По окончании Аннигиляции Солнца Вэнь Жо Ханя взяли в плен, бросив в темницу ордена Юнь Мэн Цзян.
Однако, Вэй Ин чувствовал, что здесь что-то не так. С самого начала битвы при Безночном городе их армия проигрывала. Никто и подойти к Вэнь Жо Ханю не мог, кроме Не Минцзюэ и Лань Си Ченя. Вэнь Жо Хань просто играл с ними, и было такое чувство, будто он мог убить их сразу же. Но он этого не сделал. При этом сдавая позиции.
Вэй Ин не мог отделаться от мысли, что Вэнь Жо Хань им просто поддавался. И, когда его схватили, он даже не сопротивлялся. Неужели Вэй Ин стал таким параноиком? Ведь никто, кроме него, ничего не заметил.
Но это чувство его не покидало. И вот он здесь. Стоит напротив двери в самую охраняемую часть ордена. Стоит у входа в темницу.
Тюремщики, завидев его, явно поежились от страха. Вэй Ин на это усмехнулся. Он уже привык. После Аннигиляции Солнца cлава его явно шла впереди него. Недавно он был героем, благодетелем, ключом к победе, а сегодня уже демон без души, хладнокровный убийца, отступник и сумасшедший приверженец темного пути.
Тюремщики быстро расступились, боясь и слово против сказать. Они, наверное, уже приготовились к крикам и воплям Вэнь Жо Ханя. Вэй Ину было по барабану. Он прошествовал мимо них, не окинув тех и взглядом. Его ауры хватило, чтобы у них подкосились ноги. «Страшно!» — подумали тюремщики, опускаясь на колени и судорожно глотая воздух.
Дойдя до своей цели, Вэй Ин застыл в нерешительности. С одной стороны, он просто допросит Вэнь Жо Ханя, а с другой — не странно ли всё это? Откинув здравый смысл (как он всегда и делал), Вэй Ин быстро вошёл в тюремную камеру.
Глазам предстал совершенно беспомощный бывший глава ордена Вэнь. Цепи окутывали его с ног до головы, как будто они пытались удержать монстра. Вэй Ину не было жаль Вэнь Жо Ханя. Он равнодушно оперся о стену, сложив руки на груди, ожидая, когда Вэнь Жо Хань почувствует его присутствие. Вей Ин мог разбудить его сейчас же, например, пинком в лицо или в живот, но что-то внутри не позволяло ему это сделать. Он не любил поступать так, бесчестно нападая, пока человек беспомощен.
Вэнь Жо Хань не заставил долго ждать и уже через пять минут открыл глаза.
— А ты?.. — казалось, он припоминал этого человека, но не мог вспомнить, где именно они виделись. «Мало ли людей желали моей смерти?» — горько усмехнулся он про себя.
— Вэй У Сянь. — ответил Вэй Ин, едва кивнув.
— А... — протянул Вэнь Жо Хань. — Ты — тот самый, чье имя повергало в ужас весь орден Ци Шань Вэнь? Тот, что воспитанник Фэн Мяня? — при упоминании этого имени юноша явно вздрогнул. — Это первый раз, когда мы разговариваем лично. Приятно познакомиться. — на самом деле в образе этого юноши Вэнь Жо Хань чувствовал что-то схожее с самим собой.
Черные мешки под глазами и бледная кожа — явный признак недосыпа. Скорее всего, из-за кошмаров. Его и самого каждую ночь посещали все те, кто умер по его вине.
— Увы и ах, но я не разделяю вашей радости. Я отчаянно желаю больше никогда вас не видеть. — его глаза полыхнули алым, и Вэнь Жо Хань понял, почему Вэй у Сянь вызывал у многих страх.
— И зачем столь знаменитая личность посетила мои скромные покои?
— У меня к тебе пара вопросов. — ответил Вэй Ин, подходя к пленнику немного ближе.
