***
– Я связалась с Бласто, – сказала Сплетница, входя в бывший кабинет Выверта. – И он отказался от сотрудничества, – мне даже не надо было быть телепатом, чтобы это понять. – Ты ведь знал, что так будет? – задала риторический вопрос девушка. – Бласто вполне неплохо себя чувствует в своей лаборатории, имея соглашение с Протекторатом. У него нет причин менять свою жизнь. Ты знал, что он откажется. Тогда почему… Сплетница не была телепатом, хотя и старалась всех ввести на этот счёт в заблуждение, но её сила позволяла ей почти что читать мысли других. Но в моём случае её сила не была панацеей: я думал, что она поймёт суть моего плана раньше. – Ты и не хотел, чтобы переговоры удались, – на лице девушки расцвело понимание, приведшее её в лёгкое смятение, – ты просто хотел, чтобы я с ним связалась… И воспользовалась своей силой, чтобы узнать его месторасположение. Ты с самого начала собирался захватить его силой. – Именно так, – кивнул я, располагаясь в кресле поудобнее и отодвигая от себя клавиатуру компьютера. – И теперь у меня есть координаты его тайной базы. Не надо было уточнять, откуда я их знаю: их знала Сплетница, а значит, теперь знал и я. – Ты меня использовал, – от неё это прозвучало даже с какой-то угрозой в голосе. – Почему же? Шанс на то, что Бласто согласится на сотрудничество, всё же был, пускай и небольшой. Переговоры не удались, значит, переходим к плану «Б». И да, я скрыл от тебя часть информации. Но знай ты обо всём, то отказалась бы в этом участвовать, верно? – Блять, да! – с яростью ответила Сплетница. – Ты собираешься захватить в плен нейтрального кейпа, который ничем этого не заслужил! А потом наверняка сделаешь его своей куклой, как эту Скрип, подсадишь на свои «наркотики»! Девушка говорила всё громче и громче, под конец перейдя на крик. Её можно было понять: совсем не такого она ожидала от нашей совместной работы, но что я мог поделать? На дипломатию и «хороший» подход не было времени. И странно: я-то думал, что мы уже всё обговорили и я чётко и понятно донёс до Сплетницы свою позицию. Похоже, её мои методы сильно задевают, раз она снова решила оспорить мои решения. Хотя это не удивительно: в конце концов, несмотря на свою преступную деятельность и прокачанный паразитом интеллект, Сара всё ещё ребёнок и не обладает тем же жизненным опытом, что и я. Это ещё один ужас творящегося в мире: доступ к феноменальным силам имеют люди, которым ещё моча в мозг бить не перестала. Неудивительно, что в мире столько «злодеев». – Чем ты, блядь, отличаешься от Выверта? – перешла к «сути» своих претензий Сплетница. – Он тоже, знаешь ли, любил использовать наркотики, чтобы держать кейпов в повиновении! Он даже хотел накачать ими ребёнка! Я читал этот его план. И, надо признать, он меня заинтересовал: по информации Выверта, в Броктон-Бэй появился новый кейп, очень сильный пророк. Пикантность ситуации заключалась в том, что им была маленькая девочка, Дина Элкотт, по совместительству являющаяся племянницей мэра. Так уж получилось, что я ей тоже теперь заинтересован. – Даже, блядь, не смей думать об этом! – прошипела Сплетница, правильно истолковав мой задумчивый взгляд. – Я богом клянусь, если ты тронешь эту девочку, я… я даже не знаю, что с тобой сделаю! Зато знал я: в голове Сары с бешеной скоростью проносились самые разные планы возмездия, от моего убийства до сдачи меня властям. Хотя думала она не только об этом, да и большая часть её «планов» была чистым абсурдом, как, к примеру, закидать меня кукурузными лепёшками до смерти. Очевидно, что таким образом Сплетница пыталась скрыть от меня свои настоящие мысли. – Мне приходится действовать в условиях недостатка информации, – спокойно сказал я, стараясь игнорировать весь тот бред, что сейчас творился в голове Сары. – Поэтому мои методы слегка… жестокие. Дина – это лучшая из доступных мне возможностей хотя бы немного восполнить этот недостаток. И тогда я смог бы действовать более аккуратно, к нашей общей радости. – Пиздишь! Ты будешь «доить» девчонку до тех пор, пока у неё мозги через глазницы не вытекут! Разница мировоззрений бесила невероятно: в представлении Сплетницы, спасение человечества не стоило жизни одной маленькой девочки. В моём – стоило, даже если придётся убить тысячу маленьких девочек. Ещё больше раздражало то, что Сара была мне нужна для управления империей Выверта, искать нового «администратора» её уровня попросту не было ни времени, ни возможности. А значит, с её мнением приходилось считаться. – Я просто задам ей несколько вопросов и даже пальцем не трону, – постарался я успокоить девушку. – Я буду при этом присутствовать! – кто бы сомневался, что