Питера забавные фиолетовые носки. Старк протянул ему пластинки, и Питер взял их. Их пальцы на долю секунды соприкоснулись — будто два полюса встретились — и оба отдернули руки. Питер перехватил пластинки поудобнее, мечтая, чтобы Старк уже сказал пакость, или что он там собирался, и ушел. Мстители жили в люксовых апартаментах главного здания рядом с такими же напыщенными снобами, поэтому Тони в этом районе очевидно ловить было нечего. — Ну что же… — протянул Старк, и Питеру захотелось зажмуриться, — отлично поболтали, Питер. Он невнятно хмыкнул, повернулся на пятках и пошел прочь, ни разу не обернувшись. Питер, пребывая будто в тумане, поднялся по лестнице, но на последней ступеньке замер, осененный внезапной мыслью, и повернулся к подкрадывающимся сумеркам лицом. Старка уже не было. А Питер вовсе не говорил ему свое имя.