— Шимура-кун, а ты можешь применить свою причуду на себе? — новая одноклассница, ранее из параллельного класса, которой посчастливилось попасть туда после экзамена, с нескрываемым интересом и беспардонной навязчивостью расспрашивала нового знакомого, стоило только кому-то в классе обмолвиться о распаде Тенко.
Для Шимуры она не была более, чем девчонкой из одного и того же с ним класса. Он даже не стал утруждаться запоминать ее фамилию. Хотя… она вообще соизволила представиться, или просто прилипла как банный лист со своими расспросами? Если быть честным, Тенко и не помнил. Он старался не засорять свою память этими «ненужными» моментами. К слову, было только начало учебного года в третьем классе средней школы, поэтому он не всех людей знал, с которыми ему предстояло вгоняться в пот при усердной учебе в этом году. Но он искренне восхищался ее упорностью и навязчивостью. С таким характером она хоть дьявола из-под земли достанет. И вообще, с каких пор она называет его «куном»? Они не настолько близки.
— Нет. — Зычно буркнул Шимура, не удостоив ее и короткого взгляда. Как бельмо на глазу, ей богу. Он только продолжил листать конспект с предыдущего урока истории, освежая память (что, разумеется, сделать не получалось), но казалось, мозг сейчас вскипит от ее непрекращающихся расспросов! Что за назойливое чудовище?
— А ты уже пробовал? — Провокационно спросил парень, сидящий в метре от парты Шимуры, до тошноты скептически изогнув бровь и наигранно хмыкнув. Взгляд покосился на бинты на руках брюнета, которые чуть выглядывали из-под пиджака формы. Тенко сдерживался от искушения хорошенько вдарить по этим глазам. Но он и не стал поправлять рукава - это будет означать поражение в этой глупой словесной перепалке.
Пробовал ли Тенко распад на себе же с недобрыми намерениями?
Да.
По-началу было сложно, после появления причуды, которую вся семья Шимуры так ждала, Тенко приходилось довольно-таки непросто: он постоянно забывал, что нельзя ни к чему прикасаться пятью пальцами, а частые визиты к специалистам, с надеждой на помощь хоть чем-то, хотя бы чуть-чуть обуздать разрушающую причуду, довольно-таки утомляли, а это было не менее затратным удовольствием. Казалось, Котаро немного смягчился по отношению к сыну, особенно после разъяснения смерти Мон-чана пятилетнему ребенку, но это длилось не так долго. Пусть он не так часто гнобил Шимуру-младшего, особенно взяв во внимание тот факт, что его желание стать героем, визиты к друзьям с играми в, опять же, как ни странно, героев, и восхищение Всемогущим только увеличилось, но он не скрывал своего желания под благим намерением ради всеобщей целостности отправить сына в «пансионат» по контролю причуды.
В этих треклятых домах укрощали квирки всеми возможными методами. И вполне уместна фраза: «Цель оправдывает средства». Но Нао не позволила. Они с мужем пришли к компромиссу по этому поводу. А именно, не углубляясь в детали, (немного отойдем от темы для лучшего понимания) если Котаро продолжит в том же духе и не изменит свое отношение к Тенко, то женщина с детьми и родителями уходят. Позже, когда встал вопрос о пансионате, договоренность заключалась в том, что Тенко принимает лекарства, прописанные доктором по контролю, но дома, а не колят где-то насильно. Однако, насчет «насильно», что дома, что в пансионате, еще можно поспорить…
Однако результат на лицо: взяв в пример частую ситуацию, если Тенко возьмет стакан, то в первые секунды он не разобьется, а только покроется трещинами. «Это было лучшим решением из возможных», — так успокаивала себя Нао.
Да вот только не тут-то было. Эта чертовски сильная и разрушающая причуда не могла быть подвластна, и подавлялась под горстями таблеток только на время. Если Тенко охватят сильные эмоции или чувства, в частности отрицательные, то он был способен на разрушение довольно-таки обширной площади, собственно, это и произошло: в порыве печали и грусти, когда бабушка тяжело заболела, а в последствии прогрессивности болезни, ее положили в больницу, Тенко стер весь задний двор, перемолов в отдельные части все возможное, и перепахав землю, хотя больше было похоже на последствия сильного землетрясения.
