Еще одна Уизли

Все мысли сумбурно бродили по ее голове, и Роуз никак не могла сложить один пазл, чтобы вся картинка, наконец-то, прояснилась. Плечо ужасно болело, кажется, придется заглянуть к Мадам Помфри, которая снова будет ворчать, что Уизли скоро сравняется со старшими близнецами по количество проделок и переделок, куда ей удается попасть. Вокруг гулял шум, и голоса смешались в один ком, ей хотелось выйти на свежий воздух, ибо в легких стало слишком много пыли. — Вы оба просто сошли с ума! — скривился Рон, потерев свою ногу. — Ерунда! — упавшим голосом вымолвила Гермиона. — Питера Петтигрю нет в живых! — сказал Гарри. — Он убил его двенадцать лет назад. Лицо бывшего узника исказила гримаса, и он с надеждой в глазах посмотрел на рыжеволосую девочку, которую уж слишком сильно напоминала его старую знакомую. — Может нам стоит его выслушать? – тихо произнесла Роуз, и все взгляды тут же обратились к ней. — Он проделал такой огромный путь, чтобы убить Гарри, и если бы он хотел, то давно бы сделал это. Неужели у вас не возникло мысли, что может дело вообще в чем-то другом? Его не остановили дементоры в прошлый раз, да и в этот раз Блэку бояться нечего. Девочка на одном дыхание выдала свою тираду, и на ее щеках появился легкий румянец, откуда в ней столько стремления защитить чужого человека, да еще и преступника – быть может, и правда, что сердце никогда не ошибается? — Она.. - тихо произнес Сириус, обратившись к своему другу. — Я тоже об этом подумал, - улыбнулся Люпин в ответ. — Хорошо, - нехотя ответил Гарри, подходя ближе к Роуз, он обращался не к взрослым мужчинам, что ждали его ответа, он обращался к ее сердцу, которому верил больше, чем своему. — Мы выслушаем их. Рон застонал где-то в углу, как Роуз всего за минуту смогла перевернуть их представление с ног на голову? Но отказать ей после такой пламенной речи не смог никто. Гермиона присела рядом с мальчиком, заботливо прижав к себе кота, который тоже пропитался данной ситуацией, решил немного вздремнуть. Роуз осталась у окна, откуда совсем немного пробивались предзакатные лучи солнца, а Гарри застыл между ними, словно не понимая, к какому миру он принадлежит больше. Они все выжидающе смотрели на старых друзей, которые даже не знали с чего начать. — У них есть право знать правду, - обратился Римус к Блэку, который не отрывал свих глаз от крысы, что вжалась в карман Рона. — Ладно, согласен, начинай ты. Рассказывай, что хочешь. Но только побыстрее, Римус. Я хочу немедля покончить с убийцей, из–за которого столько лет провел в Азкабане. Сириус уселся на пыльный стул, но если, честно говоря, в этой хижине чистого места и найти нельзя было. Гарри украдкой рассматривал мужчину, он не имел ничего общего с тем человеком на свадебном фото его родителей, лишь глаза, но уже без того огонька счастья, что тогда удалось запечатлеть фотографу. — Тебе придется выслушать меня до конца, Рон. И пока будешь слушать, держи покрепче Питера. — Он не Питер, он моя Короста! — завопил Рон. Он все еще не был согласен с решением друзей выслушать двух психопатов, но на одной здоровой ноге далеко не дойти в одиночку. — Многие видели, как Петтигрю погиб, — сказал Гарри, повернувшись к Люпину. — Была целая улица свидетелей... — Да ничего они не видели! Они только думают, что видели... — снова разъярился Блэк, мрачно наблюдавший, как крыса отбивается от Рона. — Действительно, все были уверены, что Сириус убил Питера, — кивнул Люпин. — Я и сам так думал до этого вечера. Открыла мне глаза Карта Мародеров. Она никогда не лжет. Питер жив. Рон держит его в руках. Роуз поджала губы, откуда профессор Люпин столько знал о карте, что только недавно попала в его руки, в его профессионализме даже не стоило сомневаться. — Но профессор Люпин... Короста никак