Иди вперёд, чтобы продолжить свой путь. Поверни назад, чтобы вернуться оттуда, откуда пришёл. Поверни направо, если ты не уверен в себе. Поверни налево, когда ты найдёшь свой путь. Но если не знаешь, куда тебе следует идти и не знаешь, что сделать тебе — просто остановись.
***
«Джон»
События прошлого всегда возвращались к Джону хотел он этого или нет. Говорят, время лечит все раны, но похоже, прошло не так много времени, если они продолжают кровоточить. Или может быть Джон сам ковыряет их, дабы никогда не забывать то, что сделал. Прошло пять лет, а может и то больше, с того момента, как он вместе с одичалыми отправился в далёкие холодные земли. На самом деле Джон уже не считал сколько пролетело лет. Время просто текла, как бурная рука. Не сказать, что его жизнь была скучна. Одичалым нужен был лидер и им стал Тормунд, а Джон же, как его верный друг, стал правой рукой. В одно и то же время, он был нужен всем и не нужен никому. Сколько Тормунд уговаривал его взять себе жену, воспитать детей. Прошлое уже не вернуть, так он говорил. Но даже уговоры друга не помогли. После того, как он ушёл за Стену, решил, что никогда не возьмет себе жену и не заведёт детей, говоря самому себе, что не достоин иметь семью, после того, что сделал.Так было правильнее. Все те, кого он любил умирали. Так было с Игритт и так было с Дени. Джона преследовали кошмары. Каждый раз он видел свои окровавленные руки и раз за разом убивал женщину, которую любил. Он смотрел в ее глаза и видел непроходимую печаль… и боль от предательства. Что может быть хуже, чем умереть от рук человека, которому доверял? Которого любил? А он же просто отказал ей. Отказал в любви, которую она так заслуживала. И Джон ненавидел себя за это. Тогда он просто не мог смириться с тем, что она являлась его тётей. Сейчас бы он просто послал все, сжёг бы все свои сомнения в семи адах. Но было уже слишком поздно. Время — это не колесо, которое можно повернуть и оно будет двигаться в другим направлении. Нет, пути назад не было. И за каждые свои ошибки приходится платить сполна. И кажется, что плата за все для Джона будет смерть. Он не боится смерти, ведь уже умирал. Нет ничего страшнее для мира, чем одинокий Таргариен. Джон раньше не понимал этих слов, но понял лишь тогда, когда все оставили его. У него не было семьи, которая могла бы позаботиться о нем. Все предали его. Но возможно именно такова судьба самого предателя. Сколько Джон себя помнил, он был бастардом, которого многие презирали. Но... теперь он знал, что это всего лишь была ложь. Ложь, которую скрывали ото всех. Это была ложь, придуманная самым честным и доблестным человеком – Недом Старком. Хотелось ли Джону, чтобы все было иначе? Конечно, все могло бы быть по–другому, его «дядя» мог рассказать ему все давно. Нед знал, что Джон является законным наследником трона, но все равно позволил ему отправиться на Стену. Чувствал ли он когда-нибудь ненависть по отношению к Неду? Возможно предательство... но ненависть? Никогда. Или же все таки... Джон не знал. Но ненависть для мертвеца — ничто. Он все равно не ощутит ее, даже если целый мир будет ненавидеть его. Но что же давала правда? Что же давало сокрытие? Счастье? Потерянность? Нечто иное? Всё, конечно, прояснилось, и Джон теперь знал, что он не был бастардом, он не был Джоном Сноу. Он был законным наследником Железного трона. Он являлся Дейроном Таргариеном. И что же поменялось в его жизни? Ничерта. Стало только хуже. Но кто в этом был виноват? Лишь только сам Джон. Человек сам принимает решения и сам выбирает путь. И он избрал путь изменника. Теперь он был человеком без чести — Цареубийцей... Все отвернулись от него. Джону не стоило рассказывать Сансе правду о себе, ему стоило послушать Дейенерис. Это был её трон. Она шла к нему много лет, а он просто подверг её опасности. Не стоило доверять Сансе, ему стоило послушать свое сердце, а не разум. Но теперь, можно ли было все это изменить? Можно ли все это было вернуть? Нет. Такой лёгкий ответ на вопросы. Ничего нельзя вернуть. Сейчас на троне сидел его «брат» или правильно сказать кузен. Брандон Старк — Трехглазый Ворон, Король Семи Королевств и защитник государства. Да, конечно