***
Лео равнодушно смотрел, как закипает куриный бульон. Оба папы усвистали по делам, оставив сына готовить обед. — Вечером приедет Альфред — обязательно куриный супчик попробовать дадим. Пусть увидит, что ты — просто идеальный жених. Лео не хотелось ничего. Слёзы кончились — апатия навалилась. Но с о-па спорить бесполезно. Утром его повезли в магазин, прикупить те самые модные штанишки, потом в салон: мультимаски, коррекция бровей, укладка и маникюр. — Прекрасные волосы! — восторженно повизгивал мастер. — Такие густые и блестящие. И кожа сияет! И такие нежные ручки и ножки — обцеловал бы! Ах, какое счастье — иметь таких клиентов! Лео только вздохнул, а о-па заквохтал: — Вы уж постарайтесь! Вот увидишь, Лео, твой бывший ещё локти кусать будет, что променял на какого-то бледного бету. — Ты только не сиди куклой, сыночек, — наставлял он Лео по дороге домой. — Альфреда охмурить — пара пустяков. Ты, главное, дитёнка ему заделай поскорей. Надо было и с Джеем постараться, хрен бы он тогда развод получил. Но чего уж теперь… А для надёжности — чтобы ты ещё с каким-нибудь молоденьким переспал. Чтобы забеременеть наверняка. — С молодым? — переспросил Лео. — А этому Альфреду сколько лет? — Да всего пятьдесят. Мужик ещё хоть куда. И богатый. Заводик собственный есть. Будешь с ним жить шоколадно. Главное, не сглупи, как в прошлый раз. Лео бухнул в кастрюлю соли и снова вздохнул. Фотографию будущего мужа ему вчера вечером показали. Ничего вроде на морду. Ну и ладно! Ну и пусть! Зато богатый! Лео сдул с носа прядь волос и попытался настроиться на нужный лад. Всего-то пятьдесят лет. Муженьку Мэнни шестьдесят три — и ничего. Мэнни вокруг него скачет и счастлив до опупения. А все завидуют. Вот пусть теперь сам Мэнни ему позавидует. И Лео гордо выпрямился, представляя, как он, весь такой красивый и модный, в гости к Мэнни заявится. Нет, лучше самого Мэнни в гости позвать и принять в картинной галерее или в зимнем саду. И чтобы костюм вручную изумрудами расшит. Нет. В изумрудной короне! Лео размечтался, и тут постучали. В окно. Лео обернулся, и ложка, которой он суп помешивал, из рук выпала. Там, за окном, облитая лучами солнца, стояла человеческая фигура. — Ангел, — пробормотал Лео и рухнул в обморок.***
Очнулся он оттого, что кто-то осторожно похлопывал по щекам. Лео разлепил глаза… и умер снова. Умер, чтобы попасть в рай. У ангела, что склонился над ним, глаза были до того голубыми — ну словно незабудки в них расцвели. А остальное просто как в сказке. И лоб, и нос, и мужественный рот, и ямочка на подбородке. Портрет совершенства дополняли золотистые волосы и мощная шея. Лео голову вывернул, глаза скосил, пытаясь заглянуть ангелу за спину, но ничего не увидел. — А где же эти? — удивлённо спросил он и пошевелил локтями. — Крылья должны быть. — Башкой, наверно, треснулся, — хрипловатым баском сказал ангел, с сожалением качая головой. — И суп у тебя убежал. Вот придёт твой муж — ремня получишь. — Но ты ведь заступишься? — Это можно, — кивнул ангел. — Ненавижу, когда омег лупят. Могу и въебать… Лео ахнул. Оказывается, ангелам ругаться можно. А ещё рабочие комбинезоны носить — омежка ощущал грубую ткань под руками. Впрочем, красота неземного создания от этого только выигрывала. В какой-нибудь хламиде с голыми ногами он бы точно по-дурацки выглядел. — Как там? — тихо спросил Лео. Ангел изогнул совершенную бровь: — Где? — Ну там, наверху. — Жарко, чё… Вот с вашим домом разберёмся, и в отпуск пойду. Лео глаза округлил: — Ну надо же! Я