MINE

      — Чем занимаешься? — окликнул Чонгука Хосок, приземлившись на рядом стоящий стул.       — Угу, — вместо ответа пробурчал тот, утыкаясь в одну точку на экране своего мобильного.       Прийдя немного раньше в аудиторию, парень решил внимательно изучить сброшенное утром расписание Чулли. Вчера, после извинения в коридоре и разговора с преподавателем Мин, Чон получил сообщение от девушки с требованием еще раз проверить расписание его занятий, так как вечером она планировала обновить свое и предоставить к нему доступ. То ли она работала над этим всю ночь, то ли забыла и вспомнила только в машине, но окончательный вариант с некоторыми пометками был сброшен только утром.       Особенно примечательным было одно событие сегодня вечером, отмеченное красным цветом. Приглянулось оно тем, что было скрыто. Какая-то встреча назначена на девять вечера, а время окончания не указано. Рабочий день водителя согласно контракта до десяти, поэтому возник вопрос: нужно ли ему только отвезти Чулли до некого места, а обратно она каким-то образом доберется сама или вообще не надо париться по этому поводу?       Зачем скрывать событие, если можно было его просто не указывать в календаре. За разгадкой этой тайны и был застигнут Чонгук друзьями.       — Чего «угу»? — недовольно спросил Хосок, еще раз толкая Чона в бок.       — Ой, прости. Привет.       — На что ты так увлеченно уставился? — друг попытался заглянуть в телефон Чонгука, который тот не заблокировал и не отодвинул, скрывая информацию на экране. — Ого, это твое расписание? Ты теперь важная шишка? — пошутил он, заинтересовавшись не на шутку.       — Это расписание Чулли, — не понял шутки Чонгук.       — Да понял я. Можно взглянуть? — и, не спрашивая особого разрешения, взял в руки чужой телефон.       Чонгук невольно вспомнил про одно условие контракта про конфиденциальность. А что он делал сейчас? Спокойно (вообще никак не) реагировал на то, как информацию о работодателе изучал другой человек. Ну, с другой стороны, его можно понять. Он ведь в этом деле новенький, «случайно» ошибиться тоже может.       — А что это за красное сегодня? — тоже обратил внимание Хосок. — О! — воскликнул, когда после нажатия на значок всплыло уведомление «Доступ запрещен». — Запрещено.       — Не знаю, на то оно и скрыто, — пожал плечами Чонгук, забрав телефон из рук друга. Все-таки он всегда чувствовал себя не в своей тарелке, когда его вещи трогали посторонние, даже друзья.       — А может, это «красный день календаря»? — смело предположил Хосок. — Черт, у Чулли даже месячные по расписанию начинаются. Ни днем раньше, ни днем позже.       Чонгук засмеялся.       — Как по мне, они у нее всегда, судя по ее всегда недовольному поведению. А если серьезно, скорее всего это какая-то тайная встреча, — произнес он, вновь задумавшись.       — А зачем тогда она его вообще внесла в календарь?       — Не знаю. Меня больше волнует, как это можно использовать против нее.       — Хэллоу! — подошел Тэхён. — О чем болтаете?       — Как свергнуть королеву с ее трона, — перефразировал Хосок, успев это сделать до того, как Чонгук придумает что-то другое.       — А! — неожиданно воскликнул Тэхён, подняв указательный палец вверх. — Я тут недавно фильм один смотрел про свержение школьной королевы. Там главная героиня этой королеве вместо крема для лица дала крем для ног.       — По-моему, мы должны свергнуть королеву, а не избавлять ее лицо от грибка стоп, — скривился от глупой идеи друга Хосок.       — Не Чонгук ли сам говорил, что надо бросать именно маленькие камни? — недовольно заметил Тэхён, ища помощи в глазах Чона.       — Да, но ты предлагаешь какую-то чушь.       — Ты ведь даже не дослушал, — сказав это, Тэхён повернулся к Чонгуку, раз в лице Хосока поддержки не нашел. — Короче, в этом фильме говорилось, что главное — это лишить королеву всех атрибутов ее правления. Как-то так.       — Например? — по-прежнему скептически относился Хосок.       — Например, нанести удар по внешности, самолюбию и свите.       Хосок и Чонгук призадумались. Понятно, что на главную составляющую власти Чулли, а именно деньги, они повлиять не в силах, а вот в остальном можно попытаться. Чон и сам уже долго думал, в какое место ударить богачку посильнее. Слабое место есть у всех, надо только его найти.       — Хорошо, какие у тебя есть идеи по каждому из пунктов? — не унимался Хосок. Раз уж Тэхён это придумал, то и план разрабатывать ему.       — Давайте вместе решим.       — А чего так? Сказал «а», говори «б»! Зачем главную работу скидываешь на других? — все еще возмущался Хосок.       — Вот ты вечно чем-то недоволен, — расстраивался Ким. — Чонгук, скажи ему.       — Простите, парни, но мне в голову вообще ничего не лезет сейчас. Все, о чем я могу думать, это о сестре и о том, чтобы мне наконец навестить ее в воскресенье.       Чонгука сильно расстраивало, что его план мести двигался очень медленно, но он ничего не мог с собой поделать. Текущая ситуация максимально сложная, и можно утешать себя только тем, что после встречи с сестрой он немного успокоится и снова войдет в строй.       — Передавай ей там «привет», — мигом отреагировал Хосок.       — Угу. Жаль, что у меня только в воскресенье выходной, так бы я чаще ездил к ней.       — А после занятий? Поставил корову в загон и на машине быстро сгонял, — вставил свои «пять копеек» Тэхён.       — Верно, — выразил редкое согласие с мнением Кима Хосок. — Кстати, какой вообще у тебя график? — спросил, пытаясь вспомнить не так давно изучаемое расписание Чулли.       — Ох, — тяжело вздохнул Чонгук. — После занятий свободное время у меня с десяти вечера, в субботу работаю до обеда.       — Что за рабские условия?       — Согласно контракту, — еще один вздох.       — Они вообще там в адеквате?       Чон молча пожал плечами. Он хотел было еще что-то сказать, но началась лекция, а он так и не разблокировал встроенный в стол планшет и не ввел свои данные личного кабинета.       Однако даже в течение лекции он не мог сосредоточиться; голову заполнили новые мысли, на которые ему натолкнули друзья последним вопросом, а именно графиком работы по контракту. Если серьезно, то Чонгука дико интересовало то, при каких обстоятельствах был подписан злосчастный договор и дополнительное к нему соглашение. Разве Ёндже способна сделать это на добровольной основе? Что ее подтолкнуло на подобное решение? Чем ее шантажировали? А ее точно шантажировали. Или обманули, подсунув нужные хозяевам бумаги. Чулли отказывалась признаваться в причинах продления контракта, даже на просьбу предоставить первый, изначальный контракт был получен отрицательный ответ. Аргументация простая — он не имел к Чонгуку никакого отношения, сроки его тоже вышли. А так хотелось сравнить, сопоставить остовые пункты о режиме работы, оплаты и так далее.       Все, что Чонгук сейчас мог делать, это делать пометки о том, о чем надо обязательно подумать позже, потому что в силу обстоятельств он легко мог забыть важные моменты, которые потом помогут в осуществлении такого сладкого плана мести.       К слову о забытом, спустя несколько минут после начала лекции Чонгука толкнул в бок Хосок, тихо протягивая тому сверток.       — Что это? — шепотом спросил первый, не рискуя распечатывать шуршащую упаковку посреди занятия.       — Помнишь, ты спрашивал об устройстве, которое отключает все электронные приборы в радиусе ста метров?       Глаза Чона загорелись. Вспомнил.       — Так вот, брат отказал предоставить в аренду пульт, взамен дал только одноразовый чип. Радиус действия тоже уменьшился, но на дом Чулли должно хватить.       — Спасибо.       Что ж, первая за сегодня приятная новость. То-то Пак понервничает.

