Охра

Дверь легко поддалась под ладонью. Коридор, наполненный глубокой тишиной и тьмой, настораживал. Ян осторожно ступил внутрь и под ногами тут же захрустело стекло. Рука метнулась к груди, вытаскивая пистолет из-под пиджака. Совсем тихий щелчок затвора и Ян делает еще шаг вглубь квартиры. Грудь сдавливает тревожное чувство и мерзко ворочается змеей в животе, скручивая в тугой комок внутренности. Он заставляет себя унять взбесившийся пульс, когда глазам предстает развороченная комната в тусклом свете фонарей. Холодными пальцами Ян бьет по выключателю, наставляя пистолет на проход, ведущий в спальню. — Синчэнь, — осторожно зовет Ян, юрко ощупывая взглядом помещение. Некогда уютная гостиная представляет собой разворошенную кучу. Взгляд зацепляется за красные полосы на светлых обоях. — Синчэнь, — уже настойчиво зовет Ян, — где ты? Осторожно, но быстро он врывается в пустую спальню. — Синчэнь? — ванная так же встречает его звенящей тишиной. Ян не может припомнить, когда в последний раз страх так сильно заволакивал его сознание. Он чувствует, как сердце бешено гонит кровь, как сильнее холодеют руки, а глотку обжигает так, будто он без остановки глотает алкоголь. Еще теплится надежда, что с его любимым человеком ничего не случилось. Он набирает номер и, когда раздается звонкий гудок, где-то около дивана пиликает телефон. Ян отшвыривает столик. На дисплее ярко горит его лицо и имя. Взгляд бешено мечется, как будто пытаясь найти ответ, что ему нужно делать. Что могло произойти? Враги вычислили его и нашли Сяо, чтобы сделать приманкой? — Синчэнь… — выдыхает Ян и дотрагивается до кровавых следов на стене.

***

Взгляд карих глаз обжег сильнее, чем сигаретный дым. — Сколько раз я просил тебя, не курить при мне, — Гуанъяо поморщился и закрыл дверь позади себя. Пушистый свитер и небрежная укладка не помогали смягчить острый взгляд, который словно ножом вскрывал его грудную клетку. Холод лестничной клетки пробирал до дрожи, но Ян не обращал на это внимания. Никотин избавил от дрожи и на немного утихомирил жгучую панику. Он затушил сигарету о стену рядом с плечом Гуанъяо. — Найди его, — дымко выдохнул он почти в лицо собеседника. — Тебе стоит излагаться яснее, иначе мы проторчим здесь вечность, — тот и бровью не повел от тесной близости. — Сяо Синчэнь. — Что случилось с твоим мальчишкой? — Кто-то ворвался к нему домой и похитил, — ухмылка на губах дрожала, а взгляд темнел от одной мысли, как он будет сворачивать шеи тем, кто посмел это сделать. За дверью послышался зычный голос. — Я иду, Не Минцзюэ, еще пара минут! — Гуанъяо крикнул, в приоткрытую дверь и снова плотно закрыл. — Успокойся, Сюэ Ян. Мне бы не хотелось разгребать гору трупов, что ты можешь оставить после своих разборок. Я найду его. Ян опять сжал в губах сигарету, прикуривая ее, чтобы утихомирить безумие, что вновь захлестывало с головы до ног. — Через пол часа будет информация, — Гуанъяо пристально посмотрел в его глаза. — Постарайся за это время никого не убить.

