***
А тем временем Азирафаэль наконец спустился в Преисподнюю, чего очень не хотел. С одной стороны, в Аду было не все так плохо. Если сравнивать с порядками на Небесах, то можно сказать, что Ад — это ещё понимающая и лояльная организация, для которой больше важен результат, чем процесс. А если у тебя богатая фантазия, подвешенный язык, и по итогу результат, то цены тебе нет. Когда Азирафаэль Пал, поначалу он противился своей участи. Его учили сражаться со злом, наставлять на путь Истинный, а не потворствовать слабостям и поощрять грехи. Но со временем он стал смотреть на все происходящее иначе. Все демоны – это падшие ангелы, а значит, они просто не поняты этими "правильными" и самонадеянными святошами. В некоторых из них святости было настолько мало, что даже становилось смешно, насколько Небеса могут быть слепы. Или лицемерны. Среди демонов тоже встречаются крайне гадкие индивидуумы, еще до самого Падения проявлявшие себя как не самые рьяные праведники. Так что баланс на то и баланс. Азирафаэль же не считал себя ни плохим, ни хорошим. Скорее, он был на своей стороне. Если бы он был не оккультным существом, а человеком, то мог бы стать кем-то очень знаменитым и значимым в человеческом мире. Если не быть гибким, то выжить просто невозможно. Будучи демоном, иногда он даже благословлял людей, своеобразное, конечно, но ради достижения собственных целей мог пойти и на такое. Все его задания проходили гладко, и несмотря на необычный подход, начальство только кивало и принимало отчеты. Очередное собрание предвещало лишь многочасовые муторные доклады, что утомляли демона, поражая бедностью фантазии его коллег. Но это то малое, что приходилось терпеть, лишь бы его никто не трогал всё остальное время. Проходя по коридорам к залу совещаний, Азирафаэль уничижительно смотрел на толпящихся демонов рангом пониже, что копошились, как опарыши в банке, перемещаясь по тускло освещенным грязным коридорам с обшарпанными стенами. Они старались не сталкиваться с Падшим, наслышанные о его характере, а уж слухи и сплетни демоны умели распускать знатно. Это было Азирафаэлю только на руку, ведь с такой репутацией он почти не имел врагов, потому как страх в этом случае делал его только сильнее и опаснее. Дойдя до зала, Азирафаэль повел плечами и, толкнув дверь носком ботинка, вошёл внутрь, занимая место подальше и стараясь привлекать к себе как можно меньше внимания. Когда все собрались, Вельзевул стала вызывать каждого со своим отчетом, задавая вопросы и высказываясь с остальными заседающими. Каждый раз Вельзевул сама удивлялась, как у неё хватает терпения из века в век слушать почти одно и тоже и не убивать собственных подчиненных. Поэтому, пока её настроение окончательно не скатилось за отметку «отвратительно», она слушала внимательно и даже задавала вопросы, надеясь, что никто из её подразделения не облажается. Время тянулось бесконечно, невыносимо долго. Азирафаэль едва не дремал, пока бубнёж со стороны его коллег не перерос в недовольный гомон. Недовольно поморщившись, он перевел взгляд красных глаз, замечая в противоположном углу, где собирались представители Смертных Грехов, какие-то разногласия. Азирафаэль откровенно презирал все эти перепалки, повторяющиеся из раза в раз, лишь бы только доказать, что чей-то департамент лучше. Когда он попал в Ад, его, как новоприбывшего Падшего, спросили о причинах Падения, но Азирафаэль и словом не обмолвился. И тогда одна из Князей Ада, а именно Вельзевул, задала правильный вопрос. Она хотела знать, что ему нравится в людях. Странный вопрос для демона, но в нем был подтекст, который Азирафаэль смог правильно истолковать. Это позволило ему договориться и улучшить своё демоническое существование. Чревоугодие, может, и не самый изысканный грех, но один из самых коварных. А благодаря своему подходу к реализации искушения, а также правильному общению с начальством, Азирафаэль очень быстро поднялся по карьерной лестнице и мог диктовать свои условия. Многим это очень не нравилось, но идти против Вельзевул и высказывать ей в лицо свое недовольство никто не решался. На таких собраниях часто решались судьбы Падших, что могли бы как подняться, так и вновь пасть до рядовых служащих. И когда время подходило, среди некоторых начинались откровенные перепалки, что по сути своей ничего не решали, лишь отнимали время. Закатив глаза, демон цыкнул, что привлекло внимание остальных. Рокот и шипение на мгновение прекратились. Вельзевул устало посмотрела в его сторону, всем своим видом намекая, что это была не лучшая идея. Напряжение в зале всё росло. Казалось, малейший комментарий – и произойдет непоправимое. Среди демонов такие собрания всегда были чем-то на грани бойни и бюрократии. Смертные Грехи довольно часто меняли сосуд, а все потому, что сам Грех – это энергия. Входя в симбиоз с демоном, который мог с ней совладать, она приумножала его силы и делала практически непобедимым. Что-то вроде архангелов Тьмы. Конечно, все это накладывало ещё и кучу обязанностей, а также отдавало в подчинение легион, за который ты должен отвечать головой, но кому же не понравится сила и власть. Азирафаэлю было плевать на повышение, ведь ему и так спокойно работалось под покровительством Вельзевул, а лишние дрязги были ни к чему. Он уже был командующим отряда на Небесах и повторения опыта, когда ты отправляешь своих подчиненных на смерть за чужую идею, с которой не согласен, больше не хотел. Вот только объяснять это кому-либо он не собирался. Чужая неуверенность была ему на руку. Он знал, что многие хотели бы порвать ему глотку, но никто не осмеливался попытаться. Страх – хороший поводок, до поры до времени. Сделав вид, что он вообще не при чем, и даже обернувшись с лицом "А кто это тут шикает?", скрестил руки на груди, изображая едва ли не саму невинность, хотя на его губах играла ядовитая ухмылка. – Продолжаем! Я не собираюсь сидеть здесь вечность! – прикрикнула Вельзевул, возвращаясь к делам. Но это собрание не могло пройти без следа для демона.***
