Игла смерти

Амбридж с трудом разлепила глаза. Тяжелая голова как после тяжелой гулянки, вялое, затекшее тело. Вокруг было темно, пошевелившись, она стукнулась руками обо что-то деревянное, а попытка сесть, вылилась в удар головой. Нервно встряхнувшись, женщина принялась ощупывать свое местопребывание. Маленькое, тесное, деревянное пространство. Амбридж попыталась найти палочку, тихо подвывая от ужаса, но ничего похожего не обнаружила. Дикий крик вырвался из перекошенного рта. Она кричала, молила, требовала, но тишина была ей ответом. Вскоре голова начала кружиться, дышать становилось все тяжелее, обломанные ногти с трудом скребли деревянную крышку гроба. А затем, навалилась тьма. — Думаешь, слишком жестоко, Бальд? — глажу ворона по жестким перьям. Фамильяр негромко каркнул и подлез под руку. — Я тоже так думаю. Звуки из-под земли затихли, и я поднимаюсь с корня дерева на котором провел не более часа. — Ты хочешь превратить наш лес в свой домен? — негромкий перестук копыт и шорох натягиваемой тетивы. — Нет, кентавр, — не оборачиваюсь, — для этого мне потребовался бы ритуал. Я просто её похоронил. — Живой. Хоронят мертвых. Ты казнил её. — Эта женщина принесла много горя, в том числе и вам. Она хотела чтобы на каждое живое создание магии, кроме людей, надели ошейники. Не успела, но ужесточение законов, по которому ваш народ не имеет никаких прав, её рук дело. — Ты заботился не о нас, сейчас ты просто выторговываешь себе жизнь, маг, пропахший кровью. Неторопливо поворачиваюсь и пальцы кентавра дрогнули на тетиве, едва не пустив в меня стрелу. — Сын Поттеров? Что во имя звезд, ты сделал с собой?! — Принял наследие. — Ты стал таким же как твой далекий предок, вырастивший в сердце леса черные древа, — кентавр опустил лук и осторожно снял стрелу с тетивы, — мы не знаем что там находится, но ты имеешь права прийти в сердце леса по праву крови, по праву магии. — Благодарю, — склоняю голову в уважительном поклоне, — но не сейчас. Черные древа слишком сильны для меня, прошедшего инициацию лишь недавно. — Что ж, тогда до встречи в нашем лесу, пробудившийся в смерти. Провожаю кентавра взглядом и натянув мантию невидимку шагаю в замок. Завтра обнаружат пропажу Амбридж, интересно, как её будут искать? Сириус следил через специальное зеркало за големом. Тот бегал, кричал глупости в стиле Блэка-мародера и швырял не слишком сильными заклятьями. Вкладывать в однодневную игрушку больше чем нужно, Сириус не собирался. Крестник появился в поле зрения и от души врезал по холеному лицу Люциуса. — Так его, Гарри, — расхохотался Блэк. Битва в министерстве магии набирала обороты. Гарри взмахом палочки освободил окоченевшего Лонгботтома и кинулся за Долоховым. Вспышка заклятья, и голем улетел в арку смерти обрывая контакт. — Мордред, — выругался Блэк деактивируя уже ненужное зеркало, стараясь в него не смотреть. Осторожно завернув зеркало в черную ткань, он вызвал домовика велев разбить уже проклятую стекляшку и уничтожить осколки. Сириус почесал затылок, теперь нужно убираться из дома, но для начала навестить гоблинов, оставить липовое завещание и уезжать в Италию. Джеймс и Лили будут очень рады его видеть. Люциус приложил к лицу тампон, смоченный зельем, и поморщился. Удар у Поттера был не слабый, синяк расползся на пол-лица. А сколько насмешек он выслушал от Беллы, просто не счесть. Удивительно, даже Лорд посмеялся просмотрев этот эпизод в памяти своих слуг. Малфой вздохнул и снова принялся обрабатывать синяк. Каким образом Поттер успел впихнуть ему в руку пророчество и втолкнуть в камин Люциус не знал, но это было истинным чудом. Теперь он сможет избежать Азкабана и уже уберегся от гнева Лорда. Так что синяк на лице можно и простить нахальному мальчишке. Гермиона прижалась к Драко чувствуя, как противная дрожь стихает. — Все хорошо кончилось, — Малфой крепко прижал к себе девушку, — но только попробуй ещё раз что-то такое вытворить. Гермиона, против опытных темных магов нужно сражаться не студентам, а аврорам. — Знаю, но Гарри бы пошел один. — Герми, если б Джей и правда бы хотел пойти один, он бы ушел. — Тогда зачем ему потребовались мы? — изумилась Гермиона, — хотя… — Что такое? — Драко нахмурился. — Гарри не все время был с нами. В какой-то момент мы все его потеряли. А затем, встретились уже у арки. И, кстати, что у него с твоим отцом? — В смысле? Они любовники, — Малфой слегка смутился. — Не похоже. Я понимаю, бой, но ставить фингал под глазом любимому человеку... — Помнится, мне ты поставила не только фингал, но едва и нос не сломала, — улыбнулся Драко. — Ты кошмарно себя вел, Драко, — Гермиона негромко рассмеялась, — за что и получил. Но все же, про мистера Малфоя, Гарри был слишком… жесток. — Согласен, удар магией отец бы стерпел, а вот по-маггловски получить в лицо — нет. — Значит поругались, — Гермиона вздохнула, — то-то Гарри такой взвинченный последние пару недель. — Он взвинченный после допроса у Амбридж, когда его вынудили сознаться в посещении борделя. А уж после пропажи инспектора и явления авроров в