***
Солнце слегка осветило бархатное черное небо и темно-синие облака, и с каждой минутой поднималось все выше и выше, окрашивая его в розовые, желтые и красные оттенки. Директор сидел в своем кресле и задумчиво смотрел на свои колокольчики, подвешенные на длинную вертикальную палку. Вся эта конструкция стояла на столе и издавала приятные музыкальные переливы. Однако, один из колокольчиков странно и пронзительно пищал. Дамблдор решил, что это значит, что какая-то посторонняя магия, покинула Хогвартс и оставила след на защитной ауре замка. Но все ученики знали, что трансгрессировать из Хогвартса нельзя, а значит никто не мог проскользнуть незамеченным в Хогсмит. Вдруг, за окном промелькнул серебряный след патронуса, который привлек внимание старика. Он немедленно послал за ним своего феникса, чтобы тот проследил за ним. Директор попытался воссоздать увиденный образ и пришел к выводу, что он увидел оленя. У него была одна ученица, способная вызывать заклинание такой формы. Альбус довольно оскалился и почесал свою бороду. В этом году Фредерика Поттер принесла ему немало хлопот. Девушка забрала себе Блэк-хаус, где так прочно обосновался штаб Ордена Феникса, наведалась в банк и разоблачила его аферу с пожизненной пенсией чемпиона. Теперь Дамблдор остался без лишней сотни галлеонов в месяц, а галлеоны лишними никогда не бывают. В конце концов, девчонка посмела подружиться с Дурслями и переехать в Поттер-мэнор, приняв титул Леди Поттер-Блэк, получив могущественное покровительство и обретя новых друзей. Директор понял, что в этом году не получится пустить все на самотек и нужно срочно что-то предпринять. В Англии некстати появился наследник Мраксов и Слизеринов, который сильно походил на молодого Тома Реддла. А вот сам хитрый Волан-де-морт наоборот затаился и не предпринимал никаких действий, из-за этого Министр Фадж считал, рассказы Дамблдора глупой ложью. Он не сообразил тогда, что любые ментальные закладки, как и многие чары, нуждаются в обновлении. Но Великий кукловод решил ими пренебречь в последние несколько лет, зная, что она находиться под постоянным контролем в Хогвартсе, а «милые» родственники из мира магглов никого не подпускают к ненормальной племяннице. Вернулся феникс, отследивший маршрут перемещения патронуса девушки и сел на плечо старика. Тот дотронулся волшебной палочкой до головы своей птицы и перенес ее воспоминания себе в голову. Патронус достиг космического корабля, на котором находился Финик Кабальеро. — Что же, пора преподать Леди Поттер урок, — хмыкнул старик в бороду, потирая руки в предвкушении чего-то. — Она будет полезнее в борьбе, если останется без поддержки близких людей. Пожалуй, начнем с юноши. Дамблдор всегда предпочитал делать всю грязную работу чужими руками, но в этот раз, он понимал, что посвящать постороннего волшебника может быть опасно для конфиденциальности и старик приготовился к тому, чтобы переместиться к Черной дыре. А пока он подготавливался, снова думал о том, как вернуть полное доверие Фредерики Поттер, идеальной кандидатуре на роль Героини и реформаторши Британии. Он сам был уже не в той форме, чтобы менять курс магического мира, но вот, поколение, выросшее под его надзором. Это был идеальный вариант. Дочь Джеймса Поттер из четверки Мародеров, которые были расходным и подопытным материалом, и их подруги Лили Эванс, светлой девочки, которая дружила со слизеринцем, несмотря на все предрассудки. Но все же почему дочь? В пророчестве ясно говорилось о… ребенке. Дамблдор сплюнул. Конечно, он снова был слишком поглощен собой и обдумыванием идеального будущего, что упустил детали. Чертова Лили, которой родители магглы привили суеверность, не говорила пол ребенка никому кроме Сириуса. А у того вытащить что-либо из головы не представлялось возможным, ведь даже после ссоры с семьей он продолжал носить простенький амулет. Ах, если бы, ребенок оказался мальчиком, можно было бы избежать многих проблем. Он был бы под присмотром Молли, Рона и Джинни Уизли прекрасно бы на него влияла, как и ее мать. С другой стороны, для осуществления