Чуя Накахара был первым корреспондентом, который выступил против использования атомных бомб, и к его голосу прислушивались.
Дазай только сейчас решил, что пришла пора вернуть перевод своему клиенту. Только вот он не хотел упускать возможность поговорить с человеком о журналисте. Если он интересуется, то может и подкинет пару интересных книг или статей данного автора. Они договариваются о встрече в каком-то баре. Осаму не парится, надевает простые кеды, джинсы и свитер, обвисший на худом теле. Причесываясь напротив зеркала, он вспоминает недавний разговор с заказчиком. Человек представился как Сакагучи Анго и просил быть к шести уже на месте. Бар назывался Bob's bar. Осаму как-то слышал о нем от своих однокурсников. Спокойное заведение с неспокойным хозяином барменом. Он часто играл на гитаре перед своими посетителями и голос говорили у него недурной. Подъезжая к месту встречи в район Тюо, Дазай аккуратно вытаскивает свой чемоданчик, расплачивается и медленно движется в бар. Смотрит на осеннюю сырость на асфальте и думает, что погода и впрям испортилась. В баре было немноголюдно. Какая-то компания сидела в самом дальнем углу, молодая пара, обсуждающая что-то между собой, устроилась у окна и лишь один паренёк в очках сидел на барном стуле возле стойки. Он увидел шатена и помахал ему рукой, приглашая сесть рядом. Дазай поправляет шарф. Он не рассчитывает задерживаться. Они жмут другу другу руки и обмениваются бумажками. У одного оказалась автобиография, а у другого чек на выписку денежных средств. — Не хочешь выпить? Осаму молча кивает и присаживается на стул. Думает можно пропустить один стаканчик. — Два виски, пожалуйста, — говорит Сакагучи, садясь на соседний стул, — Ты мне не просто так встречу назначил? Мог ведь по электронке прислать. Действительно. На улице 2089 год, а он с бумагой возится. Стыдоба то. — Я хотел вас спросить о журналисте. Может вы знаете какие-то источники, с которыми я смогу ближе ознакомиться с его деятельностью. Анго ничего не отвечает, задумавшись об этом. — Ты так им заинтересовался? Я учусь в университете при правительстве, думаю я смогу что-нибудь тебе дать. Но придется подождать, думаю, мы сможем ещё раз встретиться позже. Сакагучи смотрит как бармен разливает и, беря стакан со льдом, чувствует дрожь пальцев. — Думаю сможем, — Осаму продолжает лишь спокойно смотреть, после чего залпом осушает стакан, благодарит бармена и просит Сакагучи написать ему. Он вообще не понимает, что творит. Почему он разговаривал с этим пареньком, будто они были старыми друзьями. Они видели друг друга впервые. Наверное даже он сам это заметил и так быстро согласился помочь. — Почему у меня чувство дежавю? Этот вопрос растворяется в воздухе, да и ответ невозможно найти на него. Чтоб тебя. Он вспоминает, идя по улицам Токио один из отрывков автобиографии: «Постоянно чувствую, что что-то не так. Тревога засела в моей голове. Я постоянно нахожусь в нужное время в нужном месте. С одно стороны это хорошо, но с другой как-то подозрительно. Неужели судьба послала мне удачу?» Осаму всю дорогу думает над этим. Судьба почувствовала вину за его детство и решила искупить ее с помощью информации? Дазай хмыкает и понимает, чтобы судьба не преподносила, делает она это только в свою пользу.***
Спустя год, следующей осенью, они встречаются в том же баре, на той же улице. В конце каждого месяца в течение всего года они собирались и обсуждали исторические сведения и факты. Проходило время, встречи продолжались и вскоре стали можно сказать традицией. Теперь они говорили не только об истории, а обо всем. Как друзья. Сегодня Дазаю позвонил Ода и попросил в срочном порядке приехать в бар. Встречу организовал Анго и просил передать прощения, что не назначил ее сам. Как выразился работа у него. Момент, когда они стали настоящими друзьями, Осаму пропустил. Он не заметил как они начали говорить друг о друге смеяться вместе и доверять. На третей встрече как-то это все начало входить в привычку. Вскоре к ним стал чаще подходить бармен, играющий на гитаре. Его звали Ода Сакуноске. Но для своих Одасаку. Так и повелось. Сакагучи работал в правительственной организации, Ода в баре, а Дазай продолжал трудиться над переводами. У него последний год универа и дел было не в проворот. Ему 24 года, а