Когда все не так, как надо (Modern Ivanhoe)

«As kids we loved the heroes, As adults we…understood the villans» Пока события разворачивались не совсем так, как им бы следовало, Альберт Мальвуазен ехал в один из своих ресторанов класса люкс «Дафнис и Хлоя». Вечером намечался роскошный обед, дополненный классической музыкой в исполнении знаменитых оперных певцов. Альберт ехал за рулем своего дорогого Порше и думал о том, что еще несколько лет назад, он просто мечтал о том, чтобы пойти своими ногами по земле или по асфальту, не важно. Сам он был родом из достаточно благополучной полной семьи — отец преуспевающий адвокат, мать занималась домом и детьми. Старший брат Филипп также пошел по линии отца и стал успешным юристом, блестяще закончив факультет права в Париже. Но вот Альберт был каким-то другим и не очень-то вписывался в это благополучное семейство. С детства он отличался немного мечтательным характером и на все усилия родителей привить ему любовь к правильным точным наукам, Альберт отвечал лишь одно, что хотел бы стать артистом. При этих словах мать пожимала плечами, отец хмурился, а старший брат скептически корчил гримасу, напоминающую улыбку, но отнюдь не добрую. Альберт не хотел расстраивать родителей и давать подвод для насмешек своему старшему брату. В старших классах, он по настоянию отца стал ходить на подготовительные курсы для будущих юристов общей практики в самом престижном колледже. Альберт не имел права подвести отца — учеба была оплачена за год вперед и стоила не малых денег. Мечта о сцене отодвинулась на целый год, а потом еще на год, а потом — надо было поступать в университет, но Альберт по-прежнему пропадал вечерами за кулисами одного из любительских театров, наблюдая за начинающими актерами. Они-то не побоялись идти к своей мечте. Альберт высказал все отцу — он не хотел быть адвокатом или нотариусом, он грезил сценой, он был согласен начать работу в театре даже помощником осветителя, лишь бы быть чуть ближе к своей мечте. Отец категорически отказался слушать молодого мечтателя. Филипп крутил у виска на все доводы Альберта и говорил, что этим нормальных денег не заработаешь. Грустный Альберт посещал актерские курсы в тайне от семьи, лишь мать знала об этом пристрастии сына и была рада, что возможно, ее мальчик, ее Альберт станет когда-нибудь замечательным актером — все лучше, чем плохой юрист. Ее младший сын поделился о своем тайном и сокровенном в один из вечеров, когда он, как всегда, помогал матери готовить обед. Женщина ничего не сказала, а лишь обняла сына и поцеловала его. Она знала — Альберт будет смело идти к своей мечте. Время шло, Альберт поступил на факультет права в лучший парижский университет. Днем он посещал занятия, а вечером, слегка перекусив по дороге, мчался туда — туда, где открывается занавес, где горят огни, где на сцене, каждый вечер, разыгрывается комедия или трагедия, где актеры проживают мимолетную, но такую прекрасную многогранную жизнь своих персонажей. Где волшебство перевоплощения и магии завораживало настолько, что Альберт терял грань между реальным миром и миром волшебных грез. Но занавес закрывался и пора было возвращаться домой. Спустя пол-года Альберт все чаще и чаще пропадал в театре, чем на факультете права. Как он был счастлив, когда ему предложили сыграть его первую роль — актер, исполнявший главную роль заболел и постановщик решил заменить его Альбертом. Радости молодого человека не было предела. Спектакль удался — нескончаемые апплодисменты, крики «браво», поклоны и этот сказочный и такой волшебный мир театра… Все это разрушилось в один злосчастный день, когда отец узнал о посещении театра его младшим сыном, вместо факультета права. Он кричал на Альберта, что было сил, обвиняя младшего сына в растрате больших средств на учебу, поминал недобрым словом тот день, когда Альберт появился на свет.  — В кого ты такой выродился, урод! — орал отец, потрясая счетами за обучение перед носом сына — Ты только посмотри, сколько денег я из-за тебя выбросил?! А? А что сделал ты? Фигляр! Клоун! Неудачник! Эти слова еще долго отдавались в голове Альберта, когда он уходил из дома в том в чем был, забирая с собой лишь то, что было у него в сумке на плече. Больше он никогда не видел ни своего родного дома, ни семьи. Альберт поселился в самой дешевой комнате под крышей рядом с театром. Учебу ему пришлось оставить — платить самостоятельно он не мог. Альберт устроился работать в один из Макдональдсов. Отрабатывая утренние смены, он никак не мог дождаться вечера, чтобы поскорей сбежать в театр — туда, где он жил по-настоящему. Так прошел год. В театре ему все чаще давали роли главных героев, потом ему предложили серьезные драматические роли. Казалось бы, мечта его постепенно начинала сбываться, так должно было быть, ведь Альберт заплатил за нее слишком высокую цену. Но все снова оборвалось в один из страшных вечеров. На это раз навсегда. Альберт возвращался поздно вечером после очередного спектакля, где был полный успех. Кто-то даже подарил цветы начинающему таланту. Боль. Страшная, неожиданная и резкая пронзила насквозь все его тело. В потемках его подкараулила банда местных гоп*иков. По своей природе Мальвуазен был не агрессивным и никогда не стремился драться, не говоря о том, чтобы участвовать в подобном.  — Смотри-ка, у него цветочки — говорил один, мерзко хихикая и подбрасывая монтировку, которой только что приложил по спине несчастного артиста. — Он наверно пе**ик, как все эти кривляки!  — Что-то не похоже — отвечал другой.  — Да какая разница, в карманах-то у него все равно негусто! — смеялся третий, пиная Альберта по почкам со всей силы. В глазах помутилось, боль пронизывала все части тела, как будто что-то холодное и острое вонзилось в позвоночник и не отпускало. Альберт потерял сознание от боли… Когда он очнулся в обычной муниципальной больнице, доктор сообщил ему неутешительный диагноз — ходить он вряд ли будет, а держать долго безнадежного пациента бесплатно дольше двух недель они не могли. Спустя две недели Альберт сидел в инвалидной коляске на улице. Он был одинок и никому не нужен. В театр он больше не вернулся… " — Клоун! Фигляр! Неудачник! Урод!» — слова его отца снова всплыли в голове Альберта. Бессильные слезы отчаяния и злость были теперь его «магическим завораживающим миром». Подъехав на своей инвалидной коляске к реке, он с ужасом обнаружил, бордюр, отделяющий его от бурных потоков воды, настолько высок, что ему просто так не перевалиться через него. Жить ему все же не хотелось. Он подъехал еще ближе и попытался подтянуться, чтобы хоть как-то наклониться вниз, но руки не выдерживали и соскальзывали… Слезы снова выступали у него на глазах — Альберт даже не мог умереть как хотел.  — Бог в помощь, парень, ты это чего удумал? — раздался позади него хриплый низкий голос. Это был немолодой капитан одного из торговых судов, возивших небольшие грузы на севере страны. Сейчас у него был отпуск и он приехал в Париж, поглядеть на столицу и в обще немного развеяться.  — Помогите мне — обреченно ответил Альберт, повернувшись лицом к говорившему — Я не хочу жить… Я не нужен никому…  — Эээ, парень, а ну не дури — не бери на душу такого греха. А помочь, помогу. — ответил тот и развернул инвалидную коляску подальше от реки — Тебе некуда идти? Так? Альберт ничего не ответил, а лишь кивнул в ответ.  — Вот что, пойдем-ка со мной. Уж не знаю, что с тобой такое приключилось и что за отчаяние толкает тебя на такой страшный грех, я не бог, не мне судить, но уж больно ты молод и глаза у тебя, вон какие — улыбнулся моряк.  — Какие? Ничего такого во мне нет… Отец всегда говорил, что я безнадежный урод и… И неудачник… — грустный Альберт снова взглянул в глаза немолодому мужчине.  — Родители не боги — часто ошибаются, впрочем, как и мы все. Вот глупость. Ты же просто красавчик — да, да. Рослый и ладно сложен. А глаза — в них нет злобы, даже не смотря на то, что с тобой произошло. Ты злишься на самого себя, но не на мир, который так жестоко с тобой обошелся. Ты еще встанешь. Вот увидишь. — в этот момент он развернул инвалидную коляску с Альбертом и повез в противоположном направлении — Я пробуду в Париже еще три дня, а потом еду домой на север в Нормандию. Хочешь, поехали со мной. Так сложилось, что семьи у меня нет, сам я вожу небольшие суда с мелкими грузами. У меня есть дом, не такой шикарный, как столичные, но места хватит нам обоим. Альберт кивнул, не столько от желания быть кому-то обузой, сколько из благодарности, что этот человек вот так просто спас ему жизнь, а главное, он не судил и не винил Альберта ни в чем. Прошло еще пол-года. Альберт жил в доме капитана, когда тот уходил в рейс компанию ему составлял беспородный большой пес. Когда капитан возвращался, он всегда привозил Альберту новые афиши известных театров, плакаты гастролей и прочую атрибутику. Он заставлял молодого мужчину тренироваться каждый день, не давая тому пауз и не делая никаких исключений. Вскоре тело Альберта стало крепким и выносливым, но ноги по-прежнему были словно два бесчувственных полена. А еще они вместе готовили. Капитан научил Альберта приготовлению разнообразных диковинных блюд и необычной их подаче — таким образом, он немного вспоминал о своей мечте, разыгрывая за ужином настоящее театральное представление. Наступило лето и капитан взял полный отпуск и стал учить Альберта плавать, не смотря на все удивление и даже сопротивление последнего. Через неделю Альберт стал чувствовать свои ноги, а спустя еще месяц он впервые, за долгое время смог встать со своей инвалидной коляски. Для укрепления ног, помимо упражнений и плаванья, капитан учил его танцевать. Альберт двигался превосходно, а природная грация и ловкость лишь помогали ему. Казалось бы жизнь постепенно налаживалась, но неожиданно, она опять преподнесла Альберту свой страшный подарок, который определили его дальнейшую судьбу. Несчастный случай на корабле унес жизнь капитана, а вместе с ней и мечту Альберта о нормальной человеческой жизни. Горевать и плакать он не мог. Альберт чувствовал лишь боль, которая скребла его изнутри и еще напоминала ему о несправедливости жизни. Отдав пса в добрые руки, спустя три дня после похорон, Альберт записался на военную службу, уехав на Ближний Восток. Позже он стал снайпером. Мальвуазен как опытный солдат участвовал во всех боевых операциях, а по окончании контракта остался на Востоке в качестве наемника. Идти ему было некуда, его никто не ждал… Спустя еще год Альберт принимает участие в боевых действиях в Палестине и знакомиться с Брианом — так начинается его новая жизнь — жизнь наемного убийцы. Теперь, когда прошло достаточно времени, Альберт ехал в своей дорогой машине в свой ресторан «Дафнис и Хлоя». На нем был шикарный костюм по последней моде. У него был лучший и единственный близкий друг — Бриан, с которым они делили все горести и радости. Они берегли, поддерживали и любили друг другу будто настоящие братья. Жизнь продолжалась. Он больше ни в чем и ни в ком не нуждался. Лишь две вещи Альберт по-прежнему не разлюбил — вкусно готовить и свой ресторан, служивший ему своеобразной сценой, горящей разноцветными огнями. Тот самый момент, когда он сам, теперь уже как хозяин, выходил поприветствовать своих дорогих богатых гостей с улыбкой и сияющими глазами. Это был его час, его время, тот самый волшебный чарующий мир, который продливал ему жизнь. *** Черный Феррари ехал по загородной трассе, оставляя за собой следы на первом снегу. Мысли Бриана были не радужные. С одной стороны, ему хотелось разобраться с Реджинальдом, действия которого привели к гибели Исаака — отца Ребекки. С другой стороны Фрон де Беф был ему нужен — сделка по продаже партии оружия должна была состояться во что бы то не стало, их давний постоянный покупатель мог запросто заподозрить что-то неладное при отсутствии хотя бы одного продавца и сразу же, без предупреждения все отменить, поставив тем сама под удар их обоих, не говоря уже о огромных деньгах. А еще Реджинальд был единственным живым свидетелем того, куда отвозили девушек для Лукаса. Сам Бриан никогда не занимался этим грязным делом — непосредственно похищением и приготовлениями — все это делал Реджинальд и его люди. Вот поэтому, по крайней мере сейчас, Бриан не мог просто так взять и пустить ему пулю в лоб. Риск был слишком велик, а заменить Фрон де Бефа вот так сходу было особо не кому, разве что Амори — но Бриан берег его и доверял. Он не хотел так подставлять своего человека. Бриан нетерпеливо жал на педаль газа, разгоняя свою машину все больше и больше. Он торопился на встречу с покупателем «устриц», а еще, по дороге на заброшенный пустырь, где была назначена встреча, надо было забрать Реджинальда и двух его подручных. В это время раздался телефонный звонок. Это был Амори, он сообщил, что Морис выполнил свою работу и заказ для Лукаса превзошел все его ожидания.  — Отлично, бери тачку и поезжай за мной. Да и еще, Амори, возьми из нашего гаража подарок, что-то мне подсказывает, сегодня он нам может пригодиться. — ответил Бриан и нажал еще сильнее педаль газа.  — Он же старый — возразил Амори.  — Бери, говорю и не спорь. Хоть он и старый, но еще не разу не подводил и потом, это не просто подарок, а презент с любовью одного моего знакомого. Всегда хотел попробовать эту штуку еще раз — усмехнулся Бриан. Пока Реджинальд с товаром и его люди ждали Бриана, чтобы вместе отправиться на тот самый пустырь, где должна была состояться сделка, Альберт приехал в свой ресторан «Дафнис и Хлоя». Ближе к вечеру сюда явился Джон вместе с Лукасом и охраной, а также ведущий одного крупного телеканала и несколько журналистов. Джон с улыбкой вел неспешную беседу и отвечал на вопросы о ходе предвыборной компании. Все шло гладко и ничего не предвещало беды. До самих выборов оставалась всего неделя. Джон, как никогда, был уверен в своей победе. Это была вторая часть запланированного благотворительного ужина. После интервью всех ждал шикарный обед в сопровождении лучших специально приглашенных оперных певцов.  — Ну, ты доволен? Все прошло прекрасно — обратился Джон к сидящему на против него Лукасу, он потягивал шампанское, а его глаза поблескивали тем самым неприятным светом от которого даже у Джона пробегали мурашки. Здесь же был адвокат Джона и Бриана — Вальдемар. Он тоже пил шампанское, но редко влезал в их общий разговор с Лукасом.  — Да, пожалуй, на выборах тебя ждет успех — говорил Лукас и выпустил белое плотное облако дыма. — Я буду вынужден тебя покинуть, но не сразу. Еще послушаю два-три арии и поеду — дела знаешь ли. А тебе придется остаться до самого конца, эти неугомонные журналисты… Придется тебе еще немного поработать.  — Что ж, нужно доиграть спектакль до конца — усмехнулся Джон, засовывая себе в рот свежую устрицу. *** Пока сильные мира сего пили шампанское в лучшем ресторане Йорка, а бандиты делали свою грязную работу, Морис де Браси только что добрался до своего дома. Вся затея с уплатой долга Бриану теперь казалась ему чудовищной и грязной. По своей природе Морис был вовсе не такой. Ему лишь хотелось безбедно жить и вести свой не очень удачный бизнес, а если бы ему удалось подцепить богатую невесту, которая в добавок была бы недурна собой — он бы считал себя даже счастливым. Но теперь из головы Мориса не выходили слова Бриана и Реджинальда. " — Откуда мне знать — говорил Бриан, выпуская дым от сигары изо рта — Понятия не имею, я даже никогда там не был. Этими поставками занимается непосредственно Реджинальд — он просто создан для любого вида грязной работенки. А этими девицами я никогда не интересовался и особо не разглядывал. Сам подумай, Морис, разве я похож на того, у кого могут быть проблемы с женщинами. Мне и без этого забот хватает». Он остановил машину и так сидел какое-то время, не решаясь идти домой. Фотографии девушек он делать не решался, поэтому всю работу выполнил один из людей Фрон де Бефа за небольшие деньги, которые дал ему незадачливый бизнесмен. Сам Морис, будто обычный посыльный отвез конверт Лукасу. Позже, когда один из охранников снова вынес ему этот же конверт, Морис опять отвез его Реджинальду. Он не знал, что за девушки интересуют Лукаса и куда, их повезут, но вот зачем — догадался сразу. " — Этим занимаются