Руки. Эти белоснежные и умелые руки повсюду. Мягкие обжигающие прикосновения, такие неуловимые…Приятные… Желанные. Тело податливо извивается, словно змея, под чужими пальцами, дрожа от ласк. Губы… Нежные поцелуи смешиваются с влажными прикосновениями языка к смуглой коже, выбивая воздух из легких. Никто и никогда не сможет повторить то, как эти губы целуют. Глаза… Их гипнотическая глубина… Как маленькая воронка в необъятной Галактике с сильнейшим притяжением, которому невозможно противиться. Эта бездна не оставляет после себя ничего и поглощает, открывая мириады скрытых внутри звёзд . Голос… Он звучит, как колыбельная, для ангела. Низкий и глубокий, переполненный похотью и нежностью. Он окутывает сознание, вводя в транс, переходящий в эйфорию. Кроули мечется по дивану, неосознанно сильнее сжимая пальцами рубашку Азирафаэля, будто утопающий хватается за спасательный круг. Но это его и губит. Его разум воспален и заражен похотью, иначе это не описать. Его разум не в силах сопротивляться, разрушая стены, что он сам возводил все это время. Сейчас Азирафаэль везде. Он согревает, как горячий воздух в жаркий июльский день после дождя, но от каждого дуновения по мокрой коже проходят мурашки, исчезая под натиском обжигающего солнца. Для Кроули демон был солнцем. Он плавился в его объятьях, путая его кудри в своих пальцах и неустанно шепча его имя: – Азирафаэль... Демон услышал легкий звон в голове, напоминающий воздушные колокольчики, а по спине пробежали мурашки, рассыпаясь между эфирными крыльями. Азирафаэль невольно обернулся и замер. Посреди демонического гомона вокруг голос ангела, наполненный тоской и тягучим, как мед, желанием, звучал в его голове так отчётливо и умоляюще. Рвано выдохнув, демон оглядел зал с опаской, но он был наполнен только демонами, как и раньше, а значит, никто кроме него этого не слышал. Да и Слава Дьяволу. Азирафаэль осознавал, что доставать из кармана телефон бессмысленно и опасно, но ему было необходимо узнать, что происходит. И срочно. Может, у демона галлюцинации, а может, ангел и правда зовет его. А вдруг ему больно и нужна помощь?! Мелодичный хриплый стон раздался в голове демона, и тот только сжал ладони в кулак, искренне надеясь, что это просто его фантазия. Вот только фантазия была чересчур яркой и осязаемой. Сохраняя внешнее спокойствие, Азирафаэль только взглянул на часы, достав их из кармана жилетки. Согласно им в мире людей сейчас царила глубокая ночь, а значит, ангел либо спит, либо занимается чем-то крайне неприличным. Усмехнувшись собственным мыслям и отметя эту гипотезу сразу, демон убрал часы, останавливаясь на версии, что ангел, возможно, чем-то слишком впечатлился на работе, и сейчас его праведные мысли в смятении. – Итак, подведем итоги. Количество искушенных повысилось на шестнадцать процентов по сравнению с прошлым месяцем. Если мы продолжим в таком же темпе, то к Рождеству выполним план, – монотонно бубнила Вельзевул, сверяясь с какими-то истлевшими бумажками. – У кого есть ещё какие-то дополнения? Демоны тут же притихли. Они находились в здесь уже несколько часов и провести ещё хоть один в компании друг друга считали удовольствием гораздо ниже среднего. Да и лишняя встреча с начальством большинству из них ничего хорошего не сулила. – Если никаких вопросов больше нет, я жду оставшиеся отчеты в ближайшие два дня, – прожужжала Вельзевул, лениво сползая со своего места. Остальные представители Семи Грехов так же поднялись, расходясь и анализируя, чего можно еще ожидать от этого подразделения и как подтянуть показатели своего. Демоны зашевелились на местах продвигаясь к выходу. Азирафаэль старался спокойно смотреть на все происходящее, думая о том, что ему нужно как можно быстрее подняться наверх и позвонить ангелу. Когда зал почти опустел, демон поднялся, брезгливо отряхнув костюм, и направился к выходу. – Смотрите кто у нас тут задержался. Наш падший чистюля Азирафаэль. Что же тебя сегодня начальство не пропесочило как следует, или ты у нас, как всегда, все выполнил на "отлично", и Вельзевул вот-вот наклеит тебе на лоб золотую звездочку? Демон остановился и медленно повернулся на голос. Он был ему более чем знаком и не менее ненавистен. Прислонившись спиной к стене, на него смотрел один представителей Смертных Грехов. Левиафан, никогда не являвшийся на самом деле падшим ангелом, тем не менее занял в Аду высокий пост и других демонов презирал. Его Грех – Зависть – никогда не покидал его тела, но стоило Азирафаэлю появиться поблизости, главе департамента становилось неспокойно. Его умение выкручиваться из любой ситуации, а так же далеко не демонические и не ангельские взгляды на весь этот мир бесили и порождали кучу вопросов. – Князь Левиафан, что, сам страдаешь от собственного греха? Азирафаэль знал, что задирать одного из князей Ада чревато, но терпеть это он был не намерен. Если уж и умирать, то с шиком. Левиафан для заседаний принимал получеловеческий облик, сохраняя свою чудовищную сущность. Похожий на помесь большого крокодила и человека со светящимися зелеными глазами чуть навыкате. От губ к шее ползли безобразные язвы. На его лысой голове, покрытой черной чешуей, сочились ядом острые игловидные шипы. Азирафаэль кинул пренебрежительный взгляд на когтистые узловатые пальцы князя, унизанные тяжелыми безвкусными перстнями. Большинство демонов и не слышали о хорошем вкусе. Их мнение относительно украшений всегда оставалось неизменным – чем больше, тем лучше. Азирафаэль с некой гордостью вспомнил Вельзевул. Какое счастье, что исключения всё же встречались. Демон дёрнул углом рта в мимолетной улыбке: "Ну, не считая огромной мухи на голове". Одежда Левиафана же, слишком вычурная и аляповатая, делала его похожим на изрядно побитого жизнью пирата. – Ты бы язык свой прикусил, пока я лично его не вырвал.Ты даже не полноценный демон, а Ад не обеднеет, если лишится такого говнюка. В его ладони появилась тонкая пика с ядовитым наконечником, что при желании демона могла стать и алебардой. Это оружие чаще всего использовалось для людей. Один укол – и их пожирала зависть, постепенно превращая в чудовищ. Но если такое оружие ранит демона или ангела, его агония может длиться долго, пока он сам не развоплотит себя навсегда. Азирафаэль прекрасно знал, что Левиафан его ненавидит с момента искушения Евы. Ведь он принимал непосредственное участие, чем толкнул то самое Колесо Судьбы для всего человечества, переключив ангелов и демонов не только на войну между собой, но и на борьбу за души людей. В отличие от большинства демонов, Азирафаэль никогда не поддавался эмоциям и даже позволял себе спорить на собрании или просто делал, как считал нужным. Левиафан не раз говорил, что этот демон сеет смуту и его надо поставить на место, но никто так и не решился. Все помнили, что он хорош не только в искушениях, но и в сечении голов демонам весьма преуспел. Одним взмахом кисти Азирафаэль призвал свой пылающий меч, что вернул после смерти Адама, будучи уже падшим. Расправив черные крылья, он тихо зарычал, с ухмылкой глядя на врага, пока его облик принимал окончательную форму. Горящие красные глаза, пронизанные черными венами, которые тонкими ломанными линиями расползались у глаз под белой, как снег, кожей. Острые двойные клыки совершенно не мешали ему, а волосы густым пепельным каскадом спадали по его плечами, напоминая больше львиную гриву, чем растрепанные кудряшки, что делали его милее в человеческом обличии. Витые рога с раздвоенными кончиками венчали его голову, а руки с черными когтями крепко сжимали рукоять меча. – Хочешь проверить свою зубочистку в деле? Рискни, но знай, мое оружие создано Небесами, а священное пламя пропитано демонической кровью. – Ты тоже демон, и будь это пламя священно, ты бы сам умер, – выплюнул ему в ответ Левиафан, намекая, что Азирафаэль блефует. – А вот и посмотрим, – оскалился падший и прикоснулся к лезвию рукой. Пламя опасно зашипело и едва обожгло кожу, но Азирафаэль знал, что оружие не