Двойное похищение

Проснувшись утром от солнца, светившего прямо в глаза, протянул руку, желая обнять Елену, но подушка рядом оказалась пуста. Заполошно вскочив, бросился в санузел. Там тоже никого не было. Уже откровенно перепугавшись, натянул шорты, выскочил наверх и с облегчением перевел дух. За круглым столом в центре палубы сидела вся женская половина их временной команды и завтракала. Кэролайн повернулась к нему и с искренним изумлением воскликнула: – Дей?! Ну и ну! С чего это ты поднялся ни свет ни заря? Никогда с тобой ничего подобного не случалось! Признаться, что попросту не смог спать без Елены, он не мог и сердито пробурчал: – Да вы своей болтовней и мертвого поднимете! Женщины ему не поверили – шум гудящего в парусах ветра заглушал все посторонние звуки, – но допытываться до истины не стали, полагая, что знают ее и без объяснений. Присоединившись к ним, Сальваторе отметил, что его вчерашние предупреждения не прошли даром, вняв им, Елена закуталась в полупрозрачное парео, скрывавшее ее прелести. Настроение у него улучшилось, и он принялся болтать и смеяться вместе со всеми. Около двенадцати на палубу поднялись остальные мужчины. Подкрепившись, снова засели за преферанс, но Деймон чувствовал, что такого удовлетворения, как прежде, игра ему уже не доставляет. Он куда с большим удовольствием уединился бы с Еленой, и возместил то, в чем ему было отказано утром. Но вот уик-энд подошел к концу, яхта причалила на том же втором пирсе, и Деймон поймал такси, чтобы ехать с Еленой домой. Устроившись в салоне, чуть было по привычке не назвал свой настоящий адрес. Сбившись, пояснил немного удивленной Елене: – Я же еще не привык к нашему новому месту жительства. От слов «к нашему месту жительства» у Елены потеплело на сердце, и она благодарно улыбнулась Сальваторе. Он зажмурился и принялся глубоко и размеренно дышать, настолько ему захотелось сжать ее в объятиях и целовать. Этого он себе позволить не мог, потому что прекрасно понимал, что остановиться не сможет. Конечно, таксисты ко всему привычные люди, но позорить Елену столь откровенным поведением просто непорядочно. Едва дождавшись, когда они подъедут к дому, он отдал водителю деньги, за руку вытащил Елену из машины и повлек ее за собой. Когда она, задыхаясь, влетела за ним в квартиру, он швырнул на пол сумку с вещами и прижал девушку к стене. В голове у него шумело, тело сводило болезненной судорогой, и он вонзился в нее без предварительных ласк и поцелуев. Через несколько содроганий все закончилось, и он с облегчением вздохнул. Придя в себя, смущенно оглянулся. Ну и ну! Такого с ним никогда не бывало. Так потерять над собой контроль, да это просто позор! И тут же стыдливо признался себе, что полученное удовольствие того стоит. Заметив, что все еще держит Елену прижатой к стенке, отпустил ее и сделал шаг назад. – Извини. Ты сильно сердишься? Она с недоумением взглянула на него. – Да нет, все в порядке. Не сказать, чтобы уж сильно приятно, но и неприятного ничего не было. Он смущенно хмыкнул. Ну и комплимент его мужским возможностям! С сердитыми нотками в голосе, предназначенными исключительно самому себе, предложил: – Пойдем в постель, и я все исправлю. Но Елена заупрямилась. – Нет, я сейчас приму ванну. Я чувствую себя ужасно грязной. А потом нужно поесть. Неужели ты не голоден? Эти два дня мы питались исключительно полуфабрикатами. После ее слов Деймон тоже почувствовал голодные спазмы в желудке, и нехотя согласился: – Ты права. Надо перекусить. Елена ушла в ванную, а Сальваторе позвонил в ближайший ресторан и заказал столик. Потом принял душ и принялся одеваться. Когда Елена вышла из ванной, он встретил ее, застегивая золотые запонки на рубашке. – Одевайся скорей, мы едем в ресторан. Елене