***
Узумаки никогда не был на сто процентов уверенным в благосклонности судьбы. Да он и не особо в неё верил, упёрто отрицал её, считая, что Наруто сам себе кузнец своей жизни. Однако на повестке последних событий сложно было быть в чём либо уверенным. К тому же, изменения пола его близких и дорогих людей наконец-то окончательно отрезвили Наруто и ясно дали ему знать, что так как было раньше, теперь уже не будет. И сложно было сказать стоило тому радоваться или нет. Наруто был готов уже свыкнуться с тем, что он в другой реальности. Реальности, в которой у него есть отец, что многие кто погиб, здесь живы, но… Но взять во внимание то, что Саске и Джирайя женщины не просто было сложно, а считай невыполнимо. Блондину иногда казалось, что ему было бы намного проще, если бы женщиной стал он, а не теме. — Знаешь, когда у тебя в голове возникает данная мысль, мне ржать охота, ей-богу. — голос друга эхом отозвался в голове, от чего Наруто вздрогнул. После того, как они увидели Саске, не один Узумаки в ступор впал. Лис тоже замолк и наконец подал свой голос через три дня, когда стрелка часов давно перевалила за полночь. — Ты до сих пор не можешь принять данность того, что ты живешь с отцом, в другом мире, где всё для тебя неизвестно и пугающе. — И что ты этим хочешь сказать, рыжая морда? — Я хочу сказать, друг мой, что родись бы ты бабой в данной ситуации, то депрессия была бы твоим вечным спутником. — данные слова вызвали улыбку на лице Узумаки. Лёгкую и непринуждённую, как тогда в молодости, когда они ещё пылали силой и озорством, а каждое умное или язвительное замечание со стороны биджуу вызывали именно эту беззлобную улыбку. — Знаешь, по моему и сейчас она мой вечный спутник… — В данном мозгу и теле, это не депрессия, а идиотизм, приправленный сверху детской упёртостью. — И давно ты пришёл к такому выводу? — брови сами по себе от удивления взлетели вверх — С самого твоего рождения. — Тебе только бы поязвить. — обиженно буркнул Узумаки. — Я в отличие от некоторых пытаюсь найти хоть какой-либо плюс во всём этом дерьме. — теперь пришла очередь биджуу обижаться на своего носителя. И что самое печальное, но то были весомые причины. Курама как не просто заботливый биджуу, а как брат по несчастью, пытался все эти три года привести своего нерадивого джинчурики в чувства. Но победить идиотизм Узумаки было практически невозможно. Его забастовки в адрес Минато, необъяснимые обиды выводили Лиса из себя с полуоборота. Только из вежливости и любви к Наруто он сдерживал свои ярые порывы набить этому засранцу морду или задницу. Когда отношения Минато и Наруто мягко говоря стали совсем никакими он впервые за всё время влез в душу Узумаки. Каждый день он долбил ему мозг, читал нотации, проводил часовые лекции — одним словом, делал всё возможное и невозможное, но все старания казалось были бесполезными. Казалось, ударь его головой о стену, тот даже не шелохнется. Однако, к великому удивлению, со временем Наруто начинал медленно, но верно прислушиваться к словам своей неизменной шизофрении. Прошёл год. Именно столько понадобилось времени, для примирения этих идиотов. И Ками не даст соврать, лис был готов плясать лезгинку от радости. Наконец Узумаки сдался и согласился с тем, что ему пора принять данную реальность и начать жить заново в конце концов. Биджуу понимал, что для бывшего Седьмого Хокаге, отца двоих детей, мужа было сложно всё взять и перечеркнуть. Слишком яркой и насыщенной была его жизнь и сложно было выбросить всё это из памяти. Он сам прожил не один год и век и ему как никому была известна душевная боль Узумаки. Но Курама как никто другой понимал, что надо продолжать жить, как когда-то продолжил жить он не без помощи своего же носителя. — Наруто, я понимаю, что тебе тяжело, но пора двигаться дальше. Да, как раньше не будет и смена пола самых родных для тебя людей ясно дала тебе об этом знать. Да, Минато не тот