Мой брат

      Осень прилипает к окнам влажными листьями и стелится по стеклу струйками дождя.       Драгош знает — призраки сильны всегда, если ты умеешь их слышать и знаешь, как призвать, но в рыхлом тыквенном октябре кружат слишком близко, видятся сквозь мутные дни.       Как и прошлые жизни.       В отличие от матери Драгош не очень хорошо их видит, ему куда проще общаться с теми, кто по ту сторону жизни, но порой от них никуда не деться. Назойливые картинки, которые плавают внутри других людей. Обычно Драгош не обращает на них внимания, кому интересно — могут прийти по адресу в маленький дом с табличкой про ясновидение и спиритические сеансы.       Со Стефаном всё иначе.       Драгош не сомневается в том, что раньше они были братьями. Он знает это.       Свою прошлую жизнь он видит во снах — возможно, как и Стефан.       Вот только беда в том, что такие воспоминания приходят искаженными, исковерканными, испорченными. Будто подгнившими от того, что настаивались десятилетиями и менялись в худшую сторону. С призраками легче — для них есть ритуалы, обряды, спиритические доски и соль. Простые инструменты, как в каждом ремесле.       А вот с прошлыми жизнями всё куда сложнее, особенно если через них связаны двое — как Драгош и Стефан.              Драгош ворочается во сне. Где-то глубоко внутри он знает, что всё сейчас вокруг него — лишь кошмар, но это расплывается и остаётся слишком далеко.       В мёртвом замшелом лесу вьются холодными силуэтами призраки, тянутся к тьме, которая бьётся в Драгоше, а он чувствует, как той уходят удары его сердца, и оно замедляет свой ход, мертвеет и холодеет. Как тяжелее дышать, как он сам ничего не может сделать.       И вместе с тем он видит, как призраки проносятся рядом с его братом, который не может выдержать их напора. Как Стефан — иной, в старомодном костюме и со скальпелем в руке — пытается прорваться через них к своему брату.       Призраки не дают.       Драгош задыхается и беспомощно наблюдает, как Стефана пронзают молочные фигуры, рвущиеся к его жару жизни, слетаются, как мотыльки к огню. Они лишь кажутся тонким кружевом после жизни и сполохами дыхания, а на самом деле тоже могут причинять боль.       Убивать.       Драгош смотрит, как в другой жизни его старший брат умирает, а он ничего не может сделать.              Он просыпается с криком, спина вся мокрая и липкая, его колотит дрожь. Голова немилосердно кружится, и тёмная комната кажется продолжением леса, из которого он так и не выбрался.       Драгош откидывается на простыни и смотрит в потолок, пытаясь прогнать видения, избавиться от ощущения реальности. Другое время, другая страна, и здесь они разделены не призраками, а разной кровью. Медленно мрачные силуэты обращаются во что-то более привычное — в повисшую на стуле рубашку, незаконченные башенки свечей на столе, стопку книг — не для школы, других.       Драгош знает, что вряд ли уснет теперь — а ещё он не готов к новому кошмару.       Медленно садится на кровати, проверяя время на телефоне — полчетвертого, до первого будильника ещё долго. Хочется в горячий душ, чтобы смыть с себя следы призраков, пусть и пришедших во снах.       Натянув после душа чистую футболку и разношенные удобные джинсы, Драгош проходит на кухню, надеясь, что не потревожит маму. Дом небольшой, и пусть её спальня на втором этаже, звуки всё равно неплохо слышны.       Ткнув в ухо наушник, он скручивается на диване, подтянув колени к груди, и включает динамичный и рваный индастриал. Прихлёбывая чай с запахом корицы, Драгош открывает ленту новостей Фейсбука — телефон даже работает.       Он всё равно сейчас не способен читать — мысли расплываются.       Драгош невольно проверяет, онлайн ли Стефан.              Когда Даргош очнулся после недолгой дрёмы, удивился, что Стефана нет рядом, только Элен осталась.       — Что ты такого сказала, что он ушёл? — тут же забеспокоился Драгош.       Вообще он удивился реакции Элен на появление Стефана. Раньше она никогда не обращала внимание на то, как кто-то одевается, не вешала странные ярлычки вот так с порога. Наоборот, именно Элен часто встречала новеньких, неуверенно мнущихся на пороге клуба. По крайней, так они называли это место среди своих, так и Драгош его обозначил Стефану.       Скорее, место для концертов, где в другое время можно поесть и выпить чай или лимонад, а также собраться компанией по интересам — как в случае Элен, Драгоша и всех тех, кто разделял увлечение более мрачными темами, кто не стеснялся быть таким, каким хотел.       