не хотелось никуда ехать. Она устала и надеялась провести этот вечер в тишине их квартиры, заказав пиццу или что-нибудь из китайской кухни, и то, что Сальваторе опять все решил за нее, ее не порадовало. Но она пошла переодеваться, убеждая себя, что провести вечер в хорошем ресторане в хорошей компании тоже очень приятно. Она перебирала висевшие на вешалке вечерние платья, когда сзади нарисовался Деймон. Отодвинув ее в сторону, он быстро передвинул пару нарядов и протянул Елене ярко-синее длинное платье с обнаженной спиной. – Одевай! Его приказной тон ее изрядно задел, и ей очень захотелось повесить платье обратно, но, посмотрев в его стекленеющие глаза, глядящие на ее с нескрываемым похотливым выражением, решила не противоречить, а то останется голодной. Быстро натянув платье, закрепила волосы на затылке заколкой и сумрачно признала, что платье и в самом деле ей очень идет. Но вот чем прикрыть шею? У нее нет никаких драгоценностей. Деймон провел горячими руками по ее оголенной спине и прошептал: – Может быть, останемся? Но Елене хотелось есть, а не кувыркаться в постели. – Нет, я уже готова. Поехали. Тяжко вздохнув, будто ему отказали в жизненно необходимом, Деймон распахнул верхнюю дверцу шкафа, за которой оказался бронированный сейф. Набрав код, открыл тяжелую дверцу и достал коробочку с ожерельем и серьгами. Ожерелье вспыхивало голубым огнем аквамарина. Чмокнув ее в нос, Сальваторе надел на нее ожерелье и вдел в мочки ушей серьги. Посмотрел на нее с одной стороны, потом с другой и озабоченно сказал: – Что ж, аквамарины на тебе смотрятся неплохо, но твои глаза куда темней. Тебе нужен сапфир. Не волнуйся, я это учту. Елена вовсе не волновалась по этому поводу. Куда больше ее волновало другое – сколько женщин носило эти украшения до нее? Это было неприятно, будто она надела чье-то нижнее белье, и она брезгливо поморщилась. Елене захотелось снять драгоценности, но Сальваторе уже шагал к двери, подгоняя ее: – Поспеши, Елена! Такси давно уже ждет нас внизу. Ей пришлось торопливо накинуть на плечи кружевную шаль и спуститься вместе с ним на улицу. Такси и в самом деле ждало их у подъезда. Едва они устроились на заднем сиденье, водитель резво рванул с места. К удивлению Елены, ресторан был совсем недалеко, всего-то в соседнем квартале. Когда они вышли и Деймон расплатился с таксистом, Елена спросила: – А разве мы не могли бы дойти пешком? Погода прекрасная. Сальваторе возмущенно закатил глаза. – Елена, ты о чем? Неужели бы ты шла бы по улице в таком платье да еще на высоченных каблуках? Елена не видела ничего особенного в подобной прогулке, тем более каблуки в два дюйма высоченными назвать было уж никак нельзя. Но, слыша в голосе спутника настоящее негодование, промолчала. Ресторан был уютным и хорошо обставленным. Елене он понравился, Сальваторе – нет. Сначала он остался недоволен поданным им коктейлем. Потом их усадили за неудобный, по его мнению, столик, и он потребовал предоставить им другой. Потом официант недостаточно быстро принес им меню, потом были поданы суховатые закуски, и так далее и тому подобное. Наконец не выдержавшая его брюзжания Елена спросила, почему у него такое плохое настроение. – Почему плохое? У меня самое обычное настроение. – Деймон и в самом деле не понимал, чем она недовольна. Елена испугалась. – Неужели это и в самом деле твое нормальное настроение? Но как тогда с тобой можно жить? – у нее возникло нешуточное опасение, что все его подруги сбегали от него сами, не выдержав бесконечных придирок. Сальваторе открыл рот, чтобы высмеять ее смешные подозрения, и тут же снова его закрыл. Ему только сейчас пришло в голову, что он и впрямь ведет себя на редкость странно. Почему он всем недоволен? Что ему мешает наслаждаться