Глава 1:Сомнение.
Любовью можно залечить даже самые тяжёлые раны…
Утреннее солнце освещает каждый уголок, каждый закоулок, каждую травинку, которая придавливается лапами двумя хищниками. Хищниками, которые уже здесь не родные. Они уже здесь нежеланные гости. — Кайон… — прозвучал тихий голос королевского гепарда, но обладатель этого голоса продолжал идти вперёд. Фули, в последнее время, была очень замкнута. Да, прошло немного времени с того, как они занялись любовью в ночь… Но именно тогда она изменилась. Она стала какой-то странной. Не отвечала на ласки. Да, их путь только-только начинался, но она, Фули, уже много раз отказывала Кайону в взаимных ласках. — Да, моя кисулечка? — с жизнерадостной улыбкой, встряхнув своим алым ирокезом, в чьей форме была сделана его грива, которая только-только начала обрастать его голову. — Почему ты не остался? — слова гепардихи заставили Кайона смутиться… — Почему ты просто не остался? — гепардиха не могла смотреть на Кайона. Её состояние было… двусторонним. Фули оторвала взгляд от неба и посмотрела на землю. Тут её рот открылся, чтобы что-то сказать, но её губы уже были облизываемы шершавым языком самца крупной кошки. После чего он, язык, начал раздвигать губы гепарда. Кайон повалил самку на траву. Но потом… оторвался. — Вот почему я не остался, Фули, — сказал самец, крепко зажав самку своими лапами. Он был ещё львёнком, но по мускулатуре мог бы поравняться с молодым львом. А вот характер… Он давно уже перерос своего отца в этом… — Потому что люблю, — его воздух, воспроизводящий голос, обжигал ухо гепардихи, на которое эта фраза была сказана. А поджарое тело самца тоже начинало обжигать… Они находились непозволительно близко… Но сейчас им ничего не могло помешать. — Всем сердцем, Фули… — самец ещё сильнее зажал самку передними лапами. — Котя… Полегче… — самка испытывала малый дискомфорт, ведь её лапы, считай были прижаты к телу. Кайон Немного свёл передние лапы, заставив гепардиху выгнуться небольшой дугой. — Готова? — ехидно улыбнувшись, сказал самец. Его глаза были добры и… о… этот шрам в виде сердца на его глазу. — Да… наверное… — Фули посмотрела на его доброе лицо. Она не могла отказать… — Да, готова… А потом… они попали в водоворот. В замкнутый круг страсти и желания друг друга. Это было видно и слышно. Каждый продольный стон, вырывавшийся из уст гепардихи. Каждый тяжёлый вздох, тяжёлое дыхание льва… Всё сплелось в одно… В этот вечер…Глава 2:Путь начинается…
— Обычные слова, могут стать… самым желанным в твоей жизни…
Холмы… необъятная даль так и манила к себе… Так и манила уйти куда подальше. Подальше от большой Скалы. От Скалы, на которую всем указывает Рафики, говоря: «Загляни за пределы того, что ты видишь». Вот Фули и Кайон прошли мимо того самого баобаба, где когда-то Тимон встретил Рафики. Но они шли за предел того, что они видят уже совсем в другую сторону… — Кайон… может… вернёмся и попробуем снова? — предложила Фули. — Фули. Я никогда… никогда не оглянусь и не посмотрю в ту сторону. Та долина для меня черна. Она для меня не родна… Она для меня… Аутленд… — ответил Кайон. — Но… почему? Ты там родился. Ты там жил… Кайон невольно всё же бросил взгляд в сторону земель Прайда. Тут его уста начали вести себя как-то… по-мудрому… Он смотрел на мир широко, открыто. Он помнил прошлое, но его не повторял… На глазах были слёзы… Но он этого не замечал.Этот край… был для меня самым родным. Этот край… был мне с рожденья данным. Но отныне я пойду своей дорогой, Дорогой чистой и лесной… Дорога брачного страдания… Дорога сердца дуновения… Любви моей, нездешней… Любовию внутренних огней! Я иду туда, где можно… Куда возможно… Я люблю тебя, а другое — всё пустяк… Я люблю мир за это… Ведь я не холостяк… Эти краи… Краи жизни ведь моей… И теперь, говорю тебе, иди путём жизни иль моей… Этот мир… Он не настолько же жесток! Он видит… Понимает… Я люблю… В моём сердце… Пробился первый ль росток? Я люблю… тебя одну на всём свету! И своею кровью обливаюсь, Лишь бы… быть рядом, как маленький мосток, В твоём сердечке золотистом… И маленький… пепла сгусток, Мешает мне, пройти обратно… Пойти большим ли мостом? Этот край… словно чудное мгновение… Не даёт мне повернуться вспять… И слышу я, ветра дуновение, И скажу я цифру… пять. В пятый раз я говорю, люблю и не найду конца… Поэму ль я сочиню? Иль может… сказку? Всё равно я не уйду… Я любить — не перестану! Даже не прощу…
Глаза гепардихи наполнились слезами. Какая-то невероятная мощь… пробила её. Её состояние улучшилось, казалось, в тысячу раз! Но она плакала… Это было настолько искренне… Настолько, от всего сердца! Улыбка расплылась по лицу безвольно… С глаз, на щёки, с щёк на землю… падали капельки слезинок. Веки стали мокрыми. Гепардиха подошла к Кайону, уткнулась в шею и заплакала… От всего сердца. Её так никто не любил, никто и никогда. Никто не давал ей такого тепла… какое давал он. — Кайон… — прошептала Фули. Из её глаз уже маленькими ручейками лились слёзы. Слёзы счастья… радости… искренности… — Ты… Самый добрый и самый лучший самец на всём свете… — Тише… я никогда тебя не брошу… — прошептал он, проведя лапой по спине самки. — Никогда и не за что на свете! — П-Правда? — шёпот гепардихи сменился на надежду… Надежду правды, надежду того, что он повторит эти слова. Ведь… Фули была одинока. Одна всю жизнь… Мать свою она не знала, да и вообще родственников. Она нашла утешение только в этом львёнке… Только… теперь это лев-подросток. Грива которого, уже начинала расти на груди и, обвивая голову, соединятся с головой. — Неоспоримая… Я за тебя хоть погибну, как мой дед Муфаса. Я никогда тебя не брошу. Пусть на меня нападёт целый легион! Я не отойду, ни на миллиметр… Я не уйду! — ответил самец, лизнув макушку гепардихи. После чего притянул гепардиху своей сильной лапой и прижал к себе. — Никогда не отпущу… — Хех! Отпустишь, — усмехнулась гепардиха. — Материально — да. — Духовно — никогда.Глава 3:Любовь — самое важное… Или нет?
