Silence

Дазай сидел за небольшим круглым кухонным столом, подперев голову рукой, и уныло смотрел в окно, неторопливо допивая свой кофе, горячий, совсем не сладкий и крепкий. Непонятно, как Осаму вообще мог его пить. Тяжёлые серые облака полностью заволокли собой весеннее небо, моросил неприятный мелкий дождь, негромко постукивая в стекло, холодный ветер раскачивал голые ветки деревьев. Наступали последние дни марта, и до нового учебного года оставалась одна неделя. Кареглазому альфе пятнадцать, и он перешел в первый класс старшей школы. Не то чтобы Дазай сильно любил учиться, но он в начальной и средней школах всегда являлся одним из лучших учеников в классе. Почти все учителя хорошо к нему относились несмотря на то, что Осаму иногда мог прогуливать уроки и даже не всегда делал домашнее задания. Альфа не придавал особого значения учебе, никогда ничего не зубрил и не трясся из-за каждой заниженной оценки, он сам по себе был умным и сообразительным, ему превосходно давались как гуманитарные, так и естественные науки. Дазай более чем хорошо сдал переходной экзамен в конце последнего года средней школы, и ему повезло попасть в престижную старшую школу. Сегодня, как ни странно, шатен проснулся рано, стрелки настенных часов показывали около двадцати минут восьмого. В квартире темно, прохладно и очень тихо. Осаму давно привык к тишине, ведь он практически всегда дома один. Его родители целыми днями пропадали на работе, часто уезжали в командировки, оставляя сына одного. Но его всё устраивало, кареглазому наоборот нравилось оставаться в пустой квартире наедине с самим собой. Наконец допив уже остывший кофе, Дазай поставил кружку на стол, встал, потянувшись руками вверх, и направился в свою комнату. Спальня подростка маленькая, и тут частенько бывал беспорядок. Однотонные бежево-серые стены, тёмный деревянный пол, такая же тёмная дверь. Слева от окна у стены находилась небольшая односпальная кровать с прикроватной тумбочкой, напротив неё стоял кофейного цвета письменный стол, который обычно, как и на тот момент, был завален разными тетрадями и бумажками, и рядом с ним был такого же цвета высокий шкаф. В этой комнате ещё прохладней и темней, чем во всей квартире. Окно всю ночь было приоткрыто, и свежий воздух продолжал тянуться в помещение, а плотные шторы не позволяли свету попадать в комнату. Тишина буквально звенела в ушах. Было слышно только размеренное тиканье настенных часов и шум проезжающих мимо машин, доносящийся с улицы. Кареглазый альфа лёг на свою кровать и начал читать какую-то книжку, включив тусклую лампу, которая стояла на тумбочке. Непонятно откуда взявшаяся тоска вдруг накатила на темноволосого, настроение совсем пропало. Он не мог сосредоточиться на том, что читает, приходилось по несколько раз перечитывать каждую страницу, и в итоге сдавшись он откладывает книгу на тумбочку. Дазай сам не знал, чего он хочет, вернее было такое чувство, что он не хочет ничего совсем. Друзья часто звали его куда-нибудь, но Осаму отнекивался, предпочитая оставаться дома в уже полюбившейся тишине. Несмотря на то, что ему всего пятнадцать, он понимал, что мир сгнил, верить и доверять кому-то — опасно. Он чувствовал себя комфортно в одиночестве и никак не хотел признавать то, что оно невыносимо давит. Все свои эмоции он копил в себе, будь те положительные или, наоборот, отрицательные, и никому их не показывал. Мог без проблем смеяться и поддерживать разговор с одноклассниками, многие его действительно считали весёлым и общительным, омеги строили ему глазки и практически в открытую бегали за ним. Но шатен ни с кем не сближался и никому по-настоящему не открывался. Даже родителям он ничего не рассказывал. Они просто не воспринимали проблемы подростка всерьёз, смеялись и говорили, что у них нет на это времени. Он часто срывался, пока никто не видел, иногда даже по самым незначительным мелочам. Кареглазый нередко резал себе руки, чтобы моральная боль хотя бы немного перешла в физическую. Вся кожа на руках усыпана небольшими шрамами. Когда кто-то спрашивал, откуда они, Дазай отшучивался, говорил, что