жизнью? Перехватил взгляд мужчины, направленный на оголенную спину Елены, и ему все стало ясно. Да это просто ревность! Примитивный первобытный страх самца потерять свою самку! На чисто животном уровне он ревнует ее ко всем возможным ухажерам, и элементарно не может расслабиться. Но ведь он сам выбрал для нее столь откровенное платье, так что и виноват только сам. Сердито сжав зубы, попросил: – Елена, накинь на плечи шаль! – в голове вихрем пронеслось: а ведь он хотел запретить Елене брать шаль с собой, потому что это немодно. Интересно, что бы он делал тогда? Снял бы смокинг и накинул ей на плечи? Она с недоумением посмотрела на него. – Зачем? В зале тепло. Сальваторе повторил сквозь зубы: – Елена, будь добра, накинь эту чертову шаль! Сердито пожав плечами, она закуталась и шаль и насмешливо спросила: – Ну что, легче стало? Как ни смешно, но ему и в самом деле стало легче, и он ответил ей с легкой лукавинкой: – Конечно. Кстати, раньше я не понимал, для чего мусульмане прячут своих женщин за паранджой, но теперь признаю, что в этом есть определенный смысл. Они поели, и Сальваторе снисходительно признал, что готовят здесь неплохо. Звучала красивая музыка, Елене очень хотелось потанцевать, но он решительно отказался: – В шали танцевать неудобно. – Я и не собираюсь в ней танцевать. Я ее просто сниму. Сальваторе тут же взбунтовался: – Ни за что! Не смей ее снимать! Издерганная непонятной сменой его настроений Елена только молча пожала плечами. – Тогда поедем домой? Он согласился, и они пошли к выходу, столкнувшись в дверях с заходившей в вестибюль импозантной парой. Красотка-брюнетка висела на немолодом толстом мужчине, визгливо хихикая. Едва взглянув на них, Сальваторе заметался, но, поняв, что встречи избежать не удастся, бросил быстрый взгляд в сторону секьюрити, надеясь на их эффективное вмешательство, и замер. Он ждал скандала, и не ошибся. Завидев их, Кэтрин плотоядно усмехнулась, выпустила локоть своего кавалера и с горящими глазками двинулась к ним. – Сальваторе, какая встреча! Обхаживаешь очередную идиотку?! Или ты с ней уже спишь? Ты же все делаешь быстро! Или ты спал и с ней и со мной? Как это было у нас с тобой и моей предшественницей? Елена бросила потрясенный взгляд в его сторону, и Деймон напрягся, не зная, как адекватно ответить на этот справедливый выпад. Рявкнул: – Прекрати немедленно, Кэтрин! Но та и не думала останавливаться. Остановив свой взгляд на шее соперницы, масляно пропела: – О, а вот и знакомое ожерелье! Конечно, зачем тратиться на новые драгоценности, когда их у тебя запас на все случаи жизни? Всем твоим пассиям хватит. Но, должна признаться, этот гарнитур мне нравился больше всех. Елена поняла, что неприятное ощущение нечистоты, появившееся после того, как Дей застегнул на ее шее ожерелье, было оправдано. Она почувствовала себя испачканной. Ей отчаянно захотелось сорвать с себя ожерелье, но Деймон ее опередил. Быстро расстегнув застежку, протянул аквамарины Кэтрин. Добавив туда же и серьги, прошипел: – Возьмите это барахло, мисс Пирс! И советую вам больше никогда ко мне не приближаться! Он был так зол, что даже непробиваемая Кэтрин поняла, что конфликт лучше прекратить. Но удержаться не смогла и сладко пообещала, быстро убрав драгоценности в сумочку: – До встречи, милочка! Думаю, мы еще увидимся! Где тебя найти, я знаю. Обменяемся мнениями, каков Деймон в постели. Думаю, это чертовски интересная тема. Я тебе такое порасскажу! Сообразивший наконец, что его спутница ведет вовсе не дружеский разговор, толстый мужчина твердо взял ее под руку и повел в зал, а Деймон с Еленой вышли на улицу. Сальваторе поднял руку, ловя проезжающие мимо такси, но Елена решительно воспротивилась. – Я хочу пройтись пешком. Мне нужно проветриться и