Скрытое в пепле

Тюремный корабль с имперскими ссыльными на борту — не первый и, к превеликому сожалению местных жителей, не последний — прибыл в порт Сейда Нина к полудню. Гостям из Сиродиила пришлось непросто: тёплый приём им готовили не только недовольные горожане. Топкий, болотистый Горький берег не делал поблажек для тех, кто не привык к его паскудному нраву. Утренняя прохлада уже истаяла, обожжённая летним солнцем, и ей на смену пришла тяжёлая, влажная духота — суровое испытание даже для данмеров. Саске, впрочем, с радостью променял на неё духоту корабельного трюма: лучше уж так, чем ещё хоть минуту провести бок о бок с этим отребьем!.. Товарищи по несчастью опостылели Саске за первые пару дней плавания, и он твёрдо намеревался больше ни с кем из них не встречаться — но у судьбы (и Имперской канцелярии, её полномочной представительницы на Тамриэле) были совершенно иные планы. Саске, и не подозревая о нависшей над ним угрозе, спустился по сходням одним из первых — радостно и легко, почти что танцуя. Его лицо сохраняло всегдашнее — скучающее и словно бы чуть брезгливое — выражение, без слов предупреждая: если посмеешь полезть, куда не просили, то быстро пожалеешь. В нём было больше гонору, чем реальной угрозы, Саске и сам это понимал. Слишком долго ему пришлось проносить кандалы, подавляющие магию — хорошо, если тонкое тело оправится хотя бы через полмесяца! Даже простенький огненный шар, который маги клана Учиха умели колдовать чуть ли не с колыбели, ему бы сейчас не дался, и Саске избегал опасностей как умел — не подпуская никого на расстояние удара. Свобода недолго его радовала: стоило сделать пару шагов, как на голову и на плечи точно мокрое полотенце набросили. Пот заструился по шее и по спине, смывая остатки хорошего настроения; во время плавания Саске искал утешения в мыслях о том, что наконец возвращался домой — пусть и на тюремном корабле, — но он никогда не был на Вварденфелле, и Вварденфелл не спешил встречать его с распростёртыми объятиями. Путь от пристани до здания канцелярии тянулся, казалось, целую вечность. Там Саске должны были выдать документы и подъёмные, и цепляться за телваннийскую гордость он не собирался. Ему нужно было на что-то жить, пока не восстановится магия — без неё Саске был слепым и беспомощным, как новорождённый ввардварк. Без неё с Итачи будет никак не справиться. Встреча с Сокуциусом Эргаллой, агентом Имперской канцелярии, оставила после себя скверный привкус. Старик слишком много знал: заполняя бумаги, посетовал, что преступник, истребивший клан Учиха, так и не был призван к ответу, мягко, по-отечески пожурил Саске за связь с работорговцами, а потом, словно издеваясь, с тоской вспомнил о том, как хорош Стоунфоллз в это время года. Саске кивал, односложно отвечал на вопросы, но денег, ради которых всё это и терпел, так и не получил: Эргалла выдал ему справку об освобождении и направил в соседнее здание, встретиться с капитаном Гравиусом. Там Саске ожидало ещё одно разочарование — к капитану его не пустили, велев подождать в приёмной. Имперским чинушам очень повезло, что магия Саске была запечатана: терпением данмеры-телванни никогда не отличались — как и миролюбивым нравом. Почему его отправили к офицеру Имперского легиона? Это не было частью стандартной процедуры, Саске всё разузнал заранее. Может, они хотели выяснить что-то о его последних нанимателях? Но Саске не знал ничего и с тех пор, как его задержали, сто раз успел пожалеть, что польстился на лёгкие деньги и взялся охранять караванщиков дома Дрес, пытавшихся провести в Морровинд захваченных в Чернотопье рабов. Будь он попереборчивей, то никогда бы… — Сэра Учиха? Вас тоже сюда направили? — Тонкий девичий голос вывел Саске из забытья. Он поднял глаза и поморщился, предчувствуя новые сложности. — Я не слышал, как ты вошла. — Простите, я не хотела вас… — под его взглядом Сакура осеклась и молча села на свободный стул, сложив