мои люди, тебе не обязательно помогать. Ты выполнил свою работу, но, если хочешь заработать сверхурочные — милости просим» — громовой хохот Реджинальда до сих пор стоял в ушах у Мориса. Он так и не решился заглянуть в конверт с фотографиями, конверт все еще лежал у него во внутреннем кармане пиджака. По какой-то роковой случайности, Реджинальд забыл этот злосчастный конверт, а может быть сделал это нарочно, но не стал забирать его у де Браси. Морис вытащил конверт и положил на соседнее сидение рядом. Он никак не отваживался открыть его и взглянуть на «заказ». На город опускался вечер. Плавно и постепенно накрывая Йорк своим темным покрывалом. Морис вышел из машины с конвертом в руках, оглядываясь по сторонам, он зашел к себе домой и сразу же закрыл за собой дверь на все замки, которые были. Не раздеваясь, он прошел в ванную комнату и тоже запер за собой двери. Его трясло, он сел на пол — конверт лежал напротив него на полу.  — Проклятие, на что ты меня подписал Бриан, а точнее я сам себя загнал в ловушку. — сокрушался Морис. — Да, брось, не дрейф, наверно, это всего лишь набор девочек из его клуба. А ну-ка, проглядим, может там и нет ничего такого… Выдохнув еще раз, Морис открыл конверт с фотографиями. На этот раз все ожидания бизнесмена превзошли самые откровенные фантазии — его словно током ударило. На отмеченных фотографиях были изображения тех самых девушек, которые приглянулись Лукасу. От неожиданности Морис даже вскрикнул — это была Ровена и ее подруга Ребекка, дочь того самого покойного аптекаря. Но если вторая Мориса интересовала мало, то на Ровену у него были свои виды, да в добавок ему вовсе не хотелось причинять девушкам какое-либо зло. Ему мешал Уилфред — да, он этого не скрывал, но заходит так далеко Морис не планировал. Просидев на полу ванной комнаты еще минут пять, де Браси поднялся и поспешил к выходу — медлить было нельзя. Не смотря на все сомнения он все же отправился прямиком в полицию. *** Вечный студент Вамба, по уши закутанный в шарф, в темно-коричневом пальто спешил в госпиталь, чтобы повидать своего друга Уилфреда и помочь ему добраться до дома после выписки. Мотоциклетный черный шлем был у него в руках. Не смотря на настояние лечащего врача, Айвенго все же решил вернуться в рабочее состояние, да и мысли о Ребекке не давали ему покоя — теперь, когда случилось непоправимое, она осталась совсем одна и они с Ровеной будут помогать ей во что бы то не стало.  — Рад тебя видеть — сказал Уилфред, когда Вамба открыл двери палаты и зашел к нему.  — Не мог тебя не встретить после выписки. Кстати, не мог никак дозвониться до Ровены, да и у Ребекки телефон в обще выключен. — Вамба подал плечами.  — Да, странно, я тоже до них не могу дозвониться. — отвечал Айвенго.  — Может они сидят дома и все такое. Наверняка Ровена дома у Ребекки. Ты же знаешь, сейчас ей нужно поддержка как никогда. — ответил Вамба — Собирался к ней, после того как тебя заберу.  — Я звонил ей домой — никто не отвечает. Что-то случилось. Вамба, собираем вещи и мигом к Ребекке домой — Уилфред встал с постели, его немого шатало, а голова шла кругом. — У меня нехорошее предчувствие. А вдруг эти ублю*ки вернулись. Кто же защитит Ребекку? А если и Ровена с ней? Ты представляешь, что может произойти?  — Тогда быстрей. Мой мапет шоу всегда со мной — подмигнул Вамба, запихивая в сумку вещи Уилфреда.  — Отлично — кивнул Айвенго. Когда они добрались до дома Ребекки, Уилфред еще раз набрал ее номер. Телефон был отключен, а по домашнему никто не отвечал. То же было и телефоном Ровены.  — Я уверен, с ними что-то случилось. Нам надо ехать в полицию — твердо сказал Айвенго. Вамба кивнул ему в ответ. — Все странно, не так, как надо. Оба они сели на мотоцикл Вамбы и поехали прямиком в тот самый участок, где работал Ричард. ***  — Что?! — рявкнул Ричард и ударил по столу со всей силы, когда услышал сбивчивый рассказа де Браси — Я же говорил, наш субчик рано или поздно снова проявит себя. Локсли ноги в руки, собирай людей! На этот раз я найду управу на Бриана и его подручных.  — Ничего не выйдет — тихо отозвался Морис — Вы не найдете его в «Ночной королеве». — Где он?! — заорал Ричард, хватая за шиворот бизнесмена — Говори или я тебя посажу как сообщника!  — Я все скажу, но я в этом не участвовал! — Мориса затрясло, он понимал, что ему вряд ли удастся выйти сухим из воды, но может его добровольное сотрудничество с полицией принесут ему выгоду, в тюрьму он садиться не хотел — Он и Реджинальд Фрон де Беф поехали на пустырь за городом, у них должна состояться какая-то важная сделка. К нему приехал какой-то покупатель с Востока.  — Ну, что я тебе говорил, Роби? Как в воду глядели. Теперь эти ублю*ки оружием в открытую торгуют. Собери всех, кто есть в участке и попроси подкрепление — продолжал Ричард, натягивая на себя бронежилет и доставая из стола дополнительную обойму.  — Хорошо — кивнул Локсли поспешил объявить всем об общем экстренном сборе, захватив и свой жилет по дороге.  — Что ты знаешь про сделку? Говори! — заорал он в лицо Морису — Говори все, что знаешь!  — Я не знаю подробностей, клянусь! Речь шла про какие-то устрицы… Я так ничего и не понял. — рассеяно ответил де Браси.  — Пока нас не будет, вот — Ричард протянул ему ручку и листы бумаги — Напишешь все здесь и можешь идти домой. Упаси тебя бог, если звякнешь своему дружку! Из города никуда не уезжать — бросил на последок Ричард и выбежал из кабинета. Спустя минуту до Мориса донеслись звуки отъезжающих полицейских машин. Тем временем покупатель ждал своей порции «устриц» на загородном пустыре. Это был старый знакомый Бриана, который поставлял оружие в различные страны на Ближнем Востоке, сам он никогда не участвовал в военных действиях и вся грязная работа доставалась его людям. Его имени не знал никто, кроме Бриана, но даже, когда они встречались, никогда не называли друг друга по имени. Крепкие плечистые мужчины в черных пальто и темных очках стояли рядом, готовые по первой же необходимости прикрыть своего хозяина. Рядом стол большой бронированный фургон, который был предназначен для очередной партии «устриц». Бриан и Реджинальд подъехали к пустырю.  — Что с тобой? — спросил Фрон де Беф.  — Ничего — отрезал Бриан, передернув затвор своего пистолета и снова вернув его в кобуру. — Почему спрашиваешь?  — Вид у тебя какой-то озабоченный, случилось что? — продолжал Реджинальд. — Может, после всего этого, посидим где-нибудь, пропустим по стаканчику доброго виски?  — Без меня — Бриан поглядел на Реджинальда тем неприятным странным взглядом от которого пробирало до костей даже такого прожженого бандита каким был Фрон де Беф. — Ты же знаешь, я не пью крепкие напитки — усмехнулся Бриан, вовремя спохватившись, чтобы его друг не заподозрил чего неладного.  — Как знаешь, да, Бриан. Я тут подумал, — продолжил Реджинальд, вылезая из машины — Сколько мы будет заниматься всем этим? Я к тому, не пора ли нам уехать отсюда и начать спокойную жизнь, финансов хватит, чтобы открыть пару-тройку приличных отелей где-нибудь в Альпах. Или на побережье Мексики. Не надоело тебе слушать этого старого извращенца? Реджинальд явно намекал на Лукаса и на то, что Бриан, не смотря на свой бизнес, все еще зависим от него и вынужден выполнять не самую приятную и опасную работу.  — После порассуждаем, когда дело сделаем, я было подумал, что ты начал стареть! Нас ждут. — рассмеялся Бриан, осознавая, что Реджинальд может его провоцировать, а потом все сам донести Лукасу, что стоит сунуть диктофон в карман. А может Реджинальд и сам готов занять его место? Доверять нельзя никому. Тем временем Амори и еще трое подручных Фрон де Бефа выгружали несколько больших стальных ящиков и другой машины.  — Знаешь, подожди меня в машине — неожиданно сказал Бриан, словно почувствовав что-то неладное. — Я один схожу. У него новые парни — мне это не нравиться. Я не одного из них в лицо не знаю.  — Думаешь, подстава? — Реджинальд вскинул брови и вопросительно поглядел на Бриана.  — Да хр*н его знает, но лучше перестраховаться. Я знаю нашего клиента очень давно, но ведь и старые друзья могут предать? Не так ли? — с этими словами он снова посмотрел на Реджинальда да так, что у последнего пробежали мурашки по спине.  — Хорошо, мы с Амори останемся здесь и в случае чего прикроем твою спину. Будь осторожен — Реджинальд не хотел с ним спорить и согласился остаться у машины. Бриан и еще трое парней Фрон де Бефа пошли к назначенному место, они тащили стальные ящики. Бриан шел впереди, обдумывая как будет расправляться с Реджинальдом на обратом пути. Он твердо решил, что Фрон де Бефа надо убирать, да и отомстить за страдания любимой ему тоже хотелось.  — Ты один приехал? — спросил покупатель, снимая темные очки.  — Нет, хор церковных мальчиков с собой притащил, один, как видишь — ответил Бриан, доставая привычным жестом свою золотую зажигалку и закуривая сигару.  — Где Реджи? — спросил человек к длинном черном пальто, кожаных перчатках и автоматом в руках.  — В машине сидит, живот прихватило — улыбнулся Бриан, выпуская плотный белый дым изо рта. — Здесь вся партия. Покупатель довольно кивнул и жестом приказал своей охране открыть ящики. Пересчитав товар, он кивнул снова и другой человек в черном пальто открыл такой же стальной чемоданчик с деньгами.  — Будешь пересчитывать? — спросил покупатель.  — Нет. Я тебе доверяю — ответил Бриан, не гладя на деньги, а в глаза говорившему. Неожиданно на другой стороне пустыря раздались звуки, доносящие из мегафона полицейской машины. Приказ сдаваться раздался на весь пустырь.  — Лега*ые! — крикнул один из людей Реджинальда и передернул затвор автомата, висевшего у него на плече — Шеф, что будем делать?  — Кто навел полицию мы еще разберемся, расходимся! — крикнул Бриан и поспешил к машине. Деньги так и остались лежать на холодной земле пустыря. Это была единственная улика, которая, в случае неудачи и поимки их полицейскими, осложнила была его защиту в суде. Бриан это прекрасно понимал.  — Амори заводи мотор, быстро! — скомандовал Бриан, выбрасывая из багажника рпг и взваливая его себе на плечо. — А ты — обратился он к одному из людей Фрон де Бефа — садись на задние сидение. Прикроешь нас!  — Господи, Бриан, откуда здесь легав*е?! — Реджинальд сам сел за руль черного Феррари отталкивая Амори на заднее сидение.  — Нас кто-то сдал! — Бриан опустил стекло автомобиля со своей стороны и поудобнее пристраивая гранатомет. — Потом разберемся! Реджи поехали! Машина сорвалась с места. Половина полицейских уже окружила пустырь, а остальные две машины бросились в погоню за черным Феррари. Это был Ричард и Локсли еще с несколькими людьми. Началась настоящая погоня. Машины выехали на загородную трассу.  — Быстрее, Реджинальд — говорил Бриан спокойным голосом, наводя прицел. — Еще быстрее. Амори, можешь открыть наш подарок. — сказал он, передавая гранатомет своему человеку.  — Вот тва*ри! Привязались! — ворчал Реджинальд нажимая педаль газа на полную мощность. — У тебя отличная тачка, Бриан.  — Знаю, предпочитаю всегда самое лучшее — с этими словами он достал пистолет и выглянул в открытое окно на несколько секунд — Кто ты думаешь это неугомонный малый, что нас преследует? Ричард, все никак не уймется. Но ничего. Амори, приготовься, ответишь, если начнут палить. Приказ остановиться все время звучал из мегафона патрульных машин. После последнего предупреждения прозвучал первый выстрел. Заднее окно Феррари разлетелось в куски.  — Твою м*ать! -выругался Амори, которого задело осколком стекла. Он прицелился и выпустил залп из ручного гранатомета. Отдача была сильной и Амори немного отшвырнуло к переднему сиденью. Первой патрульной машине не повезло — она загорелась и еще какое-то время проехала по трассе, оставляя за собой плавящиеся куски искореженного металла. Крики раненых полицейских раздавались позади.  — Вот и пригодился старый подарок — кивнул Бриан, помогая Амори забраться вперед.  — Эти еще живы — сказал Реджинальд — Ричард не остановится. Он пойдет до конца. Вторая патрульная машина с Локсли и Ричардом неслась за ними.  — Скоро дорога закончится и начнет трасса, которая ведет прямо в город — успокаивал Бриан — нам только стоит до нее добраться. Ричард не осмелиться палить в городе.  — Нет, Бриан — говорил Реджинальд, доставая одной рукой автомат, а другой продолжая управлять машиной — Мы уже ее проскочили. Мы проскочили нужный поворот. Придется отстреливаться! В это самой время в лучшем ресторане Йорка «Дафнис и Хлоя» заканчивался ужин и начался концерт. Лучшие исполнители своими голосами услаждали слух богатых и знаменитых. Джон и Лукас слушали знаменитую арию…  — Стреляй! Бриан! Стреляй! — кричал Реджинальд, удерживая машину на большой скорости. Амори к тому времени был ранен, другой из людей Фрон де Бефа — убит. Голова самого Бриана была разбита и по его щеке стекала кровь. Такая же алая и теплая, какой был залит салон его черного Феррари. В этот момент пуля, выпущенная Ричардом, влетела прямо в заднее колесо черного «призрака». Реджинальд был вынужден сбавить скорость. — Мы разобьемся! Проклятие! — орал он, высовываясь в окно и паля из автомата по полицейским. Сидевший за рулем патрульный повалился за мертво. Бриан видел, как на место убитого полицейского запрыгнул Локсли, а Ричард оттаскивал на задание сидение своего убитого товарища. Раздался еще один выстрел, бак черного Феррари дал течь. Еще один меткий выстрел Ричарда и вот уже второе колесо было пробито насквозь. Машину занесло, а спустя мгновение она врезалась в ограждение и загорелась. Железные прутья и штыри ограждения пробили машину насквозь в нескольких местах, словно нанизывая ее на шампур. Столкновение было фатальным. Зажатый между спинкой кресла и рулем машины, Реджинальд умирал. Вонзившийся ему в спину искореженный штырь от ограды торчал из живота. Все остальные люди Фрон де Бефа были убиты или взяты полицией. Раненный Амори пытался высвободиться из-под навалившихся осколков. Бриану повезло больше и он первый выбрался из горящей машины. Он быстро выбил задние двери и вытащил раненого Амори на холодный асфальт. Помедлив минуту он все же бросился обратно.  — Реджинальд, я вытащу тебя. Только не двигайся — Бриан достал нож из кармана и стал резать ремни безопасности, которые опутали Фрон де Бефа — Слышишь, я тебя вытащу. Нужно было торопиться — огонь распространялся все дальше, а полицейские машины были все ближе.  — Нет… — раздался хрип, а изо рта Реджинальда потекла кровь — Уходи… Уходи, Бриан… Оставь их мне… Прощай… Взгляд Бриана упал на развороченный железным прутом живот Реджинальда. Кровь сочилась темными теплыми струями. В руке его погибающего друга он увидел гранату — ту самую, которую когда-то подарил ему сам.  — Иди… — с улыбкой повторил Реджинальд. Бриан кивнул и ринулся в сторону от машины. Он взвалил раненого Амори себе на плечи и побежал в сторону склона дороги. В эту же минуту подъехали полицейские. Бриан с Амори на плечах быстро спускался с насыпи, в надежде скрыться в кустах. Рядом протекала бурная река, а по ту сторону был густой лес и природный парк. Полицейские окружили то место, где полыхал черный Феррари. Спустя еще минуту раздался взрыв. Все было кончено… Благотворительный ужин и концерт подходили к концу. Гости расходились и тепло благодарили хозяина «Дафниса и Хлои» за шикарный прием. Журналисты окружили Джона и каждый наровил задать свой вопрос. Никто не заметил куда и когда ушел Лукас. Незаметно для всех он покинул ресторан еще до конца этого дорого представления. *** Ребекка вздрогнула, очнувшись окончательно после действия снотворного. Двое высоких крепких мужчин, которых она раньше никогда не видела, вошли в комнату, напоминавшую тюремную камеру без окон, в которой ее заперли вместе с Джейн. Один отшвырнул несчастную ногой подальше в угол, а другой грубо схватил Ребекку и, завязав ей глаза, повел куда-то. Они шли долго и наконец девушку втолкнули в другую комнату. Ребекка ничего не видела, но могла слышать и чувствовать. Здесь не было того странного запаха сырости и крови, не было холодно. Ребекка почувствовала приятные нотки апельсина и кардамона, доносившихся откуда-то сбоку. В комнате кто-то был. А еще она услышала знакомую музыку — точь в точь, такую же, когда она