Silence

Сердце бешено заколотилось, к глазам подкатила влага. Трясущимися руками Чуя достал телефон из заднего кармана и позвонил в скорую. Всё было запачкано кровью, вокруг валялись клочки бинтов. Сам Дазай начинал терять сознание, сидя с закрытыми глазами и не в силах даже что-нибудь сказать, лишь тихо хрипло мыкнув, когда Накахара начал затягивать руки у локтей обрывками бинтов, чтобы хоть немного остановить поток крови. — Осаму, ты меня слышишь? — голос голубоглазого начал дрожать. — Сейчас приедет скорая, ты только не спи. Рыжеволосый нашел в ящике чистые бинты и потуже перевязал руки Дазая. К счастью, скорая приехала быстро. Врачи забрали Осаму, и омега остался один. Руки до сих пор дрожали. Отмывая ванную от крови, Чуя думал, почему же шатен это сделал. Неужели всё было настолько плохо? В школе он вроде выглядел весёлым и общительным, и никто не думал, что у этого парня могли быть тяжелые душевные проблемы. Хотя, Накахара ни разу не видел Дазая с кем-то вне школы. Он всегда ходил в школу и из школы в одиночку, гулял в парке недалеко от дома или сидел на качелях во дворе их многоэтажки наедине с самим собой. У Чуи не укладывалось это в голове. Кое-как оттерев всё, он поспешно вышел из квартиры и запер её запасными ключами, которые вечером отдаст родителям Осаму. Было чувство, что сердце вот-вот выскочит из груди — не каждый день такое видишь. К себе домой он зашёл очень бледный. В горле пересохло, поэтому первым делом Накахара прошёл на кухню и выпил стакан холодной воды. Он плюхнулся на стул и уставился в одну точку. К нему тут же вышел встревоженный Даи, спавший до этого в комнате. Доберман уложил свою голову на колени хозяина, почувствовав его волнение. Омега, тяжко вздохнув, погладил пса по голове и принялся за уборку. Каждый раз, когда Чуя начинал переживать, он стирал пыль, пылесосил ковры, переставлял вещи с места на место, опрыскивал цветы, стараясь тем самым отвлечь себя. На следующий день, сразу после того, как закончились все уроки, Накахара поехал в больницу к Дазаю. Когда Чуя подходил к нужной палате, волнение внутри него опять заставляло руки слегка подрагивать. Рыжий тихо постучал и приоткрыл светлую дверь, не дождавшись ответа. Осаму лежал на койке, уставившись в потолок, его лицо было бледнее чем обычно. В палате никого кроме него не было. Голубоглазый поправил очки и, сделав пару шагов, осторожно спросил: — Можно? — Да, — переведя взгляд на вошедшего в палату, ответил кареглазый. Чуя присел на край койки рядом с Дазаем. Не хотелось его сейчас мучить и доставать вопросами о том, зачем подросток это сделал, ему и так было плохо. — Как ты себя чувствуешь? — поинтересовался Накахара, аккуратно погладив темноволосого альфу по руке. — Нормально, — немного сухо сказал Осаму, вновь отведя взгляд в сторону. — Я принёс тебе шоколадку, чтобы ты не так сильно грустил, — слегка улыбнувшись, произнёс омега и положил плитку молочного шоколада на тумбочку. И вот опять. Чуя заставил еле заметно улыбнуться Дазая уголками губ даже несмотря на то, что шатен не хотел никого сейчас видеть и слышать. Накахара решил больше не напрягать подростка своим присутствием и оставить его в покое. Голубоглазый просто хотел убедиться в том, что с Осаму все в порядке. — Ладно, отдыхай, — рыжеволосый встал и пошёл к выходу. — Спасибо, Накахара-сан.