Хогвартсе, Джей вообще был в бешенстве. — Вроде выглядел как обычно, — пожала плечами Гермиона. — Ты ему в глаза не смотрела, — Драко не удержался и коротко коснулся губами виска девушки, — когда он злится, у него глаза светлеют. — Раньше темнели, — Гермиона пожала плечами, — ты же не думаешь, что это Гарри мог избавиться от Амбридж? — Не думаю, — Драко покачал головой, — но уж слишком вовремя она исчезла. — Меня обсуждаете, — Гарри появился настолько неожиданно, что Гермиона вскинула палочку и послала редукто. — Полегче, — Поттер ловко увернулся и принялся восстанавливать стену коридора позади себя, — научил на свою голову. — Гарри, зачем ты подкрадываешься, и сейчас уже комендантский час, ты должен быть в гостиной! — Решил напоследок навестить выручай комнату, не спится, — Гарри пожал плечами. — Джей, ты расстался с моим отцом? — Драко приподнял брови. — На то были причины, — Поттер зевнул в кулак, — и нет, мириться я с ним не буду, так что если услышишь от отца подобный вопрос, оповести его об этом. Вообще-то я не просто так на вас вышел. Гермиона, Драко, я хочу вам подарить небольшой подарок. Гермиона взяла тонкий браслет в виде виноградной лозы, украшенный темно-синими камнями. Драко крутил браслет пошире и с более светлыми камушками. — Это портключи, связанные. Вы всегда сможете перенестись друг к другу. Защиту Хогвартса или Малфой мэнора не одолеет, но из того же министерства вынесет. И Драко, помоги Гермионе сбросить летний контроль. В связи с нынешними событиями и тем, что наконец признали возрождение Лорда, это будет не лишним. — Гарри, это замечательный подарок, — Гермиона шагнула к другу и коротко обняла, — а что по поводу летнего контроля? — На магию, — охотно отозвался Драко надевая браслет на руку и помогая Гермионе защелкнуть её собственный, — несовершеннолетние не имеют право пользоваться магией на каникулах, но все те, у кого есть связи и пара лишних монет, могут сбросить этот хвост. — Дорого? — тут же посерьезнела Гермиона, — у меня есть кое-какие сбережения. — Оставь, — поморщился Драко, — тут даже не в деньгах дело, а в возможностях. Даже выйдя на нужного человека и получив его имя, просто так к нему не подойдешь. В политике нынешнего министерства да и вообще в политике, деньги имеют не самое важное значение. Главное связи. — Так везде, — Гермиона вздохнула, — Гарри, пока ты не ушел, куда ты отлучался в министерстве? — Меня отвлек Руквуд, пока не отправил его в страну снов не смог вернуться. И то, в ту залу попал только благодаря случайности. И да, Гермиона, Сириус жив. Это было даже забавно. Распрощавшись со своими друзьями, и ускользнув от Уизли, которые искали Рона по всему Хогвартс экспрессу, спокойно сел в такси и отправился к Дурслям. Дом стоял с табличкой продается. Поглядев из машины на эту радость, со вздохом скомандовал везти на площадь Гриммо. Дом встретил меня запустением и бубнящим домовиком. Мало что изменилось с момента моего последнего посещения этого дома. Домовика пришлось убирать сразу же. Существо совершенно бесполезное и даже вредящее этому дому. Оставалось привязать бесхозный домен к себе. Хорошо, что раньше Блэки практиковали некромагию и малефику, родовой камень с охотой примет чужую кровь и смерть. Вытряхиваю из сундука очумевшего Уизли номер шесть и тащу в подвал. Вначале ритуалы, потом отдых и сон. Швыряю Рона на алтарь рода, даже хорошо что он частично Блэк, особняк охотнее примет его кровь. Кляп из тряпки спас меня от проклятий и ругани пока я наносил многочисленные порезы на теле. Кинжалы танцевали в моих руках, причиняя все больше и больше боли. Тело Уизли дрыгалось, но скованный магией он ничего не мог сделать. Вскоре дерганья стали становиться все слабее, мычание все тише, и наконец Рон обмяк на алтаре, теряя вначале сознание, а затем и жизнь. Дом тряхнуло до основания. Со скрипом падали чужие чары и восстанавливались старые щиты. Казалось, скрипела каждая стена, каждая доска впитывала в себя силу и преображалась. Слегка улыбаясь неторопливо поднимаюсь наверх. Труп пожрет алтарь, оставив лишь белые кости которые станут ещё одним стражем рода. Пыли и паутины меньше не стало, но пропало ощущение чужого дома. По наитию толкаю дверь в комнату с гобеленом и подхожу к полотну. Сириус показывал мне эту «гордость рода». По-моему, совершенно бесполезная вещь, разве что родственников можно отследить. Провожу пальцем по выжженному пятну крестного. Он хотел чтобы я восстановил его на гобелене, сделал полноценным Блэком снова. Вот только не учел небольшой детали, права на род я мог заявить только в случае его смерти, настоящей. Хмыкаю и веду пальцем вверх от него и чуть дальше, находя Дорею Блэк в последствии ставшую Поттер. Хмурюсь и смотрю на четыре рамки. Раньше их не было, видимо, Сириус как-то прикрыл их магией, а я и не всматривался. — Джеймс Чарльз Поттер — губы едва слышно шепчут имя — Лили Розалинд Поттер, Гарри Джеймс Певерелл, Элизабет Лили Поттер. Под последним именем дата рождения 9 апреля 1982 года. Через полгода после официальной гибели. Интересно.