была дома у Бриана. Девушку охватил ужас. Ее руки потянулись к повязке на глазах, но она их тут же отдернула — страх, липкий и сковывающий не давал ей развязать глаза — а если сейчас она увидет перед собой ЕГО! Неужели тот самый маньяк так безжалостно расправляющийся со своими жертвами, это и есть Бриан?! А все его уверения, клятвы — это всего лишь ловушка для наивных дурочек… Но сомнения ее были развеяны в следующее мгновение. Чьи-то руки очень осторожно развязали повязку и перед ней предстал вовсе не Бриан. Мужчина на вид старше шестидесяти лет, высокого роста с белыми седыми волосами, сидел перед ней в широком кожаном кресле и курил толстую ароматизированную сигару, выпуская то и дело, плотны пары дыма и наполняя богато убранную комнату запахом апельсина и специй. — Кто вы? Что вам от меня нужно? Где моя подруга? Где Ровена? — Ребекка испуганно сжалась под пристальным взглядом старого развратника. Она догадалась зачем ее привели в эту комнату с широкой по королевски убранной кроватью и плотно закрытыми окнами с другой стороны. Рядом с кроватью стоял небольшой столик с двумя бокалами и бутылкой самого дорого вина, какое только можно было привезти в страну.  — А тебе, мой нежный ангел, не надо ничего знать — бесстрастный железный голос Лукаса прорезал тишину.  — Помогите! — Ребекка в отчаяние бросилась к запертым дверям и стала неистово кричать и стучать в них. Лукас рассмеялся. Вид его был ужасен, его дорого светлый костюм и ухоженное лицо словно перекосило судорогой. Это был не смех, а оскал какого-то дикого животного. Ему нравилось наблюдать за страхом своей жертвы. Его почти бесцветные глаза скользили по ее телу, разглядывая каждый изгиб  — Будешь мне подчиняться, солнышко, и твоя подруга останется жить — с этими словами он подошел к Ребекке и грубо схватил ее за шею. Очень сильные руки, будто стальные, впились в ее горло. Лицо Ребекки покраснело, она почти задыхалась. Лукас с силой бросил свою будущую жертву на кровать. Девушка больно ударилась затылком о спинку кровати. В глазах все поплыло. Ребекка постаралась привстать — она не собиралась сдаваться. Ведь она должна выжить не смотря ни на что, она должна помочь Ровене и Джейн выбраться отсюда. «Солнышко» — так ее называл и Бриан. Злость накатила и придала ей сил. Лукас стал медленно снимать с себя свой светлый пиджак, уже предвкушая сладостные моменты. В это время, как только он отвернулся, Ребекка схватила один из бокалов и разбила его.  — Только тронь! — зло процедила она, наставив опасный осколок на Лукаса. Лукас ничего не ответил на это, а лишь рассмеялся и неожиданно наотмашь ударил Ребекку со всей силы. Голова ее загудела, а невыносимая боль стала словно волной накрывать ее тело. Лукас воспользовался ее замешательством и быстро подмял под себя свою жертву, разрывая рубашку на девушке. В этот момент резкая сильная боль прожгла его лицо. Ребекка, собрав все свои силы, ударил ублю*ка осколком от бокала. Лукас взревел и снова ударил Ребекку. В это время раздался звонок, который заставил Лукаса оторваться от своей затеи на какой-то момент.  — Проклятье! Когда? Мой мальчик жив?! До сих пор ничего не известно?! — выпалил он, после услышанного на том конце. Один из его людей сообщил о том, что сделка не состоялась, а машину Бриана нашли на трассе — после она взорвалась и сейчас на месте работают полиция и эксперты. — Нет, нет, ты правильно сделал, что позвонил мне сразу же. Сказав это, Лукас отложил свой смартфон и отпер двери, подзывая кого-то. Ребекка по-прежнему лежала на кровати. Голова ее болела и кружилась.  — Отведи нашу строптивую девочку обратно. Появились неотложные дела. Приглядывай за ней как следует. — обратился он к вошедшему неприятному толстяку с грязными руками и потной толстой шеей. — Я скоро вернусь, охота по-прежнему в силе. Так что, твои приготовления не отменяются. Потом он подошел к кровати и наклонился над Ребеккой.  — За твою непокорность и гадкую выходку тебя ждет наказание — пригодишься для более интересного занятия, солнышко. — прошипел Лукас ей на ухо, вытерая кровь с лица свои платком. Он поспешил уйти из комнаты, а толстяк схватил дрожащую Ребекку и потащил обратно в грязную холодную комнату без окон, откуда ее привели. *** Ребекку снова столкнули в холодную камеру. Толстяк бросил девушкам два куска хлеба и бутылку воды. Джейн, между тем, напевала какую-то странную песню, раскачиваясь из стороны в сторону.  — Вам стоит перекусить, возможно, это ваш последний ужин. Скоро наступит время охоты — толстяк противно рассмеялся и ушел, заперев камеру. Ребекка не прикоснулась ни к хлебу, ни к воде. В то время как Джейн набросилась на еду, глотая куски хлеба, даже не прожевывая. Прошел час. И снова тот же самый толстяк зашел в камеру.  — Иди, иди вперед, за тебя отвалили аж целых пять тысяч долларов, красотка — противный толстяк толкнул Ребекку в спину с такой силой, что девушка не удержалась на ногах и упала на каменный пол разбив колени в кровь. — Шевелись, недотрога, чего не скажешь о твоей подружке. Сладкая девочка, голубые глазки, пшеничные локоны. Ребекка лишь промычала что-то гневное в ответ, говорить она не могла — рот ее был накрепко заклеен толстым скотчем, руки закованы в наручники. Она лишь метнула взгляд полный ненависти на толстяка.  — Сама виновата, разве можно было обижать хозяина? Теперь почувствуешь на своей собственной шкуре, что такое охота — рассмеялся толстяк, мерзко облизнувшись, рубашка на Ребекке была разорвана и он мог видеть ее грудь. — Твое счастье, что мне запретили вас трогать — я бы показал тебе, стерве, чем может обернуться такое неподчинение. Ребекка старалась не слушать речи этого гадкого толстяка, а прислушиваться к внешним звукам — она поняла, что они уже почти вышли на поверхность — где доносился шум ветра и деревьев, где-то шумела река. Река! Значит они в том самом лесу. Наконец-то открылся какой-то люк и ее вывели на поверхность. Было очень холодно, а Ребекка была лишь в одной разорванной рубашке и джинсах. Ботинки ей все же кинули в камеру перед самым выходом. Глаза после долгого пребывания в темноте резало как будто чем-то острым. Спустя минут пять Ребекка увидела как через этот же самый люк вывели еле стоящую на ногах Джейн. Она была еле живым скелетом, обтянутым кожей. Девушку толкнули и она повалилась прямо под ноги Ребекке. Та попыталась помочь несчастной, но толстяк хлестнул Ребекку кнутом и отогнал в сторону.  — Сейчас я развяжу тебя и ее — начал он — Попробуй только выкинуть что-то и тогда я пристрелю — нет не тебя, а ее. Все поняла?! Ребекка кивнула. В следующую секунду толстяк оторвал с ее лица скотч. Пока он снимал с Ребекки и Джейн наручники, появилось несколько мужчин с винтовками, среди которых был тот самый с аккуратно зачесанными седыми волосами — это был Лукас. Другой охранник принес всем мужчинам с оружием поднос с шампанским. Каждый осушил по бокалу.  — Расскажи им правила — приказал он толстяку, поглядев на девушек сквозь оптический прицел.  — Итак, я сегодня добрый, так уж и быть, дам вам фору в десять минут — пояснил толстяк — Вы будете бежать сквозь этот лес. Та, которой удастся от нас убежать — останется жить, другая — умрет. Все ясно?  — Если что, Эл, не убивай брюнетку — неожиданно сказал один из мужчин, довольно плотного телосложения и высокого роста. Он что-то жевал — И если тебе она тоже больше не нужна — на этот раз он обращался к Лукасу — Отдай ее мне.  — Как получиться. Она строптивая. — отвечал Лукас — И потом, ты же знаешь, мы не должны нарушать правила и делать исключения. Ни для кого. А теперь — пусть начнется охота! Сначала обе девушки прибывали в растерянности, но когда на них стали наставлять винтовки, Ребекка схватила за руку еле живую Джейн и что было сил пустилась бежать в глубину леса… У них было всего десять минут… *** Холод пронизывал все тело, ноги болели, а голова кружилась. Казалось, еще чуть-чуть и она упадет на холодную, присыпанную первым, но плотным снегом. Джейн, жизнь которой и так висела на волоске, быстро выдохлась и не могла не то что бежать, даже идти.  — Брось… Брось меня здесь, добрая Ребекка. Я все равно не жилец… — Джейн дрожала от холода и страха, ее безумные глаза полные слез озирались вокруг.  — Нет, я тебя не брошу. Мы выберемся, обещаю тебе, мы спасемся не иначе как вместе. Прошу, Джейн, собери все свои оставшиеся силы. — Ребекка перекинула одну ее руку себе на шею и подставила ей свое плечо, передвигаясь таким образом — Где-то рядом есть река. Я слышала. Нам нужно переплыть ее — там наверняка есть люди. Где-то рядом проходит автомобильная трасса. Нам нужно набраться мужества — мы сможем выбраться. Сама Ребекка тоже выдохлась, но не за что не собиралась оставлять Джейн на растерзание этим нелюдям. Собрав все свои силы, она уже просто тащила на себе ослабшую в конец Джейн.  — Пожалуйста, Джейн, говори со мной. А хочешь, можешь петь, как тогда — тишина пугала Ребекку и потом она должна была быть уверенна, что та еще жива. Джейн слабо запела странную песню, еле шевеля запекшимися от крови губами. Пройдя еще немного, Ребекка прислушалась — в дали шумела река и доносились звуки автодорожной трассы.  — Потерпи, потерпи еще немного. Осталось совсем чуть-чуть. Мы выберемся — она старалась приободрить Джейн, которая уже не пела, а шептала. Неожиданно раздался выстрел. Ребекка вскрикнула от ужаса. Пуля пролетела рядом и впечаталась в соседнее дерево. Потом еще один, нарушая лесную тишину…  — Господь милосердный, помоги нам, прошу, Господи… — пошептала Ребекка и прибавила шагу. Она старалась прятаться за большими кустами и деревьями. Силы были на исходе. Джейн практически перестала шевелиться. Ребекка опустила ее на землю — девушка поглядела на нее каким-то добрыми и благодарными глазами.  — Оставь меня, Ребекка. Спасайся. — проговорила она — Прошу. Они уже близко…  — Нет, нет, нет — прошептала она в ответ. — Я тебя не оставлю. Мы выберемся. Нет, Джейн, ты должна жить, мы должны жить! Я тебя вытащу. Ребекка сняла с себя рубашку, оставшись в одной лишь оборванной футболке на голое тело. Она подложила эту рубашку под голову Джейн и постаралась усадить ее рядом с деревом, чтобы та немного отдохнула. Но как только Ребекка прикоснулась к ее спине, она почувствовала что-то теплое и мокрое — ее руки были в крови Джейн.  — Нет. Пожалуйста… — слезы хлынули из глаз Ребекки — Джейн, милая Джейн, прошу, держись. Не оставляй меня.  — Беги и не оглядывайся… Спасибо те… — последнее, что сорвалось с губ у несчастной. Большие светлые глаза девушки закрылись. Растекающаяся лужа крови под ней разрасталась все больше. Все было кончено. Глотая слезы, Ребекка прикрыла мертвое тело Джейн своей испачканной кровью рубашкой и обернувшись еще раз на кусты позади, пустилась бежать дальше. Смеркалось. Холодный ветер пронизывал насквозь. Только бы выбраться к реке…