Бессоница

      Осенью Солнце уже светит не так ярко, но утром разница не чувствуется. Через приоткрытое окошко обсерватории лучи слепили Гену прямо в глаза. После напряжённой недели парень с радостью бы понежился в постели ещё пару минут, а может быть и часов, но Солнце не оставило на это никаких шансов.       Ген встал, потянулся и поморщился. Мышцы по всему телу болезненно ныли. Может он и не занят тяжёлым физическим трудом, но и дел у Асагири было достаточно. Только объединившиеся лагеря конфликтуют, везде требуется вмешательство более компетентного человека нежели два болвана шарящих в науке. Ген искренне восхищался тем, как Сенку объединяет людей, но этого недостаточно. Деревня Ишигами и бывшая Империя Цукасы начинают объединяться, и везде проходят стычки. Некоторые решаются сами по себе, а некоторые перерастают в серьёзные конфликты. Именно из-за такого конфликта Гену пришлось срочно ехать в Деревню Ишигами. Несмотря на то, что Гену удалось решить всё мирным путём и свести ущерб к минимуму, его это очень вымотало. Менталист рухнул спать, как только убедился в том, что все углы сглажены, и стороны конфликта остались довольны раскладом дел.       И теперь Асагири остаётся довольствоваться ранним утром. Решив, что уже ничего не поделаешь, он оделся и вышел на улицу.       Умываясь, Ген ощутил, как осень уже вступила в свои права. От порыва холодного ветра стадо мурашек пробежало по всему телу. Как бы быстро Научное Царство не развивалось, горячей воды в быстром доступе ещё не было. Однако, уже была построена система канализации, а система отопления была не за горами.       Сейчас же Гену остаётся только согреться чем-нибудь горячительным. Чай подойдёт лучше всего. Асагири вспомнил, как за лето они с Суйкой собрали много трав. Ген раньше не сильно разбирался в чае, поэтому методом проб и ошибок (а ещё с помощью со стороны) они заваривали множество самых разных трав. Самые лучше сочетания они записывали. Ген считает Суйку умной девочкой, ведь именно она нашла большинство трав. Но Асагири было что рассказать об цветах и травах. Их походы за травами стали в некотором роде уроками. Они разговаривали на разные темы, девочка понимала всё очень быстро, но то, что было не понятно она спрашивала без стеснения. За это время они очень сблизились, Суйка стала Гену как младшая сестрёнка.       Пока Асариги придавался воспоминаниям, вода в чайнике, который он поставил в стеклодувную печь, благо угли ещё были горячими, закипела. Заварив чай, Ген сел на небольшую скамейку рядом.       Утреннее Солнце, согревающий чай, пение птиц, сидящий у дверей в лабораторию Хром — всё было прекр- Ген поперхнулся. Он и не заметил Хрома. Тот сидел, прижав коленки к себе, и выглядел очень уставшим.        — Доброе утро, Хром-чан, — тот поднял голову на звук и кивнул в знак приветствия, — Долго ты здесь сидишь?        — Ну, всё это время, — наконец подал голос Хром, — Ты чёт рано встал. Не спится, да? Часто так рано встаёшь? — Научник поднялся с земли и пошёл в сторону собеседника.        — Нет, просто не спится. Почему ты сидел у лаборатории? — Ген движением предложил чашку чая замёрзшему Хрому. Поколебавшись, тот взял кружку в руку, судорожно делая несколько глотков. Ген умильнулся этой картине и налил себе новую кружку.       На некоторое время между парнями возникла тишина, которую нарушала только звуки глотков. Однако, Гену нравилась возникшая атмосфера. Пить чай в компании, пусть и такой молчаливой, лучше, чем одному.       Когда Хром протянул кружку Гену с немой просьбой налить ещё, он заговорил:       — Вчера вечером Сенку начал чёт делать — ага, спасибо –, — Хром взял протянутую кружку, — А чё — мне не сказал, но помогать заставил, — он отпил из неё, — Хотя потом всё равно отправил спать. Когда я проснулся, он всё ещё ковырялся там. А заметив, что я не сплю, вообще выгнал.       Хром насупился, поджав губы и нахмурив брови. Ген задумался. Его не удивляло, что парни даже спали в лаборатории — делали они это часто, и Асагири совершенно это не нравилось –, а то, что Сенку выгнал Хрома. Не то чтобы такое было впервые. Нет. Просто раньше было понятно за что и зачем. А сейчас обиженное лицо Хрома так и говорило: «Я не знаю. Я сделал что-то не так? Я больше так не буду» .