***

Тогда был теплый весенний вечер, он сидел за столиком в кафе, окруженный легкой дымкой аромата цветов и какого-то теплого счастья. Пройти мимо него взглядом не представлялось чем-то посильным. На языке горчил кофе, на руках горела кровь человека, которого он убил в ближайшем переулке несколько минут назад. Безумие, подпитываемое последним вздохом жертвы, тут же утихло, заслышав мягкий голос. Ян стремительно вышел из кафе с явным намерением держаться подальше от этого человека, но вопреки здравому смысла возвращался, встречался взглядом с теплой охрой глаз и не понимал, как этот незнакомец был способен утихомирить его безумие. В один из душных летних вечеров незнакомец подсел к нему за столик, приветливо улыбнулся и выдохнул: Сяо Синчэнь. Хрупкий художник, живущий над этим кафе и сразу заметивший обжигающий взгляд. Он, само воплощение жизни и всего доброго, за которым Ян мог только, не касаясь, наблюдать, буквально ворвался в его жизнь. Осенним вечером, когда за окном бил холодный дождь, Ян жарко трогал губами губы, грубо сминал хрупкие плечи и чувствовал на своей груди теплые пальцы. Дыхание мешалось, а он не знал, как можно сделать Синчэня ещё ближе к себе, чтобы впитать его без остатка. Жадно и безумно он забирал жизнь и сейчас столь же остервенело брал хрупкого художника, который выгибался и пытался не захлебнуться в своих стонах. Снежинки таяли на пальто. В зимний вечер он пришел к нему. Синчэнь не стал спрашивать, отчего весь он пропитан кровью, а на груди рвано алеет рана. Лишь осторожные прикосновения, тревожно поджатые губы и нежность охровых глаз. Ян целовал его, мешал обрабатывать раны, пытаясь согреться его дыханием. Синчэнь долго упрашивает его закончить с этой работой, но Ян беспечно отмахивается и уверяет, что все будет в порядке. В глубине души он боится сорваться, сделать больно и сломать любимого, если не будет обагрять свое безумие кровью. Но оно истончается, сминается под улыбкой, тихими словами и охрой. И в этот вечер, такой же весенне теплый, что и год назад, Ян готов уйти из группировки, расправляясь с последней своей жертвой. Он без сожаления спускает крючок несколько раз, безразлично смотря, как кровь пропитывает белоснежную рубашку, и слышит хриплое мычание под мешком, надетым на голову. Человек падает замертво, а Ян спешит в кафе к Синчэню. Но тот не приходит. Клокочущий выдох и Ян сворачивает, впиваясь пальцами в руль, пытается подавить ярость. Звонит телефон и он тут же отвечает. — Сюэ Ян, — обманчиво мягкий голос Гуанъяо, — советую тебе навестить своего босса. Кажется, Сун Лань не особо обрадовался твоей отставке. — Сука… — рычит Ян, швыряя телефон на сиденье и вдавливает педаль газа.

***

Он ждет его. Это видно по усиленной охране, которая становится кровавой дорожкой, ведущей к Сун Ланю. Ян убивает всех, стремительно и остро, безумия с каждой каплей чужой крови. Ему наплевать на выстрелы, он добирается быстрее, чем бы этого хотел Сун Лань. Тот встречает его удивленно приподнятыми бровями, но взгляд немедленно становится насмешливым. Ян выстреливает в двух охранников, которые двигаются в его сторону и сразу наставляет пистолет на бывшего начальника, что медленно выходит из-за стола и безразлично рассматривает умирающих людей. — Ну-ну, будет тебе, А-Ян, — Ланя не пугает дуло, обращенное к нему. Сюэ Ян понимает, что раз тот ведет себя так, значит Сичэнь точно у него. — Я убью тебя и всю твою семью, если ты с ним что-то сделал! — он готов сорваться с места и разорвать руками и зубами его горло. Сун Лань почти ласково улыбается: — Красивый у тебя мальчик, А-Ян, — он облокачивается бедром о край стола и закуривает. Комнату мгновенно наполняет клубящийся сладковатый дым, от которого внутри появляется тошнотворное чувство. — А как яро сопротивлялся, поэтому он так полюбился тебе? Ты же любишь, когда жертва пытается цепляться за жизнь. Он мерзко хохочет. У Яна перед глазами темнеет и он сильнее сжимает пистолет, пытаясь взять себя в руки, но жажда напиться смертью Сун Ланя все сильнее завладевает нутром. — Где он? — А почему я должен тебе сказать? — Сун Лань лениво выдыхает дым и нацеливает на него палец. — Это ведь ты, сукин сын, решил уйти и заодно сдать нас Ланям. И ты прекрасно знаешь, что за все свои проступки нужно платить, щенок! Сунь Лань дергает ящик стола и бухает на стол стакан. В прозрачной жидкости холодно светится любимая охра. Дыхание замирает, в ушах стучит пульс, он не способен, как в тот весенний вечер отвести глаз. Тело срывается с места, Сун Лань в одно мгновение вытаскивает пистолет и стреляет в него, но Ян подгибается и оказывается вплотную к нему, выбивая оружие. Под кулаком трещит нос и брызги крови от выстрела в ногу окропляют туфли. Он сжимает горло Сун Ланя. — Где он? — только чудо сдерживает Яна выдрать кадык голыми руками. — Сукин сын… — хрипит Сун Лань, пытаясь отплеваться от крови. Ян выстреливает в другую ногу, безумно вытаращивает глаза, наблюдая за агонией, которая обхватывает жуткой судорогой все тело под рукой. Но вдруг кровавые губы улыбаются: — Это нужно спросить тебя, А-Ян… Ты же так спешил сегодня… Ян отшатывается, ослабляя хватку, но не дает сделать что-то мужчине. Он спускает все обойму, безумно стреляя в упавшее тело, не замечая, что все вокруг заливает кровь.