***
Около двух часов дня на улице, благодаря тучам выглядели старше. Юлик проснулся с сильной головной болью и еще более сильным желанием пить. Встав с дивана, медленней обычного, чтобы уменьшить болевые ощущения, парень побрел на кухню, дабы восполнить баланс такой необходимой сейчас жидкости. Бутылки вокруг сетовали на грязнулю-хозяина, а битая посуда на кухне жаловалась на громкие вчерашние скандалы, вызывая воспоминания в голове Онешко. Юлик никак не мог вспомнить причину его вчерашнего бухича до беспамятства. «Так, судя по разбитой посуде, я поссорился с Дашей, и она ушла. Хуево, конечно, но это не причина напиваться. Было что-то еще.» Молодой человек налил прохладной воды из-под крана в стакан и с жадностью осушил его, затем второй и третий. Самочувствие приходило в норму, и здравый смысл посоветовал не вспоминать так яро то, что вчера пытался стереть из памяти алекоголем. Но телефон, который Юлик уже успел по привычке вытащить из кармана, напомнил причину пустых бутылок. Весь экран и задняя панель дорогой модели были разбиты в мелкую паутинку. «Блять, я пил из-за этого долбаеба и, чтобы не позвонить ему, разбил телефон.» Глупость своих поступков поражала. С воспоминанием вернулись и все те чувства, от которых вчера было так плохо. Что-то изменилось в его отношении к Руслану. Парень стал раздражать тем, что вызывал странный трепет в груди. Но то, что Юлик мог иметь «не ту» (слово гей, было вычеркнуто из его лексикона навсегда и не использовалось под страхом смерти) ориентацию просто не имело место быть, априори. Не имело даже право на рассуждения в голове. Он просто не мог. Это мерзко и противно, противоестественно и дико. Как парень, у которого с юношества «радар» вставал исключительно на девушек, теперь может трепетать в груди от лучшего друга? Нет, исключено! Определенно дело в другом. Юлик просто устал, а поездка в Москву через месяц пойдет ему на пользу, благо в списках приглашенных не будет того, кто в прямом смысле может довести его или до безумия, или до алкоголизма. Вернувшись в комнату с мусорным пакетом, в котором уже находились собранные осколки с кухни, Юлик быстро собрал все бутылки и накинул худи с капюшоном, которое, как показалось парню, так удачно его маскирует. Обув кроссовки, Онешко аккуратно спустился, стараясь не бренчать бутылками в пакете, дабы не вызывать ненужные сплетни через чур бдительных подъездных сторожил. Мусорный бак встретил своим зловонным приветствием, поэтому парень поспешил расстаться с пакетом как можно скорее. Развернувшись, блоггер не поверил своим глазам. В ушах зазвенело, и на минуту он дезориентировался в пространстве. В любой другой ситуации, Онешко бы подумал что-то вроде «ну не может он вызывать у меня эмоции, призванные только для девушек», но сейчас в груди лишь трепетно и неправильно радостно отдавалось только одно. «Он.»***
— Привет — первым решился заговорить Руслан. — Привет, ты что, следишь за мной? — Юлик начал нервничать и сильно раздражаться. Мозг не зная, как реагировать на новые ощущения, выдавал совершенно неправильные эмоции. Но лучшая защита — нападение, да? — Пф-ф, — почти рассмеялся Руслан, скорее, чтобы прикрыть волнение. — Да-а, весь мир же вертится вокруг тебя, мне же нечем больше заняться. В этом доме живет моя новая знакомая, приходил, кхм, — картинно кашлянул в кулак, чтобы дать понять, чем он с этой выдуманной девушкой занимался, — в гости. — Ах, в гости? — Юлик опустил уголки рта и закивал головой. И почему эта информация его так разозлила? — Тогда, надеюсь, она живет не рядом с моей квартирой, а то мы с Дашей ночью так шумели, не хотелось бы вам помешать. Ну, знаешь, мужские потребности. Онешко не понимал, зачем ему было врать, просто вдруг захотелось зацепить друга побольнее. И еще раз утвердиться на позиции натурала. — Нет, ее квартира в другом подъезде, да и знаешь, — скучающе ответил Руслан, — Мы бы еще посостязались, кто