Sinners

Морган стал объезжать группу с левой стороны, Марстон дублировал его с правой. Для того, чтобы в случае перестрелки нельзя было одновременно взять их обоих под один прицел. Джон специально расстегнул куртку и отвёл ее в сторону, открывая обзор на револьверы и вероятность их использования. Он быстро обвел взглядом человека в соломенной шляпе, ребенка, который оказался юной девушкой, и замолчавшую перепуганную собаку, мир которой сузился до четырех всадников перед ней. Морган в это время не сводил глаз с двух вооруженных мужчин на лошадях. Винтовка все ещё была у второго в руках, но направлял он ее в сторону. — Утречко доброе, — с потрясающей тоской в голосе поздоровался Артур, положив одну руку с зажатыми поводьями на рог у седла. — Ни разу, — ответил мужчина с винтовкой и поднял ствол в небо, положив дуло на плечо. Он был высокий и грузный. Даже пока сидел, казалось, что его лошадь ему мала. — Какого черта вам здесь надо? — Мы услышали выстрел, — продолжил Артур, ни к кому конкретно не обращаясь. — Здесь нужна помощь? — Дейв, нам надо ехать, — второй мужчина часто ерзал в седле и оглядывался, как будто хотел находиться в другом месте. И компания двух подъехавших всадников его совершенно не обрадовала. — А что, похоже, что нам нужна помощь? — у Дэйва была настолько густая длинная борода, что слова, которые он произносил довольно медленно, терялись в черных зарослях на его лице. — Ты направляешь ствол на ребенка с собакой, — ответил Марстон и с сарказмом добавил. — Тебе явно нужна помощь. — Дейв, — нетерпеливый голос снова позвал мужчину. — Время идёт. Оставь их, потом разберемся. — Заткнись, Томми, — шикнул на парня Дейв и медленно повернул голову к Джону. Его борода, прокатившись по круглому, словно бочка, животу, повернулась вместе с ней. — Кто вы такие? — Никто. Нас заинтересовали овцы, — Артур бросил взгляд на стадо. Девочка, что отошла поодаль, отпустила собаку, и та, набравшись смелости, подошла обнюхать копыто ближайшей кобылы, на которой сидел Джон. — Вы не похожи на скотоводов, — медленно подчеркнул Дейв, снова повернув голову вместе с бородой на Артура. — Как и вы. Так почём овцы? — обратившись к фермеру, спросил Артур, не обращая внимания на Дейва. — Они не продаются, — вымученной фразой ответил фермер. — И землю мою не отдам. Убирайтесь! Вы все! — Она наша, — поправил его Том высоким нервным тоном. — А ты здесь, пока наш босс позволяет это. — Да, — Дейв так резко выплюнул это слово, что его спутник подскочил в седле от неожиданности. Том сильно сжимал и теребил поводья. Джону было заметно, что руки у того вспотели, оставляя жирные отпечатки. — У тебя два дня, напоминаю, — Том говорил быстро, натягивая поводья и разворачивая коня, но тот не слушался. — Два дня чтобы убраться отсюда. — Я никуда не уйду! — стоял на своем фермер. — И можете передать своему боссу, что вам меня не запугать. — Ладно, — Дейв медленно согласился с собственными мыслями и, убрав винтовку в крепление под седельными сумками, развернул кобылу. — Это было последнее щедрое предложение от босса. — Щедрое? — передразнил его фермер. — Это грабеж! — Поехали, — скомандовал Дэйв, разбираться далее при свидетелях не было времени. Осмотрев с ног до головы сначала Марстона, а потом и Моргана, Дейв показательно сплюнул им под ноги и тронул кобылу в направлении от города. Том замешкался, не зная, как правильно развернуть своего коня. Он дёргал за поводья и сильно сжимал ноги по бокам, врезаясь шпорами. Конь под ним нервничал, не понимая, что ему делать, и брыкнул задними копытами. Том сразу завизжал и вцепился в седло. — Сучья тварь, — пискнул он, когда раздался свист Дейва, и конь Тома последовала за ним. Марстон провожал их взглядом, сидя в пол-оборота на лошади, тогда как Морган спешился и подошёл, протянув руку для приветствия мужчине в шляпе. Мужчина посмотрел на него недобро, потом на его руку и опять на лицо. Перевел опасливый взгляд на Джона, на его ремень с револьверами и опять на Моргана. — Вы не местные, — из его рта это прозвучало, как оскорбление. — Да, — Артур