идеал, который ты себе нарисовал. Да, он рядовой шиноби, обычный человек, а не бог. Но… — Ку, я знаю. — рвано произнес Узумаки. — Но вот тут — он указательным пальцем ткнул в грудь. — До сих пор больно. — Понимаю. В комнате стало совсем тихо. Ветерок приятной прохладой ласкал лицо Наруто. Минато снова забыл закрыть форточку, а Седьмой в силу своего возраста не мог до неё дотянуться. Будить отца он не хотел, поэтому частенько так нежился по ночам. Так хотя бы было не так жарко. — Слыш, Наруто, я тут вот о чём подумал. — подозрительные нотки неизвестно откуда взявшегося веселья в голосе Курамы напрягли Узумаки. — Чего? — Я тут подумал… А прикинь, если эта Саске, это твой Саске, ну тот что засранец. — Курама настолько тонко намекнул, что даже идиот бы догадался. Наруто ведь не подозревал, что причина временной прострации лиса вовсе не от смены пола Учихи, а его наличие в данном мире, точнее души Учихи-засранца. Чакру он узнал сразу, да и если так подумать, он всегда узнает её среди тысяч чакр Учих. Ведь не раз будучи под покровом Сусанно Саске, Курама успел изучить чакру этого идиота вдоль и поперек. И он не сомневался, чакра мелкой Учихи принадлежала ему. Уж больно мощная она была для её годов. К тому же этот серьезный взгляд… В комнате стало устрашающе тихо. Лишь натужное сопение Наруто давало знать о том, что его мозг активно работает. Видно намека он так и не понял. Лис в который раз удивился резким и неожиданным прорывам тупости Узумаки. — Не хочешь ли ты мне сказать, что та миловидная девчонка, которая в будущем своей внешностью обещает стать красоткой, наш Учиха Саске? — до тугодума наконец дошло, а Кураме казалось, что прошла вечность, пока тот соизволил сообразить. — Именно это я тебе и говорю, дурья башка. Твой ненаглядный Саске тут. Живой и невредимый в теле бабы, правда. Ха-ха!!! — больше держать себя в лапах Курама не мог. Его смех громким басом разносился по подсознанию, от чего у блондина начинала болеть голова. Но он решил промолчать и дать возможность этой рыжей заднице высмеяться. — Как он ещё живым ходит? — произнес Наруто, как только биджуу угомонился. Недоумению Седьмого явно не было предела. · — В смысле? — Ну Саске и так не особо по женщинам был, а тут он сам девушкой стал. И живой Итачи рядом с ним находится. Спокойно он себя вёл как не погляди, что для его тонкой и ранимой души не свойственно. Поэтому что-то тут не сходится? — Ну по бабам или не по бабам он был, я не знаю. Насчёт его брата, сложно сейчас мне что-либо сказать, но трезвость его ума в данной ситуации я могу пояснить только после вашего тесного общения. Поэтому, хочешь ты того или не хочешь, но завтра в клан Учих ты не просто идешь, а летишь. Да так быстро, как только возможно. — биджуу на самом деле тоже было очень интересна ситуация, произошедшая с Учихой, но проявлять свой интерес он не рвался. — Думаю, что ты прав. — тут очевидного Наруто отрицать не мог и от этого мурашки стадом пробежалась по телу. С надеждой в сердце Узумаки надеялся что это обычная реакция на прохладный ветерок, который гулял по его комнате. — Конечно прав, может хоть он тебе мозги на место вставит. — в ворчливом рыке лиса была слышна нотка надежды. И эта нотка надежды проскользнула в тяжёлом вздохе Наруто. Никто из них не мог знать что даст этому миру и им наличие души Саске в данной реальности.***
