Сделай счастливое лицо

       Впервые он узнал о появлении новичка холодной готэмской ночью, когда несколько выстрелов подряд пробили тишину городского метро. Он был в семи кварталах от того места, и скорее не услышал, а с абсолютной ясностью почувствовал первое тройное убийство своего преемника. Изуродованный шрамами улыбающийся рот Джокера еще больше растянулся в улыбке. Из затемненных черной краской глазниц с азартом глядели блестящие черные глаза. Не прошло и пары дней, как он нашел его. Новичок наносил клоунский грим немного иначе: два вертикальных синих ромбика вокруг глаз, довольная улыбка, намазанная собственной кровью из носа... Он видел его триумф и громко хлопал руками в перчатках, стоя в толпе клоунов-подражателей и не сводя с Артура блестящих черных глаз, в которых затаилось какое-то неразгаданное, хладнокровное и опасное безумие. Старый Джокер был одет в фиолетовое фетровое пальто и зеленый жилет. Будто мокрые растрепанные зеленые волосы часто лезли ему на глаза. Лицо вечно улыбалось разрезанными уголками давным-давно вспоротого рта, но глаза не улыбались никогда. От этого было еще труднее раскрыть истинные эмоции преступника. Матерый клоун-убийца, с которым шутки плохи. Готэм пламенел очагами пожаров, звенел выбитыми стеклами машин. Толпа одетых в маски клоунов людей стекалась вокруг того, кого они считали своим героем, своим символом свободы. Артур Флек, бывший аниматор и неудачный стенд-ап комик, танцевал на полицейской машине свой плавный танец, рождаясь сверхновой звездой грязного Готэма. Закаленный в горниле самого жалкого и уничижительного существования, всеми попранный несчастный сумасшедший — вот кем он был, прежде чем аморальное общество и психические отклонения не превратили его в убийцу, лишив жалости к своим жертвам точно так же, как люди не проявляли ее по отношению к нему самому, когда он в ней нуждался больше всего. Их взгляды встретились. Торжествующие голубые глаза с холодными черными. Позже Джокер сбежал из Аркхема. Уже сформировавшийся новой личностью безумец теперь проходил путь становления в преступном подполье, собираясь занять свою нишу в изнанке города. Теперь он не собирался довольствоваться второстепенными ролями, быть у кого-то на побегушках. О нет, теперь он будет нести смех Готэму в таких масштабах, какие не снились ни одному клоуну-аниматору. Но одной ночью в проулке Хай-стрит, у нервно мигающей неоновой вывески он увидел в темноте улыбающееся лицо с совершенно не улыбающимся взглядом. Незнакомец был облачен в фиолетовое с зеленым. «Хорошенькое сочетание» — мелькнуло в голове у безумца. Сам он носил еще более яркую одежду: красный костюм, горчично-желтый жилет и изумрудную рубашку. — Я поговорить пришел, — произнес хрипловатый голос Джокера, в прошлом носившего имя м-ра Леджера. Незнакомец выступил из тени. Он не был похож на клоунов-фанатов с их плакатами «Kill the rich». Не похож на подделку. Это был некто совсем другого сорта. — Кто ты? — принц преступного мира с зализаными назад зелеными волосами посмотрел на мужчину с искренним интересом. — Я твой поклонник, — с привычной ему беспечностью произнес Леджер. — Что-то не очень похоже, — новообращенный Джокер чуть наклонил голову набок, как кот. Хоть это было и не так, в гриме он выглядел моложе, и психологически еще не был так опытен, как прежний, стоявший перед ним. — А ты хорош, правда... Сразу трех пареньков в первый же раз на Уолл-Стрит... Хе-хе-хе... А это выступление на шоу Мюррея Франклина... Было лучшей изюминкой за всю историю этого скучного телешоу. Поздравляю, — мужчина облизнул губы с привкусом небрежно нанесенного, частично стертого грима. — долго же ты терпел подобное. Только лично я бы не убивал их так быстро... Не успеваешь насладиться. Ножом куда интереснее... Говоря, Леджер жестикулировал коротким