Плюсом ко всему, напоминаю, что Тенко был вынужден принимать это чудо-лекарство несколько раз на дню, и в общем счете глотая по несколько пачек за месяц, чесотка только обострялась, распространяясь еще и на руки. Воздействие сравнимо с сильным антибиотиком, что, конечно же, влияло так же на внутреннюю составляющую детского организма. Сначала Тенко страдал от режущей и жгучей боли в грудине, давился рвотой, заметно исхудал и слабел, весил гораздо меньше своей нормы, мог не кушать целыми днями, если его только не заставляли насильно. А как-то, после очередного посещения врача, официально поставлен диагноз как «нарушение пищеварительного тракта». Стоило ли это того? А ведь даже спустя несколько лет, даже когда аппетит пришел более-менее в норму, а изжога и рвота не мучала, Тенко был похож на ходячий скелет.
Все эти последствия только сильнее разжигали неприязнь к отцу.
Жалость родных увеличивалась противоположно времени с ходом ухудшения здоровья Тенко, они вели себя так, словно ничего не могли сделать. И это невероятно раздражало. Они тихо смирились и, поджав хвосты, сочувствовали, а позже - даже напоминали пить чертовы таблетки после каждого приема пищи! Они были готовы насильно впихивать еду, и по-глупому невинно задавались вопросом: «А что же это такое с Тенко?» Когда же, наконец, дошло, наивно считали, что компенсация не так значительна на фоне подавления разрушающего квирка все без исключений на своем пути. Какое несчастье, что Тенко попал под какой-то необъяснимый физиологический сбой. Не у кого в семье Шимуры до Тенко не было распада.
Возвращаясь к вопросу по поводу суицида. Не то, чтобы у мальчика случались ежедневные конфликты с отцом, и даже Хана-чан не так уж аморально крысила, да и в школе не часто издевались из-за злодейской причуды Тенко, однако все это мало-помалу накапливалось глубоко в душе, что он так старательно игнорировал. Пытался отстраниться от проблем, закрыть доступ к тем участкам мозга, что хотели размышлять, почему же именно он. Это был самый простой и действенный способ, но Тенко и не заметил, как переполнилась эта неназванная чаша.
Это произошло во втором классе начальной школы. Детей еще не учили, что можно говорить, а когда лучше смолчать. Да и люди разные, тут не поспоришь. Тенко и представить не мог, что его пробьет истерика из-за каких-то глупых ребяческих насмешек. Но как сильно они его тронули.
«Тенко-чан, когда вырастет, станет работать злодеем!»
«С такой причудой, будет якудзой!»
«Героем? Лучше не пытайся».
Тогда был классный час, случилось это еще в начале учебного года в новом классе, и классрук, знакомясь с учениками, спрашивал о планах на дальнейшую жизнь. Тенко и словом обмолвиться не успел, как одноклассники решили за него.
Шимура позорно выбежал из класса, и рыдал невесть сколько, заперевшись в кабинке туалета, с силой зарываясь рукой в черные локоны, а второй нервно раздирая раздраженную кожу на шее.
Он поздно вспомнил о возможностях своей причуды.
Кстати о птичках. Тенко пропил свой паллиатив где-то полгода с появления причуды. Позже, он учился просто не использовать силу и ввел ограничения в свою повседневную жизнь: ни к чему не прикасаться пятью пальцами. Кажется, какое незначительное, на первый взгляд, ограничение, но на самом деле чертовски неудобно, а ущерб может принести колоссальный! Учился он этому искусству долго, все время себе напоминая, на что он способен, а детское воображение, и уже достаточно побитая психика, были неплохим стимулом к постижению этой техники, пока все не дошло до автоматизма.
Так вот, глупо позабыв об этом, и сжимая волосы с такой силой, будто намеревался вырвать их, выяснилось, что распад не действует на хозяине.
Возможно, Тенко и пожалел об этом аспекте.
***
Котаро беспристрастно наблюдал со стороны, как маленький мальчик так пылко тянется к женщине, восхищенно улыбаясь и искренне радуясь ее возвращению. Ком застрял где-то в горле и то ли его сейчас вырвет, то ли он расплачется.