Элен виновато отвела взгляд — её эмоции всегда вырывались раньше обдуманных слов. Но для Драгоша Стефан был важен! И он жалел, что не смог ничего ему объяснить, рассказать так, чтобы тот понял.       Драгош не особо умел обижаться или злиться — ему это казалось глупым, но сейчас он ощущал как раз что-то, близкое к досаде. Ну Элен могла бы быть деликатнее! Ведь обычно она как раз та, кто легко подсаживается к незнакомцам и показывает, что здесь для них есть место. Кем бы они ни были.       — Потому что ему вряд ли есть дело до того, что для тебя это значит. Потому что он пришёл не просто так, а из навязанного любопытства.       — И? Что в этом плохого? Он ведь пришёл! И я мог ему что-то объяснить!       Драгош сердито притянул к себе кружку с чаем и сделал глоток, чтобы отогнать мерзлость после призраков.       — Да, но это касается тебя, Драгош. А я чувствую, что он слишком далек… и не чувствую, что это изменится.       — Особенно если ты будешь насмехаться. Попробую его завтра найти. И как ты думаешь, в каком состоянии может быть человек, который увидел призраков? Да он чёрт знает что мог подумать!       Элен промолчала, и в этом было больше признания вины, чем в любых словах. Для неё прошлые жизни никогда не открываются, она только воспринимает их со стороны. К тому же, если у Драгоша есть мать, которая разбирается в оккультном и потустороннем, то у Элен — только скептическая тётя, которая режет ножницами её «мрачную» одежду и уговаривает сходить к психологу.       Родители Элен погибли больше двух лет назад, и с тех пор эта боль съедала её изнутри. Она любила сестру отца, как может любить одинокий подросток, потерявший родителей, но не всё всегда было гладко. А уж в призраков тётя и подавно не верила, и Драгоша называла «дурной компанией».       Может, и родители Стефана так будут считать.       Может, он просто всегда будет для всех странным мальчиком, который только умеет нагонять страх и преследовать, одержимый волнением, что кошмары последних месяцев сбудутся. Что и в этой жизни Стефана ждёт смерть.              Драгош не замечает, как в дверях кухни появляется мать. Он отлично знает, какие слухи о ней ходят, да только и в половине нет правды. Хотя то, что она гадалка, ясновидящая и говорящая с мёртвыми, — правда. И отец их оставил, когда для него стало слишком много мистики вокруг, когда даже сын признался, что видит на улицах странные фигуры, иные, чем люди.       — Семейка сумасшедших, — зло бросил он. — Вот и живите с призраками.       Драгош долго не понимал, почему теперь они только вдвоём. Потом привык.       А вот то, что мать последнее время витает слишком далеко, погруженная в какой-то свой внутренний мир, беспокоит куда больше. Не откликается на имя, проходит мимо, забывает про назначенные приёмы. Драгош и так взял на себя ведение хозяйства, оплату счетов — как мог, не уверенный, что делает всё… правильно.       Он вообще не знает, что в этом мире правильно.       Может, и его жизнь — просто очередной кошмар, которого он не понимает. Возможно, ему просто хочется, чтобы ещё кто-то был рядом. И боль, что теперь и мать отдалилась от него вот так, вертится внутри.       Но ещё он знает — Стефан тоже одинок. И даже пришёл проведать Драгоша! Из школы так делает только Элен, но с ней он часто видится в клубе.       — Мам, тебе сделать чай? — Драгош вынимает наушник и подаётся вперёд.       — Нет, милый. А ты что не спишь?       — Да так, домашние задания.       — Хорошо. Завтра тут будет большой спиритический сеанс, проведёшь его вместе со мной?       — О, конечно!       — Вот и славно. Добрых снов, дорогой.       Драгош откидывается на диване и проводит руками по лицу. По крайней мере, мама сейчас в порядке. А ему есть чем заняться. Когда учителя строго спрашивают, что он думает про колледж, Драгош теряется. Он просто туда не собирается, в его представлении призраки и высшее образование плохо сочетаются, да и так дел у него хватает. В конце концов, ни он, ни мама никогда не считали, что окончить колледж — это какая-то великая цель. Куда важнее — овладение мастерством.       Драгош закрывает телефон, который никак не грузит страницу (уже минут десять), и заваривает ещё чай. Потом он попытается поспать.       И будет верить, что хотя бы Стефану кошмары не снятся.