подумать. Впервые в жизни Деймон испугался до дрожи в коленях. О чем она собралась думать? Не о том ли, чтобы оставить его? Поспешно пообещал: – Я куплю тебе другое колье. Теперь ты будешь надевать только новые украшения. Елена саркастично покосилась на него. – Меня вовсе не волнуют драгоценности. Я их носить не собираюсь. И ничего не потеряю от этого, между прочим. Я думаю о том, почему Кэтрин так уверена, что мы встретимся? Она знает наш адрес? Или где я работаю? Честно говоря, мне вовсе не хочется скандалов на работе. Деймон быстро сложил два плюс два. – Вряд ли она знает мой новый адрес. Я его никому не говорил. Но вот твое место работы узнать не проблема. Я сам слышал, как ты говорила на яхте, где работаешь. Вряд ли Кэр или Викки будут скрывать это от Кэтрин. Иногда они не прочь повеселиться за чужой счет. Елена беспомощно посмотрела на Сальваторе. – И что мне теперь делать? Я не могу допустить скандалов на работе. Меня просто уволят после этого. – А зачем тебе вообще работать? Вполне достаточно и того, что ты учишься. – Сразу видно, что ты не знаешь, что это такое – зарабатывать деньги на жизнь. Я не богатая наследница, как ты, и за обучение плачу из тех денег, что зарабатываю. Мне повезло, я смогла попасть в «Огни Нью-Йорка». Это хорошая работа. С достойной оплатой. Деймон хотел заметить, что быть его любовницей еще более хорошая работа с еще более достойной оплатой, но не решился. Вряд ли Елена понимает подобные шутки. И ответил просто: – Теперь у тебя есть деньги на оплату любого учебного заведения Соединенных Штатов. Об этом не волнуйся. Елена твердо заявила: – Я не возьму твоих денег! В ответ он только хмыкнул. – Не позорь меня, пожалуйста! Ты что, хочешь окончательно испортить мой имидж? Представляешь, что будут говорить в деловых кругах, если узнают, что подруга Деймона Сальваторе вынуждена сама зарабатывать себе на жизнь, работая официанткой в ресторанчике? Они решат, что я на грани разорения! И доверие ко мне, как к деловому партнеру, упадет! А отсюда и до настоящего банкротства недалеко! Елена растерялась. Ей казалось по меньшей мере преувеличением такая постановка вопроса, но что она знает об этих самых деловых кругах? Она попыталась несмело возражать, но Дей сердито рявкнул, не давая ей открыть рот: – В общем, так: завтра же ты сообщаешь руководству ресторана, что уходишь. Я за этим лично прослежу. А я дам команду своему бухгалтеру открыть счет в банке на твое имя. И с вечернего отделения ты переводишься на дневное, чтобы я не ждал тебя по вечерам. А еще лучше, бросай учебу и живи так, как живут нормальные подруги состоятельных мужчин. Елена возмутилась. – То есть ничего не делай? Сиди дома и жди тебя? Он задумчиво протянул: – Почему ничего не делай? Салоны красоты, насколько я знаю, занимают очень много времени. Да еще тренажерные залы с индивидуальной программой… Она сердито его прервала. – То есть как все твои предыдущие подруги? Не выйдет! Никаких салонов красоты и тренажерных залов! Из ресторана я уйду, потому что не хочу разборок, которые наверняка устроит эта огнедышащая Кэтрин, но и только! Деймон довольно улыбнулся. Уже за одно это следовало быть благодарным мисс Пирс, и он нисколько не жалел, что отдал ей аквамариновое ожерелье. Хотя стоило оно немало, но и помощь, невзначай оказанная ему Кэтрин, была бесценна. Сколько бы ему еще пришлось уговаривать Елену оставить работу, а тут все произошло легко и быстро. И мысль сказать Елене, чтобы бросила учебу, была как никогда кстати, у нее осталось впечатление, что в этом споре победила она, хотя на самом деле она сделала все так, как хотел он. Да, искусство манипулирования другими людьми чрезвычайно полезная штука. На следующий день он лично отвез Елену в ресторан и стоял рядом