— Не пугаться чего? — Напряглась Тая.
Ответом ей было молчание. Не скажу, что её это порадовало.
Тем временем Анаргар опустил её на ноги возле какого-то пьедистала с чашей. Сдул с него пыль, чихнув. Тася было рассмеялась, но затем чихнула тоже. Настала очередь смеяться Анаргара.
— Смешная ты. В общем, смотри сюда. Сейчас я надрезаю себе и тебе ладонь, смешиваем кровь и все. Хорошо?
— Хорошо, — решила побыть паинькой Тасия.
Анар достал кинжал из пьедистала. Тае стало плохо от его вида.
— А может, ну его? — Оббежав пьедистал, спросила Тася.
— Не ну его, это важно! — Не согласился император. — Иди сюда, вылечу потом.
— Не-а! — В свою очередь не согласилась Тасия и убежала за обнаружившуюся тут колонну.
— Тая! Иди сюда!
— Да щас!
— Тасия!
— Тебе надо, ты и иди!
Пробегав так около получаса, Анаргар поймал-таки визжащую то ли от ужаса (за тобой гоняется мужик с кинжалом, понятное дело), то ли от восторга (ура, догонялки) Тасю.
— Попалась! — Ехидно улыбнулось это конкретно потрепанное императоровидное нечто, схватив в охапку не менее растрепанную Таю.
— Ииий! — Было ему ответом.
— Не визжи.
— Тася, не делай этого, Тася, не делай того… А что делать-то?! — Возмутилась Тася.
— Стоять спокойно и дать мне, наконец, свою ладонь! — Раздраженно ответили ей.
— Да на, на, чего орать-то блин…
Хмуро глянув на нее, Анар надрезал-таки ладони, что сопроводилось шипением со стороны Таи (больно!!!) и угрожающим молчанием Анаргара (только попробуй дернуться). Соединив ладони, замерли, уставившись на свет, исходящий оттуда.
Подняв изумленный взгляд на императора, Тая спросила:
— Так и должно быть?
— Нет…
— Бляяяяять…
— Бездна…
Свечение превратилось в бело-золотое пламя и распространилось дальше, на внутреннюю часть руки возле кисти. Там оно неимоверно жгло где-то минуту, вызвав поток брани у императора и Тасии.
— Да когда ж это закончится, твою мать?!
— Тьма, я не знаю!
— Сука!
— *неразборчивое ругательство на гоблинском*!
Наконец пламя втянулось в руки, а на его месте у обоих осталась одинаковая татуировка, светящаяся бело-золотым. Она представляла собой белую лису с черными фрагментами (уши, лапы) и «хвостом» в виде золотого пламени.
— Ничего себе… И как это понимать? — Ошарашенно спросила Тая.
— Похоже, что с помощью этого мы можем связаться друг с другом. Но это надо скрыть от посторонних глаз… — Задумчиво ответил Анар. — Дай-ка…
Он провел по татуировке и она исчезла.
— Как я понял, чтобы она проявилась надо так же провести.
— М-да…
— А еще я не понял одного момента… — Пристально глядя на Таю, сказал император. — Моё пламя золотое, без примесей белого. Если я прав, то твоё — белое. Это не плохо, но для всех ты моя пропавшая дочь, так что сделать так, чтобы оно было золотым… Хотя бы на публике.
***
Тасия
После часа мучений выяснилось, что:
1) Моё пламя белое, может быть бело-золотым, но не золотым
2) Мы можем мысленно общаться
3) У нас схожи характеры
4) У меня есть еще способности к магии Смерти и магии Стихий (остальных), что довольно редко встречается
А еще мы придумали легенду, что моя «мать» — наполовину темная с белым пламенем, наполовину человечка с магией Стихий. Она, якобы, сбежала из империи в какое-то человеческое королевство, вырастила меня, недавно умерла и оп! Меня притянуло сюда. Короче блудная дочь вернулась.
Сочиняли мы эту легенду под белое вино (не забывательное, не надо тут) и решили прям сейчас заставить ближайших родственников поверить в неё (даже не спрашивайте, как, к чему и почему), собственно поэтому и перенеслись (почему-то моим пламенем, то бишь белым) к Тангирре Тьер. Ага, а она была с кем? С Тьером-старшим и младшим с Дэей. Отношения они выясняли, ага, до нашего появления.
— Здррасть. Ан, рассказывай, — выдала я.
— Тут такое дело… — Ну и рассказал. — Верьте, короче.
— А-ага. — Поддакнула я. — Дэээээя, а с нами не хочешь? Пошли!
В полной тишине (почти, под подхихикивание Ангара) дошла до Дэи, взяла оную за руки и прошла к порталу около Анара. Она, к слову, меня поддерживала и направляла.
— Пшли… А то тут пол сильно прыгает, — выдала все еще я.
— Прррошу! — Галантно (шатаясь аки трава на ветру) пропустил нас Анар.
И последнее, что я помню, были покои императора и кровать. А дальше — провал.