— Не боишься подходить ко мне? Я-то думал, что ко мне никто не осмелится подойти.
— Зачем ты всё это делал? — проигнорировав его вопрос, продолжил Вэй Ин.
— Делал что? — конечно, Вэнь Жо Хань знал, о чём идёт речь…
— Зачем ты решил возвыситься над орденами? Зачем ты убивал направо и налево? Зачем ты отдал приказ уничтожить Пристань Лотоса?! — Вэй Ин сорвался на крик, с ненавистью глядя на собеседника.
— Не смотри на меня так. Ведь я не приказывал своему сыну уничтожать Пристань Лотоса и тем более не приказывал убивать Фэн Мяня и Цзыюань. — он слабо улыбнулся.
— Что? — у Вэй Ина была совершенно другая информация. Он был уверен, что именно Вэнь Жо Хань отдал приказ.
— Я и Фэн Мянь учились вместе, и я не желал ему и его семье зла. Я отдал приказ о подчинении, но никак не об уничтожении. Мой сын из-за своих личных обид сам нарушил мой приказ.
— Зачем?! — в отчаянии выкрикнул Вэй Ин. — Зачем тебе нужна была эта власть? Почему из-за твоих желаний должны страдать другие? — уже тише сказал он.
— Мы с тобой похожи. — вдруг начал Вэнь Жо Хань.
— Нет. Мы с тобой вообще не похожи.
— Тебе так только кажется. Мотивы у нас, может, разные, однако финал одинаков. Ты пошел по темному пути, и вскоре тебя постигнет моя участь. Ты будешь убивать. Убивать родных тебе людей, ради защиты своей жизни или жизни других дорогих тебе людей. Вскоре все ордена почувствуют в тебе угрозу, и их общим врагом станешь ты, а не я. Тебя постигнет смерть, как и меня.
— Нет! Я не стану убивать ради своей собственной жизни! — пусть Вэй Ин и сказал так, однако где-то в глубине души он был согласен с Вэнь Жо Ханем, и от этого становилось тошно на душе. Что он будет делать, если ему придется убивать одних дорогих людей ради других? «Нет! Этого не произойдет», — уверил себя Вэй Ин.
— Как темный заклинатель ты должен знать множество вещей о проклятиях, однако ты слишком молод, чтобы знать о самых древних.
— Объясни, — потребовал Вэй Ин. В его душу закралось плохое предчувствие. Он чувствовал, что не хочет этого слышать.
— Для начала: я расскажу это тебе не для того, чтобы оправдать себя, а для того, чтобы об этом знал кто-то ещё, — Вэнь Жо Хань чувствовал, что этому ребенку он может открыться.
Пока он собирался с мыслями, Вэй Ин терпеливо ждал.
— Это произошло задолго до моего рождения. В наш орден поступила просьба об уничтожении монстра в маленькой деревушке. Награды они предоставить не могли. Тогда во главе ордена стоял очень алчный человек. Узнав об отсутствии награды, он проигнорировал просьбу. Вскоре люди из той местности начали умирать. Последний выживший пришел в орден, остановился у наших дверей и закричал, что проклинает наш род на вечные мучения. Тогда никто и не поверил в это проклятие, махнули рукой и убили бедолагу.