причинит вреда в его же руках. – Только ты забываешь,что я бывший Страж, а меч это МОЁ оружие, дарованное Небесами. А твою тушку я быстро на куски порежу, только сунься. Подобная дерзость только больше взбесила Левиафана, и он резким выпадом попытался задеть демона. Тонкий клинок со звоном столкнулся с широким двулезвийным клинком косы, что возникла между демонами, не позволяя им столкнуться. – Если вы думаете, что я позволю здесь устраивать бойню, вы очень заблуждаетесь. Азирафаэль, опусти свой меч и не смей его обнажать здесь, если ты не планируешь использовать его против наших врагов. А вы, князь Левиафан, постыдились бы. Устраивать шумиху здесь не самая лучшая затея. Между ними стоял Хастур, удерживая свое оружие и смотря не мигая черными глазами на обоих. Хоть он и недолюбливал Азирафаэля, он не хотел проблем с начальством. Да и этот меч внушал ему много опасений и даже страх. Нечто животное, что невозможно описать, но чувствуется инстинктивно. А из-за непредсказуемости падшего командира ангельского отряда проще было предотвратить конфликт, чем самому попасть под раздачу. Конечно, если подобное произойдет, рано или поздно они смогут убить или заключить его под стражу, но Хастур предпочитал лишний раз не марать руки. Левиафан лишь сплюнул на пол и, отдернув брезгливо оружие, покинул зал под елейный голос Азирафаэля. – Рад,что мы всё уладили. Хастур заставил свое оружие исчезнуть и прикрикнул на всех остальных. – Все пошли вон. За работу. Нечего здесь глазеть без дела! – Хастур, ты просто душка, – Азирафаэль принял свой человеческий облик, убирая меч и поправляя лацкан пиджака. – Ты прекрасно знаешь, что будь моя воля, я бы первый снес твою голову, потому что не доверяю тебе. – Раз моя голова все еще на месте, есть веские причины, чтобы она там и оставалась, – усмехнулся демон, разворачиваясь к выходу. – Удачи на демоническом поприще. Хастур только фыркнул, прикуривая сигарету и очень надеясь, что Азирафаэль вскоре покинет Ад и перестанет мозолить ему глаза. Взглянув мельком на телефон, Азирафаэль поспешил к кабинету Вельзевул, с которой у него была запланирована встреча. Пройдя через приемную, где за столом сидела полуживая секретарша из низшего демонического звена, заваленная отчетами и коробками с прочими бюрократическими изысками, демон постучал в дверь. Судя по недовольному жужжанию, Вельзевул была не в духе. Зайдя в кабинет, Азирафаэль закрыл дверь и вежливо улыбнулся. – Ты опять решил устроить стычку, Азирафаэль? – Вельзевул сидела за столом лениво, перекладывая какие-то бумаги, переводя взгляд на зашедшего демона. – У Левиафана вновь разыгралась фантазия, и он захотел показать, насколько во всём хорош. Я вообще к вам шёл, – обворожительно улыбаясь своему начальству, Азирафаэль подошел к столу и поставил на него внушительную коробку, появившуюся у него из ниоткуда. – Это то, о чем я думаю? – спросила Вельзевул, садясь ровнее и проверяя, нет ли кого, кто рискнул бы их подслушивать. – И даже кое-что новенькое, – заговорческим шепотом добавил Азирафаэль, сам находясь в неком предвкушении. Вельзевул протянула руки к коробке, но демон немного придержал её – Князь Вельзевул, у меня есть просьба. – Какая? – нетерпеливо прожужжала она в ответ. – Могу я не дожидаться конца наших квартальных совещаний, а просто сдать отчеты и заняться своими делами? Вельзевул фыркнула, но, посмотрев на внушительную коробку, задумалась. – У тебя все уже готово? – Да. Со всеми прогнозами и даже планами на несколько месяцев вперед. Азирафаэль почувствовал, как его начальница буквально приподнялась над своим местом, разглядывая его в поисках подвоха. Но демон всегда был с ней предельно честным, насколько мог, да и их маленькая тайна была серьезным гарантом неплохих взаимоотношений. – Видимо, тебе очень надо, – задумчиво протянула она. – Просто так я никогда не отлыниваю от работы. Вы же знаете. Пододвинув коробку ближе к начальнице, Азирафаэль поставил ещё одну, но поменьше, рядом. Вельзевул посмотрела на нее и вздохнула. – Черт с тобой, Азирафаэль. Можешь проваливать, но перед этим забери у секретаря задания до конца этой недели и не забудь про отчеты. И ещё, в следующий раз не смей реагировать на провокации. Или мне придется сделать тебе выговор. – Всенепременно, князь Вельзевул. Жду ваших распоряжений и заказов. Стоило двери закрыться, как Повелитель мух, Великий Князь Вельзевул нетерпеливо открыла коробку, вытаскивая один из аккуратных кексов, и, развалившись в своем кресле, принялась уплетать его за обе щёки.Что сказать, демоны тоже падки на сладости.***
Кроули распахнул глаза, натыкаясь взглядом на незнакомый потолок. Его тело все ещё ощущало чужие прикосновения, которые были настолько яркими и реальными, что сердце трепетало от возбуждения. Он никогда не видел такие сны, хотя очень любил поспать и находил это занятие крайне приятным. Но этот сон был чем-то особенным. Кроули старался спрятать внутри себя все эти волнительные видения, лишь бы никто и никогда Сверху не узнал об этом. Ангел повернулся на бок, заметив, что все еще прижимает к себе рубашку Азирафаэля. Возможно, все дело в ней. Хотя она могла быть лишь толчком к потаенным мыслям самого ангела. Кроули осознавая, что, как существо небесное, он совершает грех, но если никто не узнает... Поддавшись искушению, он вновь вдохнул волнующий аромат, и его тело задрожало. Оказывается, он может быть настолько чувствительным. Стоило ему провести ладонью по своему животу к паху, как из губ вырвался тихий стон. От мягких, едва ощутимых поглаживаний возбуждение нарастало, а щёки краснели. Резкий телефонный звонок напугал ангела, заставив резко убрать руку, словно его поймали с поличным. Подскочив с места, Кроули схватил телефон, тут же роняя его на пол и в спешке поднимая снова. Судорожно сглотнув, принял входящий. – Да? Его голос чуть дрожал, как и руки. – Кроули? Ты спишь? – раздался голос Азирафаэля, и ангел крепче стиснул трубку пальцами . – Нет. Я не спал... Эм, читал. – Читал? – удивленно усмехнулся Азирафаэль откидываясь в кресло. – И что же ты читал, ангел? – Книгу... – паника накатывала на ангела всё сильнее, и он сам не понял, зачем соврал. – А как твои дела? Демон чувствовал напряжение в голосе собеседника и решил пока не давить и не рассказывать о произошедшим с ним во время собрания. – Я в порядке. Осталась ещё парочка дел, и можно будет вернуться. – Звучит замечательно. – Очень надеюсь.