намеченного плана Альбусу прекрасно подошло бы дитя Фредерики и еще одного могущественного мага. Мага, который бы подчинялся ему, Дамблдору, и тогда… Его уважали, побаивались, но считали старым эксцентричным дедушкой, который любит всех, вся и веселье. Он победил Гриндевальда… По кабинету раздался громкий истеричный смех, так как это была занятная история, известная только двум волшебникам, один из которых был заточен в тюрьму. История Дамблдора заканчивалась, и он это почувствовал еще пятьдесят лет назад. В то время в школу поступил сирота из приюта, о котором никто не заботился, а значит легко мог стать козлом отпущения. Том Реддл стал новым Злом, воспитываемым лично Великим Светлым. Он должен был сделать все необходимое. Что именно сделать, Дамблдор бы объяснил в свое время. А победить его должен был новый ручной Герой. Для этого директор тренировался на куклах, изучал детей, набранных из разных семей. Джеймс Поттер, сын его лучшего ученика, представитель чистокровной британской семьи, которые доверяли и любили Верховного Чародея. Независимый Сириус Блэк, ненавидящий собственную семью. После первой ссоры с матерью, было легко обострить конфликт до того, что гриффиндорец сбежал из дома. Питер Петтигрю, трусливый мальчик, готовый на все, чтобы выжить. И оборотень… Тихий и примерный отличник с желтыми глазами, Ремус Люпин. А еще был Северус Снейп, слизеринец на котором до сих пор отыгрывался Альбус. Вспомнив о зельеваре, который слишком много знал и стал догадываться, Дамблдор хихикнул. Как же элегантно он посадил его в Нурменгард, где никто и никогда не может найти волшебника даже по поиску крови. Был у тюрьмы один изъян, но старик не беспокоился об этом. Он собирался проведать Северуса перед Рождеством, преподнеся ему своеобразный подарок и злорадствуя. Вернувшись к собственному плану, Дамблдор потихоньку готовился к новому витку своей жизни. Для этого первым делом нужно было выбрать подходящую партию для известной гриффиндорки. Конечно, еще десять лет назад, он обещал ее для Рона, но сам директор ни на минуту не решился бы на это. Уизли были предателями, и их кровь бы здорово подпортила магический потенциал будущего ребенка, в которого Альбус собирался поместить свою душу и память. Финик Кабальеро, которого выбрала Фредерика ему тоже не нравился. Во-первых, он был под надзором иностранных магов и они стали бы защищать его, во-вторых Поттер была бы счастлива. А счастливыми людьми сложнее манипулировать, ведь они не так охотно устремляются за Великим Светлым. Дамблдор продолжил подбирать идеальных кандидатов и вздохнул… Как просто было с прошлым поколением, Лили и Джеймс, были созданы друг для друга и свести их не требовалось труда. А ведь подростки действительно думали, что переживают собственные страсти и делают выбор. Голову директора посетила мысль о том, что в этом году в Хогвартс поступил четырнадцатилетний юноша. Гарри Принц. Снова Уизли останутся не у дел. Но для начала, пускай Джинни все же поможет освоиться мальчику в Англии. Кажется, за него никто не держится, а Принц довольно старая фамилия, пускай сейчас не очень влиятельная, но сильная. Через несколько часов после размышлений директора Фредерика спустилась в Большой Зал с метлой за спиной в спортивной форме, присланной Леди Гринграсс. Она была серебряно-золотого цвета с эмблемой команды на груди, а также номером и фамилией игрока на спине. Поттер, естественно была ловцом. Грегори — вратарем, Крэбб и Невилл — загонщиками, а Дафна, Драко и Гермиона — охотниками. Девушка задумчиво кинула взгляд на гриффиндорский стол, где уже завтракали «Абелизавриды», под командованием Рона Уизли, уплетающего жирную курочку. Фредерика не нашла Гермиону и Невилла, а потому круто развернувшись пошла в сторону слизеринского стола, где сидели ее остальные друзья. — Подвиньтесь-ка, — весело проговорила бодрая девушка, садясь между Драко и Теодором. — О, Малфоюшка, ты настроен на победу? Белобрысый аристократ, не ожидавший такого поворота событий, подавился вишневым соком и Фредерике пришлось постучать по его спине. За