опустил руку, так и не встретив рукопожатия, и кивнул девушке. Она оказалась вежливее и слегка поклонилась, опустив взгляд к земле. — Мы направляемся в Velentain. — Вы же понимаете, что в следующий раз эти ребята вернутся не разговаривать? — недружелюбно сказал Джон, негативно реагируя на враждебное поведение фермера, и, спрыгнув с лошади, протянул руку к собаке. Она аккуратно понюхала его пальцы. — И без вас знаю. Но я не отдам им землю. — С каких пор таким ребятам, как они, нужна земля? — задумчиво спросил Морган. — С тех пор, как таким, как вы, нужны овцы. — Отец! — одернула его девушка. — Нельзя так себя вести, они пришли нам помочь. — Пусть убираются, — фермер поправил свою соломенную шляпу, поднял с земли деревянную трость. Его руки слегка тряслись, из-за чего казалось, что он может выронить палку. — Нам не нужна помощь от таких, как они. Артур повернулся посмотреть на Марстона, и тот поймал его взгляд, почесывая собаку за ухом. — Пойдем, — отец уводил стадо вверх по реке. — Пойдем, и собаку свою забери. — Вам лучше не останавливаться в Velentain, — девушка тихо подозвала собаку, и та сразу подбежала к ее ноге. — Почему? — спросил Морган. — Там у них свои порядки. — Хватит разговаривать с незнакомцами! — окрикнул ее отец, и девушка, развернувшись, побежала к нему. Когда девушка с отцом удалились выше по лугу, Морган почувствовал, как к его руке что-то прикасается. Опустив голову, он увидел морду своей лошади, которая тыкалась носом под его ладонь, просила угощения или внимания. Ее большая голова подлезла под его руку, и Артур повернулся почесать белоснежную гриву. — Марстон, — позвал Артур. — Это ведь не наше дело? — Не наше, — согласился с ним Джон. — И впрягаться за них мы не должны? — Нет, не должны, — он запрыгнул в седло и развернул лошадь мордой на город. — Но через два дня эта банда убьет их и силой заберёт то, что им нужно. — Это несправедливо, — Морган последовал примеру друга и тоже сел на лошадь. — В мире в целом нет справедливости, Морган. — Но я хочу им помочь. — Я тоже хочу, тем более они сами себя защитить явно не могут. — Ты понимаешь, что мы лезем в осиное гнездо. — Скорее в мусорную кучу, — усмехнулся Марстон. — По-моему, тебе это нравится, — заметил Артур и вывел лошадь чуть вперёд, медленно идя к дороге, оборачиваясь на Джона. — Что? Рыться в мусорных кучах? — Нет, — Артур улыбнулся. — Ввязываться в неприятности. — Если мы можем помочь этому фермеру сохранить его землю, то почему бы просто не сделать это? — Ты видишь только вершину айсберга, Джон. Хрен его знает, что там скрывается внизу. Эти двое явно из какой-то банды, и они куда-то спешили. Начнем разбираться и найдем только проблемы. — Из каких проблем мы только не вылезали. — А тебе не терпится в них залезть? — Артур старался то ли разубедить Марстона лезть в это дело, то ли убедить себя. — Мне не терпится залезть только к тебе в штаны. Джон сказал это настолько спокойным тоном, что Артур не сомневался в правдивости сказанного. Что-то внутри него посчитало эти слова обещанием, и было тут же подавлено. Морган постарался пропустить фразу мимо ушей, считая разговор законченным. Выйдя на дорогу, обе кобылы медленно плелись в город, хотя ещё был шанс не заезжать в него. Просто проехать по касательной вдоль реки, двигаясь почти строго на юг, минуя город. Моргану эта идея казалась разумной. После того, как он практически умер и успел попрощаться с жизнью, он научился ценить ее спокойное течение. Поэтому ввязываться в новые опасные приключения особого желания не испытывал, хотя понимал, что пройти мимо чужого несчастья ему довольно трудно. Как и Марстону. Это была их общая дрянная черта, похожая на шило в заднице. Солнце поднялось довольно высоко и сильно припекало спину и плечи, заставив Джона снять куртку и закатать по локоть рукава рубашки. Он прикурил сигарету и бросил взгляд на Моргана, затем на его лошадь, важно шагающую по гравию. Оба за все это время не издали ни звука. По осанке Моргана было заметно, что он о чем-то задумался. — Такое чувство, что вы с лошадью на меня