* * *

Дазай вышел в школу только к концу июля, когда до завершения первого триместра оставалось буквально одна неделя. Дожди наконец перестали идти, и теперь улицу заливало солнечным светом. День пролетел незаметно, оставался только последний урок. И последним уроком была физика. Накахара еще не пришёл в класс, и Дазай сидел как на иголках. Он чувствовал… вину перед учителем? Да, наверное. Хотя по сути и не должен. Но ведь Осаму видел, как Чуя нервничал, когда приходил в больницу к кареглазому альфе, и от этого было как-то неловко, как будто он на самом деле был виноват перед Накахарой. Да и не сильно шатен хотел, чтобы кто-то знал, что у него далеко не всё в порядке. Прозвенел звонок, и в кабинет зашёл рыжеволосый и улыбнулся, увидев наконец Дазая на своём месте. После урока Чуя остановил Осаму и подождал, пока остальные уйдут. — Как у тебя дела? — спросил голубоглазый, поправляя очки. — Всё в порядке, спасибо. — Ты пропустил много нового материала, пока был на больничном, — Накахара вздохнул, глядя в учебник, затем посмотрел на стоящего рядом шатена. — Я могу зайти к тебе после работы, и мы разберём новые темы. Иначе твои оценки сильно испортятся. — Ну и что? Не велика потеря, — фыркнул Дазай, скрещивая на груди руки. — Ну, дело твоё. Моя задача лишь предложить, — Чуя пожал плечами, откладывая учебник в сторону, и начал разбирать стопку каких-то тетрадей. — Ладно, — немного помолчав, сказал кареглазый. — Вот и замечательно, — рыжеволосый омега собрал свои вещи и вышел из класса вместе с Осаму. — Тогда я зайду к тебе около шести. — Хорошо, до вечера, — Дазай закинул рюкзак на плечо и не спеша пошёл домой. Стрелки настенных часов приближались к шести часам. Дазай сидел в комнате на своей кровати с книгой в руках, не сводя взгляда с циферблата; незначительное волнение скрутилось комком в груди кареглазого. Дома, как всегда, никого не было. Наконец раздался звонок в дверь, и Осаму тут же отложил книгу и направился в прихожую, словно он только этого и ждал. Открыв дверь, шатен увидел перед собой рыжеволосого и пропустил его в квартиру. В руках у Чуи был учебник по физике и пару справочников; на нём была простая белая майка и чёрные джинсы, а волосы завязаны в низкий хвостик слева. Видимо, после работы он зашёл ещё домой и потом уже к Дазаю. Накахара разулся и прошёл вслед за темноволосым подростком к нему в комнату. — Как ты себя чувствуешь? — спросил Чуя, положив принесённые книжки на письменный стол. — Всё хорошо, не беспокойтесь. И… И извините за то, что так получилось тогда, — Осаму сел рядом с Чуей и отвёл взгляд в сторону. — Ничего, — Чуя помотал головой и улыбнулся. — Точно всё в порядке? Если тебя что-то тревожит, то ты можешь поговорить со мной. Ну, если ты, конечно, хочешь. Я ничего никому не скажу. Дазай посмотрел на Накахару. Может, он говорит это несерьёзно? Вдруг Чуя вообще над ним посмеётся? Да и тем более, что Дазай ему скажет? Осаму только отрицательно помотал головой, поджав губы, и достал тетрадь по физике. — Ладно, давай тогда начнём, — голубоглазый, поправив очки, начал листать учебник. — Какая была последняя пройденная тема? Чуя начал объяснять ему следующую тему, а Дазай сидел, подперев голову рукой, и разглядывал Накахару. Взгляд карих глаз медленно скользил по лицу рыжеволосого и вдруг остановился на его губах. Осаму даже перестал слушать, о чём говорил голубоглазый, и все слова превратились в белый шум, когда глаза опустились на ключицы, выглядывающие из-под майки. Вдруг омега щёлкнул пальцами перед лицом Дазая, заставив последнего вздрогнуть. — Ты меня вообще слушаешь? Я вообще-то тебе вопрос задал, — Чуя слегка нахмурился, строго глядя на Осаму. — И ты мог хотя бы для приличия что-нибудь записывать в тетрадь, я же не сам с собой разговариваю. — Да-да, конечно, — сказал кареглазый альфа и взял ручку. — Вы можете… повторить всё сначала? Накахара, тяжко вздохнув, начал всё повторять, теперь контролируя, чтобы подросток записывал то, что нужно, и не отвлекался. Так они прозанимались чуть больше часа, разобрали новый материал и прошлись по задачам. — Ты всё понял? — спросил Чуя, собирая свои книжки в кучку. — Так точно, — улыбнувшись, сказал Дазай и отложил тетрадь в сторону. — Тогда я пойду, — Накахара встал из-за стола, прихватив свои вещи, и уже собрался идти к выходу, но вдруг остановился и, взяв небольшой листочек, написал свой номер телефона. — На всякий случай.