столом раздались смешки, и никто уже не обращал внимание на то, что гриффиндорка сидела за столом слизеринцев. Они знали, что Поттер пришла к ребятам в зеленых галстуках, а значит это их дело. Через несколько минут появились и Гермиона с Невиллом. Девушка некомфортно чувствовала себя перед игрой, и в Большой зал она зашла в обыкновенном красном свитере, заправленном в черную юбку, собираясь переодеться после завтрака. Гриффиндорец шел рядом с ней, уже в форме, неся две метлы Нимбус-2001, одолженные у Флинта и Монтегю, а Дафне дал свою Молнию Тео, так как ему не нужно было сегодня играть. Комментатором был незаменимый Ли Джордан, который сжимал в своих руках микрофон, не обращая внимание на пристальный взгляд Макгонагалл, сидевшей рядом. Зрители кутались в теплые мантии и перчатки, так как на улице было холодно. Все слизеринцы без исключения поддерживали «Лунных воинов», Гарри с Люси и Асторией держали большой плакат с эмблемой команды сестры, Луна, сидевшая рядом, заколдовала его так, чтобы изредка на нем появлялись члены команды. Многие гриффиндорцы отдали предпочтение команде с Роном, Дином, Симусом, Лавандой и Парвати. Ожидание начала матча проходило в тишине. Фредерика помогла Гермионе переодеться, а Дафна переплела косу, чтобы та не мешала во время полета. Девушки настраивали друг друга на победу. У Поттер квиддич был в крови, ведь не зря она стала ловцом гриффиндорской команды еще на первом курсе. Дафна в детстве летала, когда к ним в гости приезжали Драко и Теодор. Слизеринка не считала, что аристократке необходимо играть в травмоопасную игру, но знала, что лишний навык не повредит. Гермиону в прошлом году научил держаться на метле сам Виктор Крам, а гриффиндорка всегда была способной ученицей и покорила себе и эту стихию. Когда команды вылетели из раздевалки, по трибунам прокатилась волна приветствия. Все хлопали, не жалея ладошек и кричали во все горло. — Сборная Гриффиндора и Слизерина! — завопил Ли Джордан. — Известные нам под названием «Лунные воины». Леди Поттер-Блэк, Малфой, Грейнджер, Крэбб, Гойл, Гринграсс, Лонгботтом. Невилл, сидя на высоте нескольких метров, крепко зажал древко метлы и старался не смотреть вниз. Его хорошо натренировали друзья, но все же он боялся, ведь бабушка никогда не доверяла ему игру в квиддич и в памяти то и дело всплывал первый урок полетов. Словно прочитав его мысли, парящий рядом Драко показал гриффиндорцу оттопыренный большой палец. — Абелизавриды! Сборная Гриффиндора и Когтеврана, — продолжил комментатор, подсматривая в бумажную шпаргалку. — Под руководством Рона Уизли. Сестры Патил, Томас, Финниган, Браун и Бут. Громкие крики с трибуны заглушили Джордана, и ему пришлось замолчать. — Капитаны, пожмите друг другу руки! — скомандовала мадам Трюк. Фредерика и Уизли опустились вниз и твердо стали ногами на поле. В ее глазах можно было заметить огонь и азарт, в то время как глаза Рона отражали ненависть, которую он и не пытался скрыть. Они схватили друг друга за руки и не обменявшись ни словом, вернулись в воздух. Гойл занял свое место перед воротами и кинул короткий взгляд на рыжего Уизли, который стоял на другом конце поля. Слизеринец был уверен, что тот пропустит множество мячей и сам сосредоточился ловить все до единого. Он видел летящую Парвати, которая сжимала в руках квоффл и уже был готов поймать его, как Драко перехватил мяч, и пользуясь подстраховкой Гермионы, полетел к другому кольцу. Винсент и Невилл ударив битами, принялись защищать игроков своей команды от бладжеров. Крэбб направлял бешеные мячи в сторону остальных ребят, надеясь вывести их из строя. Они летали вокруг Поттер, чтобы лунный ловец оставался в строю до конца игры. И все же, несмотря на слабую подготовку «динозавриков», они играли достойно, и счет был почти ровным. Квоффл только и успевал залетать в чьи-то ворота, а Терри и Фредерика, висевшие выше всех, вертели головой в разные стороны в поисках золотого мячика. Ладошки девушки от волнения становились мокрыми, ведь она понимала, что на ней лежит большая ответственность. Гермиона, неслась