обиделись, — усмехнулся Джон. — Я лишь думаю, что если мы не ввяжемся, то через два дня не станет и девочки этой, и ее собаки. — Да, — задумчиво отозвался Джон. — Собаку особенно жалко, хорошая такая, послушная. — Я серьезно, Джон. — Расслабься… — Мне не нравится, когда ты произносишь это слово, — перебил его Морган. — Успокойся? — подобрал другое слово Джон. — Ты видел хоть одного человека, который бы успокоился после этого слова? — Присмирей? — улыбался Марстон. — Как тебе больше нравится? Морган бросил на него недовольный гневный взгляд, хотя злиться он мог только на себя. Джон, вполне возможно, не понимал, что эта фраза может быть вполне двусмысленной. И лучше бы она звучала не в таком контексте. Остановив взгляд на губах Джона, зажавших сигарету, Артур слишком быстро отвернулся. — Лишь бы нам не пришлось отстреливать весь этот паршивый город, восстанавливая справедливость, которой нет. — Зато сможем почувствовать себя настоящими героями. — Боюсь, оценить это будет некому. — Ой, задолбал, Морган, — сдался под его нытьем Марстон. — Поехали домой, а то ведь ты мне сейчас покоя не дашь. — Это из-за тебя нам покоя не видать, — не оборачиваясь, ответил Морган и даже хотел театрально вздохнуть, но Джон ударил его кулаком в плечо. — Завязывай с этим, слышишь? — Джон толкнул его ещё раз и сел ровно на своей кобыле. — А то я тебя сейчас из седла выбью. Артур лишь засмеялся и пришпорил лошадь, которая мгновенно сорвалась с места, ежесекундно набирая скорость, как профессиональный спринтер. Затянувшись последний раз и выплюнув сигарету, Джон тронул свою кобылу галопом, хотя было понятно, что он Моргана уже не догонит. Через некоторое время у въезда в город Джон, наконец, догнал лошадь Артура, которая мирно паслась на травке, пока ее хозяин разглядывал плакат на столбе. — Ну и долго тебя ждать? — Морган не оглянулся, но по шагам Джона понял, что тот спрыгнул с лошади за его спиной. — Да пошел ты, я говорил, что мне за твоей лошадью не угнаться, — он подошёл ближе и тоже посмотрел на плакат. — Что это? Праздник? — День этого сраного города, — ответил Артур. — Через два дня. — Хм, а фермеру как раз дали два дня, чтобы убраться. — Это все может быть как-то связано? — задумался Артур. Морган никак не мог сложить в голове эти три события: бандитов, фермера и день города. Когда-то давно, когда у них была своя банда, они всегда занимали пустующую землю. И в целом он не мог вспомнить моментов, когда их могли бы заинтересовать городские события. Если только одно не служило бы для прикрытия чего-то другого. Датч любил использовать светские сборища в собственных целях. Иногда Артур даже скучал по нему, его оптимистичным планам и харизматичным выходкам. — Понятия не имею, но сдается мне, — ответил Джон, — что старый фермер здесь лишь валюта в сложной сделке. — Не нравится мне это. — Да ладно, разберемся с этой бандой, напьемся на празднике и отчалим домой, ничего сложного, — Джон вернулся к своей лошади. — Думаешь, уложимся в два дня? — с сомнением ответил Морган. — Конечно, нужно только найти их босса и задушевно пообщаться. — Я не умею вести переговоры. — Я тоже, — пожал плечами Джон. Въезжая в город, они осматривались по сторонам, рыская взглядом по вывескам и деревянным зданиям. Они запоминали местоположение магазинов и искали салун и отель, как центр любого города. Если человеку что-то нужно, то он обязательно это найдет в салуне поздно вечером, когда собирается всякий рабочий сброд и перемешивается с местной псевдоэлитой. Сухие деревянные своды крыш и резных вывесок были украшены цветными гирляндами и бумажными фонариками. На столбах висели плакаты с какими-то милыми пожеланиями и программой событий в день города. Джон не вчитывался в них, но нарочитая пестрота украшений среди высохшей грязи и пыли дорог его не радовала. Он никогда не любил города, ни большие, ни маленькие, но дороги неизбежно приводили его из одного города в другой. Все они были одинаковые, пряча под красивым фасадом тень беззакония. Сделал тут что-то плохое — получил пулю в лоб, сделал что-то хорошее и все