ножом в руке. И, глядя на эти отрывистые, четкие движения Артур Флек не стал спрашивать, откуда и зачем у мужчины эти шрамы на лице. Ответ напрашивался сам собой. Тут безумцы понимали друг друга без долгих объяснений. — Вы... Такой же, как я. — осознал парень, смотря на мужчину. Он чувствовал в нем то темное безумие, что было подобно его собственному, только более холодное, устоявшееся. — Да, сынок. И нет... Мы разные... — рукой в перчатке Леджер коснулся впалой щеки новичка и неторопливо провел большим пальцем по его губе. Артур слушал, внимая его словам. Никто прежде так не понимал его сути. — Люди думают что мы — один и тот же человек. Ха-ха. Представляешь? Не отличить одного клоуна от другого для них обычная практика. — продолжал старый Джокер, символически проведя улыбку лезвием возле рта новичка, имитируя создание улыбки, но все же не калеча молодого Джокера. — В их невежестве кроется наше бессмертие. Все сгорит. Но Джокер...Джокер будет существовать всегда. — Люди смеялись надо мной... Не замечали...били на улицах... — старая обида звучала в мстительном, почти юношеском голосе. — а теперь, когда я убил нескольких человек, им больше не смешно~. — Пришел твой черед шутить, сынок. — Леджер положил руки ему на плечи. — Главное — не будь таким серьезным. — Хорошо, Джокер.... Они разговаривали, обмениваясь странными шутками, а потом скрылись где-то в проходе и поднялись по обжитому крысами коридору, в какую-то квартирку, где было временное пристанище нового Джокера, городской легенды. Главной особенностью оной квартирки было прямоугольное зеркало в обрамлении лампочек с намалеванным помадой смайликом на нем. Совсем как гримерка. Джокер в шикарном красном костюме включил старенький радиоприемник, откуда приглушенно заиграла музыка. Другой Джокер, в фиолетовом пальто осмотрел убранство, задержав взор на следах спекшейся крови — вероятно прежних хозяев. От интуитивного прослеживания за ходом убийства — кровь была на стоячей лампе с абажуром, какая прелесть! — его отвлекло какое-то движение. Краем глаза мужчина увидел, как новичок... Неспешно танцует под эту музыку, с ходу придумывая необычные, пластичные движения длинных худых рук. Танец — свободный, раскованный, — завораживал. Словно подстреленный ворон, из пыли поднимающий перебитые крылья вопреки ожиданиям тех, кто стрелял. Леджер шагнул к нему ближе. Шаг... Шаг влево.. Молодой Джокер замечал его внимание и купался в его лучах, не прерывая свой танец. Но вот, рука в перчатке коснулась его талии, а вторая сплела пальцы с его бледными пальцами. Артур поднял голубые глаза на мужчину. Прежний Джокер влился в этот непредсказуемый танец, внеся в него какую-то определенность. Он понял что именно изменилось только в процессе их совместного своеобразного, хаотичного вальса. Шаг за шагом, с каждым па их танец постепенно обрел направление. Артур еще только падал во тьму, а вот Леджер в ней уже давно освоился и помогал ему ступать по опасной тропе неуравновешенности. Леджер наклонил Артура, слегка усмехаясь про себя его гибкости. Улыбка напротив улыбки. Ищущий себя безумец, вырвавшийся из привычной жизни, и циничный, расчетливый социопат, гений преступного мира, слились улыбающимися губами в поцелуе. Их не беспокоило, что оба они мужчины. Психам плевать на подобные условности. Вкус грима... Или вкус безумия? Артур прикрыл глаза, отдаваясь ему, желая вкусить больше. С тихим щелчком предохранителя приставил дуло пистолета к горлу Леджера, но вскоре ощутил прижатое острое лезвие короткого ножа на собственной коже шеи. Они были на равных даже в вопросах мелких сюрпризов. Это при всем их дивергентном поведении давало им какое-то духовное родство между собой. Как и покалеченные судьбы. Клоуны рассмеялись — Леджер тихим, хриплым, ироничным смехом, усмехаясь ловкости новичка, а Флек