кошка поцарапала. Царапины были маленькие и незначительные, но со временем порезы становились глубже. Осаму наблюдал, как кожа расходилась в разные стороны, и кровь начинала вытекать из ран. Потом на их месте оставались некрасивые рубцы. И альфа стал прятать шрамы под бинтами. Осаму неохотно встал, лениво заправил кровать, прибрался на столе и вновь бросил взгляд на часы. Дазай не знал, чем себя занять. Сидеть дома было уже тошно, поэтому он решил прогуляться, проветрить голову и отвлечься от всех этих дурацких мыслей, хотя бы ненадолго. Когда Дазай вышел на улицу, в нос сразу ударил запах дождя. Воздух был свежим и чистым, тучные облака постепенно расползались в разные стороны. Кареглазый отправился в небольшой парк, который находился неподалеку от его дома. Осаму любил природу. Вернее, любил наблюдать за ее изменениями и постоянными переходами. За тем, как всё умирает осенью и снова возрождается весной, за тем, как быстро ясная солнечная погода может смениться безжалостным ураганом. Начинала цвести сакура. И вправду прекрасное явление природы завораживало, многие приходили в парк в это время, чтобы понаблюдать за цветением вишни. Осаму бродил по парку около часа и уже направлялся в сторону дома, заглянув по пути в кафе на соседней улице. Но в скором времени шатен пожалел, что вообще вышел сегодня из дома. Когда до многоэтажки, в которой он жил, оставалось буквально десять метров, из-за угла выскочил огромный доберман, заставив Дазая замереть и настороженно уставиться на собаку. Страх промелькнул в его глазах, хотя Осаму всегда утверждал самому себе, что не боится собак, что он просто их недолюбливает, но кареглазый почему-то невольно вспомнил, как в детстве, когда мальчику было всего пять, озлобленный ротвейлер прокусил ему ладонь. Подросток делает пару шагов назад и облегченно выдыхает, когда видит появившегося вслед за собакой хозяина. Молодой парень обратил внимание на Осаму. — Испугался? — поинтересовался он. — Таких собак следует выгуливать с намордником, — немного помедлив, хмуро ответил альфа. — С этим я как-нибудь сам разберусь, не переживай, — усмехнувшись, сказал хозяин собаки и спокойно продолжил путь. Громадный доберман с блестящей на солнце шерстью шоколадного цвета послушно шёл рядом с невысоким парнем, не отходя дальше, чем на метр. Дазай же смог успокоиться только тогда, когда оказался в своей квартире, сердце до сих пор колотилось быстрее, чем обычно. Осаму решил, что на сегодня приключений хватит. Через пару дней Дазай снова столкнулся с тем парнем на лестничной площадке, но в этот раз, к счастью, он был без собаки. Когда Осаму выходил из квартиры он почувствовал запах карамели, насыщенный, сладкий, можно сказать, даже навязчивый, с ванильным оттенком. У квартиры напротив стоял тот самый низкорослый хозяин добермана и пытался достать ключи из кармана. Руки у него были заняты, он держал несколько папок с бумагами и кучу разных справочников и учебников по физике. Ростом он не выше самого Дазая, яркие рыжие вьющиеся волосы аккуратно уложены, несколько прядей, которые были длиннее остальных, спадали на левое плечо, а глубокие голубые глаза скрывались за линзами строгих очков. Осаму сразу вспомнил, что родители что-то говорили про нового соседа, молодого омегу, который переехал несколько дней назад. Рыжеволосый взглянул на Дазая, и только кареглазый хотел открыть рот, чтобы предложить помощь, всё вывалилось из рук голубоглазого, все книжки попадали и разлетелись по бетонному полу. И, как в самых сопливых романтических фильмах, Осаму помог собрать все книги, в то время как омега наконец-таки достал ключи и открыл дверь квартиры. — Спасибо, — сказал парень и забрал тяжелую кипу из рук альфы. — Не зайдешь? — после небольшой паузы добавил он. — Нет, спасибо, — ответил шатен, помотав головой. — Что, собаки боишься? Не волнуйся, он хорошо воспитан, — слегка улыбнувшись, произнес омега. — Нет, я тороплюсь, — собаки Дазай, конечно, боялся, но сейчас он действительно опаздывал. — Ладно. Я Накахара Чуя. — Дазай Осаму, — улыбнувшись в ответ, сказал кареглазый и продолжил свой путь.