отношений не было, друзей мало, да и не стремился он к этому. Мысли до сих пор посещал автор автобиографии. Как-то Сакагучи принес дело с прикрепленной фотографией Накахары. И сказать, что этот человек не был прекрасен значит совершить грех. У него были кудрявые волосы, шляпа на голове и портупея. Сразу стало понятно, что у человека связи с Мафией. Взгляд горел задором и жаждой приключений. Этот человек, наверное любил жизнь, но умер слишком рано. — Оя-оя, Анго-сан, что за срочность? Раз ты выдернул меня посреди рабочего дня. Анго допивает свой виски, поворачивается и смотрит на Дазая. Шатен не теряя времени садится рядом и просит подлить. В Bob's bar как обычно не многолюдно. — Одасаку, будь добр, налей мне и повтори этому, — он показывает небрежный жест на Сакагучи, снимает шарф и кладет его на барную стойку. — Дазай, у меня к тебе серьезная просьба, точнее даже приказ. — Когда ты успел стать человеком, который отдает мне приказы, — шатен усмехается, а глаза полны азартом, — Время абсолютной монархии давно прошло, и я не думаю, что ты был бы королем. Максимум шутом. Дазай постоянно подкалывал и шутил. Иногда это было не смешно, а даже обидно немного, но Сакагучи молчит, нередко встретишь друга в таком хорошем расположении духа, но он не может веселиться, и серьезность на его лице это показывает. — Да ладно, Дазай, дай Анго сказать, — Ода улыбается по-доброму и смотрит на парня в очках, и в мыслях тот благодарит его. Одасаку кивает и отходит натирать стаканы и рюмки. — Послушай, Дазай, ты до сих пор интересуешься тем журналистом, по которому у меня было эссе год назад? — Ты про Чую? Да, я до сих пор заинтересован им как ни странно, — Осаму наблюдает за льдом в стакане, то как он тает, так же как и его мечты узнать когда-нибудь ту информацию, которой нет нигде. Информацию, которую предоставил Сакагучи было мало. В основном это та же автобиография и пару документов из архивов. — Как ты знаешь, я работаю на правительство и в курсе всех важнейших разработок. Как тебе известно из разных электронных ресурсов, правительство Японии создало машину, способную отправлять в прошлое. Многие думали, что это очередной трюк, но никого не должно это удивить и тебя в том числе. Сейчас 2089 год это вполне можно ожидать. Так вот. Ты меня вообще слушаешь? После слов Анго о машине времени, Осаму будто потерялся в пространстве. Его глаза были раскрыты до предела, а вопрос не мог сорваться с языка. Машина времени. Машина времени черт возьми. Он конечно думал, что новости в интернете не всегда врут и преукрашивают, но услышать это от самого государвенного деятеля… Это фантастика. — Что ты хочешь этим сказать, Анго? — Осаму больше не был весел. По его лицу можно сказать, что он удивлен и немного напряжен. — Как я и говорил, Дазай, это первый эксперимент и правительство ищет людей, которые готовы стать частью этого эксперимента. Если все пройдет гладко, то правительство разработало задание по предотвращению ядерной бомбардировки Хиросимы и Нагасаки. И если все получится, то твой любимый журналист проживет дольше. На слове «любимый» Сакагучи сделал акцент, но Дазай не обратил на это должного внимания. — То есть, ты предлагаешь мне отправиться в прошлое и если все пройдет хорошо, то правительство спонсирует задание в 1945 год и отправит меня туда? Я правильно понял? — Да, Дазай правильно. Ну так что? Ты согласен, Осаму? Он до сих пор не может поверить, что это происходит с ним и так же не втыкает в машину времени, но тут маячит такая возможность. Если он предотвратит сброс бомб, то много тысяч людей будут спасены, да и журналист не умрет от лучевой болезни. Ему и терять нечего, если что-то пойдёт не так. Не нужно терять этот шанс говорит ему сердце, и он полностью согласен. Позже расспросит Анго побольше об этом. — Я согласен, Сакагучи Он серьезен как никогда, и Анго это понимает. В конце концов они называют друг друга так, только когда серьезны. Они улыбаются друг другу и просят Сакуноске налить им. Это нужно отметить и на удачу выпить. Но Дазай не представлял во что он вляпался и не думал, что Анго может ему недоговаривать.***