на коленках руки, точно примерная ученица. А её-то почему задержали? На тюремном корабле Саске держался наособицу, но, конечно, не мог не стукаться локтями с другими заключёнными. Цепкая память хранила в себе множество ненужных подробностей, которые стоило выбросить из головы и схоронить за ближайшим кустом: имена и клички, повадки и привычки… Саске помнил и её — Сакура Харуно, имперский вымесок с данмерской кровью в венах, осуждённая за незаконные магические практики. Всех, кто слушал, Сакура уверяла, что её подставили, и Саске склонен был верить: он с трудом мог представить, как эта тихая тепличная девочка нарушает закон... С другой стороны, в тюрьме она как-то да уцелела? И даже на корабле, единственной женщиной на борту, никому не далась — ни по доброй воле, ни силой. То ли везло, то ли боги её для чего-то хранили — может быть, для того, чтобы мучить Саске и дальше. Он уставился в потолок и старательно Сакуру игнорировал, но буквально кожей чувствовал, как она ёрзает, косится на него и всё порывается что-то сказать. Спасение пришло, откуда не ждали: хлопнула дверь, зажурчал, провожая нового гостя вперёд, секретарь, и в приёмную ввалился Наруто — ещё один бывший попутчик, с которым Саске бы предпочёл никогда больше не пересекаться. Взаимную радость от встречи им выразить, впрочем, так и не дали: секретарь наконец соизволил пропустить их троих к капитану Гравиусу. — Для начала, дайте мне посмотреть ваши удостоверения личности, — сказал тот вместо приветствия, стоило только двери его кабинета захлопнуться у гостей за спинами. Капитан, имперец лет тридцати в форменной золочёной кирасе, времени даром терять не любил: встал из-за стола, шагнул навстречу и, пробежавшись глазами по переданным ему документам, не мешкая перешёл к делу: — О вашем прибытии я услышал только вчера. Изначально мы ожидали одного кандидата, поэтому в схему пришлось вносить правки… Но я не представился! Меня зовут Селлус Гравиус, хотя моя биография не имеет значения. Я здесь, чтобы поприветствовать вас в Морровинде — и направить в нужную сторону. Спокойствие и деловитость капитана Гравиуса так подавляли его собеседников, что даже Наруто, обычно не затыкающийся ни на минуту, не осмелился перебивать. “Нужная сторона” выглядела на первый взгляд просто. Каждый ссыльный получил пакет документов и тощий тряпичный кошель — первый требовалось доставить в Балмору какому-то Каю Косадесу, а вторым они имели право распоряжаться по своему усмотрению. Там же, у Косадеса, можно было получить вознаграждение и новое задание — всё, что нужно, чтобы начать новую честную жизнь, так ведь? Саске согласно кивал, уже понимая, что имперцы в очередной раз его наебали. Едва дождавшись, когда Гравиус их отпустит, он вылетел на улицу и, взвесив в ладони кошель, достал и пересчитал монеты. — Как-то негусто... — пробормотала за спиной Сакура, последовавшая, видно, его примеру. — Ты не волнуйся, мы с тобой не пропадём! Я и совсем без денег жить умудрялся, а тут у нас целое состояние на руках, — распинался, распушив перед девчонкой хвост, Наруто, и Саске до рези в глазах хотелось развернуться и врезать этому гаду по наглой татуированной морде. Как он смеет сейчас бахвалиться, когда из-за них с девкой Саске и оказался в такой ситуации? Видимо, на троих разделили не только курьерское задание, но и предназначенные Саске подъёмные. Жалких двадцати дрейков, которые он в итоге таки получил, хватило бы или на комнату и горячий ужин, или на силт-страйдера до Балморы — если всю дорогу сосать палец. — Да и вообще, мы ведь можем попробовать дойти до этой их Балморы и пешком, вместе, — Наруто всё никак не унимался. — Вместе и безопаснее, и веселее, а, Сакура? Ну, вот и порешили… Хэй, Саске! Пойдёшь с нами в Балмору? Всё равно ведь нам всем одного мужика искать. Сегодня в городе отдохнём, а завтра с утра — в дорогу? Первым порывом Саске было послать приставучего полукровку в