Опиум

Ева плавным движением взмахнула своим широким обоюдоострым мечом. Это выглядело, как танцевальное па, и у Вергилия по спине поползли мурашки. Сладкое ощущение предчувствия обожгло его изнутри, и рот наполнился слюной. Ева взглянула на него из-под ресниц. Ее длинные волосы были убраны назад и небрежно заколоты на затылке. Отдельные пряди спадали на плечи. Она ощущалась умиротворенной и спокойной, и за этим, Вергилий знал, скрывалась монолитная уверенная сила, до которой он никогда не дотянется. — Ну же, — она улыбнулась. Улыбка была невыносимо красивой. — Нападай. Вергилий повиновался. Быстрее, чем может уловить человеческий глаз, он вырвал Ямато из ножен и бросился на мать, но она перехватила его удар с такой легкостью, будто меч в руках ее сына был бумажным. Он рванулся назад, чтобы она его не достала ответным ударом, и сумел избежать движения ее меча, а потом ушел вбок, чтобы поддеть ее с незащищенной стороны. Их танец продолжался продолжительное время. Вергилий начал уставать, руки его ломило, и он уже пропустил несколько ударов. Раны затягивались быстро, но запах крови все равно так отчетливо разлился в воздухе, и взгляд Евы становился все менее человеческим. На следующем же его движении она поймала его, перехватила за руку, впившись появившимися когтями в кожу. Вергилий вздрогнул, его обдало сначала тревогой, потом душным жаром, перехватило, перетянуло изнутри, и он не смог вдохнуть. Ее зубы сомкнулись на горле Вергилия, и он дрогнул, послушно подставляя беззащитную шею, подчиняясь беспрекословно и чувствуя себя на своем месте. Меч выпал из дрогнувших пальцев. Она зарычала в ответ негромко, выражая удовлетворение, и Вергилий задрожал, чувствуя желание и потребность в этом подчинении где-то на уровне инстинктов. От энергии более сильной демоницы его лихорадило. Он пьянел, как от опиума, и голова начинала кружиться. Сосуды жгло, легко кололо крошечными иголками изнутри Она разомкнула зубы, и очень длинный жесткий язык демоницы прошелся по разорванной коже, вырывая дрожь. — Хороший мальчик, — прошептала Ева с рычащими нотками, обжигая кожу теплым дыханием, и Вергилий почти заскулил, склоняя голову еще ниже, чтобы дать ей еще. Но она отстранилась, лишая его жара своего тела, и он непонимающе поднял голову. — Хватит на сегодня. Вергилий успел поймать фиолетовой чешуи на ее лице взглядом, прежде чем он исчез совсем. Ева снова была спокойна и уравновешена, а его сердце колотилось в горле и никак не желало успокаиваться, а глаза почему-то намокали, и приходилось часто смаргивать. — Идем домой. Данте скоро вернется.