***

      Вечером того же дня, желая побыть шпионом, даже работая сверхурочно, Чонгук вызвался подвезти Чулли до места тайной встречи. Даже приоделся и вышел в холл на десять минут раньше назначенного времени.       — Ценю твое рвение, чем бы оно ни было обосновано, — произнесла Чулли, сперва не на шутку удивившись. — Но за мной заедут.       — В кои-то веки вызвался поработать, а тут отказ, — искренне расстроился Чонгук, но по другой причине.       Девушка была как всегда немногословна. Она молча покрутилась перед зеркалом, проверяя наличие, а точнее отсутствие складок на платье, а также ровность наложенного макияжа. Чонгук всерьез подумал, что богачка собралась на свидание, поэтому об этом никому нельзя знать.       А Хёк оказался не любопытным. Чон спросил дворецкого, как только представилась такая возможность, что обычно скрывает хозяйка дома, тот лишь пожал плечами, бросив что-то вроде «мне не интересно то, что меня не касается».       Вообще Чонгуку казалось, что в этом доме все все знают, и только он как дурак изо всех сил пытается достучаться до чужой совести и добиться признания, что Чулли изверг и всех слуг запугала до смерти. Иначе не объяснить тот факт, что все как один отзываются о богачке как о справедливом работодателе.       — У тебя еще что-то? — нехотя спросила Чулли, видя как Чонгук мешкался и не уходил. — Забирать тоже не надо, — сразу ответила на ожидаемый вопрос.       — Понял, — ничего не оставалось, как ретироваться и направиться в свою комнату.       — Твой рабочий день не закончился, так что надеюсь на такое же рвение к работе на последний час.       Чонгук уходил не оборачиваясь, передразнивая последние слова Чулли губами.       Девушка тут сообразила, что, возможно, не стоило делать запись со скрытым содержанием в общем календаре, но деваться уже было некуда. Тем более что создавать несколько календарей неудобно, да и зачем-то же придумали «напоминания» на электронных устройствах, чтобы не забивать голову лишней информацией. А телефон напомнит, если что.       Пугала только излишняя заинтересованность Чонгука. Тот, кто вообще не должен питать ни грамма любопытства к личной жизни Чулли, вдруг ни с того ни с сего сам вызвался отвезти туда и обратно. Работодателю лучше доверять подчиненным, но не в случае, когда последние обвиняют первого во всех смертных грехах.       Телефон оповестил о входящем сообщении от Юнги, который подъехал к особняку. Не заметив прятавшегося Чонгука, Чулли тяжело вздохнула, будто назначенное мероприятие было ей в тягость (хотя на самом деле так и было).       — И зачем я согласилась? — риторически спросила она саму себя, в последний раз бросив взгляд в отражение в зеркале. — Потом проблем не оберешься.       Собрав волю в кулак, девушка покинула особняк.       Пак не знала, куда Юнги ее поведет, но оделась подстать своему положению. Выглядеть несуразно в обществе не для нее, и она никогда себя не простит, если попадет в фэшн-скандал. Любой другой — никаких проблем. Главное, чтобы в этот момент выглядеть великолепно.       — Ты превосходно выглядишь, — тут же услышала комплимент о мужчины, который по-джентльменски открыл дверь автомобиля.       — Только не надо такого удивленного лица, — закатила глаза Чулли, первой садясь на заднее сидение. — Стоп, — воскликнула она, глядя на то, как Юнги садится рядом, в то время как водительское сидение пустовало. — Ты разве не поведешь?       — Я что, дурак? — усмехнулся тот. — Автомобиль на то и авто, чтобы быть без водителя.       — Но… — начала было Пак, но замолчала.       — Проблемы? — спросил Мин, не дождавшись продолжения.       — Н-нет, — соврала Чулли, заметно напрягшись.       — Может, попросишь своего водителя? — искренне и с заботой в голосе предложил мужчина. Что ж, предложение хорошее, но никуда не годится.       — Все нормально, — и в подтверждение своих слов закивала, не сводя взгляд с какой-то точки перед собой.       Поняв, что что-то не так, Юнги запустил двигатель машины и, когда та тронулась с места, взял девушку за руку, которая в ответ с силой обхватила чужую ладонь.       Юнги казалось странным, что у такой богатой семьи есть личные водители. Современные автомобили настолько безопасные, что попасть в аварию практически нереально, поэтому причина нервозности Чулли как минимум странна. Однако она есть.       