Было очевидно, почему Хром расстроен. Научнику интересно всё, что делает Ишигами. Хром старался не упускать не единой возможность узнать что-то новое. Парни всегда работали вместе над чем-то, и, естественно, Хром расстроился, когда Сенку его просто выставил за двери лаборатории.        — Когда я попытался войти внутрь, он меня не впустил, — парень пробубнил это куда-то в кружку.        — И как давно Сенку-чан тебя выгнал? — Ген положил руку на плечо Хрома, успокаивая того.        — М-м, вроде тогда ещё не рассвело.       По ощущениям Гена он встал около получаса назад, и уже было светло. Асагири как-то слышал о способе определять время с помощью пальцев и горизонта, но деталей не помнил. Несмотря на то, что местные живут рука об руку с людьми из современного времени, привыкнуть к таким эфемерным вещам как минуты или часы не могли, однако считали года, месяцы и недели. От мыслей парня отвлёк протяжный зевок, у Хрома от него заслезились глаза.       — Так, Хром-чан, — Асагири убрал чашки, — Иди поспи. Ты выглядишь усталым. Не думаю, что тебе удалось выспаться на полу лаборатории, — Хром сонно кивнул, соглашаясь со словами, — Моя постель ещё расправлена, можешь располагаться. Она в обсерватории.       Ген проследил, чтобы Хром дошёл до нужного места, не завалившись спать по пути.       Вернувшись к скамейке в одиночестве, Ген посмотрел на пустые чашки. Взяв их, он направился к реке. Асагири хотел прогуляться. Ему не так часто выпадала возможность пройтись по утреннему лесу в тишине. В деревню начали прибывать новые лица, и начался процесс расширения деревни. Помимо строительства новых домов улучшалась и жизнь в самой деревне, так что все были при деле. Суета царила в Деревни Ишигами, и жизнь набирала обороты. Это, несомненно, было здорово, но теперь Ген с еще большей охотой стал наслаждаться мгновениями тишины.       По дороге парень наткнулся на кусты с ягодами и вспомнил, что ещё не завтракал. Асагири собрал немного в чашки, но ещё не придумав, что будет делать с ними дальше. Осенние ягоды обычно кислые, и есть их просто так будет только тот, кто их любит. Подойдя к реке, Ген понял свою ошибку. Вода только с первого взгляда казалась чистой, а когда он окунул руку, то сразу же одёрнул её. Река была ледяная. От низкой температуры мурашки прошлись по всему телу. Горячие источники, конечно, хороши, но с постоянным доступом к горячей воде конкурировать не могут. Асагири смирился с окружающей действительностью, но всё же вспоминал как нежился часами в ванной. В закрытой комнате. В любое время. Не на улице. Может быть нужно намекнуть чтобы построить большее количество бань? Но пока приходилось только грезить.       Парень вздохнул. Может прогулка не оказалась совсем провальной, но он немного расстроился.       Придя обратно, Асагири прополоскал кружки и помыл ягоды, оставив всё на тележке с раменом.       Менталист подошёл к дверям лаборатории. Он поднес кулак, чтобы постучать, но остановился. В голове возникла масса вопросов. Почему Сенку выгнал Хрома? Неужели Ишигами делал там что-то, в чем Хром мог ему помешать? Стоило ли тогда Гену держаться от этого подальше? Вздохнув поглубже, Ген немного успокоился. Если подумать, то в такой расклад слабо верилось. Сенку всегда рад рабам в своей работе, даже если те ни в зуб ногой в науке.       Тогда остается лишь один вопрос.       Сенку, что же ты там делаешь?       Ген постучал.       Лаборатория, из которой буквально пару секунд назад доносился шум, погрузилась в тишину. Моментом позже возня возобновилась, и из-за двери послышался голос:       — Хром, я же сказал, я не пущу тебя, — крикнул Сенку.       — Даже не откроешь, Сенку-чан? — голос Гена звучал наигранно.       Шум в лаборатории снова прекратился, однако в этот раз двери окрылись.       — Доброе у-, — Сенку втащил Гена в лабораторию на полуслове, — Хей, ты чего?       