какое-нибудь даэдрово подзалупье, и, обернувшись, он уже собирался поупражняться в красноречии... но в последний момент передумал. В дороге наверняка подвернётся возможность восстановить справедливость — за счёт этих двоих. Почему бы хвастуну-Наруто и его новой подружке и не проверить, как оно, на Вварденфелле, совсем без денег? Саске они всяко больше пригодятся, а в Балморе, опередив конкурентов, можно будет забрать у Косадеса все три курьерских вознаграждения... — Ладно, — Саске кивнул и отвернулся, не желая и лишней секунды смотреть на довольные лица будущих попутчиков. — Пойдём. В канцелярии они потеряли кучу времени: день шёл на убыль, и вместе с солнцем отступала и влажная сейданинская духота. Пора было задуматься о ночлеге, и Саске, Наруто и Сакура договорились поспрашивать у местных, — может быть, кто-нибудь согласится их приютить? — а через полчаса встретиться на этом же месте. Саске задание провалил с треском: никто не горел желанием пустить на постой трёх ссыльных. Надежда на родственные чувства не оправдалась: для вварденфельских данмеров Саске, с его стоунфоллзским выговором и материковыми манерами, был таким же н'вахом, как и какой-нибудь круглоухий имперец — его и слушать никто не стал! Сакура тоже не преуспела: ей не помог даже невинный и безобидный вид. — Наверно, придётся потратиться на постоялый двор? — смущённо предложила она, накручивая на палец яркую прядь по-данмерски красно-рыжих волос. Они странновато смотрелись с бледной человеческой кожей, как и эльфийский высокий лоб — на человеческом лице; смешанная кровь порой порождала причудливые сочетания… — Я узнавала, койка у Аррилла обойдётся каждому в десять дрейков. — Дорого, но и ночевать на улице — глупо. — Правильно! — обрадовалась Сакура, точно Саске звезду ей с неба достал. — Я тоже так решила. Тогда подождём Наруто и пойдём? — предложила она, а следом пробормотала: — И чего этот дурачина опаздывает? Вечно от него одни неприятности... Но дурачина Наруто из них троих оказался самым удачливым. Он вернулся, улыбаясь так широко, что лицо грозило вот-вот треснуть, а в руках нёс небольшой полотняный мешочек. Оказалось, что Наруто помог какой-то “тётушке”, у которой вдруг прихватило спину, дотащить до дома несколько мешков с рисом, а та в благодарность этим самым рисом с ним поделилась и заодно рассказала, что на окраине города есть заброшенная хижина. Хозяин пару недель назад утонул по пьяни, но на его домишко никто не позарился. Так он пустой и стоит — дом, не хозяин… Не бог весть какие хоромы, конечно, но ночь переждать — сойдёт же, ну? Саске, конечно, не горел желанием останавливаться в таком месте, но после тюремного корабля привередничать — или разбрасываться деньгами — было бы глупо, и потому спорить не стал. Нужный дом они нашли быстро — по приглашающе распахнутой двери. Местные всё растащили, кроме плесневеющих стен и ветхих тростниковых циновок, устилавших пол, но это и правда было лучше, чем ночевать под открытым небом. — Кажется, у побережья должны водиться грязекрабы, — вспомнила Сакура, с тоской оглядывая их временное пристанище. — Может, поймаем одного? Думаю, что смогу что-нибудь из него приготовить. Саске охотно согласился — после безвкусной тюремной баланды хотелось чего-нибудь поосновательнее, — но очень переоценил силы своего маленького отряда. Оружия ни у кого из них не было, и толкового плана — тоже. Когда горе-охотники подкараулили добычу, у них на троих получилось полтора заклинания, которые скорее раззадорили, чем навредили. Провал был сокрушительным и донельзя позорным: от грязекраба пришлось спасаться бегством, и Саске едва не потерял увязшую в грязи сандалию. Положение снова спас Наруто: он отправился “по соседям” и раздобыл котелок, три деревянные ложки, кухонный нож и стручок красного перца — а Сакура взялась за готовку. Саске и самому себе не хотел бы в этом сознаваться, но его… злило, пожалуй, как хорошо Наруто поладил