Всю дорогу Пак не проронила ни слова и была так напряжена, что держалась за руку Юнги как за спасительную соломинку. Но тот молча терпел, ничего так и не спросив. Напряжение спало только по приезду к ресторану, когда девушка покинула ставший душным автомобиль. С облегчением выдохнул и Мин, потирая возвращающую первозданный вид побледневшую руку.       — Пойдем?       — Угу, — отозвалась пришедшая в себя Пак, взяв мужчину под руку, и оба направились к сторону входа в ресторан.       Первое, что девушка сделала, сев за стол, это выпила залпом стакан воды, сразу же налив себе второй.       — Ты в норме? — снова спросил Юнги.       Чулли закивала и взяла в руки меню.       — Да, давай побыстрее кончим это все.       — Я вот хочу подольше насладиться нашей такой долгожданной встречей. Заказать здесь столик было ой как не просто.       Юнги был очень счастлив, когда ему ответили, что один столик освободился, так как кто-то отказался или не смог прийти. А ресторан очень популярный и, соответственно, дорогой. Позволить себе даже самое простое в приготовлении блюдо здесь мог не каждый, но для особого случая можно и раскошелиться. Такой прекрасный повод же. Все буквально складывалось так, как мужчина планировал.       Чулли же была приятно удивлена быть приглашенной в престижное место. Из этого ресторана семья Пак часто заказала званные обеды и ужины, так как повар здесь отменный. Глаза просто разбегались по меню, ведь выбрать что-то одно сложно.       — На цены не смотри — я оплачу, — решил разрядить обстановку Юнги, следя за реакцией спутницы.       Пак подняла глаза и посмотрела на расплывшегося в кошачьей улыбке мужчину.       — Глядишь, после такого шикарного ужина мне что-нибудь да перепадет, — добавил он.       — Ты так в этом уверен.       — Более чем.       — Поверить не могу.       — Ты только не думай, что то, что сегодня произойдет, как-то повлияет на оценку за твою домашнюю работу. Я ведь знаю, что ты ее не сама писала.       — Если ты ждешь моего признания, то зря стараешься. Наоборот, я настаиваю, чтобы моя оценка была не ниже «В», иначе я сообщу твоей жене о том, что ты думаешь, тебе перепадет.       — А ты умеешь шантажировать.       — В чем дело? Ты же говорил, что у вас свободные отношения и что она не против твоих интрижек на стороне, — пыталась лавировать Чулли, надеясь на спокойное завершение вечера без постели.       Потому что на самом деле она хотела. Сказался ли это накопившийся стресс, непонятно, но секс помог бы. Проблема в том, что это не стопроцентная уверенность, потому что он одновременно может сделать все еще хуже.       — Спасибо, что напомнила, — с облегчением выдохнул Юнги, откинувшись на спинку стула. — Я на самом деле забыл, что она не против.       Глядя на этого «кота», Пак не могла понять, врет он или просто играет с ней. Она никогда сильно не разбиралась в психологии другого человека, поэтому ей всегда сложно распознать чужие чувства.       Принесли еду, и это стало своеобразным сигналом для Юнги. Он давно хотел спросить про возникшую ситуацию с Ёндже и ее братом, о чем только и говорят на каждом углу. Хочешь не хочешь, но всеобщий интерес и сплетни разыграют в любом такое любопытство, что справиться просто невозможно.       — Не буду скрывать, мне любопытно, почему из всех работников вашего дома только у Ёндже были проблемы, — спросил мужчина, глядя Чулли, у которой слегка дернулось плечо при упоминании девушки.       — Так вышло, — тихо ответила она, продолжая есть.       — «Так вышло?» — переспросил Юнги, ухмыляясь. — Ведь если работник не устраивает, его, как правило, лучше уволить и нанять другого.       — Пожалуйста, давай не будем об этом говорить, — произнесла Пак, с недовольством уставившись на собеседника.       — На словах просишь, а на деле требуешь, — ухмыльнулся Мин. — Хорошо, тем более что все равно спокойного разговора из этого не выйдет.       — Что ты от меня хочешь на самом деле? — спросила Чулли, положив столовые приборы на тарелку. — Ты явно не докапываться до моей личной жизни сюда пришел.       — У меня просто нет выбора, — пожал плечами Юнги, продолжая хитро улыбаться. — Ты сегодня обворожительна, что, боюсь, мне не устоять. — Выдержав паузу, добавил: — К тебе или ко мне?       — Я не про сегодняшний вечер спрашивала. Что тебе вообще от меня надо?       — Я и сам не знаю, как дальше пойдет. Но, раз уж нам не суждено быть вместе и у тебя скоро «Определение», то я хочу успеть трахнуть тебя до этого дня.       — А что потом? — хотя от услышанного у девушки глаза на лоб полезли. Странно, что она вообще еще держала себя в руках.       — Потом придется просить разрешения у твоего избранника. Шучу-шучу, — засмеялся Мин и наблюдал, как Чулли потихоньку выходит из себя.       — Надо же. Сколько же в тебе наглости. Ладно, предположим, что я…       — Предположим? — выгнул бровь мужчина, делая глоток вина.       — Что-то не так?       — Какие тут могут быть предположения?       — Предположим, — настаивала именно на этом слове Пак, — что я не против…       — Предположим, что предположим, — «исправил» Юнги.       — … составить тебе сегодня компанию…       — А, понял, ты вуалируешь, — он подложил руку под подбородок и сделал вид, что внимательно слушал.       — … что ты будешь делать после? — как ни в чем ни бывало продолжала девушка.       — Очень любопытно — ты не произносишь «мы будем делать».       — Я имею в виду, не думай, что ты можешь и дальше шантажом заманивать меня в постель.       — Расслабься, мы ведь уже не незнакомцы в клубе.       — Вот именно.       — Давай начистоту, Чулли. — Юнги надоело ходить вокруг да около. — Я тебя не уламываю, не соблазняю и уж тем более не принуждаю. Мы взрослые люди. И я с самого начала тебе говорил, что если ты скажешь «нет», я просто отвезу тебя домой и на этом разойдемся.       Чулли было сложнее и сложнее делать вид, что она держит себя в руках. Многое изменилось с момента их последней встречи. Но Юнги был прав, они больше не незнакомцы в клубе. Да и тогда они были взрослыми людьми, способными принимать самостоятельные решения.       Просто на этот раз, как в уравнении, добавились новые переменные: чужая жена, близившееся «Определение», давление со стороны семьи (уже больше не походишь по клубам снять какого-нибудь юнца).       На этот раз родители просят быть ответственнее, следить за своими словами, действиями, даже мыслями. Ведь любое произнесенное слово в будущем аукнется, любое совершенное действие выйдет боком, а любая возникшая мысль отразится на репутации.       Когда ты наследница огромной корпорации, когда отец ректор университета, в котором тебя заставляют получать исключительно высокие отметки… Когда на тебя со всех сторон давит важность общественного мнения… Учишься приспосабливаться, и это не просто входит в привычку, а становится манерой поведения на постоянной основе. Высокомерие, скрытность, недоверие, к сожалению, идут под руку.       — Мне надо в туалет, — сказала она ожидающему ответа Юнги, взяла со стола клатч и поспешила в сторону уборных.       — Не сбеги только, — бросил Мин вслед, но девушка их не услышала.       Не зная, сколько времени отсутствовала, Чулли вернулась к столику, но тот уже убирали, а работник передал, что ее спутник ждет на выходе из ресторана.       — Надеялась, что я ушел? — оказавшись на улице, услышала за спиной и обернулась. Практически впечатавшись в мужчину, Чулли прошептала:       — Наоборот.       Рука Юнги легла на талию девушки, и тот властно притянул Пак ближе к себе. Его горячее дыхание обожгло щеку, и сложно было врать себе, что вечер может закончиться по-другому. Как это в книгах пишут: коленки подкашивались, в глазах темнело, в голове образовался вакуум — все эти симптомы сейчас испытывала на себе Чулли.       — Ну, так к тебе или ко мне? — шептал Юнги, «играя» пальцами по позвонкам Пак, будто на пианино.       — Точно не ко мне, — ответила девушка.       — Но ко мне тоже нельзя. Компромис — я платил за ужин, ты платишь за отель.       — А что так? Не ожидал, что еда влетит в копеечку? — хмыкнула Чулли, улыбаясь. Для нее заплатить за отель — это копейки, но поддеть мужчину за единственный недостаток в «идеальном» плане по соблазнению святое.       — Честно сказать, это и был мой план.       — Теперь получается, что я тебя сняла, а не ты меня.       — Видишь? Не все так плохо, — подмигнул Мин, нежно погладив Чулли по щеке. — Поехали.       — Угу, — нервно отозвалась она, вспоминая о том, что еще раз придется испытать панический страх перед поездкой в машине.       Сердце бешено колотилось. Чулли не помнила, что происходило, не отдавала себе отчет, действовала на автомате, отдав Юнги правом распоряжаться ее телом, пока она не успокоится. Второй раз за день, с небольшим промежутком во времени ей пришлось пересиливать себя и сесть в машину без водителя.       Чулли стояла у окна пентхауса на последнем этаже фешенебельного отеля и смотрела на огни большого города. Ее длинное небесно-голубое платье, идеально сидящее на фигуре, из-за снятых каблуков немного касалось пола, а глубокий разрез до бедра соблазнительно обнажал ногу. Длинные локоны девушки ниспадали на плечи, дорогие украшения блестели не менее ярко тех огней, за которыми наблюдала Пак.       Внезапно окно стало матовым, будто его заволокла белая дымка, и в отражении Чулли увидела Юнги, все это время следящего за девушкой. Та не двигалась, ожидая со стороны мужчины каких-либо действий. Он не торопился, но и не медлил, снимая пиджак и сокращая расстояние между ними.       Юнги мягко положил руки на бедра Пак, все так же стоящей к нему спиной, и нежно провел ладонями вверх по талии, попутно убирая волосы в сторону. Мужчина губами коснулся оголенного плеча девушки, отчего та еле слышно выдохнула и наклонила голову в противоположную сторону. Лямка платья с левого плеча медленно соскользнула, устраняя преграду для того, чтобы Мин выцеловывал каждый сантиметр кожи.       Правой рукой мужчина быстро расправился с молнией платья, и то плавно упало на пол, полностью обнажая желанное тело. Развернув Чулли к себе, он прислонил ее к холодному окну, вызвав тихий стон, и накрыл ее губы требовательный поцелуем. По сравнению с этим, тот поцелуй, что был пару дней назад в аудитории, просто пшик, ничтожество, пустой звук. Тогда преподавателя сдерживал статус перед его студенткой, сегодня же она простая девушка, с которой он планировал провести еще одну незабываемую ночь. Он подхватил ее за бедра как пушинку, и Чулли моментально обхватила Юнги за талию, принявшись тереться о его пах и тем самым выдавая свое желание с потрохами. Да и скрывать уже не было смысла. Силиконовый бюстгальтер одним движением был снят и откинут куда-то в сторону. Сильная мужская ладонь накрыла возбужденную грудь, вздымающуюся от тяжелого дыхания. Мин сквозь поцелуй что-то пробормотал, но он был готов поспорить, что и сам ничего не понял. Оторвав Чулли от окна, мужчина перенес ее на горизонтальную поверхность кровати и навис сверху, нежно очерчивая ее подбородок длинными пальцами. Она лежит под ним и готова принадлежать ему этой ночью, прямо как тогда несколько лет назад. Но сегодня она так просто от него не сбежит.       Пока Юнги расстегивал рубашку (будь она неладна эта мода на пуговицы), он с восторгом наблюдал, как обнаженная Чулли стонала в предвкушении, как терлась бедрами о его. Наконец, последняя пуговица позади, после чего ненужный предмет гардероба был тут же отброшен в сторону, как и брюки, снятые следом. Новый поцелуй, еще более страстный, не заставил себя долго ждать. Губы пухли и краснели. Юнги целовал неистово, агрессивно, словно это его последний поцелуй и он хотел получить от него максимум. Он будто мстил девушке за бегство, старался показать, что она потеряла, оставив его тогда без номера телефона, но с волшебным послевкусием от проведенной ночи.       Чулли стонала в поцелуй, требуя большего. Она пришла в этот номер (даже заплатила за него) не для того, чтобы ее просто целовали, пусть и так неистово. Она хотела, чтобы ее касались и ласкали, доставляли удовольствие, не понимала, зачем медлить и оттягивать момент, если мужчина так долго этого ждал.       Перехватив инициативу, Чулли резко толкнула его так, что тот оказался под ней. Целуя шею и ключицы, девушка рукой дотронулась до паха, сквозь ткань трусов чувствуя возбуждение Юнги.       — Ммм, — услышала Пак, когда обхватила член ладонью.       — Это так ты меня хочешь? — в ответ дразнила Чулли, шепча через мокрые поцелуи, которые оставляла на шее мужчины.              Рыкнув от злости, Юнги проделал аналогичный трюк, что и Пак минутами ранее, и подмял ее под себя. Он освободился от нижнего белья и, подхватив девушку за бедра, вошел в нее. Скрип кровати не перебивал стонов, которые тут же наполнили комнату.       