Правда и вымысел

34. Пребывание на Кваджалейне. Неточно. К сожалению, в реальности все было намного хуже, чем показано в фильме. Скучающие охранники часто издевались над пленными – их били, кололи палками, плескали в лица кипяток и т.д. (не делал так только один охранник, христианин, он, наоборот, помогал пленным и подкармливал их, а однажды даже подрался с жестоким охранником, так что тот больше ничего с пленными не делал). На остров для отдыха высаживались экипажи подлодок. Луи и Фил стали для них «аттракционом». Моряки глазели на них, обзывали, бросали камни, кололи палками, плевали. Однажды над Луи и Филом провели медицинский эксперимент – вкололи некое вещество, от чего они покрылись зудящими горящими пятнами и промучились всю ночь. К счастью, вреда их здоровью это не нанесло. Под конец оба заболели лихорадкой Денге – болезнь эта редко смертельна, но довольно мучительна. Ни врач, ни охранники ничего не сделали, чтобы облегчить их страдания. 35. Допросы на Кваджалейне. Очень неточно. Вообще-то на Кваджалейне была довольно большая японская военная база, укрепленная, с крепкими зданиями для разных целей (в том числе с тюрьмой). Поэтому довольно странно было бы для японского офицера сидеть под навесиком, едва защищающим от дождя, и так допрашивать пленного, будто ему вообще неинтересны его ответы, при этом не пытаясь как-то на него надавить или чем-то соблазнить. На самом деле допрос происходил в гораздо более помпезной обстановке. Вот что пишет сам Замперини в книге: «Меня втолкнули в большую комнату с шестью надувшимися от собственной важности японскими офицерами, большими шишками в белой форме с золотыми шнурами и военными медалями. Они сидели за белым столом с таким видом, будто владели всем миром. Охранник велел мне сесть лицом к офицерам, но подальше, чтобы не оскорбить их моим ужасным видом и запахом. На столе стояли тарелки с печеньем и пирожными, напитки. Все офицеры курили сигареты и небрежно выдыхали дым в мою сторону. Явно все было направлено на то, чтобы заставить меня отвечать на их вопросы». Первый вопрос, заданный Луи, привел его в крайнее удивление. Один из офицеров спросил: «- Лейтенант Замперини. Сколько женщин для солдат у вас на островах? Что? Они начинают допрос с вопроса о сексе? Неужели это то, что хотят знать эти надутые ничтожества? Я решил придержать при себе отвращение и играть по их правилам. - У нас их нет, - ответил я. - Как же мужчины удовлетворяют свои желания? - Мы сдерживаем себя силой воли и ждем возвращения домой. Спрашивающий усмехнулся, и я подумал, что он решил, будто я не то лжец, не то дурак. Он продолжал самодовольно: - Япония снабжает женщинами своих солдат на каждом острове, чтобы они были довольны». Допросов было несколько. На вопросы об устройстве самолета Луи отвечал намеренно запутанно, так что вряд ли из его ответов можно было извлечь какую-то ценную информацию, а в качестве схемы нарисовал что-то вроде «разорванного осьминога». На вопрос о нахождении аэродромов дал координаты фальшивых аэродромов. В общем, толку с его ответов японцам было немного. 36. Имена морпехов на стене камеры. Абсолютная правда. Луи запомнил их наизусть, а после войны передал данные властям. С морпехами произошло следующее: однажды две подводные лодки подошли к острову Макин и высадили десант – целью было напугать японцев и поднять моральный дух своих войск. Морпехи показали себя хорошо, было убито немало японских солдат, повреждены здания. Но захватить остров они не могли, поэтому вскоре пришлось отступать. Отступление было быстрым, забрать с собой трупы американцы не смогли. К сожалению, кроме трупов на острове остались раненые и опоздавшие к месту сбора, которых в спешке посчитали мертвыми. Они и попали в плен (в русском переводе почему-то говорят «выброшенные на остров», хотя в оригинале там написано «оставленные на острове», что и соответствует реальности). Морпехов привезли на Кваджалейн и допросили. Сначала их хотели отправить в один из концлагерей, но потом один из высоких армейских чинов приказал их казнить и вообще впредь казнить всех солдат противника, попавших на Кваджалейн. Луи вырезал и свое имя, и когда американцы захватили Кваджалейн, то нашли эти надписи. Это было первым знаком, что Луи Замперини не погиб при крушении (хотя его дальнейшая судьба оставалась неизвестной, ведь его так и не внесли в официальные списки военнопленных и не разрешали писать домой). 