* * *

Неделя каникул прошла у Дазая довольно скучно и однообразно. Дни лениво тянулись другом за другом, приближая начало нового учебного года. Осаму выключил негромкий будильник, закутываясь в одеяло еще больше. Альфа спал всегда очень чутко, и любой звук мог его разбудить, поэтому тихого звука будильника было достаточно, чтобы кареглазый проснулся и, немного повалявшись, нехотя сполз с кровати. Лохматый и невыспавшийся подросток пошёл на кухню, сонно потирая глаза. Он выпил кружку кофе и не торопясь собрался, уже в прихожей он взглянул на себя в зеркало. Слегка растрепанные волосы, простая белая рубашка небрежно заправлена в тёмно-синие брюки. Тяжко вздохнув, он закидывает свой рюкзак на плечо и выходит из квартиры. Первый учебный день, новая школа, новые одноклассники и учителя. Не сказать, что Дазай сильно переживал, но всё же еле заметное волнение поселилось где-то внутри. Погода, как ни странно, была солнечная. По чистому весеннему небу изредка проплывали небольшие облачка, а утреннее солнце заливало своим золотистым светом всю улицу. Воздух был очень свежим и прохладным после ночного дождя. Школа, в которой Осаму должен был учиться еще три года, находилась буквально через дорогу, и идти до неё не больше пяти минут. Подходя к школе, альфа увидел трехэтажное белое здание, у которого уже толпились школьники. Среди этой кучи людей Дазай сразу заметил своего знакомого — высокого блондина в очках, который теперь являлся одноклассником кареглазого альфы. Осаму перекинулся с ним парой фраз и направился к дверям учебного заведения. Разговаривать с кем-то сейчас не очень хотелось, было желание развернуться и пойти обратно домой. Непонятное беспокойство тревожило Дазая. До начала первого урока было не так много времени, но шатен особо не торопился. Уже почти все были в классе, и, когда Осаму нашел нужный кабинет, он увидел, что практически все места были заняты. Пришлось сесть за свободную парту прямо перед столом учителя, которого, кстати говоря, в кабинете еще не было. Первый урок — физика. Дазай уже слышал от одноклассников, что учитель очень строгий и довольно умный. В голове невольно возникал образ какого-нибудь нудного и вредного старикана, который бы заваливал своих учеников домашкой, контрольными и проверочными работами. Задумавшись, Осаму не сразу заметил вошедшего в класс учителя. Поднять свой взгляд его заставил знакомый запах карамели, резко ударивший в нос, и лицо кареглазого тут же вытянулось в удивлении. Он никак не рассчитывал увидеть в качестве учителя по физике своего нового соседа. Да он же выглядит чуть ли не младше самого Дазая! Его волосы были аккуратно уложены, а более длинные пряди завязаны в небольшой пучок. Верхние пуговицы идеально выглаженной бордовой рубашки были расстёгнуты, а черный галстук слегка спущен. Чуя, поправив очки, окинул класс взглядом; его тонкие брови слегка сведены к переносице. Поздоровавшись, рыжеволосый омега представился и начал проводить урок. Осаму заметил, что слегка озадаченный взгляд учителя ненадолго задержался на кареглазом. Конечно, Чуя тоже не ожидал увидеть здесь Дазая. Если бы кто-то сказал Накахаре, что этот парень только перешел в первый класс старшей школы, он бы вряд ли поверил. Взгляд Осаму слишком серьезен, как показалось голубоглазому, для пятнадцатилетнего подростка. На протяжении всего урока Дазай никак не мог сосредоточиться на физике. Он разглядывал ровные черты лица учителя, слушал низкий приятный голос, даже не вдумываясь в смысл слов. Кареглазый даже смог подметить пару незначительных моментов. На одной щеке у Чуи была еле заметная ямочка, а на носу красовалась россыпь бледных веснушек. Только после звонка, когда Накахара уже ушёл из кабинета, до Дазая дошло, что он весь урок просто пялился на голубоглазого омегу и даже не записал ничего в тетради.

* * *

Сразу после того, как Накахара Чуя закончил учиться в университете, ему удалось устроиться в престижную старшую школу учителем физики. Буквально через месяц ему исполнится только двадцать три. Когда он сам учился школе, омега был очень трудолюбивым. Старался не пропускать уроки, даже если плохо себя чувствовал, всегда делал домашние задания, посещал всевозможные дополнительные занятия. Но некоторые предметы давались ему плохо, например, история, где были целые уймы дат и событий, которые надо было знать, и Накахару спасала лишь зубрежка. Да и в институте мало что изменилось — рыжеволосый кучу времени проводил за учебой. Можно сказать, ему просто нравилось учиться, нравилась физика, поэтому он и решил работать учителем, занимаясь помимо этого репетиторством. Перед началом учебного года Чуя снял небольшую квартиру поближе к работе, чтобы не таскаться каждый день на метро. Он жил в этой квартире один, вернее, вместе со своим любимым доберманом шоколадного окраса по кличке Даи. Квартира была светлая и просторная, здесь всегда порядок — Накахара ужасно чистоплотен и аккуратен. И, куда не глянь, везде стояли комнатные цветы, раскидывая свои зеленые листья в стороны; самые разные растения располагались на полках, подоконниках, письменном столе, от кактусов и суккулентов до папоротников и фикусов. В своё время Чуя непонятно с какой целью завел пару десятков комнатных цветов, потом они омеге, конечно, поднадоели, но выкидывать было уже жалко. Что касалось отношений, среди друзей Накахары было достаточно много альф, но голубоглазый никого близко к себе не подпускал уже достаточно долгое время. Он очень ценил свое личное пространство и свое личное время, не считал необходимым заводить множество кратковременных романов.