Ты успел соскучиться, ангел? Кроули улыбнулся от такого обращения, а его тело отозвалось на сказанные слова и свежие воспоминания тёплой дрожью. – Самую малость, так что не обольщайся. Слова ангела хоть и были сказаны непринужденно, но Азирафаэль уловил эти нотки флирта. Значит, не показалось, ангел и правда скучает. И наваждение во время собрания было не просто галлюцинацией, а потаённым желанием ангела. – Тогда я задержусь подольше и дам тебе время. Может... На неделю? – усмехнулся демон, надеясь, что угадал. – Азирафаэль! В яблочко! Азирафаэль довольно улыбнулся, расправляясь с парочкой пуговиц на рубашке и откладывая бабочку на стол рядом. Кроули понял, что демон просто дразнил его и подловил, как ребёнка. Ангел соскучился, хоть и прошло всего ничего. – Прости, я пошутил, – примирительно добавил демон. – Обещаю, всего пара дней. – Я и не злюсь, – улыбнулся ангел, перебирая тонкую ткань изящными пальцами. – Будь осторожнее, хорошо? – Конечно, ангел. Я позвоню ещё, а сейчас мне очень хочется в душ. Кроули закрыл глаза, выдыхая и отметая все возможные мысли на этот счет. – Тогда приятного омовения. – Я бы не отказался от компании... – мурлыкающе протянул кондитер, заставляя Кроули непроизвольно покраснеть и вызывая новую волну тёплой дрожи. Кажется, даже эфирные перья приятно распушилась. – Азирафаэль, не начинай, ради всего святого. Я не буду это комментировать. Демон рассмеялся, расстегнув рубашку полностью и отправив запонки к бабочке. – Я смутил тебя? – Не понимаю, о чем ты говоришь. Я ангел, меня ничто не может смутить. – Значит, ты не против, если в душе я буду думать о тебе? Кроули едва не поперхнулся воздухом, то ли от возмущения, то ли от собственного возбуждения, что так невовремя становилось все более явным. Собрав остатки самообладания, Кроули сделал максимально равнодушный голос. – Да пожалуйста. Хотя понятия не имею, как эти мысли помогут тебе там. – Если хочешь, по приезде могу рассказать в ярких подробностях. – О нет, благодарю. Всё, мне пора на работу, а ты иди в свой душ. – Хорошо, ангел. Но ты подумай, и если что... – Азирафаэль много значительно замолчал, стараясь не засмеяться, представляя, какое у ангела сейчас выражение лица. – Я вешаю трубку, бессовестный демон, – фыркнул Кроули, отключая вызов, и с подавленным стоном улегся обратно, зажмуривая глаза и чуть не воя от смущения. Потянулись томительные дни ожидания. Кроули так и не покинул кондитерскую, а погрузился в изучение демона, так сказать, "изнутри". Ему нравилось рассматривать огромное количество книг и всевозможных свитков, представляя, как Азирафаэль путешествовал по странам в разные эпохи, собирая уникальные рецепты множества культур. Кроули хотелось посмотреть на демона как во время Французской революции, так и во время Древнего Китая или Японии. Он носил дорогие одежды? Имел высокий статус или же скрывался под другой личиной? Сам Кроули часто менял свою внешность и статус среди людей, начиная от монаха и заканчивая советником короля. Но как же жил Азирафаэль? Кроули мечтал послушать о его жизни в надежде, что демон раскроется ему чуть больше. Перебирая старинные свитки и рассматривая пометки и пояснения к рецептам, Кроули заметил один очень знакомый ему. Развернув, он понял, что это свиток из Константинополя. В библиотеке использовали определенные рукоятки, на которые наматывался сам папирус, с дополнительной резьбой с указанием номера книги или автора. Среди подробных рецептов с пометками и зарисовками, он увидел запись: "1830 год... я встретил ангела, что прекраснее самой яркой звезды". Кроули задумался, пытаясь вспомнить и это время. Он помнил, как оказался в центре охваченного пламенем города, но Азирафаэля он не встречал. Все его мысли на тот момент были сосредоточены на другом, а значит, демон мог встретить и полюбить кого-то раньше. Отложив свиток, Кроули уже потянулся за телефоном, но решил, что это глупо. И как начать разговор? Не напишешь же "Азирафаэль, будь так любезен, расскажи, что это за прекрасный ангел встретился тебе на пути, что ты даже оставил про него пометку в своих драгоценных свитках?" У демона явно возникнет много вопросов, и разговор окажется не самым приятным. Всё-таки Кроули забрался в его шкаф, а это неприлично. Да и какая разница ему может быть до того, кого там встретил этот демон?! В конце концов, это личное дело Азирафаэля, а он и так слишком сильно влез в его жизнь. Сложив все на место, ангел осторожно прикрыл дверцы и решил заварить себе чай. Но мысли отчаянным роем вертелись в голове, не давая покоя. Рассматривая, как в стеклянном чайнике раскрывается каждый лепесток, окрашивая чистую воду витиеватой темно-коричневой дымкой и превращая её в благородный напиток с ароматом бергамота и розы, Кроули чувствовал, как сжимается в груди сердце. Настроение неумолимо стремилось к нулю. Все так же задумчиво он наполнил чашку и направился обратно в кабинет. На столе завибрировал телефон, оповещая хозяина о новом сообщении. Ангел провел пальцем по экрану, открывая текст. Азирафаэль: "Привет, мой дорогой Энтони. Я приеду послезавтра вечером. Есть ещё буквально одно дело, и я вернусь) Думаю о тебе каждую минуту ;)" Ангел смотрел на экран и долго не мог ответить. В голове набатом билась идиотская ревность, взявшаяся из ниоткуда.Сделав парочку глотков, Кроули отложил телефон, решив, что не будет сегодня отвечать. Настроение испортилось окончательно, несмотря на хорошие новости. Хотелось немедленно выпытать у демона, про кого он писал в своих драгоценных заметках. Где сейчас тот ангел? А вдруг Азирафаэль влюблен в него и по сей день?! Кроули понимал, что это абсурд, но сердце внутри клокотало от обиды, а эмоции переполняли, грозя захлестнуть мутной удушливой волной. Если Азирафаэль был влюблен, что вообще-то противоречит демонической сути – хотя Азирафаэль и сам противоречит всему укладу Ада – возможно ли такое, что ему мог бы понравиться и Кроули? Чем он хуже того ангела?! Кроули ущипнул себя за бедро за подобные мысли, но это не помогло. Ревность и гордость давили все сильнее. Хотелось узнать, что же это за ангел такой, что так сильно зацепил его демона. Ангел не мог даже представить себе, что в один момент Азирафаэль скажет ему, что он влюблен в кого-то другого, и попросит у него дружеского совета. От одной мысли глаза его вспыхнули, а чашка и блюдце задрожали, жалобно позвякивая о столешницу. Глубоко вздохнув, Кроули пересел на излюбленный диван и, забравшись с ногами, притянул к себе рубашку демона, медленно засыпая. Он надеялся, что после сна сможет успокоиться и позже лично всё выведать у Азирафаэля. За окном начался снегопад в унисон настроению ангела, перенося его терзания на сильные порывы холодного ветра, что бились о стены и окна, загоняя людей по домам, ближе друг к другу. После очередного нудного дня, проведенного в исполнении воли Князя Ада, Азирафаэль и правда начал задумываться о своей работе как о наказании. Вельзевул обещала, что ему не придется задерживаться надолго, но верить демонам – это всегда риск. Мало того, что искушений оказалось далеко не парочка, а целый десяток, так ещё и подозрения, что Левиафан мог следить за ним, не давали демону покинуть гостиницу сразу. Азирафаэль не хотел, чтобы этот псих хоть что-то узнал о его кондитерской и Кроули, за которого он его точно на сашими порежет. Вернувшись в свой номер, он просто рухнул на кровать, не желая ни о чём думать. Голова гудела, и он решил немного отдохнуть тривиальным человеческим способом – подремать. Устроившись поудобнее, демон закрыл глаза, почти сразу