* * *

Дазай проснулся посреди ночи. За окном было ещё темно, где-то над горизонтом только-только начинало светлеть. Подросток достал из-под подушки телефон, дабы посмотреть, который час. Противный яркий свет экрана заставил шатена сощуриться. Часы в телефоне показывали 2:07. Дазай, вздохнув, отбросил мобильник в сторону и уставился в потолок. Его постоянно мучили кошмары, не давая спать по ночам. Как и сейчас, дурацкий сон разогнал всё желание спать. Поднявшись с кровати, Осаму взглянул в окно. Небо ясное и чистое, ветра совсем не было. На небосводе мерцала россыпь бледных звездочек, которых почти не видно из-за городских огней. Сегодня кареглазый вряд ли выспится. Взгляд невольно упал на листочек с номером телефона Чуи, лежащий на полке письменного стола. Дазая взял в руки свой телефон, но тут же отложил опять в сторону. Зачем он будет мешать голубоглазому? Он наверняка сейчас спит. Альфа сделал пару кругов по комнате и, ещё немного подумав, тихо открыл дверь и вышел в коридор. Было темно, хоть глаза выколи. Осаму беззвучно прошёл в прихожую и вышел из квартиры, аккуратно закрывая за собой тяжёлую дверь. На лестничной площадке было также темно, свет с улицы с трудом пробивался через маленькое пыльное окно. Дазай тяжело вздохнул и, подойдя к двери учителя, замялся. Зачем он вообще это делает? Может, Накахара сейчас пошлёт его куда подальше и скажет, чтобы тот больше ему не мешал. Но Дазай всё равно осторожно постучал в дверь. Если ему сейчас не откроют, кареглазый смиренно отправится восвояси. Он немного подождал и уже хотел возвращаться, но замок двери щёлкнул, и она приоткрылась. На Осаму посмотрел сонный омега. Было непривычно видеть его без строгих очков, со взъерошенными волосами и в пижамном костюме из желтой футболки и тёмно-синих шорт. Так он был еще больше похож на ребенка. Радости, конечно, на его лице не наблюдалось, но без всяких лишних слов, рыжий пустил нежданного гостя в свою квартиру. За спиной хозяина тут же появился Даи, и, чтобы не заставлять Дазая лишний раз нервничать, Чуя взял собаку за ошейник и отвел в комнату, приказав сидеть на своем месте. Накахара вернулся к Осаму и прошёл вместе с ним на кухню, налил воды в чайник и поставил кипятиться. — Что случилось? — спросил Чуя, надевая очки, которые прихватил в комнате. — Кошмар приснился, — тихо произнёс темноволосый, садясь за небольшой обеденный стол. — И теперь не спится? Альфа кивает, и Накахара больше ничего не говорит, просто заваривает подростку зелёный чай, когда вода в чайнике закипела. Дазай был сейчас без бинтов, и ещё не зажившие раны сильно бросались в глаза, заставляя рыжего омегу отводить взгляд в сторону. Осаму подвинул к себе кружку с горячим чаем, сказав еле слышное «спасибо». Кареглазый альфа совсем не понимал, почему Чуя так поступает. Рыжий стоял и зевал, тёр сонные глаза, слегка пошатываясь из стороны в сторону, и хмурился, он явно не был доволен тем, что его оторвали от сна, но почему-то не прогонял Дазая домой спать. Он дождался, когда подросток допьет чай, и взглянул на часы. Утром надо рано вставать, и Накахара, вздохнув, вновь перевёл взгляд на Осаму. Они сидели в полной тишине, голубоглазый ничего не говорил, да и говорить-то было нечего, но шатену стало всё равно намного спокойнее, мысли о кошмаре развеялись. — Ладно, я пойду домой. Спасибо, и извините