MINE

      Чулли на самом деле было жаль Чонгука и она желала, что поторопилась с новым договором, ведь, если удасться аннулировать контракт с Ёндже, новый также пойдет в утиль. Она так просто потратила свое время и время адвоката, проверившего и одобрившего его. С другой стороны, рассказать парню о своих планах и заранее обнадежить его Пак тоже не хотела, поэтому приходилось вновь примерять на себе роль злобной стервы, ставшей привычной.       — Что-что она сделала?! — громко спросил Хосок во время группового видео-звонка с друзьями.       — Ты все верно услышал, — простонал Чонгук, пожаловавшийся на новый договор с ненавистным работодателем. — Походу, я в этой кабале навечно.       — А я говорил, что сука Чулли так просто не прощает, — вставил своё Тэхён.       — Тэхён, ты, конечно, умеешь успокаивать, — покачал головой Хосок.       — А что такого? Между прочим, вы там сами что-то запланировали с каким-то чипом, мне ничего не сказали. Такое ощущение, что я никто в нашей тройке, — обижался Ким.       — Никто не считает тебя никем, успокойся, пожалуйста, — Чонгук не хотел ругаться тогда, когда ему как никогда нужна помощь. — Вы тоже с Хосоком спланировали хакерскую деятельность и мне не сообщили. Разве я как-либо обиделся?       — Нет, — хором ответили друзья.       — Вот и закрыли тему.       — Да, не хватало еще, чтобы мы из-за суки Чулли разругались! — поддакнул Ким.       — Друзья, я не знаю, что мне делать, я так устал, — говорил Чон, впервые ощутив настоящую беспомощность. От прежней уверенности не осталось ни следа.       Когда изначально парень планировал выполнять поручения Чулли по-своему, когда острил, намеренно что-то портил и прочее, он чувствовал, что правда на его стороне, что судьба поможет поставить на место заносчивую стерву.       Что уж говорить, пытался дать шанс исправиться, договорился не устраивать подлянки друг другу, старался относиться к девушке как ко всем остальным, а именно по-доброму и с улыбкой на лице. Однако ничего из этого не сыграло в его пользу. Хотя на что он рассчитывал? Разве меньше месяца достаточно для того, чтобы изменить чью-то сущность (в случае Чулли — сучность), которая отравляет жизнь людям в течение всего ее существования? Сомнительно.       — Зачем ты вообще ей признался? — снова спросил Хосок после небольшой паузы.       — Не знаю, говорю же. Меня застали врасплох, я не мог сознаться в одном, не признав другого.       — Хосок, мы о Чулли разговариваем, разве она могла поступить иначе? Такая подлянка. Ты ведь честно признался, попросил прощения! Эта семья деньги жопой жует, а простые люди вынуждены страдать и платить какой-то долг, появившийся из ниоткуда. Откуда взялась такая сумма? Хосок сказал, что чип безобидный, так почему стоимость диагностики и ремонта — или что они там делали — такая заоблачная?       — Там дело не только в этом, но я не могу сказать в чем, — отвечал Чонгук, вздыхая. Ему очень не хотелось скрывать что-то от друзей, чтобы им было понятнее.       — А если мы сами догадаемся, это же не будет считаться, что ты нарушаешь контракт? — Хосок пытался найти лазейку, чтобы во всем разобраться и помочь другу в меру своих возможностей.       — Не уверен, если честно, — пожал плечами Чон. — Считается ли за разглашение тайны ответы «да» или «нет»?       — А ты не говори, а кивай, — предложил Тэхён, и все восприняли положительно это предложение, хотя и это считалось за нарушений условий контракта, за что могло последовать очередное наказание.       — Так, в доме что-то произошло, когда отключилось электричество? — неожиданно для Чонгука Хосок выдал первое верное предположение, и парень слабо, но заметно кивнул.       — Блин, точняк! — воскликнул Тэхён. — Хосок, в тот же день она должна была пойти на благотворительный вечер, но так там и не появилась. Ее мать в интервью сказала, что она заболела и стандартные отмазки.       — Верно. Чонгук, отключение электричества как-то повлияло на саму Чулли? — задал следующий умный вопрос Хосок, но Ким перебил его.       — Так и знал, что она бесчувственный робот. Если подкрутить тут и подшаманить там, Чулли станет нормальной.       — Тэхён, твои шутки тут не к месту, — закатил глаза парень, но вновь обратился к Чонгуку, на всякий случай ожидая ответа на предположение Кима. — Неужели она на самом деле робот? Я, конечно, уверен, что прогресс в области искусственного интеллекта идет семимильными шагами, но в создание совершенного человека, правдоподобного, из плоти и крови…       — Успокойте свою фантазию, она не робот. В больницу мы поехали самую настоящую, человеческую.       — В больницу? — хором переспросили друзья, и Чонгук понял, что сболтнул лишнего. Надо выкручиваться.       — Она упала с лестницы, ударилась головой, мы повезли ее в больницу, — не сочинял, но не договаривал Чон, стараясь подбирать слова.       — Сильно приложилась? — спросил Тэхён с улыбкой.       — Почему она вдруг упала? — вновь умный вопрос от Хосока.       — Точно робот! Микросхемы в голове полетели, питание отключилось, груда металла рухнула с лестницы — все логично.       — Ким Тэхён, уйми фантазию, пожалуйста. В который раз просим!       — Простите, — искренне извинился парень, поняв, что перегибал палку. Шутка зашла слишком далеко. — Просто я не понимаю, зачем мы вообще пытаемся понять ход мыслей этой суки и причины ее поступков. Одному Богу известно, что у нее в голове и почему она такая.       — В какой-то степени ты прав, — согласился Хосок, и его поддержал Чонгук, который был рад, что не придется даже намеками раскрывать секреты ненавистной всеми Чулли. — Давайте лучше решим, что делать.       — Единственное, что может помочь, — это деньги, к сожалению, — вздохнул Тэхён. — У нас у всех с этим голяк. К тому же, не думаю, что сумма денег в контракте имеет какое-то значение.       — Тоже так считаю, — наконец, подал голос Чонгук, молчавший какое-то время, слушая друзей. — Денег у нее навалом, может, у нее какой-то дурацкий принцип «Всем по заслугам»?       — Правильно сказал: дурацкий принцип, — отозвался Хосок. — С другой стороны… Чонгук, прости, тебе может это не понравиться, но… дело в том, что, по сути, ты нарушил закон, применив тот чип, поэтому…       — Хочешь сказать, что пожизненная каторга на суку Чулли — это достойные расплата и наказание? — перебил Ким, что ни во что не ставил любое действие Пак, пусть она и пошла навстречу в случае с проступком Хосока.       — Нет, я не так это хочу сказать, — сквозь зубы процедил тот. — Мне очень жаль, Чонгук, но на что можно было рассчитывать после такого?       — Я согласен, я и сам был готов на любое наказание, просто… просто сама мысль, что я подписан на еще одно обязательство, еще и на ту, что почти сгубила мою сестру, приводит меня в бешенство и одновременно в жуткую апатию. Я понимаю, что, если бы не новый контракт, я бы пошел в тюрьму и лишился бы всего, что имею. Очень сожалею, что пошел на поводу у собственных эмоций и применил то устройство.       — Прости, это все из-за меня, — вновь поник Хосок.       — Ты-то тут при чем? — хором отозвались Чонгук и Тэхён.       Далее Чонгук продолжив сам:       — Это ведь я «жал на курок», выражаясь фигурально, и не важно, что ты мне дал «пистолет».       — По твоей логике, наркоторговцы просто зайки. Нет, я не про чип говорю, а про свой промах.       — По-моему, он никак не связан с моим контрактом.       — Просто, если бы не я, Чулли бы тебя простила. А так получилось, что два прощения за сутки — это слишком для той, что никогда не прощает.       — Ты не прав, — уверил друга Чон. — Речи про тебя вообще не шло, да и ситуации в корне разные. Ты посягнул на ее личную жизнь, а я — на здоровье.       — Она же сама упала, ты тут не при чем.       — Да, но если бы не активированный чип, тот, что у нее в спине, не отключился бы. Так что…       Чонгук резко замолчал, повисла долгая тишина, где каждый осмысливал сказанное парнем. Это были ни намеки, ни кивки, ни тайные знаки, он прямо и словами раскрыл то, о чем пообещал молчать. Плюс нарушил пункты договора о конфиденциальности. Снова виновен по всем статьям. И выкрутиться уже не получится.       — Что еще за чип у нее в спине? — пришел в себя Хосок, хмуря брови.       — Черт, — выругался Чон, закрыв глаза и откинув голову назад.       — Чонгук, что это значит? Скажи нам.       — Я и так проболтался, мне снова крышка.       — Мы никому не скажем, обещаем! Да, Тэхён?       — Могила! — поддакнул Ким, ожидая продолжения откровений. — Что за чип?       — Пообещайте, что никто не узнает! Я не шучу! Если Чулли узнает, она… она… в общем, не хочу думать, что будет, потому что не знаю, что она может придумать. Я ведь в корне нарушаю договор, и мне…       — Даю честное-пречестное слово, что буду держать язык за зубами.       — Клянусь, что буду молчать даже под пытками.       — Ладно. Рассказывать, в общем-то, особо нечего. Я и сам мало что знаю об этом, но у Чулли в позвоночнике стоит чип Ваглера. Без него она…       — Чип Ваглера же от паралича, — перебил Хосок, вспомнив лекцию об этом в прошлом семестре. — Дорогая штуковина.       — Да, без него она не может ходить.       — О-бал-деть, — по слогам проговорил Хосок, уходя в раздумья.       — Я тут подумал, — произнес Ким.       — Если это очередная чушь в твоем духе, то лучше не озвучивай, — предостерег друг.       — Мне что, уже и говорить нельзя?       — Хватит вам опять, — закатил глаза Чонгук. — Просто скажи, Тэхён.       — А вдруг до этого чипа Чулли была нормальной? Я в смысле, что, если этот чип как-то влияет на ее мозги, проникает в сознание, путает его и прочее? Помните, как в «Человеке-пауке» доктор Отто Октавиус сделал себе огромные щупальца с искусственным интеллектом, а они в конце концов его поработили?       — Я был прав — очередная чушь! — вздохнул Хосок.       — Но мы же не знаем, какой она была до. В смысле чушь? Искусственный интеллект — это тебе не шутка.       Пока друзья в очередной раз спорили, Чонгук задумался. Мысль Тэхёна имела право на существование, ведь определенно человек просто так таким не становится. Конечно, может, Чулли всегда воспитывали, вселяя идею, что все вокруг обязаны подчиняться семье Пак, поэтому девушка всегда росла в подобном отношении и будет относиться ко всем с пренебрежением. Однако что, если все было не так. Дело не в чипе, но что-то ведь могло повлиять на нее, превратило ее в злобную стерву, которую никто не любит.       Чонгук вспомнил немногочисленные разговоры с девушкой, где она разговаривала без приказов, без сарказма, без негатива. Потом, конечно, отчебучивала что-то наподобие нового контракта и обнуляла все хорошее к ней отношение.       — Нет, — вмешался в спор Чонгук. — Думаю, она всегда была такой как сейчас. — Все-таки мимолетные проблески добрых дел ни о чем не говорили. Чулли все еще не признала, что была не права по отношению к Ёндже.       — Полностью согласен, — поднял руку Ким.       — Ты же только что предполагал про чип и влияние его на мозги Чулли! — злился Хосок из-за быстрой смены хода мыслей друга.       — Это и было всего лишь предположение. К тому же, ты сам сказал, что это чушь, так что выкуси. Чонгук, я тебя поддерживаю.       — А что ты скажешь на то, что она меня простила. Никого до этого она ведь не прощала!       — Ты предвзят и такой добрый к ней, потому что она закрыла уголовное дело против тебя, вот и все дела.       — Да, и спасибо ей огромное за это! Лучше бы подумал, почему она так сделала.       — Чонгук ее попросил, забыл? Чонгука бы лучше благодарил. Одно доброе дело от стервы не перекроет того зла и бесчеловечных поступков, которые она творила и творит до сих пор.       — Чонгук попросил, но Чулли могла бы и послать его куда подальше. С чего бы ей прощать такого, как я, только потому, что кто-то ее об этом попросил? Почему?       — Не знаю, Чонгук сказал, что она головой ударилась, падая с лестницы. По-моему, все очевидно.       — За-мол-чи-те оба! — не выдержал Чонгук. — Ваши бесконечные ссоры уже надоели. Хватит.       — Прости, — снова виновато поникли друзья.       — Может сходим вместе куда-нибудь, как в старые добрые? — предложил Чон. — В субботу я свободен со второй половины дня.       — Я за!       — А давайте вместе навестим Ёндже? — предложил Тэхён.       — Отличная идея, Тэхён. Чонгук, ты не против?       — Нет, сам хотел предложить, — улыбнулся Чон, наверно, впервые за весь разговор. — Думаю, компания ей не помешает. Ладно, я пойду спать. Пока, друзья. Спасибо, что выслушали.       — Пока, Чонгук.       — Прости, что мало чем можем тебе помочь.       — Все в порядке. Отключаюсь.       Чонгук первым положил трубку и откинулся назад, утопая в подушках. Хоть и немного, но он смог успокоиться, но возвращение в реальность не доставляло удовольствия.       Ох уж эта Чулли… Ей дай волю, она может до бесконечности продлевать контракты за контрактами, множа их до собственного удовлетворения. Она наняла Ёндже через специальное агентство, и Чонгук отлично помнил, как сестра была счастлива получить работу с достойной оплатой после долгих поисков. Только вот через какое-то время доселе радостная девушка приходила домой в плохом настроении, стала скрытной и ничего не рассказывала брату о причинах такой перемены.       «Я просто устала», — отмахивалась та, убеждая Чонгука. Парень уже начал думать, что он накручивал себя, что что-то происходит, но не мог не волноваться за сестру, которая потеряла блеск в глазах. На предложения уволиться и найти другое место Ёндже реагировала противоречиво. С одной стороны, она была бы рада, но с другой, упоминала что-то о безвыходности и об отсутствии выбора, да и «Эту работу было трудно найти, о новом месте остаётся только мечтать», — отвечала она.       В итоге вышло то, что вышло. Чонгук тысячу раз жалел, что вовремя не вмешался, что пустил дело на самотек, что не поверил собственной интуиции в тот злополучный день.       Чонгук уже думал об этом, но ему приходила в голову мысль, а недавние события только подтвердили ее. Что, если Ёндже натворила что-то? По ошибке, потому что не верил, что сестра способна на намеренную провинность. Что, если девушка была втянута во что-то, взяла на себя ответственность за аварию в доме будучи введенной в заблуждение, что это ее вина? Произойти могло все что угодно. Но даже если Ёндже сделала что-то специально: нарушила основные правила в доме, испортила чужое имущество и так далее — ничто, абсолютно ничто в этом мире не оправдывало действий Пак Чулли. И пока она этого не осознает, Чонгук не изменит к ней своего отношения. В этом он был готов поклясться на все сто процентов.