Сенку проигнорировал вопрос. Он закрыл дверь и вернулся к столу. Ген последовал за ним. Подойдя к столу, он встал по левую сторону от Сенку. На столе была куча склянок с жидкостями, применение которых Ген не знал. Всё что парень мог сказать про них так это то, что жидкости были разной степени прозрачности и пахли не слишком приятно.       Сенку возился со склянками. Асагири обратил внимание на покрасневшие пальцы учёного. Это выглядело… Завораживающе. Ген и раньше считал руки Сенку чем-то сравни произведению искусства, но сейчас… Бледные руки, каким-то образом не посмуглевшие за лето, с покрасневшими костяшками, изящно держали колбу, переливая что-то в другую. На тонких пальцах в некоторых местах были мозоли, но Гену кажется, что подушечки пальцев Сенку были очень мягкими. Возможно, он хотел бы проверить так ли это на самом деле, но не делал этого. Может Асагири считал, что это будет неуместно, а может просто оправдывал себя и боялся что-то изменить. Но не это сейчас имело значение.       — Сенку-чан, почему ты выгнал Хрома?       — Это смазка, — Ишигами, игнорируя вопрос, поднял колбу с жидкостью, болтая её на свету.       — Что?       — Другими словами лубрикант.       — Да я не- Зачем? — единственный теперь вопрос волнующий Гена.       Сенку взял пробирку и взболтнул её круговыми движениями. Указательным пальцем он зачерпнул немного и сжал его с большим. Когда он разжал пальцы, между ними протянулась тонкая ниточка. Но она быстро исчезла. Сенку разочарованно цыкнул. Сполоснув руку в глиняной чаше с водой, парень повернулся лицом к Гену, облокачиваясь бедром на стол и скрестив руки на груди.       — Пф-ф-ф, во имя возрождения цивилизации, — заявил ученый, смотря Гену прямо в глаза и криво улыыбаясь.       — Ха, Сенку-чан, ты издеваешься? — Асагири не смог сдержать нервный смешок. Менталист не поверил в сказанные Сенку слова. Весь его вид говорил о том, что у него не было желания говорить об этом. Сенку был раздражён и рассеян. Но Ген был слишком заинтересован, чтобы отступать, — Так зачем?       Сначала Сенку отвел взгляд, а потом и вовсе отвернулся, отойдя к полке с химикатами. Взяв какую-то ёмкость с порошком, он вернулся обратно. Ишигами выбрал самую дальнюю пробирку с вязкой жидкостью на столе и добавил туда немного порошка, размешивая массу стеклянной палочкой. На этот раз, во время проверки вязкости, ниточка не сразу исчезла между двумя пальцами, а сначала осела и только потом разорвалась. Сенку улыбнулся. Такая улыбка появляется всегда, когда у него что-то получается. Ген тоже считает такие улыбки произведением искусства.       Ген терпеливо ждал ответа. Сенку повернулся к нему, ставя склянки на стол. Он вздохнул.       — Услышал как-то от деревенских о проблемах в сексе, а потом и от современников, — Сенку почесал затылок и пожал плечами, — Как выдалось время, решил попробовать сделать.       — И ты сделал.       — Ага, ты прав на сто миллионов процентов, — Сенку ухмыльнулся.       Ген повернулся к Сенку лицом, пытаясь посмотреть ему в глаза.        — Но это ведь не все причины, да? — плечи Ишигами опустились, и он отвернул голову. Парень не хотел рассказывать, и Ген не стал давить. Ему не хотелось видеть, как Сенку отворачивается и закрывается от него.       Ген вытащил руку из-под рукава кимоно.       — Можно? — он протянул руку.       Сенку посмотрел на руку и дал пробирку со смазкой. Ген взял её, поднес ближе и понюхал. Пахла субстанция и правда не очень. Скорее всего, при создании Сенку не задумывался об этом, сосредоточившись на вязкости, как на главном аспекте лубриканта. Это было не очень хорошо и могло стать проблемой.       — Сенку-чан, ты можешь сделать что-нибудь с запахом?       Ишигами посмотрел на Гена стеклянным взглядом, но мгновение спустя он уже просто смотрел с непониманием. Что же, Гену придётся объяснить.       — М-м, — Ген задумался, — Понимаешь, женское либидо отличается от мужско-       — Херню сморозил, болтолог. Это же очевидно, — перебил Сенку, вскидывая бровь и всё ещё не понимая при чём здесь смазка. Его раздражение стало только сильнее.       — Женское либидо отличается от мужского, — Ген всё же продолжил, — Оно контекстное. Атмосфера важна. И если партнёр предложит воспользоваться этой дурно пахнущей субстанцией, то вся атмосфера пропадёт. Так что, да, запах смазки может пагубно сказаться на «возрождении цивилизации», — Ген изобразил кавычки. Пару секунд Сенку смотрел в одну точку.        — Понял я, — учёный почесал затылок и зевнул, — Я сделаю что-нибудь с этим.       Сенку забрал пробирку из рук Гена и поставил их к остальным. Парень выглядел очень устало.       — Сенку-чан, так почему ты выгнал Хрома?       Ишигами удивлённо посмотрел на Гена.       — Ты видел его? — Сенку показал в сторону двери, — Он выглядел ужасно усталым, и я не мог позволить ему работать в таком состоянии, — он вздохнул, — Тем более не хотелось вываливать на него столько новой информации, — парень показал на стол со склянками. В какой-то мере Ген был разочарован причиной, но одной проблемой было меньше и это его радовало.       — То есть Хрому нельзя работать в таком состоянии, а тебе можно? — Ген опёрся спиной о стол вставая ближе к Сенку, — Сколько ты сегодня спал? Ты сегодня вообще спал?       На несколько секунд возникла тишина.       — В этом не было необходимости.       — Сенк-       — Мне не нужно спать, Ген, — отчеканил Сенку.       Снова повисла тишина. Она была неуютной и резала слух. Оба были недовольны состоявшимся разговором, но начинать новый, чтобы сгладить углы, не спешили. Сенку сейчас как упёртый баран и слушать никого не собирался. Ген же подбирал слова. Он хотел отправить парня отдыхать. Работать на износ не лучшая идея, когда возрождение цивилизации держится на тебе. Неожиданно у Сенку заурчало в животе.       Ген вздохнул. Может он не отправит спать парня прямо сейчас, но так просто он этого не оставит.       — Ну хотя-бы то, что тебе нужно перекусить, ты отрицать не станешь? — улыбаясь, спросил Ген.       — Ладно, ладно. Мне нужно поесть, — согласился Сенку, улыбаясь в ответ.       Парни вышли из лаборатории. Они собирались позавтракать, но не успев даже обговорить, что они будут есть, на горизонте появилось размытое пятно, которое очень быстро двигалось к ним. Через мгновение Суйка уже стояла прямо перед ними.       — О-о, Ген, Сенку, вы проснулись? — они кивнули, — Вы уже позавтракали? — для утра Суйка была очень резвая, особенно по сравнению с парнями.       — Еще нет, но как раз хотели, — быстрее сориентировался Ген, — Ты что-то хотела, Суйка-чан?       Девочка ещё сильнее взбодрилась и ответила:       — Идём завтракать вместе со мной, — она схватила парней за руки и повела к деревне, — Сегодня бабуля приготовила кашу. Она пахла необычно,но я думаю она будет очень вкусная, — в её голосе была слышна радость, — Бабуля сказала, что каша будет на молоке. После появления всякой живности, Француа приготовил много вкусностей и поделился некоторыми рецептами.       Пока Суйка рассказывала о том, как впервые попробовала молочный суп или панкейки со сливками у парней не на шутку разыгрался аппетит. Ген вспомнил о ягодах, которые собрал у реки.       — Вы идите, Суйка-чан, — он обращался к девочке, игнорируя Сенку, как будто именно она была старшей. Сенку вскинул бровь и ухмыльнулся, — Я вас догоню.       Суйка серьёзно кивнула и повела Сенку за руку. Парню показалось это насколько милым, что он даже не стал ничего менять. За это время девочка стала им всем младшей сестрёнкой, которая всегда поможет. Она рассказывала, как участвовала в сборе урожая. Работы таки масштабов она видела впервые. Но никто не печалился от предстоящей работы. Девочка напела песню, которую все запевали время от времени, чтобы было не скучно. В её рассказе мелькал Тайджу, который задорно махал серпом, собирая рожь, и смеялся от сказанной кем-то шутки. Девочка сказала, что сестрёнка Кохаку следит за отлынивающими от работ в деревне жителей. Девушка считает, что нужно закончить как можно скорее, холода скоро начнутся. Поэтому не делает поблажек для лентяев. Суйка большим интересом рассказывала о уроках Юкио. На школьных занятия она узнавала, как считать, писать или читать.       