она поставит такое условие. Но хотя бы согласилась, что воспользоваться силой Дины необходимо. – Без проблем. – И вся моя команда будет вместе со мной! Предосторожность? Наивно, но похвально. – Разумеется. – И Тейлор с Грегом тоже будут! – …Ладно, – это начинало раздражать. – А теперь, когда мы закончили с этим, может, перейдём к следующему вопросу? Сплетница не успокоилась, но временно согласилась отложить этот спор, твёрдо решив таки притащить Тейлор с Грегом на «допрос» Дины. Пускай, сейчас это было не так важно. – Ты поработала с биржей? – спросил я. – Да. На данный момент удалось выкупить сорок четыре процента акций Медхолла. Они сильно упали в цене, так что это не потребовало большой суммы. Когда благодаря клону личность Кайзера стала достоянием общественности, Медхолл буквально накрыла волна дерьма. Казалось, что каждый политический или общественный деятель считал своим долгом выразить своё «фи» в сторону «нацисткой» корпорации. Особенно в этом старались те компании, которых обвиняли в использовании дешёвого детского труда в странах Южной Америки. Вся эта шумиха больно ударила по Медхоллу, и курс их акций ушёл в такое падение, что совсем скоро они будут дешевле той бумаги, на которой они напечатаны. К самому Медхоллу я не испытывал никакого сочувствия, но было два «но». Во-первых, если я собирался навести порядок в Броктон-Бэй, то одних убийств преступников было мало. Большинство людей шли на криминал не из врождённой злобы, а от безысходности: в городе работы было маловато, а кормить семьи и себя чем-то было нужно. Вот люди и занимались преступностью, чтобы хоть как-то выживать. Медхолл был крупнейшим предприятием, дающим работу тысячам людей. Если корпорации не станет – уровень преступности только подскочит, и никакой страх людей не остановит. Страх и отчаянье от голода сильнее страха встретить на улицах меня. Во-вторых, в Медхолле до сих пор работали мои родители. Они, как и абсолютное большинство сотрудников, не были в курсе тайной личности Макса Андерса. И я не хотел, чтобы мои родители на старости лет лишились не только работы, но и страховки, пенсии и всего остального. Таким образом, я планировал выкупить контрольный пакет акций Медхолла, поставить во главе какого-нибудь зиц-председателя, может, негра или еврея для удовлетворения эго «обеспокоенных активистов», и возродить компанию в новом виде. Скандал с нацистами не сильно пугал: его можно было легко замять благотворительностью и публичным раскаянием. И одновременно с этим роль Медхолла в улучшении города можно было существенно увеличить. Например, могли найтись «инвесторы» – подставные, само собой, – которые вложили бы в компанию и, соответственно, город кругленькую сумму, взятую из казны Выверта. По моей задумке, это должно было преобразить Броктон-Бэй. Новые рабочие места, очистка Доков, ремонт инфраструктуры. Кто знает, может, и залив удастся очистить. – Нужен как минимум пятьдесят один процент, – сказал я Саре. – Работаю над этим. Думаю, неделя-две – и нужное количество наберётся. – А что с новым владельцем? Есть кандидаты? – Есть один, Абрам Фунт, - Сплетница улыбнулась. – Еврей, как ты и хотел. Предприимчивый пожилой человек и очень… способный. Я провела предварительные переговоры, и он согласен со своей ролью. Но он хочет увеличение своей официальной зарплаты на тридцать процентов, разовый платёж в двести тысяч, плюс тридцать тысяч ежемесячно сверху, если придётся сидеть в тюрьме, и приём у Панацеи. – Деньги не проблема, – сказал я, – но вот Панацея… – Это ещё проще, – заверила меня девушка, – достаточно договорится с главврачом больницы, в которой она работает, о скидке на поставку медикаментов, с условием внеочередного приёма у Панацеи. Добавить немного лести, небольшой «подарок» лично главному врачу – и вуаля. В моём понимании, коррупция была той вещью, что уродовала этот мир. Сотни, если не тысячи больных ждали помощи от Панацеи, в то время как её время и силы так легко продавались на сторону. Но, к сожалению, полностью от коррупции избавиться вряд ли когда-нибудь будет возможным. И оставалось только успокаиваться тем, что в этот раз коррупция будет совершена с благой целью, во имя процветания города. – Займись этим. – Деньги Выверта не бесконечны, знаешь ли… – Если они закончатся – я достану ещё.***