и не знал, что вам отпуска полагаются. — Нормально! — басовито хохотнул ангел. — Чего ж мне, без отдыха канаёбиться? Устал как собака… В отпуск пойду — неделю спать буду. А потом… — Бедненький, — не выдержал Лео. — Тяжело людям помогать. А ведь мы такие неблагодарные! Я вот вообще ни во что не верил. Но теперь верю. А вы там, в раю, — и он ткнул пальчиком в потолок, — все такие красивые? — Ёбнулся всё-таки башкой, — печально сказал ангел. — Жаль, если идиотом останешься. Давай-ка, малыш, на диванчик. — И, легко подняв омегу, отнёс в комнату. Лео обвил его шею руками и не сводил глаз. Может, он и правда сошёл с ума. Ведь ангелы невидимы, а он своего увидал. Почти как дядя Кайл, только тот обычно чертей видит, когда напьётся. А Лео было на всё наплевать. Руки у ангела большие и сильные. Жаль, что пахнет от него невкусно. В одном фильме, который Лео в детстве смотрел, утверждали, что ангелы пахнут печеньем. Может, его ангел испачкался, пока летел? Можно ему душ предложить и подглядеть, как он раздевается и моется. Но вместо этого Лео, стесняясь, спросил: — А как твоё имя? — Зак. — Чё, прям Зак? — пришалел Лео. — Так теперь ангелов называют? Зак засмеялся: — Не знаю, как у ангелов, а у ремонтников всякие встречаются. И тут у Лео в голове проясняться стало. И грубый комбинезон, и запах какой-то химии. И а-папа что-то про ремонт фасада их дома говорил. — Ремонтник? — переспросил Лео. — Это который в такой штучке между небом и землёй болтается? — Не штучка, а люлька. — Люлька, — повторил Лео. — Слово какое смешное… И снова завалился в обморок.***
Очнулся он в объятиях пап. Белокурый Зак топтался тут же и бубнил: — Я водички только хотел попросить… Я же не знал, что он чеканашка. Вот же блин! Жалко-то как… — Сам ты кретин, — огрызнулся о-па. — Да наш мальчик самый умный. Мы же на двадцатом живём, остолоп! У меня бы кто вот так водички попросил — я бы умер со страху. Идеальные брови Зака скорбно домиком сошлись: — Я пугать-то не хотел. Смотрю — стоит, улыбается. Да я же без задней мысли… — Первый раз вижу альфу без задней мысли, — презрительно фыркнул а-папа. — Импотент, что ли? — А чё сразу… Но тут Лео сел и на Зака с новым интересом уставился. С одной стороны, немножко обидно, что не ангел. Но если с другой… Живой человек из плоти и крови. И уж точно в воздухе не растворится, махнув крылом на прощание. И Лео счастливо вздохнул. — Папули, — тихо сказал он. — Не надо никакого Альфреда приводить. Я нашёл мужчину своей мечты. Вот моя пара! Лишь увидел его и сразу понял. А-папа вылупил глаза, а о-папочка взвизгнул: — Рабочего? Ты хочешь, чтобы теперь я в обморок упал? Он же плебей, кухарский сын! — Вы моего папу знаете? — удивился Зак. — Видишь, он даже не отрицает. Он чернь, низшее сословие! Зак нахмурился: — Ты бы коней попридержал, папаша! За чернь и ответить можно. У меня, между прочим, брат в мэрии работает. Теперь о-па застыл с вытаращенными глазами, а отец поинтересовался: — В мэрии? А кем? — Полы в ихнем буфете моет.***
О-папа картинно заламывал руки, а отец нервно курил. Зака не было. Минуту назад он, отхватив от о-па по своей ангельской морде, назвал всех ебанатами, прыгнул назад в свою люльку и уехал вниз. А ещё через минуту Зак узнал, что омеги умеют очень быстро бегать по ступенькам, позабыв про лифт, потому что, добравшись до первого этажа, он увидел скакавшего там Лео. С чемоданчиком. Альфа вспыхнул было радостно, но тут же помрачнел. — Правда, что ль, ко мне собрался? У меня квартиры премиум-класса нет. Снимаю халупу… — Неважно, — безмятежно улыбнулся чокнувшийся Лео. — Детка, я рабочий. Я на твоего возлюбленного даже издали не похож. — Ты похож на ангела, — продолжал светиться счастьем Лео. — Твои предки меня растерзают… — Я тебя спасу, — горячо пообещал омежка. — Я… Чёрт, аргументы закончились.***