Ей пришлось прервать рассказ — они пришли к дому. Зайдя внутрь, Сенку сразу почувствовал аппетитный запах пшённой каши на молоке. У обоих заурчало в животе. Женщина в возрасте, бабушка девочки, поприветствовала их и посадила за стол. Бабушка Суйки — добрая и милая женщина и заботится о девочке. Ишигами был знаком со всеми жителями, но с ней парень общался, поскольку сообщал о поездках в другую часть деревни вместе с Суйкой.       Парень предложил свою помощь в готовке. Женщина укоризненно посмотрела на него и любезно отказала, сказав, что справится сама, а ему лучше отдохнуть. Он не стал спорить, оставшись сидеть вместе с Суйкой за столом. Девочка продолжила свой рассказ, увлекая Сенку.       Через несколько минут раздался стук в дверь, и вошёл Ген. Женщина сразу подошла к нему, приветствуя и мило воркуя. Было не слышно, о чем они говорили, но Сенку понял, что тот принёс ягоды и мешочек с травами. Асагири что-то спросил, и бабушка Суйки кивнула головой. Они разошлись по кухне: женщина вытащила кашу из кирпичной печи, которую теперь устанавливали в каждом доме, проводя так же дымоходы, а Ген же взял чайник и добавил туда принесённые с собой травы. Сенку отметил, что женщина позволила Гену находиться на кухне. Чёртов болтолог. Поставив чайник на огонь, Асагири взял миску и промыл ягоды. Парень сел ко всем за стол, поставив миску в центр стола. Бабушка уже успела положить четыре порции каши в глиняные тарелки и расставить их.       Каша на молоке получилась очень наваристой. А осенние лесные ягоды придавали кислинку. Закипел чайник, и Ген встал, чтобы снять его с огня, опережая хозяйку дома, объясняя это тем, что раз он принёс чай, то он им и займётся. Женщина вздохнула и позволила Гену заняться чаем. Он налил каждому чай и сел обратно. Я не уверен, что это подействует, но попробовать стоит.       — Суйка, — позвала женщина внучку, закончив с кашей и отпив чай, — Ген сказал, ты сама собрала этот чай?       — Да, Суйка с братиком Геном вместе собирали его, — во время еды девочка снимала свой арбузный шлем, поэтому она слегка щурилась, — Было весело, так мно-о-ого собрали, — девочка начала рассказывать о походе, размахивая руками. Сенку в это время наклонился к Гену и зашептал:       — Братик? — ухмыльнулся Ишигами.       На них не обратили внимание, девочка была слишком увлечена своим рассказом, а женщина внимательно её слушала.       — А ты, что, завидуешь, Сенку-чан? — перетрунил его Ген.       Сенку хмыкнул. Он отодвинулся и отпил чай.       — Я чувствую мелиссу и ромашку, их можно разводить на огороде? — женщина задала вопрос, и на него последовал ответ от Гена:       — Да, конечно, — он улыбнулся, — Выращивать можно всё, соблюдая определённые условия.       Сенку взглянул на кружку, он поднёс её к носу. Парень чувствовал яблоко, облепиху, немного имбиря. И мяту. А ещё ромашку. Он слегка нахмурился и поджал губы. Он мог бы предположить, что это совпадение, но что-то подсказывало, что нет.       Женщина начала расспрашивать о разных травах, хотя скорее она вела монолог.       Сенку поставил пустую чашку на стол и снова наклонился к уху Гена, тихо зашептав:       — Усыпить меня решил, болтолог? — Сенку был уставшим после бессонной ночи, горячий чай только усугубил это, а мята и ромашка закончат начатое. Сонный, он не совсем рассчитал сил, и его дыхание опаляло ухо Гена, — Задумываешь пакость?       Ген повернул голову в бок и прошептал прямо ему в ухо:       — Что ты, Сенку-чан, как ты мог обо мне такое подумать? — с наигранной невинностью прошептал он, — Всего лишь хочу тебе помочь восстановить твой режим сна.       Сенку опустил голову, его лоб упёрся в шею Гена. Менталист незаметно улыбнулся.       — Ох, извините, нам пора, — с сожалением сказал Ген.       — Чт-, — Ген заткнул рот Сенку рукой, отодвигая его в сидячее положение.       — Я бы мог вам помочь-       — Что ты, не надо, — перебила женщина учёного, — Я сама всё уберу. Спасибо, милый.       Ген удовлетворительно хмыкнул. Женщина с девочкой проводили парней к двери, и они попрощались.       