Как и велел Лис, на следующий день Наруто пошёл к отцу за первой просьбой в своей жизни. Узумаки прекрасно знал, что в гости к главе клана просто так не прийдешь – нужен серьезный повод или приглашение, если ты только не их родственник или хороший друг, как его отец. А то, что они хорошие друзья блондин не сомневался, ибо уж очень часто Фугаку-сан радовал глаза Наруто присутствием своей персоны в их доме. В такие частые визиты главы, Минато мог на долгие часы пропадать из поля зрения своего сына, закрываясь в своем кабинете вместе с отцом Саске. О чем они разговаривали, увы, Наруто не знал. В такие моменты он жалел о том, что в прошлом не интересовался искусством фуина, которое в данной ситуации очень пригодилось бы. Да только кто знал, что Минато ставит глушилки для своего любопытного сына. — Отведи меня к семье главы Учих. — Намикадзе вздрогнул от неожиданности и оторвавшись от бумаг, глянул на сына, который прожигал его своим цепким взглядом. Четвёртый удивился, но не подал признаков. Резкое и неожиданное желание Наруто навестить Учих, слегка поразила Минато. Ведь только, буквально пару дней назад, его сын всеми фибрами души был против своего нахождения среди четы Учих, а теперь сломя голову туда ломится. Никаких пояснений или хотя бы оправданий. Просто захотел и всё. — Хорошо, мы сходим к семье Фугаку, но не сегодня. — он сдался под этим умоляющим взглядом, которым как оказалось, Наруто неплохо мог пользоваться. Видно от Кушины ему не только внешность досталась. — Мне надо сегодня. Прямо сейчас. — Надо же взрослый человек, а ведёшь себя как ребенок. — ехидно подметил Намикадзе, едва отвлекаясь от отчёта, который он всё никак не мог заполнить. Конечно, Орочимару его в шею не гонит, но задерживаться не в стиле Четвёртого. — Блин. Ну, то-сан, это вопрос жизни и смерти. — Наруто не покидал попыток, надеясь на то, что что-то родное и человечное по отношению к чаду у Минато осталось и это заставит того изменить своё решение. — Вопрос жизни и смерти, говоришь? — в кои-то веки серьезный тон и целенаправленный взгляд Узумаки смог обратить внимание отца не себя. — Объясниться не желаешь? — откинувшись на спинку стула, и скрестив руки на груди мужчина стал ждать. Наруто от неожиданности запнулся и даже не знал что сказать, да и как объяснить этому человеку всё то, что сейчас происходит. Особенно, когда на тебя смотрят с таким требовательным взглядом. — Честно, я даже не знаю с чего начать. — признался Узумаки, с трудом смотря в глаза отцу. Теперь вся его уверенность испарилась, и от этого стало совсем не по себе. — Начни с самого начала. — осторожно подтолкнул своё чадо Минато. — Это надолго, а у тебя отчёт. — Намикадзе проследил за взглядом сына. Папки и свитки которые лежали едва заполненными действительно могли бы остановить Минато и его поток не сдерживаемого интереса, и именно на это надеялся его сын. Уж в его взгляде это четко виделось. — Думаю, что Орочимару-сан не обидится, если я ещё на день задержусь с отчётом. — напуская на себя безразличие ответил Четвёртый. — Уверен? — короткий кивок отрезал все пути на бегство, о чего Наруто совсем себя почувствовал не в своей тарелке. Он до последнего оттягивал этот момент. Ни желания ни сил на разговоры такого плана у Узумаки не было, к тому же ворошить своё прошлое тоже не особо хотелось, но появление Саске ускорило процесс, так сказать. Ну не видел Наруто смысла рассказывать что-либо о своём далеко не идеальном прошлом своему далеко не очень-то любимому отцу. Не его это было дело, да и знать ему не положено, а Курама от таких мыслей носителя не раз говорил Наруто о том, что тот не в первый раз всё решает за своего отца. — Ну тогда ставь чайник, то-сан. Это будет очень-очень длинный рассказ. Рассказ длинною в жизнь. Жизнь самого непредсказуемого ниндзя деревни скрытой в листве. — из лёгких ребёнка вырвался вздох в котором слышалось бессилие. Это было первое поражение блондина в этой жизни. Такое жалкое, от чего стыдно было ужасно. Но вот Минато почему-то победителем себя не чувствовал. Наоборот, ему стало тоже как-то не по себе. Резко даже интерес пропал. Не хотел он лезть в душу своему сыну, ой как не хотел, но сам незаметно для себя добился этого. — Курама тебе уже наверное говорил, что моя жизнь была далеко не сахар, да? — в голосе была сама ирония, от чего Минато передёрнуло. — Наверное у всех сирот она такая. Особенно у тех, кто не только сирота, но и шиноби и джинчурики одного из сильнейших биджуу. Тогда я не знал, что я не один такой, что другие джинчурики тоже были и сиротами, или просто одинокими людьми, или очередным оружием для деревни.