на всех порах к кольцу противника, и совершенно забыла о своих переживаниях, которые сводили ее с ума утром. Она подлетела достаточно близко, чтобы слышать голос Рона: — Грейнджер, квиддич — это не то, что можно выучить наизусть из книги. Тебе никогда не… Договорить ему не удалось, так как подлетевшая Дафна, поймала пас гриффиндорки и забросила его в кольцо, а Рону пришлось лететь к пустому кругу. — Заткнись, Уизел, — зло бросила слизеринка и подмигнула подруге. Астория Гринграсс сидела на трибунах и держала кулачки за команду своей старшей сестры. Она гордилась ей и старалась быть похожей на Дафну, но все же понимала, что она другая. Астория была немного избалованной девочкой, которую всячески оберегали родители. Она бы ни за что не села на метлу. На наследницу Гринграсс летит бладжер, целясь прямо в ее голову, и сердце Астории болезненно сжимается. Время останавливается, и девочка закрывает глаза, не в силах увидеть того, что будет дальше. Но Невилл тормозит свою метлу рядом, закрывая слизеринку своим телом и отбивая бешеный мяч в другую сторону. На трибунах раздались аплодисменты, а искренне всех Лонгботтому была благодарна четырнадцатилетняя девочка, любившая свою сестру. Астория вспомнила, как первый раз обратила внимание на юношу, во время Святочного Бала, когда он танцевал с ее сокурсницей Джиневрой Уизли. В отличие от спутницы, он на удивление ловко двигался и совершенно не путал фигуры. Потом был бал в Поттер-мэноре, где Невилл совершенно не танцевал, проводя время в компании своей бабушки Августы, почтенной женщины. А на дне рождения Гермионы им даже удалось побыть вместе в Тайной комнате. Несмотря на то, что рядом всегда был влюбленный в нее Гарри Принц, мисс Гринграсс с каждым днем все больше и больше проникалась симпатией к неуклюжему гриффиндорскому медвежонку, который был в одной команде с ее сестрой. Бросив взгляд на черноволосого соседа слева, Астория снова посмотрела на поле. Для себя она решила, что после игры ей следует поговорить с сестрой и попросить ее совета. Кажется, у младшенькой Уизли совершенно не было планов на Лонгботтома, а Принца можно было пристроить миленькой француженке с Когтеврана. Улыбнувшись собственным мыслям, Астория похлопала в ладоши очередному забитому мячу. Когда счет уже перевалил за сотню, Фредерика заметила золотой мячик, который порхал над шевелюрой когтевранского ловца. Спикировав вниз, девушка низко пригнулась и направила метлу к Терри Буту. Тот тоже увидел снитч, который полетел в другую сторону и начал двигаться. Каждый из игроков набирал скорость, пытаясь увиливать от носящихся бладжеров и остальных членов команды, которые вели нешуточную борьбу.***
Финик проснулся от того, что его разбудил коллега и передал в руки несколько чертежей. Но у испанца было правило сначала позавтракать, а потом приступать к делам. Поэтому Финик достал несколько тюбиков овсяной каши и с удовольствием выдавил их к себе в рот. В первые дни такая процедура смешила его и казалась странной, но в последствии он привык. Разложив бумаги на столе, плотно прикрепленном к полу, Финик мог провести так несколько часов до того, как предстоит сменить напарника возле руля управления, как он заметил патронус своей девушки. Они не общались по сквозным зеркалам уже несколько дней, из-за того, что юноша имел неосторожность разбить зеркало, после ссоры с отцом, который уговаривал его вернуться домой. А ведь несколько месяцев назад, сам мистер Кабальеро был инициатором этого полета. У Финика лишь была надежда, что на станции он с легкостью сможет связаться с Фредерикой, портрет которой был плотно прибит на стене ракеты. Услышав обеспокоенный голос любимой, парень хотел было заверить, что все хорошо, как за иллюминатором промелькнули чьи-то золотые перья и седая борода. Это заставило его задуматься, но вспомнив, что он находится на высоте нескольких сотен тысяч километров над Землей, Финик снова повернулся к Патронусу, который уже собирался исчезать. — Дорогая, я тебя люб… — он остановился на полуслове, так как почувствовал холодное прикосновение