погружаясь в приятную дремоту. Не зная, что в этот самый момент его обожаемый ангел также засыпает и им суждено встретиться. Тело горело. Волны обжигающего желания накатывали раз за разом, впитываясь в кожу, и Азирафаэль не без удовольствия поглощал эту энергию. Сон был чересчур, до странного ярким, но прерывать его слишком не хотелось. Звуки, запахи и даже сама обволакивающая дымка чужих эмоций кружили голову, как наяву. Когда демон увидел Кроули, направляющегося к нему медленной походкой, горло его пересохло, словно он снова вдохнул раскаленный пламенем воздух Константинополя. Ангел выглядел крайне решительно и соблазнительно одновременно. Его глаза сверкали, как янтарь, в лучах заходящего солнца, а белоснежные крылья подрагивали за спиной, ловя тёплые отблески на золотистые перья, что скрывались среди остальных. Он подошел так близко, что Азирафаэль оторопел, когда его когтистая ладонь, изменившаяся с приближением небесного создания, уперлась в довольно-таки осязаемую грудь. Кроули провел тыльной стороной ладони по его щеке и потянул за затылок на себя. Азирафаэль дрожал от чужого желания, которое источала аура Кроули. Человеческая похоть не идет в сравнение по силе с тем, что могут творить невинные и чистые побуждения близости, на которые способны ангелы. И да, как и все живые существа, несмотря на запреты, некоторые ангелы тоже позволяли себе любить. Людей, конечно, а не демонов. Но все же бывает впервые. В это мгновение, все сознание демона было обезоружено этим желанием. Азирафаэль запаниковал. Он понял, что Кроули, точнее, его сознание, сейчас готов совершить необдуманное. Ведь их эфирные тела могут существовать не только в физической оболочке. Иногда сильные чувства, такие, как гнев или похоть, могут взять вверх над сущность, и все, что произойдёт, может оказаться ошибкой. А демон не хотел, чтобы Кроули жалел о своём решении и тем более не присутствовал физически. – Ты меня поцелуешь, Азирафаэль? – обвивая его шею руками, спросил Кроули и подался телом вплотную. Инстинктивно руки демона сомкнулись на чужой талии, почти впиваясь в теплую плоть острыми когтями. Кроули с улыбкой застонал, целуя его настолько развязно, что Азирафаэль глухо зарычал. Едва совладав с собственным телом, которое под натиском эмоций трансформировалось само собой, вожделея ангела, падший смог мягко отстранить его. Кроули с влажными блестящими губами смотрел на него сквозь поволоку возбуждения и непонимания. Он же тоже чувствует, как демон хочет его. Так почему нет? Глаза алого цвета смотрели за тем, как ангел снимает с себя рубашку. Как медленно сползает ткань с его смуглых плеч, словно молоко, стекающее по коже. Его поджарое тело и взгляд буквально молили о прикосновении, но Азирафаэль держался. Кроули мягкими ладонями провел по груди, не отводя взгляда. Внутри у демона с каждым вдохом всё горело, как в жерле вулкана. Клыки увеличились, а на голове давно уже показались витые рога. Из последних сил падший отступил на шаг, ненавидя сам себя за это, но получить своего драгоценного ангела так он точно не хотел. Укусив свою губу до крови, Азирафаэль проснулся. Он лежал в своем номере, но его тело все еще не ощущалось до конца. Сердце билось о ребра с такой силой, что не будь он демоном, то решил бы, что умирает. По одеялу расползалось несколько царапин от его когтей, а в горле ощущался солоноватый привкус собственной крови, недвусмысленно намекающий на реальность произошедшего. Придя в себя, демон понял, что Кроули уже не первый раз пытается проникнуть в его сон. Все это обрушило на демона столько эмоций, что он был не намерен больше ждать. Подскочив, он собрал все свои вещи и оставил приличные чаевые за разодранное белье. Решив, что перемещаться с помощью чуда рискованно, ведь его могут отследить демоны, он вызвал такси, и пока машина мчалась по ночным улицам, отследил ближайшее расписание поездов.***
Утром Кроули проснулся очень недовольным. Сон, что сулил так много приятного, был прерван самим демоном. Именно этого Кроули и боялся – Азирафаэль оттолкнул его. Страхи ангела проецировались на сон, и горестное ощущение утраты нежных прикосновений угнетало. Он впервые в жизни ощутил настолько странное и даже болезненное чувство разочарования. Поднявшись с дивана, ангел зевнул и поплелся к кофеварке, чтобы хоть как-то взбодриться. Но взбодрило его отнюдь не кофе. – Доброе утро, ангел. Кроули замер в дверном проёме и неверяще уставился на Азирафаэля, сидящего на кухне. Демон спокойно листал газету и пил чашечку какао. "Так значит, мне не показалось, что пахнет какао," – подумал про себя Кроули. Он стоял в своей домашней футболке и уютных спортивных штанах, что умилило Азирафаэля ещё сильнее, чем взлохмаченные рыжие волосы и заспанное лицо. Ангел посмотрел на улыбающегося демона и в пару шагов преодолел расстояние между ними, но резко остановился. Страх и смущение сковали его изнутри. Как давно вернулся Азирафаэль? Почему он не разбудил и не выгнал его из своего кабинета? Господи, он же спал там с его рубашкой. Энтони охватила паника. Демон же, напротив, сохранял поразительное спокойствие. Он вернулся буквально полчаса назад и заметил, что дверь в его кабинет открыта, а на диване дремлет спиной к нему ангел. Ему безумно хотелось прилечь рядом или просто обнять это нежное создание, но он все так же не хотел быть слишком "быстрым" для ангела, чтобы не напугать его. Даже несмотря на столь ощутимые сны. Поэтому он просто сел ждать его пробуждения в предвкушении более радостной реакции на его возвращение. – Азирафаэль, я... Не ожидал... Эм, в общем, мне пора. Демон удивленно смотрел на Кроули, который стремглав вернулся обратно в кабинет и выскочил уже одетый и с пальто наперевес. – Кроули, подожди. Азирафаэль поднялся с места, отложив газету, но ангел только нервно улыбнулся и, словно Белый Кролик из сказки Кэрролла, глядя на часы, выбежал из кондитерской. – Прости, я спешу. Созвонимся чуть позже! – крикнул он, и дверь закрылась за его спиной, оставляя демона в недоумении.***