Я знаю, что мои родители хотели лучшей жизни для меня, но оно вот как получилось… Ребенок без рода и племени, никому не нужный и всеми презираемый. Ребенок в котором видели демона. Того самого, который убил в ту ночь многих людей. Я был считай, никем, так сказать. Отца и мать я не знал, Третий надёжно от меня скрывал информацию о моём происхождении. Оберегал от опасностей, и я это понимаю, но всё равно обидно как-то до сих пор. Даже от вещей и дома моих родителей избавился. Единственное, что осталось от вас, это твоё лицо высеченное на скале, печать, сдерживающая демона и шарф мамы, который мне отдали в моё двадцатилетие. — Странно… — потерев подбородок пробормотал Минато. — Что? — Извини, что перебил, но я не могу понять. Тебе что совсем ничего не оставили? — шок на лице отца слегка поразил Узумаки. — Совсем. — Уроды! — крикнул Намикадзе, в чувствах стукнув кулаком по столу. От переизбытка чакры и эмоций тот жалобно затрещал. Новая глубокая вмятина на столешнице была гарантирована, пролетела мысль в голове Наруто, а Минато тем временем застопорило. Было видно, что какие-то мысли не давали ему покоя. — Ты когда стал Хокаге… ты пытался найти документы на наш дом, на счёт в банке, на хранилище в конце концов? — Да когда ещё Какаши-сенсей был Хокаге мы пытались найти хоть что-то, но архив на твоё имя был пуст, если не считать твоё досье, а на маму вообще никакой информации не было. Видно пытались полностью стереть любые намёки о вашем существовании… — боль сочилась в этих тихих нотках детского голоса. Да, Наруто до сих пор было обидно из-за той ситуации. После войны первым, что хотел сделать Седьмой, так это найти хоть какую нибудь вещь от родителей. Это был не его очередной каприз, а это была просьба от всего сердца. Какаши не мог отказать тогда своему ученику и закрыв на всё глаза, он разрешил Наруто самому порыться в архиве и хранилище Четвёртого Хокаге. Только вот он даже подумать не мог, что все вещи сенсея и его жены окажутся уничтожеными лапами самих старейшин и Третьего или того хуже, будут сворованы. Это был очередной удар не только по чувствам Какаши, но и Наруто. Очередные шаблоны были сломаны, а розовые очки сняты. — Ублюдки! По другому я их назвать просто не могу! — было видно, что Намикадзе действительно задела данная информация. Стало страшно. Узумаки впервые видел своего отца в таком гневе. В гневе, при котором любой родитель за своё чадо готов врагу и другу голову оторвать. — Чего ты так завёлся? Всё равно это в прошлом, а прошлого как известно не воротишь. — было ясно, что это утешение было для них двоих, от чего блондину стало ещё больше не по себе. Он впервые за всё время утешал отца. Даже тот случай…. С фотографией его матери был менее тяжёлым испытанием для них. — Суть не в этом. — Минато с трудом взяв себя в руки взглянул на сына. Свист чайника отвлек мужчину от тяжёлых мыслей, и дал ему настроиться на правильное русло. Поэтому едва успокоившись он решил объяснить суть своего негодования. Медленно и не спеша заваривая чай, Намикадзе стал пояснять. — Видишь ли, когда дело подходило к твоему рождению я решил перестраховаться. — Каким образом? — А ты как думаешь? — с натянутой улыбкой спросил Минато. — Ведь наверное я не зря у тебя про документы спросил… — Наследство, что-ли? — это была первая мысль, которая пришла в голову его сына. — Неужели ты думаешь, что мой отец из прошлого тоже… — Не думаю, а я полностью в этом уверен. — возразил Минато не дав Наруто договорить. — Если в твоём прошлом Кушина тоже была джинчурики, а Четвертый был таким же как я, то он должен был перестраховаться. Но видно он не учёл факт того, что старейшины обведут всех вокруг пальца. — Да… Даже не знаю плакать мне или смеяться от абсурда всей этой ситуации. — тема его родителей