Они договариваются встретиться в районе Синдзюку, где куча офисов, магазинчиков и гостиниц. Здесь людей больше, чем муравьев в земле, и это не удивительно. Здесь самая развитая железнодорожная сеть в мире. И туристов мама не горюй. Пока японцы на работе, здесь кишат американцы, британцы, немцы и пару русских было. Черт возьми, где же Анго. Один турист подходил к нему и спрашивал, как пройти на метро. Осаму немецкий не ебал от слова совсем, он английский знает, да и русский немного. Пришлось доставать переводчик и переводить бедному человеку. Главное правило путешественника — не знаешь языка страны, так сразу прись сюда. Вот ведь клоуны. Наконец он видит вдалеке очкастого брюнета с чемоданом в руке и благодарит всех богов. Если бы он задержался здесь дольше, то голова бы треснула от такого шума. — Анго, блять, почему так долго? — парень редко материться, но в данной ситуации, когда его засунули в самый центр Токио не может не сказать крепкого словца. Сакагучи не обращает внимание на его слова. — Мы идём в область Итигая, так что не отставай. Мужчина ускоряет шаг, прорывается сквозь людей, и Осаму старается не отставать, постепенно нагоняя Анго. Проходя мимо самого старинного квартала Японии, шатен уменьшил шаг и ухмыльнулся. — Слушай, Анго-сааан, может после всего заглянем в Кабуки-тё, — парень забавно тянет гласные и щурит карие глаза, — в «Квартал красных фонарей» в частности можно в Ни-Тёмэ. У Дазая искренне пробивает на смех, когда видит алеющие щеки и уши. Он давно предполагал, что Сакагучи кое-что скрывал. Но он ужасно палился, когда смотрел на Одасаку. Хех, как забавно. — Честно сказать, я не думал, что тебе нравятся живые, Дазай. Чаще всего ты некрофила напоминаешь, постоянно только и слышу Чуя-куун, Чуя-куун, а тут неверным стать решил. Теперь очередь краснеть перешла к Осаму, вот же черт, а не Анго. Но он с ним потом разберётся. Дальше они продолжают путь молча. Лишь подходя к зданию Министерства обороны в квартале Исагая, Анго выкидывает сухое «Не парься». Заходя в здание и сразу проходя к окну телепортации, Осаму смотрит на светящийся Круг и через минуту уже оказывается на самом верхнем этаже. Окно телепортации напоминает что-то вроде лифта в любое место. Чувства при этом возникают странные. В своих мыслях ты существуешь, а вот тело твое растворяется на миллиарды молекул. Оно длится всего минуту, но потом тебя наизнанку выворачивает. Слава Богу, что он поесть не успел, а то бы осквернил заместителя министра обороны. Сакагучи начинает кланяться перед пожилым мужчиной, Дазай следует его примеру. — Добрый день, Огава-сан, я привел для вас человека, который добровольно согласился на эксперимент. — Так вот кто этот счастливчик, — мужчина наигранно смеётся поднимается со своего места и подходит к до сих пор кланяющимся людям. — Поднимитесь, молодой человек, — говорит он Дазаю, — будь добр представься. Кареглазый поднимается и расправляется во весь рост. Он выше Огавы-сана примерно на 10 сантиметров. Сам министр выглядел вполне обычным седым человеком с лысиной на голове. — Меня зовут Осаму Дазай, приятно познакомиться с вами, сэр — Почему же ты, Дазай-кун, жизнь не любишь? Согласился участвовать в таком эксперименте, не боишься, что что-то пойдёт не так? — Меня не колышит моя жизнь, у меня никого нет, но я рад служить родной стране. Огава-сан улыбается и пожимает руку. Сейчас не часто встретишь патриотов — Простите меня за мою дерзость, Огава–сан, но вы так уверены в провале? — Дазай–кун, позвольте мне показать вам, чтобы вы сами увидели все. — Сакагучи–кун, вы можете вернуть к своей работе. — А вы, — мужчина посмотрел на Дазая, — прошу за мной. Они вышли из кабинет и направились прямо по коридору. Это были помещения, оснащенные современным оборудованием, видимо какие-то лаборатории. В одну такую дверь они и вошли. Очень широкое помещение, с огромной капсулой, от которой отходят множество проводов. Люди в белых халатах и масках, что-то записывают себе в блокноте. Они обращают свой взор спустя пять минут после прихода двух людей. — Огава-сан, вы сегодня рано, неужели это тот самый смельчак, о котором говорил Анго-кун? — Вы правы, Рампо, тот самый, — у этого лаборанта были зелёные глаза и непослушные волосы. На вид ему было лет 15, но наверняка он старше самого Дазая. — Приятно познакомиться, Дазай, я Эдогава Рампо, заведующий лабораторией. А это, — пальцем он показывает на машину, — твоя ласточка, на которой ты полетишь в