за беспокойство, — всё так же тихо сказал альфа и, встав из-за стола, направился в прихожую. Рыжеволосый прошёл вслед за ним, что-то хмуро неразборчиво пробурчав. Когда Дазай вернулся в квартиру, он столкнулся в коридоре со своим отцом практически лицом к лицу. — Ты где был? — с неким недовольством спросил он, скрещивая на груди руки. — Свежим воздухом подышать выходил, — буркнул в ответ темноволосый. — Ясно, — отец больше ничего не сказал и отправился дальше дрыхнуть в комнату, будто бы ему было совсем всё равно. Осаму только еле слышно фыркнул и ушёл к себе в комнату. Плюхнувшись на свою кровать, он сразу провалился в сон. Остаток ночи кареглазого больше не мучили кошмары, он крепко спал и даже чуть не проспал утром будильник. Оставалась пара дней до конца первого триместра, впереди были большие летние каникулы продолжительностью в целый месяц. И Дазай даже не знал, радоваться этому или нет. Ведь он теперь будет намного реже видеть рыжеволосого омегу. Если повезёт, они пересекутся на лестничной площадке или в парке, куда Дазай часто ходил по вечерам, а Чуя, бывало, гулял там с собакой, или в кафе на соседней улице. Накахара иногда заходил туда после работы. Но они всего лишь встретятся взглядами, может, улыбнуться друг другу, может, что-то скажут, а темноволосому этого было недостаточно. У него, наверное, впервые появилось желание ходить в школу, чтобы видеть рыжего каждый день. При любой возможности шатен наблюдал за голубоглазым, буквально не сводя с него своего цепкого взгляда. Иногда Осаму отвлекал рыжеволосого учителя физики от урока какими-нибудь глупыми разговорами. Они могли болтать минут десять, а то и больше, и потом Чуя начинал ворчать, что Дазай ему «зубы заговаривает и не даёт нормально вести урок», возвращаясь к теме урока. Учебный день сегодня тянулся ужасно долго, уже на третьем уроке было такое чувство, что Осаму отсидел уже целых восемь. Наконец, прозвенел звонок, оповещая о завершении последнего урока, и Дазай тут же поспешил выйти из кабинета. Спускаясь по широкой лестнице вместе с кучкой одноклассников, темноволосый альфа краем глаза заметил в толпе рыжую макушку. Хотелось переброситься с Чуей хотя бы парочкой фраз, но тот быстро пропал из виду среди всех школьников и других учителей. Осаму вышел из школы вместе со своими одноклассниками, которые начали расползаться в разные стороны, и не торопясь направился в сторону дома. Перейдя дорогу, кареглазый вытащил из бокового кармашка рюкзака полупустую пачку сигарет с зажигалкой, сразу закуривая. На самом деле он курил редко, одной пачки могло хватить на целый месяц. Только когда было особенно тошно, руки тянулись к сигаретам. Дазай подходил к серой многоэтажке, докуривая сигарету, но его вдруг кто-то окликнул, заставляя шатена нехотя обернуться. За ним шёл Накахара, догоняя своего ученика. Осаму же остановился совсем, увидев рыжеволосого, направляющегося к нему. — Ты что, куришь? — спросил Чуя, оказавшись рядом с темноволосым альфой; брови голубоглазого были сведены к переносице. — Ну… Немного, — спокойно ответил Дазай, выбрасывая окурок в стоящую неподалеку урну. И тут Осаму получил смачный подзатыльник, громко ойкнув. — За что? — Маловат ещё, — буркнул Накахара и вздохнул. — Смотри у меня, — омега пригрозил ему пальцем, что заставило Дазая слегка улыбнуться. Дальше они пошли вместе.