Кроули не отвечал на звонки, что начинало раздражать Азирафаэля все больше. Что за детский сад? Ангел настолько стремительно покинул его, что даже не дал и слова вставить! Допивая свое какао и в сотый раз слыша, что "Аппарат абонента выключен...", хотя ярко рыжая макушка этого абонента была видна из окна, Азирафаэль решил заняться делами. Пройдя по залам, он все проверил и остался доволен. Ангел даже успел навести порядок, все поправив и вытерев пыль. Заглянув в кабинет, демон привычным движением включил свет и огляделся. Плед на диване был сбит, а в самом кабинете отчетливо пахло Кроули. Вдохнув поглубже, он улыбнулся. Сделав пару шагов, он также заметил, что некоторые свитки лежат немного иначе, а значит, его ангел проводил здесь очень много времени, читая и проявляя интерес к его жизни. Азирафаэль сел на диван, довольно откинулся, закинув руки на спинку. Нащупав ткань, он удивленно вытащил свою же на удивление измятую рубашку. Встряхнув её, он хотел было повесить одежду обратно в шкаф, как усилившийся запах Кроули заставил его замереть. Ткань источала тонкий аромат, который всегда окутывал ангела. Азирафаэль даже проверил, не рубашка ли это Кроули, но это определенно была его. Мысли не укладывались в голове. Ангел спал с его вещью, прижимая к себе. Аромат пронизывал каждую ниточку, от чего по спине демона бегали мурашки. Он взмахнул ей, чтобы разгладить помявшуюся ткань с помощью крохотного чуда, и решил, что раз Энтони игнорирует его звонки и не приходит, то он придет к нему и самолично притащит к себе. Дождавшись вечера, Азирафаэль все подготовил, накрыв один из столиков на двоих, и, переодевшись в ту самую рубашку, пошел к Кроули. Ангел, в свою очередь, едва не выкручивал руки, как ему хотелось включить телефон, но страх не позволял ему решиться. А вдруг Азирафаэль узнает обо всем и разозлится? Он больше не доверит ему свою кондитерскую и заберет ключ... Ключ... Он все еще лежал у Кроули в пальто, а значит, демон точно явится забрать его. И как смотреть ему в глаза? Господи, помоги... Пока ангел был полностью погружен в свои многочасовые думы, рабочий день закончился, а на пороге появился неожиданный гость. – Энтони Дж. Кроули, и долго ещё ты планируешь меня избегать? Мягкий грудной голос заставил Кроули вздрогнуть и замереть, как воришку, пойманного с поличным. – Азирафаэль, я не собирался, ты что… – Ангел, давай без оправданий, – демон подошел ближе, и Кроули посмотрел на него, замечая знакомую рубашку. Паника накатила с новой силой, лишая последних попыток говорить. Стараясь не пялиться так откровенно, ангел уставился на стойку перед собой, но Азирафаэль тут же оказался рядом, опираясь на неё и наклоняясь ближе. Рубиновые запонки блеснули на манжетах, заставляя ангела моргнуть и поднять взгляд на демона. – В честь моего приезда я хотел бы пригласить тебя на импровизированный ужин, если ты не против, – его улыбка была и притягательна, и опасна. – И отказа я не приму. Кроули даже не мог возразить, хотел замотать головой, но вместо этого кивнул, от чего Азирафаэль улыбнулся теплее. – Тогда поспешим, я оставил ужин в духовке, не хочу, чтобы он сгорел. Ангел послушно поднялся с места, поспешно выключая свет, но демон его опередил, щелчком погасив всё, и, прихватив ангела под руку, повел за собой.***
– Как прошла твоя поездка? Кроули сидел в удобном кресле, и его понемногу отпускало беспокойство. Да, он всё ещё переживал, что Азирафаэль мог злиться, но демон развил вокруг приготовления этого ужина слишком активную деятельность, чего не стал бы делать, не желай он видеть его. Азирафаэль откинулся в кресле, делая глоток капучино, который любил не меньше, чем какао. – В Аду всё как всегда. Мрачно, грязно и все друг друга ненавидят. Не самое лучшее место для праздника. Ангел улыбнулся, наблюдая, как он убирает немного пенки со своей бороды. – Что обсуждали? – Ты хочешь узнать демонические планы и предотвратить их? – Азирафаэль весело смотрел на то, как лицо Кроули вытянулось от удивления. – Может быть, ты метишь на повышение? Энтони даже привстал в своем кресле от возмущения, но заметив, что демон шутит, сел обратно. – Мне просто интересно, всё ли у тебя нормально, – немного обиженно фыркнул он, откладывая десертную ложку. – Не волнуйся, Кроули. Наши совещания проходят обычно в формате презентации. Мы предлагаем новые идеи для искушения, а затем долго аргументируем, почему именно они. Не все, конечно, только те, кто мыслят масштабнее. – И что за искушение ты предложил? – спросил Кроули, вспыхивая от мысли о том, что Азирафаэль сам был его искушением последние несколько дней. – Мое искушение – это выпечка. – То есть ничего нового? Ангел едва язык себе не прикусил, осознав, что он только что сморозил. Он очень надеялся, что его не разорвут на части сразу и он успеет оправдаться. Кроули уже было открыл рот, как его перебил возмущенный демон. – В смысле, ничего нового?! Там будут новые сорта шоколада и миндаля. И вообще, несколько новых рецептов, давно забытых людьми! Это буквально произведёт революцию в кондитерском деле! Энтони только улыбнулся, наблюдая, как Азирафаэль стал перечислять сорта и их особенности, становясь большим фанатом собственного дела. И всё это без капли агрессии, скорее, его слова звучали очень аппетитно и занимательно. Закончив свою тираду, демон запил её глотком подостывшего капучино и улыбнулся. – Ну, раз я открыл тебе нашу корпоративную тайну, то мне интересно, как вы организовываете свои добрые дела. Кроули немного помрачнел, но это только потому, что его работа сейчас была далеко не так идеальна, как хотелось бы. – Нам назначают добрые дела Сверху, и мы совершаем определенное количество чудес. Выполнил норму – хорошо. Не уложился – готовься заполнять кучу бумаг и строчить объяснительные, что тебе помешало. – А как же творческий подход? Или вы все дела выполняете по шаблону? На этот раз фыркнул уже Кроули. – Хорошие дела выполняются на основе заповедей, а не шаблонов. У нас разрешено использовать разные методы, если они направлены во благо. – Например? – Азирафаэль заинтересованность приподнял брови. – Иногда мы даруем благословение или вдохновение. Всё зависит от того, к какому именно поступку мы должны склонить человека. Если не помогает, то можно пристыдить и направить на путь истинный. Ангел говорил со знанием дела, но именно сейчас ему показалось, что все это может и не иметь смысла. – Или в петлю, – с тихим смешком добавил демон. – Ты же знаешь, что иногда люди понимают намёки слишком буквально, и стыд может привести к дурным последствиям? – Я знаю. Поэтому у меня и не идут дела. Скоро отчёт, а я так и не повысил свои показатели. Энтони грустно вздохнул, отставляя свою чашку и устало потирая переносицу. – Это из-за меня? – голос демона звучал обеспокоенно и нежно, а ладонь потянулась к чужой руке, но замерла на полпути. Кроули помотал головой, тяжело вздыхая. – Нет. Дело не в тебе. Пока тебя не было и кондитерская не работала, я работал не лучше. Люди перестают ходить в зал. Я часами обзванивал клиентов с вопросом, почему они не посещают тренировки, что были прописаны у них на несколько недель вперед. Не могут же все массово заболеть. Но, как оказалось, все просто не хотят ходить в зал зимой. С наступлением холодов люди всё меньше хотят покидать квартиры, тем более ходить на тренировку. Пробки, холод и постоянная темень.