Время перемен

      Вроде бы Форкс считался дождливым городом, но уже неделю стояла совершенно необычная погода: температура замерла на отметке 25 градусов по цельсию, небо было абсолютно ясным. По такому поводу многие с семьями отправились в местечко под названием Ла-Пуш: подышать морским воздухом, позагорать и, конечно, поплавать. Местные жители ловили момент, стараясь не засиживаться дома: пройдет аномальная для Форкса жара, и опять небо затянут тучи. И только одна семья не разделяла общих радости и веселья.       Как и во всех американских городах, кладбище Форкса было самым тихим местом во всей округе. Жители города редко посещали его. Около одной из могильных плит стояли двое: мужчина в полицейской форме и девушка в черном платье. Девушка обнимала мужчину и горько плакала:       — Это я виновата. Если бы я не отправила их сюда, они бы никогда… — запнулась она.       — Т-ш-ш-ш, Гермиона, — мужчина смахнул со щеки одинокую слезинку. — Это не твоя вина. Ты и предположить не могла, что так получится.       — Но они не собирались лететь на том самолете, это я их уговорила, — не унималась Гермиона.       Чарли Свон, а именно так звали мужчину, не знал, как утешить племянницу. Ему нередко приходилось видеть слезы родственников погибших. В Форксе редко происходили убийства, но частенько дикие животные нападали на людей, что заканчивалось очередной смертью. Но одно дело видеть слезы чужого человека, а другое — родного, тем более, если сам еще не до конца оправился от потери своей сестры и ее мужа:       — Не плач, Гермиона. Твои родители не хотели бы видеть тебя такой. Ты же у нас боец. Нужно двигаться вперед. — Чарли, успокаивая, погладил девушку по спине. — Пойдем лучше домой, твой друг Гарри, скорее всего, весь испереживался. Боюсь, в моем холодильнике не хватит место для всех блюд, что приготовит твой друг.       Гермиона подняла на него взгляд и вымученно улыбнулась. От слез глаза покраснели, кожу тянуло, и Гермиона была уверена, что на щеках появились некрасивые пятна.       Когда она узнала, что родители погибли в авиакатастрофе, только Гарри вызвался поехать с ней в Форкс. Было очень страшно, но еще хуже становилось от переполняющего Гермиону чувства вины. Она была раздавлена. Гарри взял на себя оформление всех необходимых документов, купил билеты на самолет, помог собраться и отправился вместе с ней.       Едва только увидев Гарри, Чарли наградил его тяжелым взглядом, и отношения у них были напряженные до тех пор, пока дядя Гермионы не понял, что это не ее парень. Правда, возможно, тут повлияло то, что Гарри прекрасно готовил. Уж что-что, в то, что повар из дяди не ахти какой, Гермиона знала. Шериф полиции города из него был хоть куда, но готовить Чарли не умел. Например, ему потребовалось не так много времени, чтобы понять, что Гарри готовит, когда волнуется, а вот для Гермионы это было настоящим открытием.       Гермиона вытерла слезы и, посмотрев, что вокруг никого нет, наколдовала небольшой венок и опустила его на могильную плиту. Потом она взяла мужчину под руку, и вместе они направились к выходу с кладбища, где их ждала служебная машина Чарли.       — Ты прав, дядя, надо поторопиться и вернуться домой. Мы точно не сможем так много съесть, придется поделиться с соседкой.       Чарли скривился. Рядом с их домом жила злая и вечно недовольная миссис Драп. Более невыносимой женщины во всем Форксе было не сыскать. Миссис Драп по десять раз на дню приходила к Чарли, и жаловалась буквально на все: на свет, на воду, на деревья, выгуливающего собаку соседа, водопроводчика и молочника, мясника из лавки, даже на погоду, на самого Чарли, правительство... А столько раз она звонила в полицию, не сосчитать. Пользуясь служебным положением, Чарли отправлял к ней исключительно новичков и практикантов: ему хватало за глаза того, что он живет рядом и видит ее каждый день.       — НИЗАЧТО! Да я лучше съезжу в резервацию и передам все лишнее Билли Блэку! С ним общаться и то приятнее!