равно можешь получить пулю. Здесь никогда нет разницы между тем, что хорошо и тем, что плохо, лишь относительная субъективность. Романтика для дураков. — Ты вдруг стал слишком серьезным, — раздался рядом голос Артура. — Мне кажется, я зря тебя в это втягиваю. — Так у тебя проснулась совесть? — Скорее, я заразился твоей мрачной чертовщиной, — наконец Джон нашел вывеску отеля и направил туда лошадь. — Давай снимем комнату. — Одну на двоих? — В городе скоро праздник и много гостей. Я очень сомневаюсь, что будут две свободные комнаты. — Если там узкая кровать, ты спишь на полу, — Артур улыбнулся и поднялся по ступенькам к входной двери отеля. Марстон хотел что-то крикнуть в свою защиту, но сообразил, что любой комментарий будет неуместным, и их могут услышать. Взяв седельные сумки и перекинув их через плечо, он обошел лошадей и оглянулся. Напротив был оружейный магазин, у двери на лавке сидели двое мужчин и тихо переговаривались. Повернув голову в другую сторону, был виден закрытый на день салун, вокруг которого не было ни души. Лишь высокие балки, подпирающие своды крыши, были сплошь обвиты цветными украшениями. Если сюда попадет искра, то в такую сухую погоду все эти конструкции вспыхнут как факел. Свободны оказались несколько комнат. Хотя все они были с большими кроватями, Джон выбрал ту комнату, в которой есть хотя бы диван. Лежать на полу, имея возможность спать в более удобных условиях, он не хотел. Мысль о том, чтобы делить постель с Морганом, он всячески отгонял. Одно дело подрочить друг другу, хотя назвать это так было бы лицемерием, и совсем другое — спать вместе. Когда они поднялись на второй этаж, и Морган закрыл за ними дверь, Марстон сразу прошел к дивану и скинул на него сумки. Кровать стояла в дальнем углу, рядом с ней дверь в ванную и диван. Напротив тумбочка с большим зеркалом и столик, на котором будет удобно перебрать при случае винтовку. Мимо него прошел Артур, снял куртку и шляпу, бросив их на стул около окна, и брякнулся на кровать. — Я так долго мечтал о кровати, — тихо протянул Морган. — Ты не представляешь. — Я так и понял, раз ты выгнал меня спать на пол. — Можешь спать со мной. — Мне нравится спать одному, — запротестовал Джон. — То есть, с женой ты не спал? — Артур перекатился на бок, забираясь прямо в обуви на кровать, и облокотил голову на руку. — Редко, — Джон почесал щетинистую щёку. — Я же тебе говорил, что дома бывал недолго. Морган решил не развивать эту тему, ему было все равно, как и где хочет спать Джон, лишь бы он был где-то поблизости. — Какие у нас планы? — серьезно спросил Морган. — Дождемся вечера и сходим в салун. — Или можно сходить к шерифу, спросить, почему выселяют фермера, — Артур встал с кровати и задернул шторы на единственном в комнате окне. — Можно разделиться… — Нет, это всегда плохая идея. — Ладно, — задумавшись, протянул Джон и прошел в ванную. — Блин, Морган, тут все блага цивилизации. — Что именно? И Джон показательно потянул за железную цепочку, с характерным звуком полилась вода. — Спорим, что вода холодная? — В смысле, а если я хочу помыться? — Джон почти разочаровался. — Надо идти вниз и доплачивать за нагрев воды. — Сходишь? — он проверил, включив воду, та действительно была холодной. — Ладно. Моргана не было достаточно долго, чтобы, лёжа в остывающей воде, Джон начал волноваться. Он то и дело поглядывал на свои пистолеты, лежащие около него на табуретке поверх одежды. Откинувшись затылком на бортик ванны и закрыв глаза, он прислушался. По трубам в стенах время от времени стекала вода, в коридоре за стеной ходили люди, и шум от них постепенно становился более навязчивым. Постояльцы прибывали, заселяясь в пустующие комнаты. Джону стало интересно, сможет ли он отличить шаги Моргана от чужой походки. Он представил, как Артур спрыгивает с лошади и почти одновременно касается сапогами земли, потом делает пару шагов и отпускает лошадь, не привязывая поводья. Подходит к нему, шаг за шагом, Джон хорошо знал его походку, она была твердой, но не самоуверенной. Он никогда не хотел привлекать к себе