* * *

Обычно в августе гремят последние грозы в году, уже не такие сильные, как в середине лета. Но вот сегодня непогода особенно разошлась, хотя были уже последние числа августа. Летние каникулы у Дазая шли мучительно долго. Он старался почаще выходить на улицу, не сидеть дома, валяя дурака, но почему-то альфе всё равно не удавалось пересечься с Чуей. Осаму сидел в своём кресле за письменным столом, подперев голову, и смотрел в окно. Сильный ветер гнул деревья в разные стороны, срывая с них только-только начавшие желтеть листья, проливной дождь затапливал улицы, яркие молнии не переставали сверкать друг за другом, а вслед за ними поспевал и грохот. На часах было около шести вечера, но на улице темно, будто ночь уже накрыла город. Прокрутившись в кресле, темноволосый встал и сделал пару шагов вперед, остановившись посреди комнаты. Дазай не боялся грозы, ему наоборот нравилось валяться на кровати и наблюдать за природным явлением через окно, но сейчас альфе не очень хотелось сидеть в пустой квартире одному. Осаму снова идет к двери соседней квартиры и негромко стучит. Накахара открыл ему не сразу и, увидев на своем пороге кареглазого, пропустил его в дом. — Привет, — немного устало сказал рыжеволосый, запирая дверь, и сразу скрылся на кухне. В квартире пахло чем-то вкусным, видимо, Чуя готовил ужин. Где-то в комнате тихо работал телевизор. Прежде чем пройти вслед за голубоглазым, Дазай поискал взглядом собаку. Это была бы не очень приятная встреча для темноволосого альфы, поэтому он двинулся на кухню, когда увидел спокойно спящего добермана в комнате. — Есть хочешь? — снова раздался голос рыжеволосого. — Нет, спасибо, — коротко ответил Осаму, остановившись в дверном проёме, и посмотрел на Накахару. Омега был закутан в сероватый растянутый свитер, он то и дело поправлял съезжающие очки, стоя над плитой, и убирал назад волосы, выбившиеся из наспех сделанного хвостика. — Точно? — Чуя посмотрел на Дазая. Тот просто кивнул. — Может, хотя бы чай будешь? — Ну, только если вы будете со мной, Накахара-сан, — сказал кареглазый, нагловато улыбаясь и не отводя взгляда от голубоглазого. — Нахал, — рыжий тоже не сдержал улыбки. — Но, если что, ты можешь обращаться ко мне не так официально вне школы. Мне просто как-то не по себе. — Как скажешь, — после небольшой паузы ответил шатен. Они не спеша перебрались в комнату. Оба разместились на широком светлом диване, на стеклянном кофейном столике стояли две кружки с горячим чаем и небольшая вазочка с конфетами, по телевизору шёл какой-то детективный сериал, а свет в комнате был погашен, лишь время от времени она освещалась тусклым светом молний. Взгляд Осаму снова остановился на псе, который решил перебраться поближе к своему хозяину и лежал теперь у самых ног Чуи. — Зачем тебе такая собака? — спросил Дазай, взяв в руки свою кружку. — Какая «такая»? — Накахара вопросительно изогнул бровь, глядя на кареглазого. — Ну… такая, — тихо фыркнув, Осаму показал рукой на добермана. — Чтобы защищал от всяких, — омега почесал Даи за ушами и вздохнул. — А вообще я никогда не думал заводить собаку. Это случайно получилось. — Случайно? Разве можно такого породистого пса завести случайно? — Около семи лет назад я нашёл его в подъезде ещё маленьким щенком, — Чуя снова вздохнул. — Я тогда подумал, что он потерялся, и решил на время забрать его, вдруг искать будут, породистый же. Как потом оказалось, щенок болел, и, судя по всему, его решили просто выбросить, никто за ним так и не пришёл. Папа тоже хотел сбагрить его куда-нибудь или усыпить, но, как видишь, я Даи никому не отдал. Со скандалами, потратив кучу времени и сил, я его всё-таки вылечил. — Ничего себе. Ему повезло, раз он нашёл такого хорошего хозяина, — недолго помолчав, ответил Дазай. Весь вечер они провели за разговорами ни о чём и за просмотром разных фильмов. Гроза наконец стихла, лишь иногда можно было слышать тихое громыхание где-то вдалеке. Стрелки часов были уже около десяти вечера. — Эй, ты домой вообще собираешься идти? Тебе спать пора, — Накахара перевёл взгляд на Осаму, а тот уже спокойно спал, обняв мягкую диванную подушку. Рыжеволосый омега осторожно уложил подростка на диван, аккуратно укрыв пледом, прибрался на столике и тихо ушёл в душ, прихватив с собой полотенце.