36. Фальшивая казнь. Нет, неправда. Японцы были не дураки поиздеваться над пленными, но ничего подобного в реальности не происходило. Тем не менее, казнь через обезглавливание, и правда, наверняка ожидала Луи и Фила. Однако Луи Замперини спасла его спортивная известность. Многие японцы читали американские газеты, интересовались спортом и известными спортсменами. Луи назвал свое имя, более того, у него в бумажнике нашли вырезку из газеты с его портретом и рассказом об участии в бомбежке Уэйка. Так японцы уверились, что имеют дело с известным бегуном. Это может показаться неправдоподобным, но однажды к камере Луи подошел один местный житель (гражданский, работавший на острове) и на неплохом английском сказал, что хочет поговорить с Луи Замперини, а потом начал разглагольствовать о спортсменах Южно-Калифорнийского университета, стадионах Лос-Анджелеса, Олимпийских играх, о самом Луи и его победах в соревнованиях. Луи был крайне удивлен своей известностью в таком богом забытом месте, но факт есть факт: его знали и на Кваджалейне. Одному из японских офицеров пришла в голову мысль: зачем просто убивать спортивную звезду, не лучше ли заставить ее служить целям японской пропаганды, например, выступать на радио? Он донес эту идею до начальства на другом острове, и начальство дало «добро», поэтому Луи и Фила пощадили (Фил для японцев ценности не представлял, но вряд ли его казнь склонила бы Луи к сотрудничеству, скорее, наоборот). Можно предположить, что тот офицер руководствовался не только соображениями пользы, возможно, ему захотелось спасти человека, достижениями которого он восхищался. После войны Луи узнал об этом, встретился с тем самым офицером и поблагодарил его (и разрешил загадку своего спасения – во время плена ему оставалось только гадать, почему его сначала хотели казнить, а потом пощадили). 37. Перевозка с Кваджалейна в Японию на корабле. Нет, неправда. То, что показывают нам в фильме, это так называемый «дьявольский корабль». Да, именно так перевозили большие партии пленных: в трюме, связанными (правда, не всегда), с повязками на глазах, в совершенно скотских условиях. Пленным давали мало воды и еды, люди плыли в темноте, страшной тесноте, страдая от морской качки, духоты, вони от испражнений, голода и жажды… Конечно же, там начинались болезни, кто-то сходил с ума, отмечались даже случаи каннибализма. Люди умирали десятками и сотнями. Кроме того, эти корабли торпедировали американские подводные лодки (не зная о содержимом трюмов), так что был еще и риск утонуть от торпеды собственных же соотечественников. В общем, название «дьявольский» этим кораблям дали не зря. Однако Луи и Фил плыли в Японию на обычном военном корабле (точнее на нескольких кораблях, с пересадками). Нет, не от особого гуманизма, просто по той причине, что они были лишь двумя пленными на Кваджалейне и ни одного другого пленного на сотни миль вокруг не было. Не посылать же за ними специально большой «дьявольский корабль», верно? Ну вот. Так что их морской переход в Японию проходил в гораздо более комфортабельных условиях, Луи и вовсе, как «ценный пленник», был заперт в офицерской каюте, где нашел и выпил бутылку саке (за что потом поплатился сломанным носом от владельца каюты и бутылки). Правда, не сказать, что это плавание для наших героев обошлось совсем уж без всяких проблем. Один раз их избили моряки, которые были на Уэйке во время бомбежки (в которой Луи и Фил принимали участие). Потом к Луи явился странноватый пожилой моряк и, смеясь, спросил: «Оплеуху за сухарь?» Луи решил, что вполне способен выдержать несколько оплеух за дополнительную еду и согласился. Моряк приходил каждый день с тем же предложением. Как пишет Луи в своей книге: «Каждый из нас получил то, что хотел: я ел сухари, а он отводил душу».