не может быть Петтигрю... Вы же понимаете, это совершенно невозможно... – покачала головой Гермиона. — Почему невозможно? — мирно спросил Люпин, как будто они в классе и Гермиона столкнулась с какой–то сложностью в работе. Уизли вспомнила, с каким рвением ее подруга поглощала информацию об анимагах, и здесь с ней спорить, явно не удастся. — Потому что... если бы Питер Петтигрю был анимагом, это знали бы все. Мы занимались анимагами у профессора МакГонагалл, и я много читала о них в учебниках, когда делала домашнее задание. Министерство магии ведет учет всем колдуньям и волшебникам, которые могут превращаться в животных; есть специальный реестр, в нем сказано, в каких животных они превращаются, даны их приметы и отличия... Я нашла там профессора МакГонагалл... В этом столетии было всего семь анимагов, и имени Петтигрю в этом в списке нет... — Конечно нет, - улыбнулся Люпин, расстегнув единственную целую пуговицу своего пиджака, — Но, видишь ли, Министерству невдомек, что в замке Хогвартс некогда чудили три не зарегистрированных анимага.. — Если ты собрался рассказывать им все с сотворения мира, то поторопись, Римус, — проворчал Блэк, следя за безнадежными потугами Коросты освободиться. — Я ждал целых двенадцать лет и дольше ждать не намерен... — Хорошо–хорошо, Сириус, но тебе придется кое–что добавить, я ведь знаю только, как все начиналось... И Люпин начал свой рассказ, с каким удовольствием Роуз растянулась на подоконнике, ей нравилось, когда профессор делился личным опытом из своей жизни на уроках ,но на такие личные темы он никогда не говорил. — Меня укусил оборотень, когда я был совсем маленький. Родители перепробовали все для моего исцеления, но в те дни таких лекарств, как сейчас, еще не было. Сколько всего ему пришлось пережить, но он не потерял свою человечность, не озлобился на мир, а принял все таким как есть, это дорогого стоит. — Помнишь, я тебе говорил, что Гремучую иву посадили в тот год, когда я поступил в Хогвартс. Дело в том, что ее посадили именно потому, что я поступил в Хогвартс. Этот дом, — Люпин окинул комнату печальным взглядом, — и туннель, ведущий к нему, были построены специально для меня. Раз в месяц меня тайком отправляли сюда из замка — на время превращения. А дерево поместили у входа в туннель, чтобы никто не мог попасть ко мне в дом, пока я опасен. Гарри понятия не имел, к чему клонит рассказчик, но все равно увлеченно слушал, и единственным звуком в комнате, кроме голоса Люпина, был испуганный писк Коросты. — Рон, - зашипела на него Роуз, и ее брат послушно сунул крысу в карман. — Но друзья не покинули меня. Напротив, придумали нечто такое, отчего мои трансформации стали самыми счастливыми днями моей жизни — они сами стали анимагами. — И мой отец тоже? — изумился Гарри. Получив положительный ответ, Поттер повернулся к Уизли, и почти с детским восторгом в глазах посмотрел на девочку. Его глаза сказали все за него : «Ты слушала? Мой отец был анимагом!». Она ему улыбнулась, с неизменной теплотой на своих губах. А рассказ между тем продолжался, и друзьям открылись новые подробности, одной из которых стала ключевой в отношениях двух профессоров, которые говорят человеческим языком, не переваривали друг друга. — Северуса очень интересовало, куда это я пропадаю каждый месяц, — продолжил Люпин. — Мы были однокурсниками, ну и... хм... слегка недолюбливали друг друга Особенно он терпеть не мог Джеймса — виновата, я думаю, зависть. Джеймс замечательно играл в квиддич... Настоящий талант. И вот однажды Снегг подсмотрел, как в канун полнолуния мадам Помфри повела меня к Гремучей иве. Сириус Снегга заметил и шутки ради сказал ему, что всех–то и дел — ткнуть длинной палкой в шишку на стволе Ивы, и тогда он отроет мою тайну. Снегг, естественно, так