Чулли целовала, а когда уже не было сил, громко стонала в темп толчков, зарываясь пальцами в волосах Юнги.       — Да, Юнги, не останавливайся! — неразборчиво произнесла Пак.       Но это не входило в планы мужчины. Наоборот, чувствуя, что скоро кончит, он наращивал темп.       — Повтори еще раз, — простонал он на ухо Чулли. — Мое имя, — через паузу уточнил.       — Юнги, — послушно отозвалась Пак, чей разум отключался с каждой секундой. — Юнги, быстрее, да…       Последние несколько толчков, и мужчина кончил, еле успев вынуть член. Чулли откинула голову назад и выгнулась, чувствуя миллионы маленьких иголок, пронизывающих ее тело до кончиков пальцев.       — Черт, у тебя давно не было, что ли? — первым спросил Мин. Его вопрос прозвучал рвано, ведь сложно быстро привести в порядок дыхание и успокоить бешено колотящееся от возбуждения сердце.       — Так заметно? — на выдохе ответила Чулли.       — Есть немного. Сейчас, немного отдохну и по новой, — Мин лег рядом и подложил руку под голову, смотря на девушку. — Может, поговорим? — неожиданно предложил он.       — Самое время?       — У тебя есть другие предложения, чем заняться с обнаженным мужчиной в полумраке?       — Сам же сказал подождать, — усмехнулась в ответ Пак. — Хорошо, что хочешь обсудить?       — Обещаю не снимать тебя с занятий… но скажи правду, кто-то написал твою работу вместо тебя.       — Те самые поблажки, которые не обещал не давать? — выгнула бровь Чулли, отвечая только на первое предложение. — Все, что произошло сегодня, останется в этой комнате, так почему я должна верить, что ты не выгонишь меня на следующей лекции?       — Я серьезно. Признаюсь, работа была бы написана сносно, если бы ты была согласна с выпавшим высказываем. Но в конце ты вдруг пишешь, что не согласна, хотя доводы приводишь в поддержку.       — Не было времени исправлять, — еле слышно прошептала Чулли, проговариваясь.       Юнги ухмыльнулся.       — Ну, хотя бы ты прочитала то, что написала, — подытожил он.       Мин взял Чулли за руку и переплел пальцы, большим пальцем поглаживая тыльную сторону ладони девушки. В эту самую секунду он был счастлив, что многолетнее ожидание окупилось сполна.       Много раз мужчина представлял себе эту встречу. Конечно, статус преподавателя вносил огромные сложности в подобные встречи, особенно удар получил жесткий принцип «не давать поблажек студентам».       После первой лекции Юнги предполагал, что студентка сама подойдет к нему, упрашивая закрыть глаза на многочисленные прогулы и на то, что за целый семестр не сдала ни одной работы. Пак упорно игнорировала его, отправила кем-то написанную работу без какой-либо подписи, не пыталась подкупить, задобрить, шантажировать. Пришлось делать первый шаг самому, попутно узнавая, что девушка не такая, какой Юнги себе ее представлял.       Чулли больше не улыбалась. Ее теперь сложно назвать искренней, друзей по пальцам пересчитать (да и кого она сама считает таковыми). Никому не доверяет. Но странно… верит в любовь.       — Когда я тебя впервые встретил, — начал Мин, вырывая Чулли из собственных мыслей, — я был уверен, что мы идеально друг другу подходим, но сейчас я даже рад, что меня выбрала другая. Тебе бы я не смог быть верным, а с женой мне даже прятаться не надо.       Пак смущенно закрыла глаза ладонью и заливисто засмеялась.       — Что смеешься?       — Ничего, — отмахнулась она, вырвав руку из «объятий» и повернувшись к Юнги лицом.       — Нет, скажи, — настаивал Мин, поглаживая щеку Чулли и заглядывая ей в глаза. — Хотя нет, не говори, — передумал он, отворачиваясь. — Не уверен, что смогу не влюбиться в тебя настоящую.       Мужчина странно строил предложения, сам несколько раз обдумывая, правильно ли озвучил свою мысль или необходимы пояснения.       Для Чулли это было своеобразным сигналом, что она слишком заигралась и показала больше, чем следовало. Она собралась встать с кровати и направиться в душ, но тут же была остановлена сильной рукой.       — Мы не закончили, — улыбался мужчина, снова нависая сверху и накрывая губы девушки новым требовательным поцелуем. Чулли и надо упрашивать, она уже спустя секунду забыла, о чем они разговаривали ранее.