внимания, стараясь быть позади всего происходящего, но неизменно, против воли, всегда оказывался в самом эпицентре. А центром всего был Джон. И ведь эти чувства Моргана к нему не были каким-то минутным порывом или безутешным отчаянием. Это были выдержанные долгими годами эмоции, сдерживаемые железной волей. Марстону захотелось об этом поговорить, и он открыл глаза, порываясь встать и идти на поиски друга, когда послышался звук ключа в замочной скважине. Дверь открылась и почти сразу закрылась снова на ключ. Шагов Моргана Джон так и не различил. — Ты почему так долго? — крикнул ему Джон, быстро вытираясь полотенцем и одеваясь. — Я зашёл поесть и тебе принёс, — Артур поставил две тарелки на стол в изножье кровати у стены и туда же бросил свежую газету. — Там ещё осталась горячая вода? — Вроде была, — Марстон вышел из ванны, вытирая полотенцем волосы, и сразу направился к тарелкам. Взяв обе, он расположился с ними на кровати. Рядом на тумбочку он бросил свой ремень с кобурой. — Но целую ванну набрать, наверное, не хватит. — Терпеть не могу, когда едят в постели, — сказал Морган, наблюдая за тем, как Джон поставил на покрывало тарелки. — Ой, иди уже, — и он кинул в него влажным полотенцем. — В твоей собственной постели я, так уж и быть, не буду есть. — В моей собственной постели ты будешь спать, — ответил из ванны Артур, раздеваясь, но не закрывая дверь. Джон вспомнил свои недавние мысли и, закинувшись обедом, лег поудобнее на подушках. — Морган? — Мм? — Как ты понял, что я тебе нравлюсь? — тихо спросил Джон, надеясь, что если его с первого раза не расслышат, то он забудет этот вопрос навсегда. Но Артур его услышал. — Разве не такие вопросы задают, будучи пьяным? — Мне не нужен алкоголь, чтобы задавать смелые вопросы. — Это не смелый, а глупый вопрос. — Почему? — Джон почти обиделся. — Потому что, например, как ты понял, что тебе нравятся женщины? Или голубое небо? Или запах жженого оружейного масла? — Ну, — протянул Джон. — Понял, потому что это приятно. — Вот и мне приятно. — Приятно что? Закончив мыться уже довольно холодной водой, Морган оделся и вышел из ванны. Обойдя кровать, он выглянул в окно, отодвинув в сторону ткань занавески. Был разгар солнечного дня, только через несколько часов солнце начнет садиться, и сумерки будут приманивать гостей в салун. — Смотреть на тебя, Марстон, — заулыбался Морган. — Но я серьёзно. — Зачем тебе эти разговоры? — Я просто подумал, как ты смирился с… с этим вот, желанием. Потому что я осознал его много позже. — Ты вообще это не осознаешь, скажу я тебе откровенно. И не хочешь осознавать. — Не понимаю. — Сейчас покажу. Морган убрал тарелки с кровати, и Джон понял, что это была последняя маленькая преграда между ними. Если он сейчас встанет с кровати, то почувствует себя дезертиром. Ему вдруг стало слишком много Моргана рядом и слишком мало между ними целого мира. — Ты смелый, — продолжил Артур и поставил колено на кровать, опираясь на руки, приближаясь к Джону, — только когда проявляешь инициативу сам. Он протянул руку, чтобы прикоснуться ладонью к его щеке, там, где были шрамы, а Марстон напрягся, будто его хотели ударить. Он испытывал страх неопределенности, и разум протестовал, но тело отзывалось совсем другими эмоциями. — Ты безумно боишься, если я сделаю то, о чем ты даже не можешь позволить себе думать. Марстон хотел что-то возразить, но Морган закрыл его рот рукой, немного сжав пальцами, и придвинулся ближе, нигде больше его не касаясь. Склонился над его ухом, влажные волосы касались кожи и пахли мылом. Такое ощущение он уже испытывал, и тело ныло из-за его незавершённости. Лёд внутри его тела как будто сразу начинал испаряться, превращаясь в пар, и клубился желанием где-то под кожей. Близость Марстона и его эти дурацкие вопросы. Смелые, да, безусловно. Но Морган никогда ему не признается, насколько на самом деле он считает его храбрым. Потому что если бы ни отчаянная смелость Джона, ничего этого бы не было. — Молчи, и я отвечу на твой вопрос, — он убрал руку с его губ, переместив на шею. — Я понял, что ты мне нравишься, когда