Странные дела

Может, Матиас Фарлонг и не предполагал, как высоко взлететь ему предначертано судьбой, но о почестях мечтал с детства. Он всегда любил читать, хоть приёмный отец и ворчал, что «многие знания – многие печали», припоминая судьбы матери Матиаса, Эсмерель, и собственной жены, Шайлы, которых в ночь нападения на Западную Гавань сгубило иррациональное желание спасти из пожара огромный сундук, набитый книгами. Книголюбок убило на месте разлетевшимися осколками серебряного меча, а младенец Матиас обзавёлся уродливым шрамом. Приёмный отец Матиаса в горе зарыл проклятый сундук рядом с могилами жены и подруги детства. И в доме его с тех пор не водилось ни одной книги, кроме драной азбуки. Но сундук Матиас потом откопал сам, когда одолел азбуку и книги в доме Тармаса – тот проговорился о зарытом. Дэйгун Фарлонг посчитал извлечение сундука святотатством, а, по мнению Матиаса, святотатством как раз таки было оставлять книжные сокровища гнить в земле. - Святотатство, мальчик мой, жить тут, - скрипуче сказал ему как-то Тармас. – Вот провожу тебя и Эми в большой город… «Вот тебе и «провожу», - думал Матиас несколько месяцев спустя, прикидывая, как бы половчее связать выбранные книги. Утащить хотелось многое, но, по словам отца, времени на это не было – надо было уходить немедленно и налегке. После мучительной борьбы, Матиас взял с собой самую любимую – о сэре Ификле, удостоенном за проявленное мужество неслыханно почётной награды – собственного лютниста, ходившего за полководцем по пятам и певшего о его подвигах. Крепость на Перекрестке была так себе наградой. Матиас смотрел, прикидывал, сколько денег сожрёт восстановление этой развалины, и подсчёты его не радовали. Однако, так или иначе, теперь он был капитаном злосчастных руин. И пора было засучивать рукава и приниматься за дело. - Благодарю за службу, рыцарь-капитан, - голос Нашера Алагондара дрогнул и правитель Невервинтера утёр слезу. – Проси, чего хочешь в эээ… разумных пределах. «Денег нет» читалось в его взгляде. Но Матиас Фарлонг к этому уже привык. Да и не деньги его манили, но слава. - Ты рехнууулся! – взвыла Нишка. – Ой, мать моя рогатая, зачееем? - Мечта юности, - буркнул Фарлонг. - Мы все погибнем! – скорбно оповестил Келгар и опустошил огромную кружку с пивом. - Кто на свете всех смелей? Назови-ка его имя нам поскорей. Кто врагов одолел, с лорда Нашера стряс долг? Я тебе подскажу – это капитан-крепости-на-перекрёстке-сэр-Матиас-Фарлооооонг! Лицо новоявленного сэра расплылось в счастливейшей улыбке. Все прочие страдальчески закатили глаза. Вот он, вкус славы! Когда ты идёшь обозревать вверенную тебе крепость, а Гробнар, назначенный приказом лорда Нашера пожизненным лютнистом сэра Матиаса Фарлонга идёт следом, распевая о твоих подвигах – ну точь-в-точь как в истории про сэра Ификла! - Славься, подвиг величавый, Спи спокойно, милый дом – Защитить тебя сумеет – угадай кто? Храбрый капитан-крепости-на-перекрёстке-сэр-Матиас-Фарлооооонг! И было счастье. И какая разница, что битва с главным злом впереди. Плоды своей славы Матиас Фарлонг пожинал уже сейчас, и это весьма, весьма ему нравилось. - Чей корень крепок, как черенок метлы? Кто храбр не только в битве, Но и в усладах плотских знает толк? Давай я подскажу, коль позабыл ты Это… - Ох, нет! Элани рассерженно отпихнула от себя рыцаря-капитана, нечаянно угодив коленом по тому самому многострадальному корню. - Элани, дорогая! Матиас страдальчески вздохнул. Казалось, что они укрылись в непролазных кустах надёжно, но Гробнар обладал воистину дьявольским нюхом на то, чтобы знать, где именно находится рыцарь-капитан – он находил его и в кузнице, и на маслобойне, на чердаках и в подвалах, пел ему за завтраком и перед сном и, вот как сейчас, при попытках вкусить «услады плотские». - Ты же рыцарь-капитан, - прошептала Элани, прислушиваясь к пению Гробнара, самозабвенно терзающего лютню. – Ты же герой, ты всё можешь. Ну прикажи ему не петь. - Я пробовал, - жалобно сказал Матиас, высунувшийся было из кустов, но тут же юркнувший обратно. От ора Гробнара его «корень» опал и вряд ли ему светило «ключ верный подобрав, открыть ларец любви и деву с персями младыми любить до утренней зари». – Но – «пожизненно», понимаешь? Приказ самого лорда Алагондара. Элани раздосадованно поправила причёску. - Бишоп вчера открыл ворота и собирался сбежать, - поведала она ему. – Знаешь, нам тоже хочется. Сделай что-нибудь с этим, ты же герой. - Сделаю, - мрачно произнёс Матиас. И с решимостью воинов древности, бестрепетно шедших на верную смерть, восстал из кустов. - Эй, чурчхела поганая! Пришёл твой смертный срок. Встречай судьбу свою, злодей… - Открывайте, - сказал Король Теней. – Слышу, сюда пришёл капитан-крепости-на-перекрёстке-сэр-Матиас-Фарлооооонг со своим, прости боги, лютнистом.