Тут нужен легион на мотивацию. Я попытался приободрить несколько клиентов, но возникло ощущение, что и они вот-вот сорвутся. С каждым словом Кроули мрачнел и напрягался. Это совершенно не нравилось Азирафаэлю. Они просидели несколько минут в тишине, пока демона буквально не осенило. – А ты не мотивируй их к самосовершенствованию и любовь к себе. – Что? – ангел опешил, не понимая, что ему предлагают. – Благослови их просто на любовь. Кроули непонимающе смотрел на внезапно оживившегося демона, что с улыбкой повернулся к нему всем корпусом, размахивая руками и быстро говоря. – Помнишь, ты мне говорил, что спорт делает людей счастливее? Потому что выделяются эндорфины и ещё куча всего, что полезно для организма. Не будем вдаваться в подробности. – Да... – А я тебе тогда возразил, сказав, что выпечка делает то же самое, только без затраты на изнурительные физические тренировки, которые иногда просто невыносимы. – Помню. Но к чему ты клонишь? – Что может быть приятнее, чем сладкая выпечка, и активнее, чем занятия спортом, но по эффекту намного сильнее? – Что?! – ангел, казалось, весь подобрался от еле сдерживаесого любопытства. – Секс! – радостно просиял демон в ответ. Одно слово прозвучало настолько громко, что Кроули показалось, что их разговор слышали на Небесах и сейчас начнется Армагеддон. – Прости, что? Азирафаэль улыбался так открыто и счастливо, что можно было усомниться в серьезности его слов. – Ангел, просто подумай. Все люди, что ходили к тебе до этого, одиноки и заполняют эту пустоту занятиями. Сейчас, когда вокруг холодно, да ещё и праздники, им как никогда хочется тепла, любви и внимания.Так помоги им.Тебе нужно всего лишь несколько чудес, чтобы подарить людям счастье. Никакой спорт сейчас не решит проблему одинокого сердца. – Хочешь сказать, я должен просто подтолкнуть людей на внезапное совокупление с первыми встречными, и это сделает их счастливее?! – Если в целом, то да, – Азирафаэль пошевелил кистью, изображая что-то неопределённое. Кроули устало посмотрел на демона, садясь ровнее. – Знаешь, все это на словах звучит заманчиво, но как же спасение души? С... Се... Секс – это похоть, а похоть – грех. И уж если предаваться ему, то только с законным супругом или супругой. – А может, как раз после отличного секса и сложится новая семья, – демон звучал чуть обиженно. – Азирафаэль, я не понимаю, почему ты вообще считаешь, что в любви важным аспектом является секс? А как же единение душ? Демон встал со своего места, не в состоянии усидеть. – Я не спорю, что любовь – это, в первую очередь, слияние морального типа. Чувства должны захлестнуть и подтолкнуть людей друг к другу, связывая своими нитями. Но пойми, люди более низменные в своей духовности. И иногда вся любовь бывает спонтанной и идет всего от одного поцелуя, прикосновения или секса. Как демон, я бы призывал к распутству и бесконечному блуду, но сейчас я даю тебе только намёк на то, что половина твоих подопечных из-за своей неуверенности не могут сблизиться с тем, кто мог бы сделать их жизнь ярче. Немного смелости и раскованности, вот что необходимо им. Вытащить этих отшельников из домов, настропалить их на отличную вечеринку, и пусть встретят праздники и Новый год в чьих-то объятьях. – Это может привести не к самым лучшим последствиям, – с сомнением возразил Кроули. – А может и наоборот. В любом случае, это тоже даст толчок в их жизни, а тебе галочку в отчёте! – кажется, демон всерьёз загорелся этой идеей. – Ты хоть представляешь, КАКАЯ это будет галочка?! Я ангел, а благословляю людей на то, к чему не имею даже отношения! Толкать людей к безрассудной страсти аморально! Кроули сам поднялся из кресла, распаленный спором, но понимая, что Азирафаэль прав. Ведь влюбленность прекрасна, а влечение, что стало ему очень знакомым и желанным, действительно может помочь одинокой душе. Если оно взаимно. Всё возможно, если правильно спланировать, и может подтолкнуть два одиноких сердца друг к другу, хоть и таким далеко не ангельским способом. Но согласиться просто так Кроули не мог из-за собственного упрямства и страха. – Ты опять начинаешь спорить, ангел, не имея доказательств, – Азирафаэль сложил руки на груди. – Я просто понимаю, что это больше похоже на искушение и грех! – Но Адам и Ева зачали ребёнка, что позволило развиваться человечеству. – Они были первыми людьми и им было предначертано это сделать! И вообще, это случилось после того, как Еву искусил Змей. Повторюсь – искусил! И она принесла Адаму яблоко! – ангел не мог перестать нервничать, с каждым словом распаляясь всё больше. – Зачем вообще было ставить это дерево с запретными плодами, если не для искушения! Это же очевидно. – Это была часть Плана... – аргументы Кроули заканчивались, и он просто смотрел на едва взлохмаченного демона, меряющего шагами зал. – Тогда почему Ева поделилась плодами с Адамом? Почему она посчитала это важным? – Потому что так хотел Бо... – Потому что они любили друг друга, ангел. В их грехе не было похоти.Только любовь и желание показать её. Иногда словами не выразить, насколько ты влюблен или как тебе хорошо. И только через прикосновения и поцелуи можно донести все то, что давно на сердце. Любовь, тоску и желание. Азирафаэль развернулся к ангелу, окинув его напряженным взглядом. Он вновь почувствовал, как от небесного создания идут волны влечения. Только в этот раз компанию им составила ложь. Кроули отвергал свои истинные чувства после сказанных демоном слов. Ложь и страх смешивались в напряжённый комок энергии, исходящий от него, но это было далеко не всё. Чем дольше Кроули смотрел на Азирафаэля, тем отчётливее тот чувствовал, как ангела переполняет густое и тягучее желание. Демон приблизился вплотную, не сводя взгляда с Кроули. Тот замер, заломив брови, смотря с легким испугом и нерешительностью. В глазах застыли вопросы, но Азирафаэль попросту не хотел сейчас говорить, он был готов показать, что он чувствует. Он сделал решительный шаг вперед, обнимая ангела, и поцеловал его. Для Кроули это было похоже на то, как он впервые взлетел. Ангелы – Небесные создания, взращённые в праведности и любви, тоже учатся летать. И первый взмах крыльев остается в памяти навсегда. Ощущение, как ноги теряют опору, а тело взмывает вверх, оставляя внутри ощущение свободы. Ангел замер, не отталкивая Азирафаэля, пока его ладони скользили по груди, разрывая ткань. Несколько пуговиц звонко застучали по полу. Кроули хотел было возмутиться, но вместо слов лишь приоткрыл губы, отвечая на поцелуй. Демон жадно вдыхал все чувства, что испытывал ангел, переплетая их языки, позволяя себе чуть больше. Целовать ангела непередаваемо. Азирафаэль помнил, каким манящим был Кроули во сне, но то, что он чувствовал в реальности, он готов переживать бесконечно. Даже если для этого ему поручат разрушить мир. Кроули чувствовал, как его тело поддается соблазну без чужого вмешательства. Он сам был согласен на все, что происходило. В одну секунду все мысли вылетели из его головы, оставляя лишь приятную легкость и трепет в чужих мягких руках. Демон одним взмахом убрал все со стола за ними, чуть подталкивая Кроули к краю. Ангел вцепился ладонями в деревянную столешницу, когда Азирафаэль подхватил его под бедра, с легкостью усаживая сверху и продолжая целовать. Он обнимал изящное тело ангела, и это заставляло хотеть большего, своими губами демон подчинял себе, ощущая, как Кроули расслабляется в его руках. Отстранившись, Азирафаэль поцеловал эти восхитительные скулы, переходя к шее и вдыхая аромат невинного создания. Кроули пах чем-то терпким. Нежные и манящие нотки черного