иголки шприца. Испугавшийся олень растворился очень быстро, недослушав послание. — До свидания, мистер Кабальеро, — прошептал ему посторонний волшебник, незамедлительно введя яд в горло. Он не хотел, чтобы его Старшая палочка омрачалась смертельным заклинанием, а потому решил действовать по старинке, используя цианид, который можно было добыть из пепла феникса. Финик ощутил сильную головную боль и слабость, сковавшую все его тело. Палочка, зажатая между указательным и большим пальцем вывалилась из руки и уплыла по воздуху. Больше она никогда ему не понадобиться. Давление упало, и юноша часто задышал. Он хватал губами воздух, и простирал руки, беззвучно моля о спасении. Но старик лишь бросил на него брезгливый взгляд и отвернулся. После третьей судороги, Финик потерял сознание, а через несколько минут наступила смерть. Его глаза были распахнуты и безжизненно смотрели на своего убийцу. Перед своим уходом Альбус, привыкший к эффектным действиям, резанул палец юноши палочкой так, что из него текла ещё тёплая красная кровь. Этой кровью он провел по портрету девушки, который заметил сразу же после прибытия.***
В этот момент пальцы Фредерики Поттер сомкнулись на прохладном металле, но сама девушка уже не слышала комментарии Ли Джордана и поздравления команды. Была лишь пронзающая боль в сердце и тяжелые веки, которые незамедлительно закрылись. Гарри был первым, кто несмотря на радость победы Лунных, заметил, что его сестричка падает вниз с нешуточной высоты. Он громко кричал и показывал пальцем в небо, привлекая внимание остальных. Драко, который был еще в воздухе, быстро подлетел к падающей гриффиндорке, рукавички которой разлетелись, а рыжие волосы выбились из косы. Юноша подхватил ее, удивительно легкую для своих пятнадцати лет, за талию и усадил к себе на метлу, медленно и аккуратно, спускаясь вниз. На поле уже прибежали профессор Макгонагалл, Гарри и Люси. Пыль стояла столбом, кто-то кричал, Рон Уизли отошел в сторону, качая головой. Все пытались привести в чувство чемпионку, но она продолжала бездыханно лежать уже на носилках. Когда первая волна паники успокоилась, Грегори и Винсент смогли отнести девушку в больничное крыло, передавая ее в руки заботливой мадам Помфри. Та охала, предвкушая рассказ о бладжерах, но узнала, что Поттер потеряла сознание уже после окончания игры. — Быть может стоит дать ей этот… наш… кун. Нашкунтур? — спросил взволнованный Драко, опираясь на косяк двери, через которую он не пропускал любопытных зевак. В Больничном крыле собралась команда «Лунных воинов», декан Гриффиндора и Гарри с Люси. — Нашатырь, если ты о маггловском спирте, — исправила его Гермиона. Малфой кивнул, а целительница попробовала названный способ. Однако, девушка приподнялась грудью, и снова упала на кровать. Гарри быстро ретировался в комнату сестры, благо он знал пароль и сейчас, пока остальные были заняты другими делами, он искал сквозное зеркало, чтобы связаться с кем-нибудь, и вызвать Гиппократа Сметвика. — Сириус! — прокричал мальчик, и вместо своего отражения замечая лицо Блэка. — Фредерика в беспамятстве после игры. Радостное выражение лица крестного Поттер пропало и рыча, он кивнул мальчику. Через несколько мгновений он вместе с молодым целителем из Мунго, стремительно несся в Хогвартс от аппарационного поля. Сметвик запыхавшись, склонился над девушкой, советуясь с мадам Помфри, которая уже имела опыт лечения этой юной особы. Через несколько минут, оглядев помещение, Гиппократ настоял на том, чтобы все ребята покинули его. Возмущенный Драко был уведен Дафной и… Гермионой, которая опасливо поглядывала через плечо на лежащую подругу. В Больничном крыле остались только два целителя и Сириус, который держал руку крестницы, беззвучно рыдая. Проведя палочкой несколько раз над сердцем Фредерики и введя в нее восстанавливающие зелье, Гиппократ решил, что лучше всего подействовать током. Отважный Сириус округлил глаза и в его руки левитировали успокаивающий отвар. Волнующегося Гарри выгнали за дверь, а потому он сидел на полу с мокрыми ресницами, подпирая стену и