— Только через год выяснилось, что он из рода тех, что изучают проклятия. Он был последним. Как ни печально, но глава ордена даже тогда проигнорировал это и не пошёл просить прощения у мертвых, а ведь это могло спасти нас. Гордость ему не позволила. Люди из нашего ордена рождались алчными и жаждущими власти и умирали в агонии и молодыми. Все стало еще хуже в моем веку. Наш орден начинали ненавидеть за все совершенное. Первое время я пытался что-то сделать, наладить отношения с другими орденами. А потом начали уходить все кто мне дорог. Сестра, брат, лучший друг. И я перестал сопротивляться. Когда я стал главой ордена у меня началось раздвоение личности. Засыпал все было хорошо, а просыпался уже с подчиненным мелким орденом.С самого рождения меня растили для снятия проклятия. С самого детства мне вбивали в голову о моём предназначении, твердили, что это моя судьба, но я никак не мог понять почему я? Столько людей пытались, так почему все решили, что смогу я? Но эти слова потухли глубоко внутри. Я не стал сопротивляться и им, хоть и знал у меня ничего не получится. Проклятия появились задолго до заклинательства, это не то, что мы можем изменить. — услышав эту историю, Вэй Ин на самом деле посочувствовал Вэнь Жо Ханю. За него расписали его жизнь. Но это не отменяет его преступлений. Однако почему-то теперь Вэй Ин не мог желать ему смерти. Ведь, скорее всего, её желает сам Вэнь Жо Хань.
— Выбери ты другой путь — всё могло бы быть по-другому, — на это узник рассмеялся.
— Ты правда думаешь, что этот путь существует? Ты слишком наивен. Если всё было бы так просто, разве это было бы проклятием? Мы должны пасть, это наша судьба. Всё шло к этому, это единственное, что я понял. Из-за проклятия с каждым веком орден превращался в грязь. Моя роль была лишь в том, чтобы повысить враждебность, — увидев возмущение в глазах юноши, Вэнь Жо Хань улыбнулся теплее.
— Я могу дать тебе шанс исправить всё. — шок ясно читался в глазах Вэй Ина.
— Какова цена? — он ясно понимал, что всё будет не так просто.
— У меня лишь одно условие. Не дай мне во второй раз натворить дел. — Вэнь Жо Хань выглядел так, будто устал от жизни. Вэй Ин долго обдумывал это. Он не мог отказаться от шанса всё изменить. Он слишком сильно винит себя за смерти дорогих ему людей.
— Я согласен. Но... — Вей Ин стушевался. — Что будет со мной из этого времени.
— Ты исчезнешь, — прямо ответил Вэнь Жо Хань. — Память о тебе будет стёрта. Никто не вспомнит тебя. — он думал, что юноша расплачется, откажется, но тот лишь выдохнул с облегчением. И правда, интересный мальчик.
— Почему ты сам не воспользуешься этим? — этот вопрос беспокоил Вей Ина с самого начала.
— Потому, что я не хочу жить и знаю, что поступлю точно так же, — немного помолчав, Вэнь Жо Хань продолжил. — Завтра вечером перед моим судом, — назначил он время и взглянул на темную тень в углу. Тепло улыбнувшись, он продолжил:
— Я не жду, что ты меня простишь.
— Не прощу. Никогда тебя не прошу. Не прощу разрушения Пристани Лотоса, не прощу смерти Дяди Цзяна и Мадам Юй, не прощу смерти моих товарищей, не прощу разрушенного ядра Цзян Чена, не прощу смерти отца Лань Чжаня, не прощу тебе его слезы, сломанную ногу и отчаяние в глазах. Никогда. — только после сказанного Вей Ин понял, что проговорился.
— Мальчишка Лань? О, так у тебя к нему чувства?
— Нет! — в смущении крикнул Вей Ин.
— Я слышал, что вы как лёд и пламя. Трудно, наверное, любить того, кто не может принять тебя таким.
— У меня к нему не такие чувства.
«Ложь», — подумал он, развернулся и вышел.
— Вэй У Сянь! Он настолько тебя разозлил, что ты теперь красный от гнева? — раздался голос Цзян Чена. Скорее всего, его уведомили о прибытии Вэй Ина в темницу.
— Пф... Ахахахаха! — послышался смех на другой стороне, за дверью. Проигнорировав Цзян Чена, Вэй Ин мигом вылетел из темницы. И позволил себе отдышаться, лишь прижавшись лбом к дереву.
Завтра все его забудут, он исчезнет из этого времени. Но кое-что он сделать ещё мог.
