Этот безрассудный мальчишка

      Хаято раздражал Шамала. Бесконечно. Каждую гребаную секунду нахождения рядом, старый киллер хотел попортить милое личико мальчишки — сломать ему нос, выбить глаз или даже изрезать скальпелем, но Шамал сдерживал себя…раз за разом.       Конечно же так было не всегда. Тот самый день, когда он прибыл в особняк и встретил своего нового протеже, Трайдент помнил отчётливо. Белобрысый, весёлый мальчуган выбежал на встречу репетитору-киллеру и замер. Ещё секунду назад он улыбался и хохотал, но сейчас он был предельно сконцентрирован, Хаято глядел на учителя своими огромными зелёными глазами с неподдельным интересом и трепетом. То же можно было сказать и о Шамале, его бесспорно зацепил этот ребёнок с первого взгляда.        Каждый день Хаято всё глубже постигал искусство убивать. Каждый день Трайдент удивлялся. Шамал видел в мальчике бессчетное количество талантов, не только талант к убийству, конечно же Гокудера был прирождённым киллером, но также и другие более мирные таланты. Хаято мог стать буквально кем захочет, преуспеть в чем угодно и изменить этот мир к лучшему, Хаято мог избрать лучшую судьбу. Трайдент Шамал никогда не жалел что вступил в мафию и стал киллером, он делал свою работу и делал хорошо, но он никогда бы не пожелал этой судьбы, этой грязи другому человеку. И вот жизнерадостный мальчишка бежит прямо навстречу этой участи, бежит чтобы надломиться, чтобы сверкающие глаза его потускнели, а сам он устал от жизни. Этой участью и был Шамал. Спустя года первая встреча уже кажется не столько ностальгично тёплой, сколько неправильной, несправедливой.       Шамала изводил даже не тот факт что Хаято станет мафиози, в конце концов мальчик вырастет очень искуссным убийцей, а то что он совершенно не хочет заботиться о себе, неугомонный ребенок беспрестанно норовил пораниться, обжечься, ушибиться и упасть в процессе тренировки и как нивчем не бывало продолжал заниматься. Трайдент просто не мог равнодушно относиться к тому как самозабвенно тренируется его любимый ученик. А почему, собственно, любимый?       И до Гокудеры у Шамала были ученики, в меру одаренные ребята достигшие высоких офицерских чинов в семье, но ни гордости, ни привязанности Шамал не испытывал. С Хаято всё было по-другому. Ребёнок рос у Трайдента на глазах, копировал своего учителя буквально во всём и доверял ему всё то что не мог доверить больше никому. Очень скоро Шамал проникся отеческой любовью к Хаято, невероятно гордился его успехами, но было что-то ещё. Всегда было что-то ещё.       Что-то ломало Трайдента, каждый раз когда Хаято плевал на своё здоровье, когда ублюдок Тсуна втягивал Хаято в неприятности, каждый раз когда Хаято махал хвостом перед молодым Ванголой. Что-то заставляло Трайдента выпивать очередную бутылку пойла, заставляло приставать к девушкам на глазах у Гокудеры. Шамал ничего не мог с собой поделать. И как же больно ему было снова учить Хаято убивать, быть рядом с ним и не показывать своих чувств, но Шамал сдерживал себя хоть и хотел увезти мальчишку подальше от убийц из Варии, от Вонголы, от всего этого пиздеца. Он учил. Лишь бы Хаято вернулся живым. Лишь бы Хаято жил.       Хаято раздражал Шамала. Потому что Хаято хотел умереть за Десятого Вонголу, потому что Хаято не знал какой он особенный. Раздражал до скрипа зубов, до белесых костяшек, до боли в груди.