невидящими глазами упирался в окно, за которым бегали и смеялись остальные ученики. Через несколько дней Поттер наконец пришла в себя и открыв глаза уже в своей комнате, куда ее перенесли после процедуры, проделанной целителем из Мунго, она увидела сидящего подле нее крестного, который читал Ежедневный пророк. Сириус повзрослел с их первой встречи и похорошел. Теперь он заправлял белую рубашку в черные брюки, не застегивая ее на несколько последних пуговиц. Из заднего кармана торчала волшебная палочка, а волосы всегда были аккуратно уложены. — Доброе утро, — попыталась подняться бледная девушка, но тело отозвалось легкой болью из-за продолжительного бездействия. — Здравствуй, — помог ей Сириус. — Ты заставила нас поволноваться. Фредерика улыбнулась и извинилась, а после этого с удовольствием приняла деревянный поднос, на котором стоял ее завтрак от заботливого Гюнтера, который доставляла Марлин каждое утро. Свежие булочки с корицей и горячий какао. Девушка отдала поднос крестному и стала медленно вставать. Она оглядела себя в зеркале в пижаме, а спортивная форма была аккуратно сложена на стуле. Рядом лежало письмо на гербовой бумаге. Взгляд Фредерики зацепился за фамилию любимого. Она надеялась, что это новость о его раннем возвращении, но от волнения все нервы сжались в тугой узел, а плохое предчувствие закрадывалось в сердце. Сухие приветствия… Мокрая бумага… Тревога начинала нарастать. Глубоко вздохнув, Поттер перечитала письмо, рассчитывая, что это все окажется шуткой. Не может быть… Ее молодой, энергичный, жизнерадостный мальчик… умер. Как писал мистер Кабальеро, один из пилотов нашел Финика лежащим на полу с синими губами. Фредерика словно перестала дышать и сразу все поняла. Она теперь точно знала отчего упала во время матча и точное время смерти жениха. Письмо отца все подтвердило. Он был краток и лаконичен, как всегда. Просил не приезжать на похороны, потому что это будет больно для всех. Выражал сожаления о сорвавшейся помолвке. »… Финик, предполагал, что не успеет к Рождеству, а потому оставил подарок для тебя…» Девушка огляделась в поисках коробки, но в комнате было пусто. Всепоглощающий ужас, рушащий ее спокойствие прокрадывался в душу. — А посылка? — спросила у вошедшего крестного Фредерика. — Он бы хотел, чтобы ты открыла его перед Святочным Балом, а потому мы с Марлин отправили ее в Поттер-мэнор, — развел руками Сириус и присел рядом с девушкой. — Солнышко, почему ты плачешь? Поттер осознала, что из глаз ее текут слезы, а сама она использует письмо вместо носового платка, а потому просто отдала его Блэку в качестве объяснений. Упав на кровать, Фредерика затряслась от громких рыданий. Неприятный холодок внутри замораживал кровь. Она билась головой о подушку, зарывалась руками в одеяло и громко кричала. Девушка не верила, просила, умоляла всех известных богов, чтобы они вернули его вечную летнюю улыбку, его теплый нежный взгляд. Она содрогалась от мысли, что Финик умер где-то далеко от родной планеты и она не может проводить его в последний путь. Из горла снова раздался ужасный крик, от нахлынувших воспоминаний, причиняя новую боль. — За что? — тихо прошептала Фредерика, глядя на крестного. Испугавшись припадка, Сириус быстро поставил заглушающие на дверь и протянул новую склянку умиротворяющего зелья, которое было силой влито в девушку. А следом за ним и зелье сна без сновидений. Фредерика откинулась на мокрую подушку, а волосы спадали с кровати. Блэк погладил ее по голове, наблюдая за тем, как его маленькая девочка погружается в сон. Он мог понять ее чувства, ведь узнав о гибели Марлин, он обратился в пса и неделю бегал по лесам, воя от тоски и боли. Вечером следующего дня, когда солнце уже скрылось за Черным Озером, несчастная девушка проснулась и ощутила, что ее сердце разбито на миллион осколков. Она вдруг поняла, что как никогда понимает профессора Снейпа и хотела бы с ним посоветоваться, как же жить дальше. Но зельевар был потерян, и даже лучшие ищейки Лорда Мракса-Слизерина не могли напасть на его след. Сириус покинул Фредерику несколько часов