***
— А-Сянь, зачем ты собрал нас здесь? — мягко поинтересовалась Цзян Ян Ли.
Под таким взглядом Вэй Ин не мог молчать. Переведя взгляд с сестры на брата, он вздохнул и рассказал всё, что случилось в темнице. Про проклятие, про его историю, про его решение. К концу рассказа Вей Ина его брат стоял побледневший, а сестра не сдерживала слёз.
— А-Сянь! Тебе незачем это делать! У нас и сейчас всё хорошо!
— Вэй У Сянь! Неужели ты поверил этому сумасшедшему?! Это точно ловушка!
— Цзян Чен. Я могу отличить ложь от правды. Неважно, что вы скажете, я не изменю своего решения. Завтра вечером вы меня больше не вспомните. Я исправлю то, что натворил.
— А-Сянь! Мы никогда не винили тебя в гибели родителей!
Вэй Ин перевел взгляд на Цзян Чена, тот понял все без слов. Винил. Он винил Вэй У Сяня во всём, что с ними случилось. Не было и дня, когда бы он не винил его в смерти родителей.
— Да! Я винил тебя! И виню сейчас! Ничто это не исправит! Но я никогда не желал, чтобы ты исчез! — это была правда.
— Цзян Чен, я знаю. Но таково мое решение. — Вей Ин немного подумал. — Это будет эгоистичная просьба, но... Я прошу тебя сохранить жизнь Вэнь Жо Ханю, пусть будет пожизненное заключение, но я хочу, чтобы он жил. И Вэнь Цин с Вэнь Нином и их кланом — пусть они начнут новую жизнь. Надеюсь у них получится
— Нет! Я понимаю, брат и сестра Вэнь, но этот старый ублюдок не заслуживает жизни! Он умрет самой мучительной смертью, на моих глазах! — взорвался Цзян Чен.
— Цзян Чен, для него сильнейшим наказанием будет жизнь. Это моя последняя воля, я прошу тебя. Ты забудешь обо мне, но если пообещаешь, то обещание забыть не сможешь. — на словах про последнюю волю Вань Инь едва ощутимо вздрогнул, но в следующий момент бросился и заключил названного брата в объятия.
— Хорошо, я сделаю всё возможное. — промычал он, уже не сдерживая слёз, его сестра тоже бросилась обнимать их. Эта ночь — последняя ночь, которую они проведут вместе.
***
Этой же ночью было отправлено три письма.
***
На следующий день, уже вечером, у темницы Вэй Ин встретил Лань Чжаня.
Тот, нахмурив брови, показал ему письмо.
— Вэй Ин, что это значит?
— То и значит. Я прошу тебя вступиться за Вэней. — время подходило к концу. Вэй Ин мог выговориться.
—Лань Чжань, я знаю, как сильно ты меня ненавидишь. Не волнуйся, совсем скоро я перестану донимать тебя своим ничтожным существованием. Это наша последняя встреча. — он направился мимо застывшего человека и лишь у самого его уха прошептал:
— Прощай.
— Вэй Ин! — Лань Чжань обернулся, но никого уже не было. Достав записную книжку, он записал это имя: «Вэй Ин». Почему он не мог вспомнить, кому это имя принадлежит? И почему на сердце такая боль? Почему ему кажется, будто этот человек ему очень дорог?
***
Открыв глаза, первым Вэй Ин увидел потолок. Старый деревянный потолок.
— Где я? — хотел он сказать, но у него не получилось, он произвел какой-то звук, похожий на плач ребенка.
— А-Ин, что случилось? — послышался нежный, до боли знакомый женский голос. «Мама!» — Вэй Ин почувствовал, как на глаза наворачиваются слезы.
Лишь через десять минут Вэй Ин успокоился. И понял, в каком дерьме он оказался. В прямом смысле и переносном — он не знал, что вернётся настолько далеко во времени, что снова станет ребенком!