же, Джон скучал по своей семье, но больше всего он скучал по ней. Боль никуда не ушла и никогда не уйдёт. Джон хотел, чтобы произошедшее оказалось страшным сном. Он долгое время мечтал о том, как принял свое наследие и правил с Дейнерис на равных. Но каждый раз, открывая глаза, видел пустую лачугу. Не было никого. И от этого на душе становилось только хуже. Свободный народ основал поселение недалеко от Молочной воды, рядом с опушкой леса, который был полон животных. Джон уходил в лес с Призраком; он мог пропадать там днями, совсем позабыв о времени. Ему хотелось побыть одному и подумать, но каждый раз, когда он возвращался, Тормунд смотрел на него с сожалением: он чувствовал его печаль и тупую боль в груди. Было ли правильно привести Дейенерис и её армию на Север, чтобы победить Короля Ночи? Было ли правильно вообще отправляться на Драконий камень? Было ли правильно преклонять колено? Джон старался не думать об этом, но подобные мысли снова и снова всплывали у него в голове. «Правильно ли я поступил? Почему я не был рядом, когда она так нуждалась во мне? Если бы я только отдал ей всю свою любовь, может быть, тогда она была бы той королевой, которую я полюбил, а не той, кем она стала». — Он мучил себя вопросами. Боль, которую он чувствовал каждый раз, вспоминая её индиговые глаза, в которых можно было просто забыться, длинные серебряные волосы, то, как она улыбалась или смеялась, её объятия и её запах, её мягкие и сладкие губы, с новой силой ударяла ему под дых. Это все было горько-сладко. Это все было слишком жестоко. Его мысли возвращались в Королевскую гавань… Когда прозвенели колокола, город сгорел, а его мир развалился на части. Он не мог спать: боль в его сердце была слишком сильная. Может быть, ему стоило отправиться за ней? В тот мир, где она сейчас? Этот день начался так же, как и многие другие. Яркое солнце взошло над горизонтом и осветило его тёмную небольшую комнату. Дом, в котором он жил был построен при помощи Тормунда и ещё пары добровольцев, и был сделан как и остальные дома Свободного народа: из грязи, дерева и камня. Белые Ходоки ушли, поэтому им больше не нужно было расставаться со своими домами, чтобы выжить, поэтому деревня с каждым разрасталась. Север теперь был мирным, и люди могли спокойно жить в своё удовольствие. Тяжело вздохнув, Джон медленно со скрипом деревянного каркаса кровати опустил ноги на пол, а после поднялся, подошёл к стулу, на котором лежала его слегка помятая одежда, состоящая из кожаных бриджей, чёрной куртке поверх шерстяной рубашки тёмного оттенка и меховых ботинок. Одевшись, он пристегнул ремень меча и Длинный коготь, что теперь висел у него на бедре. Дальше он быстро поел хлеб и тушеное мясо в общей столовой, а после вновь вернулся в свой дом, чтобы взять свой лук и колчан со стрелами. Так же он взял винную шкуру, наполненную пресной водой, и небольшую сумку с вяленой олениной и маленькой буханкой хлеба. Джон вышел из своей хижины и направился к восточному краю деревни, к лесу. Молча рядом с ним шёл его ужасный белый волк Призрак. — Ворона, снова уходишь один? — Послышался знакомый мужской голос. Джону не нужно было оборачиваться, чтобы понять, кто разговаривал с ним. Это был Тормунд, который, без сомнений, с прожигающим взглядом смотрел на него. — Да, — просто ответил Джон. — Думаю, мне нужно прогуляться и побыть одному. — И что же ты там делаешь один, ворона? — спросил Тормунд, подходя ближе к Джону. — Играешь сам с собой? — Из его горла вырвался небольшой смешок, которой в последствии перерос в смех. Джон покачал своей головой, но после улыбнулся: — Ты знаешь почему я ухожу в лес, должен был уже к этому привыкнуть. — Тебе нужна женщина. Настоящая, живая. Ты же знаешь, что не сможешь вернуть её. — Ответил Тормунд, хлопнув Джона по плечу. В серых и таких усталых глазах Джона промелькнула грусть, которую он тщательно пытался скрыть. «И почему он каждый раз напоминал об этом?» — Я никогда не смогу. — Произнёс Джон, сильно сжав кулаки. — Увидимся скоро, мой друг. — Тихо добавил он, отходя от Тормунда и идя к лесу. — Я никогда не смогу забыть её, она будет преследовать меня вечно… — тихо прошептал Джон, идя по дороге.Никогда…