Жил Зак на окраине. Вся его квартира поместилась бы в спальне Лео, но омежка этого не замечал. Он не видел ничего вокруг, а смотрел лишь на Зака. Тот торопливо задвигал под диван пивные банки и коробки из-под пиццы, убирал грязную посуду и сдёргивал трусы со стульев. — Тебе, наверное, в берлоге моей… я прям не знаю… Сюда не садись — тут аккумулятор стоял! И сюда не на… Сел уже? В белых штанах… Я всё думал, зачем люди белые штаны покупают. Оказывается, чтобы ко мне в гости ходить. Пятно теперь… Стой, что ты делаешь! Лео пожал плечиком, стягивая штанишки: — Пятно же! — Так трусы-то оставь… Но Лео скинул с себя всё, отбросил в сторону и раскинул руки — вот, мол, я, любуйся. У Зака аж дыхание перехватило. Омежка стройный, фигурка точёная, словно статуэтка из слоновой кости — ни одного изъяна. Кожа нежнейшая, в сосках камушки, в паху фигурно подстриженный кустик пепельных кудряшек. Не зря его о-па на интимную стрижку уговорил. — Сплю, что ли? — Зак бугор у себя в штанах поправил. — Да тронуть-то страшно… Не знал бы — подумал бы, что принц какой. Я таких только по телику и в журналах видал. Лео не выдержал, подскочил и стал Заку джинсы расстёгивать. — Я снимался для журнала, — пробормотал он. — В детстве и в старших классах одежду рекламировал. Ужасное занятие… Но если хочешь, можешь потом меня пощёлкать — я тебе попозирую. Зак больше не говорил — обхватил омежку, рухнул с ним на диван, и маленькая квартира огласилась стонами.***
— Я не только бульончик, ещё яичницу умею и оладушки печь, меня дедушка в детстве учил, — хвалился Лео. — Потом забыл, конечно, но ничего, вспомню. Он лежал на груди Зака, выводя пальчиками узоры на его коже. — Ещё я люблю выращивать цветочки. У меня хорошо получается. Если здесь поставить побольше горшочков, будет очень здорово и уютно. А мы будем заниматься любовью под каучуконосами. — Ты не можешь тут остаться, Лео, — с горечью сказал Зак. — Разве что приезжать иногда. Ты к другой жизни привык — я тебе этого дать не смогу. Лео посмотрел удивлённо. — Ты странный… Что нужно, ты уже мне дал. Теперь я понимаю, что значит пара. Знаешь, как я страдал, когда развёлся? А теперь даже лица Джея не припомню — лишь размытое пятно. Хочу смотреть только на тебя и думать только о тебе. Зак прижал его крепче. Через некоторое время он встал и начал одеваться. — Рабочий день не кончился ещё, — объяснил он удивлённому Лео. — Я сбежал, а ребята прикрыли. Одевайся, я тебя домой отвезу. — Да как же… — Лео чуть не заплакал. — Неужели ничего не чувствуешь? Бездушный сухарь! Я для тебя всё на свете готов отдать… Я готовить научусь и полы мыть, а ты… Ну выгони! Выгони меня, и я умру! — Думаешь, мне легко? — хмуро сказал Зак. — Но ты здесь не выживешь. Сам сбежишь. — Не сбегу, не сбегу!***