* * *

Довольно спокойно и даже как-то незаметно пролетели первые два с половиной месяца учебы. С приходом июня на Йокогаму обрушился сезон дождей со своими не прекращающимися холодными ливнями. С утра дождя не было, и Дазай выскочил на улицу без зонта, так как уже опаздывал и торопился. А вот ближе к обеду всё небо вновь затянуло дымчато-серыми тучами и начался проливной дождь. После того, как все уроки закончились, Осаму вышел из школы и остановился на крыльце. Пусть бежать до дома было и недалеко, промокнуть насквозь не очень-то хотелось, а под таким ливнем это раз плюнуть. Но других вариантов не было, не стоять же и ждать, когда всё закончится. Не успел альфа сделать и одного шага, как над ним раскрылся зонт. Кареглазый обернулся и увидел стоящего рядом учителя по физике. — Забыл зонт дома? — с лёгкой улыбкой спросил Накахара. В ответ Дазай только молча кивнул. — Ладно, пошли тогда вместе, всё равно в соседних квартирах живём. — Угу, — шатен вздохнул и отвёл взгляд в сторону. Они шли домой вместе под одним зонтом в неловком молчании, никто не хотел нарушать тишину и не решался начать разговор. Идущий навстречу человек окликнул Осаму и остановился. Кареглазый поднял взгляд и увидел знакомого, с которым он раньше учился в средней школе. Этот парень поздравил шатена с днём рождения и сразу пошёл дальше — стоять и трепаться под проливным дождём было как-то не очень. — У тебя сегодня день рождения? — всё же спросил Чуя после небольшой паузы. — Да, — ответил Дазай, слегка поджав губы. Он не очень любил этот праздник. — Прости, я не знал. И сколько тебе стукнуло? Осаму перевел взгляд на рыжего. Голубоглазый улыбался как-то по-тёплому, что заставило темноволосого подростка невольно улыбнуться уголками рта несмотря на полное отсутствие настроения. В школе Чуя был строгим и серьёзным, а сейчас — каким-то другим. — Шестнадцать. — Ну что ж, поздравляю тебя с твоим шестнадцатилетием, — омега потрепал Осаму по пушистым волосам, продолжая улыбаться. Они быстро дошли до дома и поднялись на лифте на нужный этаж. — До свидания, Накахара-сан. — Пока. Зайдя в квартиру, Дазай с досадой понял, что клетка, в которой Осаму спрятал все свои чувства, начала постепенно разрушаться. Кареглазый ни в коем случае не хотел влюбляться, он понимал, что это безумство. Накахара — учитель, и их разница в возрасте слишком велика, Чуя даже и не посмотрит на него, как на альфу. Но сладкий запах карамели не давал покоя ни на одном уроке физики, Дазаю всегда хотелось смотреть на рыжеволосого, наблюдать за его плавными движениями и слушать этот немного хрипловатый голос. Шатен понимал, в какое нелепое и глупое положение попадёт, если действительно влюбится. Он надеялся, что эта симпатия вскоре пройдет.

* * *

Дождливые дни продолжали идти друг за другом, меняя число в календаре. И вот в один из них, когда погода была особенно плохая, Чуя немного расстроился, увидев пустующую первую парту перед своим столом. После тягомотного рабочего дня Накахара решил зайти к Дазаю. Может, он заболел? Он быстро дошёл до дома и, поднявшись на седьмой этаж, омега увидел, что дверь в квартиру, где жил подросток, была не заперта, что заставило рыжего немного напрячься. Он всё равно постучал, но никто ему не ответил. Скорее всего дома просто никого не было, но что-то все равно заставило Чую осторожно приоткрыть тяжёлую скрипучую дверь и зайти в квартиру. По спине сразу пробежала стая мурашек. Здесь было прохладно и ужасно тихо. — Дазай? Ты дома? — когда ему вновь никто не ответил, омега хотел уже развернуться и уйти к себе домой, решив, что в квартире просто никого нет, но он вдруг почувствовал едва уловимый запах железа. Накахара разулся и тихо прошел вглубь квартиры, заметив включенный в ванной комнате свет. Он открыл дверь и тут же попятился назад, округлив глаза. Перед ним на полу сидел Осаму в лужице крови с изрезанными руками, с которых продолжала течь красная жидкость.