с ней, следя, как она пишет заявление об уходе. Симпатичная девушка, вьющаяся вокруг них, оценивающе оглядела его со всех сторон, украдкой показала Елене большой палец, чем и насмешила и возвысила Деймона в своих глазах. Итак, одобрение от подруги Елены он получил. Теперь нужно пойти дальше. Посадив Елену в такси, сам заплатил водителю и назвал адрес ее колледжа. Еще раз наказав ей перевестись на дневное отделение, пошел на работу, впервые в жизни понимая, что работать ему не хочется совершенно. Ушел из офиса в четыре часа с одной целью, проверить, как Елена выполнила его наказ. В колледже секретарь с некоторым недоумением ответила, что мисс Гилберт написала сегодня заявление о переводе, но заниматься в первую смену она сможет не ранее, чем через месяц. – Разница в программах, вы понимаете? Это Сальваторе понимал, но все равно был жутко недоволен. Ему хотелось, чтобы по вечерам Елена ждала его в их квартире. Может быть, даже с приготовленным ужином. Он убедился, что готовит она хорошо. Ехать в пустую квартиру не хотелось, и он отправился в особняк, выяснить, что там без него происходит. Как всегда, язвительный Локвуд ясно показал ему свое отношение к происходящему, встретив его с преувеличенной радостью. – Какое счастье лицезреть вас снова, сэр! Мы, честно говоря, уже и забыли, как вы выглядите. Какие неотложные дела оторвали вас от собственного дома? Странно конфузясь, Сальваторе признался: – Я живу в другом месте, Локвуд. И не знаю, сколько времени я там пробуду. Дворецкий с дьявольской ухмылкой сделал прагматичное предложение: – Так, может, уволить часть прислуги, сэр? Она вовсе ни к чему, если вас практически не будет дома. Повара-то уж точно нужно уволить. А то он у нас всю квалификацию потеряет. Но Сальваторе воспротивился. – Нет, никого сокращать не будем. Вдруг я вернусь уже через месяц? – От этих слов у него болезненно сжалось сердце, но он упрямо продолжал: – Чтобы в особняке все было, как обычно. Не хочу ничего менять. – Островок незыблемости и спокойствия в неспокойном мире, сэр? Понимаю. Сальваторе не мог объяснить и сам, почему пытается сохранить все, как есть, но чувствовал острую потребность в какой-то опоре. Ему хотелось посоветоваться с умным человеком о тех странных чувствах, что мучают его после сближения с Еленой, но посвящать прислугу в свои сердечные дела было просто смехотворно. Тем более что Локвуд относился к его похождениям с изрядным предубеждением. Прошелся по этажам особняка. Везде было так же, как всегда. То есть чисто, пусто, и отчаянно скучно. Спустившись в цокольный этаж, сделал пару подходов к снарядам в тренажерном зале и несколько кругов в бассейне. Когда часы стали подходить к десяти, поехал за Еленой в колледж. Звонить ей не стал, желая знать, с кем она выйдет из здания. Зачем это ему было нужно, не стал признаваться и самому себе. Неужели хотел застать ее с кем-то другим? А для чего? Закатить скандал и расстаться? Осознав это странное желание, принялся анализировать свои порывы и пришел к выводу, что его пугают собственные необузданные желания, и подспудно он хочет от них освободиться. А для этого нужно порвать с Еленой. Ее измена, реальная или воображаемая, будет для этого идеальным предлогом. Представив ее неверность, Сальваторе тут же почувствовал адскую боль в груди, и испугался. Нет, он не хочет расставаться с Еленой. Но и сила собственных чувств его угнетала. Чтобы снизить накал непривычных и пугающих ощущений, буднично признал, что это оттого, что их связь длится какую-то неделю. Скорее всего, уже через месяц его жизнь войдет в обыденно спокойную стадию. А потом, как всегда, любовница и вовсе ему наскучит. Эта мысль его несколько успокоила, и он уже с привычной самоиронией стал наблюдать за входом.