назад, надеясь, что за время его отсутствия с ней ничего не случится. Поттер увидела на своем столе цветы: белые лилии, как знак соболезнования и смахнула непрошенную слезу. В комнате становилось душно и тесно, а потому переодевшись в черное траурное платье, девушка направилась к Астрономической башне. После смерти Седрика и победы на треклятом Турнире, рыжеволосой гриффиндорке не хотелось жить, и она шла на самую высокую башню, вынесши себе приговор. В шаге от пропасти ее настигли близнецы Уизли, спасшие свою подругу. Сегодня ей не хотелось заканчивать жизнь, чтобы поскорее присоединиться к любимому, ведь Фредерика понимала, что Финик будет не рад этому и в этой жизни для нее еще найдутся незаконченные дела. Однако, ноябрьская прохлада должна была освежить голову юной Леди. Присев на край лавочки, которую она установила в прошлом году, девушка проследила за тем, как маленький камушек летит вниз и скрадывается из вида. Ветерок, гуляющий по замку, настиг и ее плечи, а потому она поежилась. Сзади раздались чьи-то шаги и на плечи легла теплая мантия с зелеными рукавами. — Мои соболезнования, Леди Поттер-Блэк, — этот голос был смутно знакомым, но Фредерика ожидала увидеть совсем не этого юношу. — Можно просто Фредерика. Скажи, Тео, — шмыгнула носом зеленоглазая девушка. — Что со мной не так? Почему все, кого я люблю, умирают? Юноша не ответил, а лишь присел рядом и приобнял замерзшую Фредерику, которая не собиралась уходить. Он вздохнул так громко, словно на его плечах держался весь Хогвартс и отчего-то грустно посмотрел вдаль. Поттер положила голову на его плечо и задумалась о том, что она совсем не знает этого слизеринца, с которым учится уже пять лет. Он был другом Малфоя, но ни разу не обзывал Гермиону, не подначивал Рона и не грубил ей самой. Теодор был тихим мальчиком с красивым именем и отличными оценками. — В прошлом году я тоже потерял свою невесту, — коротко заметил ее собеседник, после того, как молчание затянулось. — Она была немкой. Мы … были знакомы уже очень давно, потому что моя бабушка живет в Германии и каждое лето я проводил в Мюнхене. Ее звали… Фредерика. Бровь его собеседницы поднялась, но она не задала вопроса. Совпадения бывают разными. — Однако, вы с ней совершенно не похожи, — грустно усмехнулся Нотт. — У нее были длинные белые волосы и голубые глаза. Она любила вышивать, читать книги. И никогда не ввязывалась в опасные приключения. Фредерика развела руками и хмыкнула: как будто она сама выбирала все эти происшествия. Если бы ее воля, сейчас она жила бы в уютненьком коттедже в Годриковой Лощине вместе с мамой, папой и братом. Радовалась бы простым вещам и яркому солнышку. — После ее смерти, я думал, что жизнь закончилась. Но, как это ни странно, меня мотивировала ты. Кубок выбрал тебя, несмотря на возрастное ограничение, ты справлялась, несмотря на предательство лучшего друга, ты улыбалась, несмотря на то, что пуффендуец отверг твою любовь… — И тоже погиб, — печально заметила Фредерика. — Мне лестно слышать, что я спасла кого-то в тот тяжелый год, когда я сама была на краю пропасти. — А потом, мне посоветовали отвлечься. Заняться делом, которое будет занимать все время, чтобы не оставалось минут для грустных воспоминаний. Я выбрал, — юноша подержал паузу. — изучение колдомедицины и маггловского врачебного дела. — Интересный выбор, друг мой, — от удивления девушка немного отстранилась и внимательно посмотрела на лицо Теодора. У него были длинные черные ресницы и карие глаза, как цвет плодородной почвы. Парень по-своему понял ее взгляд и все-таки встал. Время близилось к полночи, и слизеринец хотел дойти до подземелий, не наткнувшись на дежуривших профессоров. Попрощавшись, Нотт оставил свою мантию Фредерике, которая планировала просидеть здесь еще несколько часов. С первыми лучами солнца, девушку посетило сразу несколько гениальных мыслей и вдохновенно подхватившись со скамьи, края которой покрылись синим инеем. Букля, словно прочитав мысли хозяйки уже ждала ее на жердочке рядом со столом, на котором лежало письмо от Тайного Воздыхателя.