ты начал водить шлюх в лагерь. Пока ты трахался не у меня на глазах, я не думал об этом. Артур водил губами по его коже, от мочки уха по линии подбородка и обратно. Щетина мягко покалывала и цепляла губы, увеличивая чувствительность кожи. Джон был напряжён, неосознанно сжимая пальцами покрывало на постели, он был словно полностью обнажен. В какой-то степени Артур за это и любил Джона, за сочетание храброго мужества и беззащитной чувственности. — Я злился на тебя, обзывая легкомысленным и безответственным. Выгонял тебя вместе с ними, когда ты был слишком шумный. А потом я искал тебя и приводил обратно. Прикосновение пальцев Артура к плечу словно обожгло Джона, он почти ни о чем не мог думать, все его мысли были сосредоточены вокруг эрекции в штанах. И вокруг собственного страха от того, что они сейчас одни лежат на постели, и каждое слово, сказанное Морганом, было правдой. — И тогда ты стал делать это назло мне. Губы Джона расплылись в улыбке, потому что Морган попал в самую точку. Оказывается, он это понял ещё тогда, много лет назад. Марстон повернулся к нему, сбросив оковы страха и оцепенения, чтобы взять контроль в свои руки, но Морган не позволил даже поцеловать себя. — Почему нет? — удивился Джон. — Зачем ты это делал? — Что именно? — Трахался так, чтобы я бесился? Джон убрал упавшие на лицо волосы, зачесав их пальцами назад. Откровенность за откровенность, да? Если начинаешь смелые разговоры, будь готов отвечать на неудобные вопросы. — Мне нравилось, когда ты смотрел, или когда я знал, что ты слышишь. — Сукин ты сын, — теперь улыбался Морган. — Я знал, что… Но Джон не дал ему договорить, найдя его губы своими в жадном голодном поцелуе. Каждый раз целуя, как в последний, кусая губы, заполняя почти все пространство своим языком. Это сбивало дыхание, позволяя дышать лишь обрывками чувств. Артур держал его за плечи, сжимая пальцами кожу, ощущая твердость мышц сильных мужских рук. Навалившись сверху, Джон не отпускал его губ, подминая под себя его тело, исследуя своими руками его грудь. На них обоих были только джинсы, и прикасаться голым торсом друг к другу было слишком горячо и до ужаса откровенно. Морган упёрся руками ему в грудь, настойчиво отталкивая, желая разорвать поцелуй. — Я не помню ни одной женщины, которая так бы меня целовала. — Блять, Морган, давай поговорим об этом позже? — в голосе Джона угадывалось нетерпение и присутствовал именно тот хриплый шепот, сигнализирующий о том, что Марстон возбуждён, и останавливаться слишком поздно. Морган забыл, что хотел ещё сказать, но Джону это и не было важно. Солнце уже медленно склонялось к горизонту, когда Марстон расслабленно спал на своем диване, прихватив одеяло и подушку с кровати. Артур, лёжа в кровати, лениво читал газету, время от времени поглядывая на Джона. Из небольшой статьи в газете он узнал, что на этот день города приезжает маршал. Видимо, поэтому на столбах висят плакаты о празднике, а не о розысках преступников. Местный шериф усердно делает вид, что справляется с работой без труда. Он или не замечает, что члены банды занимаются рэкетом прямо у него под носом, или способствует этому. — Джон, — тихо позвал его Морган. — Вставай. — Не хочу, — он так хотел спать, что даже не открыл глаза. — А как же помощь тому фермеру? — Давай просто завтра застрелим тех двух петухов и не будем разбираться? — Они явно в банде, нам это с рук не сойдёт. Марстон услышал, как скрипнули пружины кровати. Артур встал и шагал к нему, шелестя страницами газеты. — Похуй. — А ещё сюда приезжает маршал. — Это что-то должно для меня значить? — Джон нехотя поднялся и надел сапоги, позвякивая шпорами. — Лично для тебя нет, но, я думаю, это может сыграть нам на руку. — А я о чём, — нацепив ремень с кобурой и поправив револьверы, Марстон зашёл в ванну прополоскать горло и надеть рубашку и жилетку. — Перестреляем плохих ублюдков, а хороший ублюдок нам ещё спасибо скажет. — Без ордера или объявления в розыск мы не можем просто их убить. — А за покушение на убийство? — Если будут свидетели. — Фермер, девочка, собака, — перечислил