Но с неистовым, оглушительным грохотом, отчего ноги невольно подкосились от силы толчка, мужчина переместился в свой офис. Если бы окна из кабинета выходили на сторону дороги, кажется, где весь шум и происходил, он подбежал бы туда. Но их не было, и Котаро подорвался с места, спешно перепрыгивая через ступеньки, и, чуть ли не запинаясь о ковер, выходит на улицу. Нагнетает. Ярое чувство тревоги и
смертельной опасности нагнетает, заставляет стремиться к неизвестно чему, может быть, даже смерти, быстрее. Как можно быстрее.
Глава семейства не сразу понял, что к чему, сквозь густые клубы пыли. Эта минута, за которую грязный воздух оседал, тянулась будто вечность, и мужчина был настолько нетерпелив, что готов сам рвать и метать от неистового чувства волнения.
Царила мертвецкая тишина. Такая, что от мерзкого ожидания, щекотавшего нервы, кровь стыла в жилах. Гадкий воздух оседал в легких, сдавливая все нутро. И внезапно, спустя мгновение, мертвую тишину нарушил плачь. Судорожные хрипы и обрывистые, смутные крики извинений, как будто пробивались через водную пелену, скрашивали всю и без того яркую атмосферу.
Наконец, пыль и грязь осели, и Котаро… мог различить все происходящее. Точнее, произошедшее. Было поздно.
Человеческие куски были разбросаны. Будто бы здесь был зверь, свершивший всю чудовищную картину, но куски плоти были настолько ровно отрезаны, словно это делал тошнотворный педант самым острым ножом мира. Котаро хотел пройти вперед на свой страх и риск… Говоря о страхе, через секунду он вздрогнул от хлюпающего звука, чувствуя под ногами жидкую субстанцию. Медленно опустив голову, так, что одно резкое движение, и Котаро ждет неминуемая гибель, он ужаснулся: вязкая слякоть крови покрывала густым слоем некогда идеальный газон. Насколько же… много ее было.
Среди луж крови, блеснуло обручальное кольцо Нао.
— П-папа… Папа!
Тенко умоляюще звал отца, глядя на него мокрыми глазами, медленно приближаясь, преувеличивая серьезность ситуации.
— Прости!
Крик заставил его вернуться в реальность. Вокруг была лишь их с Нао спальня и сжатая в руках до белизны костяшек, простынь. Ни намека на следы убийства, которые чудились ранее во сне, отчего Котаро тихо выдохнул, потирая потными ладонями лицо и стараясь отогнать остатки жуткого кошмара, когда в голову гадким червем пробрались сомнения.
Стоило тревожным мыслям проникнуть в сердце, как ноги сами понесли прочь из собственной комнаты, желая удостоверится в том, что во дворе нет никаких картин бойни, а Тенко благополучно спит в своей комнате. Да, все в порядке. Осталась комната сына. Кажется, причин беспокоится не было.
Но так ли это на самом деле?
Напряжение нарастало и близилось к самой страшной отметке, когда руки начинали непроизвольно трястись, а сердце так и норовило вырваться из груди. Перед глазами все еще стояла та жуткая сцена из сна, и больше всего на свете Котаро хотелось, чтобы предчувствие оказалось лишь беспочвенными страхом.
Неосторожно распахнув двери, Котаро торопливо прошел в комнату сына, задыхаясь. И вправду: вот он, лежит в постели, мучаясь от ночного рвотного позыва. Увидев отца, он только бросил хмурый взгляд и отвернулся к нему спиной.
Самый обычный, треклятый сон.
***
«Сделай свои мечты сильнее страхов, мальчик мой, и тогда, хорошенько постаравшись, ты доберешься до желаемого!»
Эти слова Тенко никогда не забудет. Они поселились глубоко в сердце, запав в душу, и тепло согревая во время отчаянных моментов, наставляя и мотивируя даже когда очень
лень трудно.
Тенко уже несколько лет самостоятельно учился премудростям первой помощи в критической ситуации, а также старался по мере возможного углубиться в психологию, чтобы также помочь людям и морально. Шимура изначально подал заявку в легкую атлетику, отдавая должное физической подготовке, несмотря на свое хромающее здоровье. Через некоторое время, тренировки давали ожидаемые результаты, которыми Тенко, несомненно, гордился. На уроке физической культуры он чувствовал себя, как рыба в воде. Месяцы тренировок перерастали в годы, начиная с первых классов средней школы. Его навыки в атлетике росли с такой же скоростью, с какой он двигался — с умопомрачительной быстротой. Хотя… силенок в руках по-прежнему не хватало. Карманные деньги и на обеды, что давал отец, он спускал на абонементы в спортзал и личного тренера, зная, что самоподготовка может привести и к негативному исходу, но, как оказалось, это было дорогое удовольствие, поэтому надолго не хватало хоть как.