смеялся громко, долго и безудержно, до боли в ребрах. Казалось, что он попросту не может остановиться. Старый Джокер дал ему закончить и похлопал новичка по спине. — Раз все так обстоит... В Готэме может остаться только один из нас. — произнес молодой, поднимая на старого пронзительный взгляд голубых глаз. Несмотря на нарисованную улыбку, он был совершенно серьёзен. Дуло еще тверже уперлось под подбородком Леджера. — Тук-тук. Ведь за этим и ты пришел, да? Убрать меня, чтобы я не смог занять твое место? — Такая мысль возможно и мелькала... — задумчиво протянул Джокер в пальто, рассматривая его рот и рискованно-близко держа лезвие к уголку губ Артура. — Стреляй хоть сейчас... Давай. Но знаешь что... Это было бы совсем неинтересно. Знаешь что было бы куда забавнее? — Что? — прищурился Артур глазами-ромбиками. — Наблюдать попытки полиции бороться с тем, что мы можем устроить, сотрудничая. Вместе. Ты только вообрази себе масштаб — моя паутина преступных заговоров, пронизывающая прогнивший Готэм изнутри...И твоя политическая революция на поверхности, которую подхватят простые работяги. И все это — одно имя, которое они знают и которого боятся. — Так ты действительно... веришь в меня? — Мы все видели, на что ты способен. Но я уверен что это только цветочки. Молодой Джокер медленно убрал пистолет от шеи прежнего и положил его на стол. Он видел, что смерти тот не боится. Видимо ничего не боится, и именно поэтому люди боятся его. Его сорокалетний предшественник опустил свой нож рядом с пистолетом. — Так ты мне доверяешь? — Леджер хитро сверкнул глазами, смотря на Артура. — Я ни во что не верю. — повел плечом тот. Леджер усмехнулся своим мыслям, привлекая Артура к себе за узкую талию. Приблизился и глубоко вдохнул носом запах одеколона, исходивший от парня. Он не собирался отступать от начатого, и под его напористостым поцелуем комик сдался, прошелся влажным языком по неровному шраму мужчины от уголка губ. Они целовались до тех пор, пока не сотрется грим, к черту стаскивая друг с друга яркие цветные костюмы, нетерпеливо расстегивая пуговицы жилетов. Джокерами их делал не грим и не одежда, так что избавиться от этих вещей не составило проблемы для двух сумасшедших мужчин, одержимых друг другом. — Ахх...~Ахх!!....Ха-ха-ха...Хах-хх-хаха! Ааххаха! Новичок стонал несдержанно и часто срывался в задыхающийся смех, что несказанно позабавило Леджера в процессе их диковатого, порой слишком резкого, жадного совокупления. Леджер насиловал тощее, узкое тело с выступающими ребрами и хребтом, которое не назвал бы сексуальным никто кроме него, нагнув дистрофика прямо на столе перед зеркалом с горящими лампочками и посматривая с ухмылкой на его лицо в отражении. Видимо он и был у Артура первым. Ему молодой Джокер нравился всем, от остатков прежней покорности Артура Флека, что позволяли грубо держать его за волосы, до бунтарских ноток Джокера, которые давали парню возможность показывать, если ему что-то не нравится, сопротивляться — старшему это только доставляло удовольствие. Леджер погладил рукой обширный синяк на спине Артура. Таких следов на теле и особенно боках Флека было много. Он больше не допустит подобного, о нет. Мужчина склонился к парню. Тот повернул голову, и их губы вновь соприкоснулись. Горькие складки у рта Артура Флека наконец разгладились от блаженной улыбки. Леджер знал что ему было нужно не столько телесное удовлетворение, сколько эмоциональная близость, которой он ни с кем не имел. Сам Леджер не испытывал и тени чувств, похожих на любовь, но молчаливо давал парню то, в чём он нуждается. Это было их своеобразное счастье, единственно возможное у двух психов, недопонятых миром. ________________________ Р.S.: Если в комментариях наберется 100 отзывов с пожеланием продолжения к фанфику — я его добавлю ;) Все в ваших руках