Когда Сплетница ушла, за моей спиной прямо из воздуха появилась женщина. Я уже знал её – именно она принесла мне терразин в битве с Симург. Она была не вооружена и в руке несла только большой чёрный чемодан. Было так просто её убить, но почему-то мои инстинкты кричали о том, что если я попытаюсь, то ничего у меня не получится. Странно, она не выглядела опасной. Хотя она очевидно была кейпом, а значит, вполне могла оказаться самым опасным человеком на планете, имея при этом вид безобидной секретарши. – Снова терразин? – спросил я, указывая на чемодан в её руках. – Кое-что получше, – спокойно ответила женщина. – Можешь звать меня Контесса. – Привет, Контесса, – я помахал рукой и натянул на лицо улыбку. Кейп прошла мимо меня и положила чемодан на стол. Первое, что бросило в глаза – эмблема Объединённого Земного Директората на верхней его части. Уже одно это сбивало с толку. И я ожидал, что она попытается меня убить, учитывая произошедшее в Белом Доме… О чём почему-то до сих пор не было никаких новостей, ни по телевидению, ни в Интернете. – Что это? – спросил я резко. – Что в чемодане? – Подарок. В знак… добрых намерений. Чемодан был мне знаком: такая модель использовалась не только в ОЗД, но и в Конфедерации для перевозки специального армейского снаряжения, как это называлось официально. И под «специальным» чаще всего имелось в виду «для призраков». Обычно такие чемоданы были закрыты, но на этом не было никакого замка, только простые защёлки. Подойдя к столу, я открыл чемодан. Внутри лежала броня «фантома», улучшенная версия брони «призрака» из сектора Копрулу. И это было второй странностью: в ОЗД не было проекта «Клинок Тьмы», не было накачанных терразином «фантомов» и потому не могло быть этой брони. Хотя, если приглядеться, броня немного отличалась от той, что я видел раньше. Да и эмблема ОЗД была немного другой – это был красный треугольник с золотым земным шаром и орлом над ним внутри, но не было звезды над орлом, двух молний по бокам и трёх лезвий по граням треугольника. – Откуда ты её взяла? – задал я следующий вопрос, ощупывая броню, которая, на первый взгляд, вполне подходила мне по размеру. – Взяла со склада, – небрежно ответила Контесса. – Сложнее было найти подходящий мир, потребовалось очень много времени. Если есть множество альтернативных версий Земли, то на одной из них вполне могло быть ОЗД с «призраками». Судя по эмблеме и броне, это была вовсе не та ОЗД, которую я знал, но очень похожая. По крайней мере, у них была броня для подростков – узнаю славные традиции терранов посылать на войну несовершеннолетних. – Мы пытались использовать её, – сказала тем временем кейп, – технология в целом понятна, но активировать броню мы так и не смогли. – И не сможете. Нужно быть псиоником, чтобы использовать её. Я бы мог ещё долго любоваться броней «фантома», но вот только нужно было сосредоточиться на гостье. Однозначно, не просто так она её притащила и вручила мне. – И что хочет «Котёл»? – прямо спросил я. – Сотрудничества, – просто ответила она, слегка пожав плечами, словно это само собой подразумевалось. – Как-то это всё слишком подозрительно, – я закрыл чемодан и посмотрел в глаза Контессе, встретившей мой взгляд твёрдо и открыто. – Что случилось в Белом Доме? – С твоим клоном? – усмехнулась она. – Отпугнула его. Потом мы… стёрли память президенту и подчистили следы. Можешь успокоиться, ничего этого официально не было. Снова заиграла дурацкая мелодия из моего телефона, которую я забыл убрать. – Крюгер? – спросил я, поднеся трубку к уху. – Ты не поверишь, что случилось!.. – радостно заорал клон. – Появилась женщина в фетровой шляпе и чуть тебя не убила? – Так ты уже знаешь, - искренне расстроился Крюгер. – Она сейчас передо мной. – Мне прислать тебе цветы на могилку? – Обойдусь. Где ты сейчас? – Покидаю Вашингтон. А что, у тебя есть новое задание? – Да, – у меня было время кое-что прикинуть в голове, как бы минимизировать ущерб от действий клона, – займись Бойней. – Мне убить их? – Пока просто выследи. Сообщи мне, как справишься. – Ну… пожалуй, я могу этим заняться. До связи, папуля. Передавай привет стерве в шляпе, она мне отстрелила ухо. Звонок прервался, и я спрятал телефон обратно в подсумок. – Ты собираешься уничтожить Бойню? – прямо спросила Контесса. – Да, рано или поздно. Скорее рано. – Это было бы нежелательно. Я сел на кресло Выверта, Контесса заняла место напротив. Она выглядела слишком спокойной и расслабленной, по моему мнению. Похоже, в рукаве у неё было несколько козырей, позволяющих ей чувствовать себя хозяйкой положения. – Если «Котёл» и правда нацелен на сотрудничество со мной, – медленно сказал я, – то я жду, в качестве «жеста доброй воли», что со мной поделятся информацией. – О чём ты хочешь узнать? – Обо всём. С самого начала. И не забудь рассказать о том, почему «Котлу» так важно существование группы серийных маньяков. Контесса откинулась на спинку кресла и уставилась в потолок. – Всё началось тридцать лет назад…