при живом отце была весьма странной и действительно абсурдной. — Даже если Хирузен-сама таким образом пытался сберечь тебя, то у него это плохо получилось судя по твоим словам. Ты сын Хокаге и Химэ клана Узумаки, это считай оскорбления не только в твою сторону, но и сторону твоих погибших родителей. В который раз я подтверждаю свои наблюдения в адрес этих гнусных стариков. В погоне за богатством, генами и знаниями клана Узумаки, старейшины и вправду готовы пожертвовать всем. Чашка с чаем возникла буквально перед носом Наруто, пока тот переваривал слова Четвертого. Его размышления в адрес правящей верхушки деревни и всего того, что они натворили в другой параллели наводили и самого Четвертого и Наруто на далеко не утешительные выводы — если бы Намикадзе погиб, то жизнь его сына в этой реальности мало чем бы отличалась от прошлого, если даже не была бы ещё ужасней. Ибо нынешние старейшины далеко не ангелы и нет того самого рычага под именем Хирузен. — Орочимару. Это всё из-за старейшин? Поэтому он стал Хокаге? — поток мыслей навёл Узумаки на этот вопрос. — Это не совсем так. — рык старого друга стал неожиданностью для носителя. Всё утро эта рыжая морда молчала, а тут подала признаки жизни. — Тут больше во всём Данзо виноват нежели те двое. Их бояться Минато резона нет, а вот Шимуру… — всё это было произнесено в двух головах одновременно, от чего Минато резко подавился чаем и закашлялся. Он не был готов к такому повороту. Неприятный курьёз, как не погляди. — С чего его бояться? Он в прошлом меня не особо трогал… — Видишь ли, Наруто... Он, как и остальные, не в курсе того, что лис в тебе. По отчёту, написанным мной о той ночи… Кушина по легенде, запечатала его в себя и Лиса как бы нет в данной реальности. Единственные кто знает правду — Фугаку Учиха и Орочимару. Настала неловкая пауза. Минато виновато опустил голову и поджал плечи, ожидая очередной бури со стороны сына. Ведь по сути он ему так и ничего не рассказывал, хотя тот был вправе знать о том как его отец распоряжается жизнью давно уже взрослого человека. — Эм… Я в шоке… — Наруто зашелся в диком приступе смеха, а Намикадзе непонимающе таращил на своего сына глаза. — Ну ты их обвертел вокруг пальца, то-сан. Четвёртый Хокаге реально гений. Такая незначительная и очень частая похвала со стороны, с уст ребенка была ему приятна и он даже был слегка смущён. Интересно, узнав о его женитьбе с Саске он тоже так среагирует. Покосив взгляд на сына Минато сразу откинул данную мысль. Уж это ему лучше пока не знать. Что-то Намикадзе не хочется пока рушить такое хрупкое перемирие между ними. — По-моему мы чуть-чуть отошли от предмета нашего разговора. — напомнил Минато, улыбаясь блондину открытой и тёплой улыбкой. — А Учихи? — успокоившись, уныло протянул Узумаки. — Думаю, что всё-таки навестим мы их завтра. А сегодня ты всё-таки расскажешь мне о своей жизни и резкой причине увидеть их. Думаю это отличный шаг к примерению. К тому же взамен я дам тебе доступ к некоторым очень-очень интересным свиткам. И если хочешь, о моей жизни тебе тоже расскажу. — после слов о свитках, глаза его мелкой копии загорелись желанием и рвением бежать и учить эти свитки. — Так что? Наруто тяжко кряхтя и сопя спустился со стула. Медленно и неуверенно подойдя к отцу он замер и не знал, что делать, как попросить у него… Но Минато без слов всё понял. Подхватив того под подмышки и оторвав от земли, он посадил сына к себе на руки. Осторожно взъерошив копну светлых волос Наруто, Минато мягко прошептал. — Выговорись, тебе станет легче, а я с радостью выслушаю тебя. Наруто заговорил. Резко, не останавливаясь. В этот день Минато вместе, с действительно сыном, плакал и смеялся. Они вместе придавались как и горьким, так и радостным воспоминаниям.Наверное именно этот день стал для них особенным, переломным. Это был день, когда отец и сын стали ещё на шаг ближе к своей цели — крепкой, любящей семье.