прошлое. Эдогава улыбается голливудской улыбкой. Но Огава-сан кашляет в кулак и начинает говорить: — А теперь, Дазай-кун, позволь ввести тебя в курс дела. Это машина времени, разработанная по новейшим технологиям. Она основана на теории черных дыр, если ты знаешь, то центром черной дыры называют сингулярность. Это такая точка, где законы физики сходят с ума, а пространственно-временной континуум искажается или совсем разрывается, — голос пожилого старика звучит монотонно, но тем не менее Осаму внимательно слушает, — Так вот, сначала ты почувствуешь адское жжение, потом будет такое чувство, словно тебя растянули, а затем сжали и вот твое тело рассыпается на молекулы и исчезает из-за разрыва времени. Тебе все понятно, Дазай? Пусть это звучит фантастически, но говоря простым языком так все и есть. Осаму задумчиво кивает и снова смотрит на капсулу. Он ненавидел боль, но больше всего ему надоело скучно жить. Не хватало адреналина, но один вопрос все-таки тревожил. — Скажите, Огава-сан, вы упомянули, что я не дорожу жизнью, то есть до меня были люди, с которыми этот эксперимент не прошел? Анго сказал, что я первый, но теперь я в этом сомневаюсь. Мужчина как-то сразу приник на несколько секунд, но потом заулыбался. — До вас были два молодых парня, но под конец они испугались и сбежали, — сделав небольшую паузу, он продолжил, — надеюсь, с тобой этого не случится. Что-то в его тоне Дазаю не понравилось, но он не понимал, что именно. Может у него просто паранойя или мозги перегружены. Столько информации за день. — Когда назначен пробный тест? — Послезавтра, Дазай-кун, будь добр не опаздывай, — Огава-сан проводил молодого человека до телепортационного окна, — Доброго дня, Дазай-кун. Что-то тут определенно было не так. Осаму это чувствовал.***
Следующий день был потрачен на осознание в какую жопу он влип. Тревога засела в его голове плотным комком и не хотела отпускать до самого вечера. Сегодня был выходной. Осаму всеми силами пытался придти в себя. Он принял решение наведаться в их любимый Bob's bar и зависнуть вместе с Одой. Он вызвал такси air, по простому летающее такси. В прошлом бы подумали о скорости данного автомобиля, но сейчас это действительно летающий автомобиль. У него нет колес, лишь плоское основание, которое светится. Дазай не очень хорошо разбирался в автомобилях, да и не нужно ему это. Подъезжая к бару, парень замечает одну интересную картину. Недалеко буквально через дорогу женщина вела очень милого маленького мальчика с кудряшками. На мгновение Дазай почувствовал себя педофилом, но слава Богам отвели душу. Этот малец напоминал ему о Чуе. У него тоже кудряшки, только рыжие. Фотографии, которые были в архиве являлись черно-белыми, но Осаму не думал, что у Чуи были рыжие волосы. А у мальца ещё глаза голубые и такие большие. Малыш что-то лепечет женщине, которая ведёт его. У нее тоже рыжие волосы, возможно, это его мать или сестра. Ребенок упирается, складывает руки и чуть ли не со слезами на глазах вертит головой. Рыжеволосая женщина на него внимательно смотрит и малыш, не выдерживая, отводит глаза. До Осаму доносится мелодичный голос — Пойдем, Тюя. Дазая в этот момент будто током шарахает, зрачки его выглядят раскрытыми, в принципе как и рот. Он не может произнести ни слова. Пацана зовут Тюя, практически как Чуя. Нет у него точно крыша поехала. У Накахары наверняка каштановые волосы и карие глаза, а этот мальчишка всего лишь какой-то малец. В это одновременно хочется верить и не хочется. Дазай очухивается только тогда, когда малыш с рыжеволосый женщиной ушли. Интересно, на сколько он тут завис, просто стоя и смотря вперед. Осаму подходит к двери и дёргает за ручку. Закрыто. Сегодня, блять, выходной. Он забыл. Обычно Одасаку работает по выходным, в эти дни много клиентов. Все хотят отдохнуть от работы, но в последнее время он жаловался на усталость и планировал взять выходной на пару дней. Видимо этот час настал. Дазай ловит попутку и едет домой, мимо шумных улиц, кварталов, забитыми людьми. Из головы не выходит тот ребенок. Или ему просто сейчас тяжело и он напряжен. По приезду домой Дазай погружается в тревожный сон, но по крайней мере сегодня не ночь бессонницы. Сегодня — ночь кошмаров. Уже следующим утром Осаму Дазай наконец-то поймет на что он подписался.