кардамона, имбиря и водяной лилии. Демона вело от близости, и он целовал смуглую кожу, обнимая Энтони так трепетно, едва сдерживая собственную животную похоть. Но одно дело чувствовать человеческое влечение, а совсем другое – влечение ангела. Чем сильнее эмоции испытывает ангел или демон, тем яснее все становится вокруг. Истина высвобождается из-под покровов разума, и поэтому ангелы и демоны легко видят души своих подопечных и жертв. Азирафаэль медленно менялся, против воли высвобождая демонический облик. Алые с золотистыми всполохами глаза, как тлеющие угли, смотрели на идеальное создание перед собой. Рога пробивались сквозь седые кудри, извиваясь на затылке, пока сами волосы становились длиннее. Кроули впервые видел его таким, и его желание становилось ярче. С трудом остановив трансформацию, чтобы не напугать ангела и не навредить ему, Азирафаэль медленно выдохнул. Рубашка ангела окончательно пала под напором когтей, оставаясь свисать разорванными клоками на руках. Губы демона целовали острые ключицы, а борода нежно щекотала кожу, доставляя своеобразное удовольствие Кроули. С каждым тихим вздохом он все четче осознавал, насколько был прав Азирафаэль. Ради этих поцелуев и близости кожи, жара между телами, ради всего этого стоит просто жить. Ангел позволил уложить себя на гладкую поверхность стола, пока горячие, но такие нежные руки гладили его карамельную кожу, обводя подушечками пальцев напряженные бусинки сосков. Азирафаэлю хватило маленького чуда, чтобы замок на брюках Кроули расстегнулся сам собой. Не будь у него этой возможности, джинсы разделили бы печальную участь рубашки. Демон вслушивался в тихие вздохи невинного ангела, которого желал уже несколько десятков лет, и с каждым мгновением понимал, что не зря ждал и искал его. Кроули был идеальным для него. Не такой, как все эти глупые и напыщенные слуги Небес. Его самый изысканный десерт. Он был создан из противоречий, что сейчас играли полной палитрой вкусов на языке демона, и он упивался ими. Азирафаэль жадно целовал обнаженную грудь, обводя чувствительны ореолы сосков, что заставляло ангела выгибать невольно спину и тихо поскуливать. Волна дрожи пробежала по позвоночнику демона, проявляя невидимый до этого хвост. Длинный и упругий, с маленькой кисточкой на конце, как у льва, он буквально жил своей жизнью. Опускаясь ниже, демон провел языком по коже и, добравшись до ребер, оставил маленький засос. Кроули звонко вскрикнул, хватая демона за плечо и сжимая отнюдь не с человеческой силой. Не будь Азирафаэль демоном, его кости тут же сломались бы, но решив не рисковать, он повернул голову и погладил Кроули по ладони. Тот ослабил хватку, путая пальцы в густых волосах. Приспустив чужие брюки, Азирафаэль погладил возбужденный член Кроули, и тот едва не вырвал ему нехилую прядь, от чего демон зашипел, а ангел даже не думал извиняться. Опускаясь на колени, Азирафаэль сам дрожал от предвкушения. В это время он вообще не думал. За все время существования на Земле Кроули не воспринимал свое тело полностью и не исследовал его на предмет эрогенных зон или точек удовольствия. Он скорее целомудренно заботился о нем, и никогда даже не помышлял о подобном удовольствии. Однако чужие губы и такие умелые руки раскрывали его с каждым прикосновением. Демон же, наоборот, не чурался собственного удовольствия и сполна познал это искусство ещё в Древнем Риме во время правления Калигулы. И даже был инициатором парочки оргий, преподнеся ко столу Императора сильнейшие афродизиаки. Азирафаэль мог умело искусить любого человека, но только для работы. Да и в те моменты он мог в любую секунду затуманить человеку разум, внушив, что между ними происходит нечто прекрасное, а на самом деле демон сидит неподалеку и ждёт подходящего момента для завершения миссии. Но с появлением в его жизни ангела он ощутил самое настоящее демоническое влечение, что невозможно было объяснить ничем, кроме любви. Азирафаэль не просто хотел его, он готов был раствориться в нем. Нежно целуя худой живот, он размеренно водил ладонью по возбужденному члену, лаская и слегка сжимая головку. Дойдя губами до бёдер, демон целовал и покусывал нежную кожу, вытаскивая из ангельского горла стоны не испытываемого раньше удовольствия. Кроули сжимал графитовые пряди, стараясь тянуть не слишком сильно, второй рукой стискивая край стола и дрожа от накатывающего чувства блаженства и жара внутри. Губы демона коснулись головки, а проворный язык вылизывал уретру, надавливая ниже, подходя к уздечке и перечёркивая сознание Кроули навсегда. Азирафаэль ласкал его член, осторожно погружая в свою глотку, пока головка не упиралась в заднюю стенку, затем отстраняясь и проделывая это ещё несколько раз. Чувствительная кожа проходилась по ребристому нёбу, а проворный язык ощущался буквально везде. Энтони громко стонет, не в состоянии открыть глаза. Его тело сводит от удовольствия, а сердце разгоняет кровь по венам все сильнее. Его тело больше не слушалось разума. Оно всецело поддавалось коварным и умелым ласкам демона. Кроули выгнулся из последних сил, надеясь, что он не развоплотится в эту секунду, и кончил. Его сердце колотилось так быстро, что он потерялся в этот оглушающем ощущении. Азирафаэль сжимал его бёдра, не отстраняясь и собирая языком остатки этого трепетного грехопадения ангела. Демон выпрямился и поднялся с колен, кончиками пальцев очерчивая слегка влажный живот ангела и наблюдая, как дрожат его ресницы. Азирафаэль чувствовал собственное возбуждение, довольно болезненно давящее на брюки, но не хотел спешить. От Кроули исходило невероятно приятное тепло, полное нежности. Азирафаэль улыбнулся, поцелуями поднимаясь вверх по коже, и, наконец, поравнялся с раскрасневшимся лицом ангела. – Теперь ты согласен, что секс – это лучше чем спорт и пирожное? – без упрека спросил он, когда Кроули всё же открыл глаза. Энтони ощущал в теле тяжесть и наслаждение, что проникало в каждую клеточку. Его смущение отошло на второй план, пока он с жадностью смотрел на совершенно иного Азирафаэля. Ангел уже собирался ответить, как в голове зазвенело. Его ищут. Небеса вызывают его прямо сейчас. И если он не ответит на зов, то ангелы явятся за ним прямо сюда. Кроули испуганно округлил глаза, в ужасе глядя на демона, и оттолкнул его, материализуя на себе одежду и мгновенно без единого слова. Азирафаэль не мог поверить, что Кроули исчез вот так, оттолкнув его и промолчав. Произошедшее вообще не вязалось с тем, что было между ними всего минуту назад. Он ясно чувствовал, что Кроули хорошо, так что же не так?! Демон зарычал, от чего стекла в кондитерской задрожали и пошли трещинами, а старый граммофон издал жалобный вой и затих. Вытащив телефон, Азирафаэль набрал номер Кроули, но услышал лишь осточертевшее ещё утром "Аппарат абонента выключен..." Отшвырнув бесполезный гаджет и, судя по звуку, разбив его вдребезги, демон, словно раненный зверь в нору, забился в свой кабинет. Кажется, его ангелу нужно время. Кажется, оно нужно им обоим.