Выйдя за дверь на улицу, Ген взял Ишигами за плечо и развернул к себе лицом. Реакция Сенку замедлилась, а его взгляд хоть и был сфокусирован, но было очевидно, что давалось ему это с трудом. Поведение Сенку давало Гену понять, что парень не спал больше, чем одну ночь. Асагири не стал ничего говорить по этому поводу, но сказал другое:       — Сенку-чан, сейчас ты идешь спать, — он сжал плечо, на лице Гена была улыбка, но от неё было только не по себе, — И лучше бы тебе проспать до следующего утра, — он разжал руку и убрал её под рукава своего кимоно, всё также улыбаясь маниакальной улыбкой, — Все понятно, Сенку-чан?       — А ты, что, будешь за мной следить? — хмыкнул Сенку, смотря Гену прямо в глаза с вызовом.       — Если понадобится, — сказал Ген, отвечая на взгляд Ишигами.       Они дошли до склада в тишине. Иногда Сенку шатало и заносило, поэтому Ген взял его под руку, помогая сохранить равновесие. Случайно прикасаясь к открытой части руки, Ген почувствовал, какая гладкая кожа на тыльной стороне ладони у Сенку. Он бы мог переплести их руки и почувствовать тяжесть чужой ладони в своей. Мог бы проверить мягкие ли подушечки пальцев или нет. Но они дошли до склада, и Ген не знал опечалило его это или заставило вздохнуть с облегчением.       Поднявшись на склад, Ген предупредил, что в обсерватории спит Хром. Парни расстелили футон для Сенку. Асагири сел, облокотившись на одну из бочек, а Сенку встал перед ним, скрестив руки.       — Ты и правда, будешь следить? — Ишигами вскинул бровь.       — Ну, не следить, — Ген пожал плечами, — Просто хочу убедиться, что ты поспишь, Сенку, — Ген посмотрел Ишигами в глаза, — Ты важен для деревни. Все будут волноваться о тебе, когда заметят твоё состояние. От тебя многое зависит. Так что будь добр, не работай на износ, поспи. Ты всё же человек, не забывай. Тебе тоже нужен отдых, — Ген ухмыльнулся, — Если ты сейчас перегоришь, то кто вернёт человечество к жизни?       Сенку хмыкнул, согласившись. Он начал переодеваться. Ген отвлекся, доставая блокнот и карандаш. Он вел записи, когда были возможность и желание. Сенку привлёк к себе внимание, уже лежа под одеялом, готовый ко сну.       — Что это? — уже засыпая, спросил Сенку тихим голосом. Они находились недалеко друг от друга, так что Ген слышал его.       — Блокнот, — также негромко ответил Ген, — Я делаю в нем разные записи: про деревню в общем и про кого-нибудь отдельно.       — Ведёшь досье на каждого человека, болтолог? — Сенку всё ещё боролся с сонливостью, упорно не желая засыпать. Ген тихо засмеялся.       — Да, я твоя личная база данных, — с улыбкой сказал Ген, — Хочешь послушать?       Сенку тихо угукнул в подушку.       И Асагири начал рассказывать. О том, как началось меняться мнение жителей о Сенку. О том, как многие благодарны и возлагают большие надежды на учёного. Конечно, не обходится без критики. Но многие верят — хотят верить — что получится восстановить положение дел. Говорил, как дети в «школе» обучаются. Многим нравится, но Гену кажется, что это только пока. С Юкио дети разучили элементарный счет и чтение, а Ген объяснял Суйке естественные и гуманитарные науки. Он говорил, как они «проводили» практические занятия, закрепляли знания, наблюдая за деревней или ходя в лес. Сказал, что однажды она призналась, как ей нравилось его слушать и проводить с ним время.       Говорил, как наблюдал за тренировками Кинро и Гинро. Они добились многого, но не прекращали. Кинро привык к очкам, они ему уже совершенно не мешали. Гинро учился преодолевать свои страхи и слабости, этом лично занимались Кинро и Кохаку, советуясь с Геном.       О Кохаку, проводящей время со здоровой Рури. Ген заметил, что, будучи вместе, они были счастливы. Их голоса и смех стали звонче, улыбки ярче. Сёстры старались проводить как можно больше времени вместе, навёрстывая упущенное время.       О Хроме, интересующимся наукой. Его рвение к познанию было несравнимо. Его глаза загорались каждый раз, когда команда начинала что-то делать. Он как заведённый отдавал всего себя этому процессу, но был счастлив.       О себе, восхищающимся Сенку. Как украдкой наблюдает за ним. Как ему хочется потрогать прядки, свисающие на лицо, или прикоснуться к щеке.       Вот только Сенку уже давно уснул под тихий усыпляющий голос Гена.