А оправдания, что-то вроде: «Это Академия. Меня будут учить, и я не должен прийти уже идеально слаженным героем», — Тенко отгонял куда подальше. Это был бред лентяя — так он считал.
Тенко был непостоянным. После похода в спортзал, он мог прийти домой, засесть на час в Интернете и разглядывать видеозаписи, обучающие каким-то рукопашным приемам, а потом бешено кружиться на заднем дворе (разумеется, когда отец был допоздна в офисе), словно дервиш, и, осваивая полученные уроки, оттачивал их на практике. Знания парень старался впитывать, как губка. Но как бы не было грустно, времени на все не хватало просто по человеческой физиологии. Морщинам под глазами составили компанию и мешки, которым было свойственно увеличиваться в диаметре противоположно времени, проведенному за учебником основ безопасности и жизнедеятельности. Поэтому, он ставил теорию по геройской компетенции на третье место после школьного материала, а практике отдавал первое место, даже более симпатизируя ей. А когда дело в школе шло к контрольным и экзаменам, практика временно опускалась. Но ненадолго. А когда дни экзаменов проходили, будь то контрольные с практическими, а самостоятельных работ на горизонте не виднелось, неоднократно посещали мысли, что нужно полистать учебник геройской деятельности. Да, в этом весь Тенко.
А еще Шимура был готов заниматься беспричудной практикой до изнеможения — вот, что поистине ярко разжигало интерес к деятельности героя. Освоение своей причуды… Если быть честным с самим собой, (Шимура этого и не отрицает), он боялся своей причуды. Он не знал предел своих возможностей, и эта неизвестность заставляла перенести тренировки с квирком на следующий день. А потом снова и снова, обосновывая это самыми разными оправданиями, начиная с неподходящего времени, когда дома отец, или нет должного пространства, и вплоть до искреннего признания жалкого страха.
Все чаще стали забираться мысли: «А стоит ли?» Герои должны вселять уверенность и нести мир. Но может быть мир с разрушающейся причудой? Той, что способна безвозвратно уничтожить все в пыль? Может ли человек быть героем с такой способностью?
Что ж, Тенко попытается доказать всем, что такое возможно.
Это был какой-то круговорот. Когда «А стоит ли?» уходило к чертям, и понимание, что беспричудной практики чересчур много, он занимался распадом: наблюдал как разрушается тот или иной предмет, отслеживал время, с какой скоростью это происходит, пытался ускорить этот процесс, или силой мысли отменить причуду, но последний пункт, как бы часто Шимура не занимался, все не увенчался успехом, а быстрота разрушения изменялась крайне редко, и определить, что этому способствовало, было проблематично.
Еще Тенко был недальновидным. Все время меняя тактику тренировок, хоть и было основным разнообразием в его предельно скучной жизни, но он не до конца осознавал, что это не приносит должный успех. У него не было особого плана, он не знал, что конкретно нужно делать. Прочитать учебник, более-менее запомнить материал, поупражняться в рукопашных приемах? Всего этого, казалось, было вполне достаточно, чтобы соответствовать нормам прилежного ученика ЮЭЙ. Но он не понимал, что эта постоянная изменчивость и является всей загвоздкой.
Самонадеянный мальчишка.
Тенко не умел правильно распределять свое драгоценное время - ответственности не хватало, как и годного пинка, который мог бы хорошенько смотивировать его для каких-нибудь упорных действий. Школьная деятельность отбирала немало времени, которое отнимает регулярное посещение клуба легкой атлетики, затем было домашнее задание, семейная рутина, время для отдыха, а тут какие-то книги по чрезвычайным происшествием читай, и более того — запоминай. Примерно так и проходил будний день Шимуры-младшего и заканчивался в первом, бывало и во втором часу ночи.
Говоря о главном. Осталась ровно неделя до вступительного экзамена в Академию ЮЭЙ.