Вернувшийся вечером Зак с удивлением огляделся. Омежка расстарался. Полы намыл так, что три ручья в коридор текли. На стенах картиночки, вырезанные из журналов, на полках — вытащенные из кладовки и склеенные скотчем инструменты. — Инсталляция! — гордо объяснил Лео. И над всем этим плыл запах гари. — А это я мясо пожарил! — радостно сказал омежка. — Стейки у тебя в морозилке нашёл! — И потащил Зака в комнату. Но Зак вывернулся. — Отцы твои денег мне дали. — Денег? Нам? — Мне. Чтобы я тебя вернул. Не знаю, зачем взял, — они твои. А домой тебе вернуться надо. — А ты? Лично ты хочешь, чтобы я вернулся? — тихо спросил Лео. — Я бы очень хотел, чтобы ты остался, котёнок, но ещё больше я хочу, чтобы ты был счастлив. А здесь, в этой конуре… Потом ведь проклинать меня будешь, что жизнь тебе сломал. Отцы тебе какого-то богача нашли. Будешь жить припеваючи — пинаколаду пить и в джакузи валяться. У меня, чтобы в джакузи сидеть, надо вдвоём в ванне перде… кхм… Словом, нет у меня джакузи. Лео засмеялся. — Ну папочки! — И погрозил в пространство кулаком. — А вот фиг вам! Сами за своего Альфреда выходите. Впрочем, за деньги спасибо — они нам пригодятся. У Зака на губах заиграла неуверенная улыбка, но он тут же головой покачал. — Мы что же, сопрём их деньги? — Да как бы не так, — фыркнул Лео и довольно засмеялся. — Это деньги за мой браслет. Кстати, у меня ещё подвеска есть и так… по мелочи.***
Мэнни и Рик смотрели на Лео с открытыми ртами. Один в блестящей курточке, второй в меховом палантине — они заехали на заправку, которую Зак с Лео купили, и теперь сидели тут в маленьком кафе. Мэнни локоны поправлял, а сам носом тянул — мясные пирожки вкусно пахли. Сам Лео был здесь же — подменял обедающего кассира. В белой рубашке, без своих кудрей и наклеенных ресниц он казался совсем юным студентиком. Друзьям лично по чашечке кофе принёс. Вот тогда омежки рты и раскрыли. — Я слышал, но не верил, — сказал Мэнни, беря чашку. — Наш красавчик Лео булки продаёт. Неужели всё так плохо? — Всё просто восхитительно! — Докатился, — трагическим голосом изрёк Рик. — Может, тебе денег дать? Лео засмеялся: — Тебе муж стал наличку выдавать? Обычно больше двух баксов у тебя не было. А вообще, конечно, нужны деньги — вон тот мини-маркет хотим выкупить. Но об этом я с твоим мужем сам поговорю — ты занимайся своими собачками. — Ты сам занимаешься бизнесом? — изумился Рик. — А этот твой… — Зак в Милане, на выставке оборудования. Думаю на выходные к нему слетать, если успею. Столько дел… Ремонт в новом доме никак не закончим. С цветом не можем договориться. Я зелёную гостиную хочу, а Заку не нравится. Ещё у папочки юбилей — подарок надо… Хорошенькое личико Лео светилось от счастья — глаза сияли и щёчки раскраснелись. Порхая и тараторя без остановки, он поставил на стол тарелочку с пирожными и махнул кому-то рукой. — Кассир наш освободился, поеду в галерею. Может, успею папе тот чудесный пейзаж купить, который ему так понравился. Ты передай супругу, Рикки, что я с ним встретиться хочу. И с твоим, Мэнни, он же у тебя кухонной техникой занимается? У Рика челюсть отвисла, а Мэнни руками замахал: — Как ты… Как у тебя всё это… — Я не один — я с Заком, — сказал Лео, застенчиво улыбаясь. — Ой, как подумаю, что не захоти он тогда водички попить… А он говорит, что у меня коммерческая жилка имеется. Ну я, конечно, на курсы ещё ходил — учился всему. Там тоже сказали, что у меня способности. Всё так интересно, такая теперь жизнь стала! Ой, мальчики, побежал — опаздываю! И Лео исчез. Омеги молча поглядели друг на друга, и вдруг Рик всхлипнул: — Он такой счастливый, я так ему завидую… У нас каждый день одно и то же. Фитнес, шопинг… Ну, тусуемся по вечерам — одни и те же рожи. Домой приду — никого. Мой вечно допоздна работает. О-о, Мэнни, мне так завидно-о-о! Давай тоже бизнесом займёмся? Лео смог — и мы сможем. Откроем собачью парикмахерскую. — Лучше косметический магазин. — Нет, погоди… Обсудить надо…