кого перекричит, — подмигнул. Тушенцову было неприятно слышать о любовных похождениях лучшего друга, поэтому пришлось выдумать девушку и секс с ней, что казалось со стороны таким глупым, но другого выхода на тот момент у парня не было. Друзья пожирали друг друга взглядами, готовясь прыснуть ядом в любой момент, чтобы задеть друг друга. Напряжение между парнями будто ударило, в не без того беспокойное, небо и начался сильнейший ливень. Быстро забежав под козырек, чтобы не намокнуть, молодые люди молчали. И вроде со стороны все логично и понятно, двое мужчин стоят под козырьком подъезда, ожидая окончания непогоды, но неясно одно, почему Юлик остался? До Руслана не сразу дошло, ОН ОСТАЛСЯ ПОД ПОРЫВАМИ ХОЛОДНОГО ВЕТРА вместо того, чтобы подняться в теплую квартиру. Парни просто молча стояли, но ни один из них не попытался сбежать, чувствуя дискомфорт. Наоборот, им впервые за несколько недель была приятна компания друг друга, а дождь лишь добавлял спокойствия. Спустя пять минут немого контакта, Юлику стало ясно, что ливень надолго. — Пошли. — Пробормотал Онешко, доставая ключи. Он не сказал ничего больше, не заставлял и не требовал. Просто предложил погреться, несмотря на все разногласия и непонятный страх чего-то неправильного и повторения прошлых «ошибок». Все так же ни слова не произнося, парни поднялись на этаж и вошли в теплое жилище. Руслана с порога ударил в нос резкий запах алкоголя и душного воздуха и словно прочитав мысли, а может и сам почувствовал то же самое, хозяин квартиры приоткрыл окна. — Чай, кофе? — усталый и тихий голос, так быстро сменивший яростный и недовольный на улице. — Кофе. — Так же тихо. Тушенцов опустился на диван в гостиной, пребывавшей в полумраке, и смотрел в окно. — Вот, я не особо умею его варить, но… Руслан попытался взять кружку из рук гостеприимного хозяина, но случайно (или специально, кто знает) дотронулся холодными руками до его теплых, от горячего напитка, пальцев. Кружка упала, растеряв свое содержимое, но чудом уцелевшая. Юлик одернул руку и посмотрел на, уже глядящего на него испуганными глазами, Руслана. Онешко сел, потерев лицо руками. — Я... не «тот», кто тебе нужен. — посмотрел на ничего не понимающего друга, который ни в чем не был виноват, — Я не гей. Последнее слово повисло в воздухе грязной простыней, скинуть которую желали бы все присутствующие в комнате. Руслан устал от всего: от постоянного отрицания и вечных «я не гей», поэтому не выдержал и вскочил с дивана, испугав друга, тем самым заставив его встать тоже, готовясь к ответу. — А я, по-твоему, гей, да?! — подходит ближе, — Я, значит, целую мужиков первым, — еще ближе, — И напиваюсь до беспамятства от сомнений. Отлично. Последнее слово морозцем осело в сознании, потому что Руслан подошел к Юлику критически близко, касаясь губами мочки его уха. Онешко сглотнул. — Хочешь, я докажу тебе, — шепотом, — что ты самый настоящий пидор? В комнате было тихо. Руслан упивался своим превосходством, а Юлий пребывал в ступоре и не мог понять, почему слова лучшего друга так обжигающе возбуждали. — Нет, — шепотом, уже тяжело дыша. — Тс-с, — провел пальцем по губе и медленно спускаясь вниз по груди, добрался до уже твердого члена и сжал его через плотную ткань джинс. Почему-то эта безмолвная покорность вызвала у Тушенцова смех. Парень смеялся в лицо униженному Юлику, вызывая у последнего гнев и негодование. — Пошел вон! — Онешко сорвался на крик и принялся толкать обидчика в грудь, тот лишь продолжал смеяться. — Я сказал, иди нахуй из моей квартиры! — Видишь, ты самый настоящий гей, — уже не смеясь, но все еще нервно улыбаясь добавил Руслан. — Заткнись! Я сказал заткнись! И уебывай отсюда! И он ушел. Оставив Юлия наедине с собой и своим позором. Оставив лучшего друга подавленным и разбитым. Кажется, сегодняшний вечер будет идентичен предыдущему, вот только на этот раз алкоголя потребуется значительно больше.