и сделал. И отправился вслед за мной. Представляете себе, что его ожидало в Хижине: встреча с оборотнем со всеми вытекающими последствиями. Но твой отец, Гарри, узнав, что придумал Сириус, бросился за Снеггом и, рискуя жизнью, увел его из подземного хода. Снегг все же мельком увидел меня — в самом конце туннеля. Дамблдор строго–настрого запретил ему разглашать мою тайну. Но с тех пор он знает мою особенность. — Так вот почему Снегг вас не любит, — медленно произнес Гарри. — Он, конечно, думает, что и вы участвовали в той шутке. — Совершенно верно, — раздался холодный, насмешливый голос за спиной Люпина. Это был Северус Снегг. Он сбросил с себя мантию–невидимку, его волшебная палочка была направлена прямо на Люпина. Гермиона вскрикнула, и на минуту наступила тишина. — Я нашел это рядом с Гремучей ивой, — сказал Снегг, отбросив в сторону мантию–невидимку. Он все время следил, чтобы волшебная палочка была нацелена в грудь Люпина. — Очень удобная вещь, Поттер, большое спасибо.. Гарри взял в руки свою мантию, пряча ее в карман собственных брюк, как он только мог забыть про нее? Снегг поведал им свой героический план, как сдаст преступника и его дружка – оборотня дементорам. Гарри посмотрел на Роуз, которая кивнула, сжимая холодными пальцами свою палочку. Решение созрело в долю секунды. Не успел Снегг сделать шага, Гарри вскинул волшебную палочку. — Экспеллиармус! — крикнул он, и, надо заметить, не он один. Рон и Гермиона тоже вспомнили про это заклинание, хотя Грэйнджер тут же об этом пожалела. — Мы напали на преподавателя! – в ужасе произнесла девочка, но не опустила свою палочку. — Не стоило вам этого делать, - произнес Сириус, пока Роуз и Гарри помогали ему и Римусу освободиться от веревок. — Вы забыли? – тихо спросила его Роуз, — Гарри должен знать правду. Она улыбнулась ему, и на измученном лице появилась легкая улыбка, он уже и забыл, когда люди так хорошо относились к нему, но эта девочка была другой, доброта ее сердца передавалась воздушно-капельным путем. — Спасибо, Гарри, — поблагодарил Люпин. — Я еще не сказал, что верю вам, — возразил Гарри. — Значит, пора представить веские доказательства, — заявил Блэк — Ты, парень, дай мне Питера. Но Рон теснее прижал к груди Коросту. — Рон, это единственный шанс доказать правду, если это просто крыса, то с ней ничего не случится, - попыталась успокоить брата Роуз. — И ты туда же! Как ты смогла так быстро поверить ему? Какая из тебя после этого гриффиндорка? – словно выплюнул едкие слова ей в лицо Рон. — Храбрая, - стойко ответила Роуз, чувствуя, как рушатся семейные нити. — Дай крысу, Рон, - сдавленным голосом обратился к нему Поттер. После недолгой борьбы Уизли сдался, вручая свою крысу лучшему другу, которую Гарри тут же передал Люпину. — Давай вместе? — негромко произнес Сириус, он столько лет ждал этого момента. — Конечно. — Люпин крепко сжал крысу одной рукой, другой поднял волшебную палочку. — Раз, два, три! Все кругом озарилось бело–голубой вспышкой из двух волшебных палочек; на какую–то секунду Короста зависла в воздухе, ее черное тельце бешено извивалось, Рон взвыл, и крыса с негромким стуком упала на пол. Сверкнула еще одна слепящая вспышка и тогда... Как будто они наблюдали за ростом дерева в замедленной киносъемке. Проклюнулась и стала увеличиваться голова, появились побеги–конечности. Еще миг — и на том месте, где только что была крыса, стоял человечек, скрючившийся от страха и заламывающий руки. Перед ними предстал коротышка, жидкие бесцветные волосы растрепаны, на макушке изрядная лысина; кожа на нем висела, как на толстяке, исхудавшем в одночасье. Вид был облезлым, как у Коросты в последнее время. Да и вообще что–то крысиное сохранилось в остром носике, в круглых водянистых глазках. — Ну здравствуй, Питер.