Джон. — Уже хватает. — Нет, убить их не вариант. — Слишком просто для тебя, да? — Думай, Джон, головой, — ответил Артур. — Если мы их просто убьём, то за нами будет хвост до самого Миссури. Так что давай придерживаться первоначального плана. — Идём в салун? — Идём в салун. На улице ещё даже не начало смеркаться, но несколько человек уже стояли у входных дверей салуна. Для громкой музыки и пьяных разговоров было ещё слишком мало выпито алкоголя, и поэтому все вели себя довольно скромно. Морган первый зашёл внутрь, придерживая распахнутые дверцы салуна, чтобы Марстона не ударило деревяшкой в грудь. Артур обвел глазами помещение. В центре была длинная стойка бара, возле которой лениво перемещался бармен. По обеим сторонам стойки были врезаны лестницы, ведущие на верхний ярус, а со стороны правой лестницы находилась небольшая сцена, и вся ориентация зала была направлена на нее. Джон сразу завернул в сторону от входа и пошёл занять один из самых дальних столиков, тогда как Морган двинулся к бару взять выпивки. Что предпочитал пить Марстон, он даже не поинтересовался. Интересно, угадает ли? Зацепив каблуком за сидение впереди стоящего стула, Джон упёрся в сидение пяткой и прикурил сигарету. Артур скоро вернулся, легко фланируя между столиками с двумя бутылками в руках. — Держи, — он поставил бутылку перед Марстоном и, подвинув стул от соседнего столика, сел рядом. — Это что, содовая? — скривился Джон. — Не люблю начинать пить так рано, — оправдался Морган. — Да блин, ты мог и не пить, но взять хотя бы пиво был обязан. — Почему? — он не понял разочарования в своем выборе напитков. — Мало того, что мы не местные, так ещё и подозрительно пришли сюда и не пьем. Ты только что спалил нас бармену. — Ну, иди, возьми бутылку джина. — Поздно, мой старый друг, — Джон порыскал глазами в поисках пепельницы, но ее нигде не было. — Нас уже заметили. Бармен поглядывал в их сторону время от времени, протирая стойку чистой салфеткой. Пара человек сидела около сцены, и ещё трое были наверху, но никто из них не обращал на Артура и Джона особенного внимания. Вскоре рядом с ними за столом компания разыграла первую партию в покер. Народ начал медленно подтягиваться с улицы и спускаться с верхнего яруса и из приватных комнат, присаживаясь за свободные столики. Но несмотря на это большая часть помещения была пустой. В какой-то момент уровень общего шума резко упал, заставив Марстона лениво пробежать глазами по публике в поисках причины такого поведения. К стойке двигалась группа людей, они явно были здесь на особом положении, судя по реакции на их появление среди других гостей. Всего их было человек семь, все вооружены и пребывали явно в приподнятом настроении. Они смеялись и подкалывали друг друга, но, подойдя к стойке, заказывать ничего не стали. — Как думаешь? — Джон вертел в руках начатую бутылку газировки. — Да, — согласился Морган. — Это явно те, кто нам нужен. — Один из них Том, которого мы встретили утром. — Он выглядит менее нервным, наверное дело выгорело, — предположил Артур. Но если ранее Марстону показалось, что вокруг стало менее шумно, то теперь все звуки будто растворились в воздухе, стоило новому мужчине войти в салун. Группа парней у стойки сразу оживилась и стала выпроваживать гостей, поторапливая их. — Вон, все вон! — Заведение временно закрыто, уходите! Мужчина ни на кого не обращал внимания. Посетители пробегали мимо него, топая сапогами по скрипучим деревянным половицам к выходу, тогда как он просто подошел к бармену, снял шляпу, положив ее на стойку, и бросил рядом увесистый парчовый мешок. — Виски, моим парням,* — он следил взглядом, пока бармен выставлял рюмки на стойку и разливал напиток, непрерывной струей из одной бутылки во все рюмки разом. Сидеть не двигаясь, замерев на своем месте, оказалось довольно трудным делом. Настолько, что спина Джона быстро затекла. Он даже не убирал ногу со стула напротив, боясь звякнуть шпорой и выдать их местоположение. Их скоро заметят, это лишь дело времени, но важно услышать как можно больше полезной информации.