с местными. Несмотря на данмерскую мать, второго такого н’ваха нужно было ещё поискать: громкий, назойливый и болтливый, не знающий ни языка, ни традиций, с дурацкой татуировкой кошачьих усов на щеках и чужаком-отцом, оставившим ему в наследство совершенно не-данмерские, пшеничного цвета волосы... Наруто был смеском без роду и племени, а Саске — чистокровным данмером из древнего телваннийского клана, но почему-то его преимущества нисколько не помогали. Впрочем, горячая пряная каша немного примирила Саске с несправедливой действительностью: они втроём черпали её из котелка, и Сакура, позабыв о том, что нужно казаться приличной девочкой, работала ложкой не хуже товарищей. Вычищать котелок и отшкрябывать присохшую к стенкам кашу они, поленившись, не стали — решили оставить на утро — и, утомлённые, устроились на ночлег. Да, кое-как, вповалку и на дырявых циновках, но зато — и бесплатно, и под крышей! В дороге Саске не упустит возможности переиграть расклад капитана Гравиуса и вернуть себе все деньги, и вот тогда ему не придётся так экономить, ну а пока… Пока их — и деньги, и спутников — можно и поберечь, просто на всякий случай. Саске быстро провалился в сон, но спал беспокойно: после гибели клана ему постоянно снились кошмары. День ото дня становилось только хуже — словно близость к Итачи, который, по слухам, скрывался на Вварденфелле, раздувала и без того незатухающее пламя... Он проснулся посреди ночи — резко, как по щелчку. Просто открыл глаза, не понимая, что его разбудило, моргнул — и на фоне залитого лунным светом дверного проёма увидел тёмную фигуру с занесённым для удара... мечом? Саске, не думая и не проснувшись толком, запустил в нападавшего огненным шаром; верней, попытался запустить: с пальцев сорвался только сноп ярких, но безобидных искр. Убийце, впрочем, хватило и этого: он отшатнулся, то ли ослеплённый, то ли попросту ошарашенный, и Саске успел разглядеть зловещую чёрную броню, глухой кожаный шлем, короткий клинок... Сакура завизжала, зажмурилась и швырнула вперёд котелок. Пришельцу она угодила в голову. Тот охнул — от такого удара и шлем не помог, — выпустил меч, и Наруто кинулся ему в ноги, повалил на землю, не давая опомниться... А Саске, сбросив оцепенение, схватил валявшийся тут же кухонный нож и со всей силы всадил врагу в шею. Он умер почти мгновенно — захрипел, брызжа кровью, дёрнулся пару раз и обмяк, — и на хижину опустилась тяжёлая, неестественно плотная тишина. Глядя на труп, остывающий на полу, Саске думал: с восстановлением справедливости придётся повременить. Если убийца пришёл по его душу, то в следующий раз в одиночку ему не отбиться... — У него очень хорошая броня, — девичий голос, спокойный и деловитый, прервал его размышления. — Посмотрите только, как выделана кожа! Давайте проверим, может, кому-нибудь будут впору его сапоги? Остальное можно попробовать подогнать, а что совсем не подойдёт, то попытаемся продать у Аррилла. Это была самооборона, перед законом мы чисты. Проблем быть не должно. — Ты такая молодец, Сакура! Я бы ни за что до такого не додумался… Смотри, какой у этого гада меч классный! Может, меч мы себе оставим, а? Так, на всякий случай? ...Пару часов назад Саске твёрдо намеревался ограбить этих двоих по дороге в Балмору, но у судьбы — и Имперской канцелярии, слившей шпионам короля Хелсета то, что не стоило бы сливать, — были совершенно иные планы. В небе над Сейда Нином сияли холодные звёзды, Саске и его товарищи сноровисто раздевали труп, и в новый день, несмотря ни на что, все они — кроме трупа — смотрели со сдержанным оптимизмом. А где-то в Балморе мирно спал Кай Косадес, глава ячейки Клинков на Вварденфелле — он, к счастью, ещё не подозревал, каких замечательных рекрутов направило ему столичное командование. Судьбу Тамриэля не в первый и далеко не в последний раз вверили бывшим заключённым, но эти трое даже по тамриэльским меркам были теми ещё занозами в заднице.