Ночь опустилась над саванной. Волшебная по цвету и величественная по красоте Луна поднялась на престол. Туман, то и дело плыл по гористой местности неизвестных земель. Где-то раздавался волчий вой… Где-то были видны голубоватые небосклоны… Которые ещё освещались солнцем, что уже уходило на другую сторону большой планеты. Кайон и Фули лежали в обнимку на голой и холодной земле. Но они не мёрзли. Их тела были горячими, потому что они были вместе. Кайон повернул голову в сторону Фули и увидел, что Фули уже заснула. Он прижал её крепче к себе и прошептал на ушко: — Любовь важна, но душевная любовь важнее… Спи, моя красавица, — после чего, тоже, закрыв очи, прогоняя в голове события дня, самец начал засыпать. Туман начал исчезать. Луна начала тухнуть, потому что королева-Солнце освещало землю своими яркими огнями. На западной части небосклона появились облака. Величественные, да белоснежные… Да, дождик будет, но попозже… Кайон, лениво открыв свои очи, потянулся и поднялся на лапы. Фули ещё спала. Он, улыбнувшись, подошёл к недалеко находившейся речке, чтобы попить воды. Напившись воды, он подошёл обратно к Фули и уткнулся ей в шею. — Просыпайся, соня… Уже день! — сказал Кайон. Гепардиха лениво зевнула и открыла глаза. После чего оглянулась. — Кайон… ещё только утро… — Какая разница? Для нас времени нету… только если время обеда и т.д.! — усмехнулся лев, вильнув своим хвостом. — Ты не голодна? — Я? Нет, вчера поели… И почему-то я неголодна, — улыбнувшись и проведя своим хвостом сначала по груди, а потом и по носу своего самца, сказала Фули. — Вау… Это… необычно! — усмехнулся самец. — Я знаю. Поэтому и делаю, — хихикнув, сказала гепардиха. После чего, Кайон и Фули продолжили свой путь… в никуда. Они не знали куда им идти. Они не знали. куда податься. Куда пойти, чтобы их приняли? Где нужно им быть, чтобы не умереть. Они не знали. Были только… лес… горная долина… и они… — Кайон, как ты думаешь, куда мы придём? — спросила Фули. — Не знаю, Фули. Но… я верю. Верю, что всё будет хорошо. И ты верь… Верь и мечтай о лучшем. Живи настоящим, помни прошлое и изменяй будущее. Играй с судьбой. С судьбой, которая казалось бы… непереигрываемая… Её можно переиграть. Можно и нужно. Если не переигрывать её… То ты так и останешься… никем… — говорил лев. — Я… делаю всё это. Мечтаю, верю и надеюсь… — прошептала Фули. — О чём же ты мечтаешь? — улыбнувшись, сказал Кайон, хотя почти наверняка знал ответ… Но последовало то, чего он никак не ожидал… — О котятах… Глаза льва раскрылись так, что веки не было видно. Зрачки расширились. Сердце набирало обороты. Где-то внутри Кайона что-то сломалось… Где-то в душе. Она сказала это. И, похоже, она не шутит… — Да, я знаю… Что ещё рановато. Но… это и вправду моя мечта. Но, я пойму если ты откажешься… — Фули… — прошептал Кайон. — М? — Я исполню любое твоё желание, если оно в пределах возможного… — тихо сказал самец. — Я тоже… мечтаю о детях… Но! Я боюсь, что твой молодой организм… Может просто не выдержать… Ты меньше меня. Поэтому… И ребёнок может оказаться большим. Я боюсь за это, — ответил самец. — Но… я хочу котят… — Ты точно этого хочешь? — небольшая, но ехидная улыбка скользнула по лицу Кайона. — Да, Кайон… Подари мне их… Хотя бы попробуй. Я знаю, что шанс мал, ведь мы разных видов… Но попробуй! — настаивала гепардиха. Кайон подошёл к гепардихе. Положил лапу ей на спину. После чего, уже другой лапой надавил на грудь. Гепардиха выгнулась дугой и лев её легко повалил на спину. — Ловко… — восхитилась гепардиха. — А как же? — улыбнулся самец. — Твой любимый я… Лев был на самке. Он чувствовал её тепло. А она, гепардиха, чувствовала его дыхание. Они были рады вместе. Пусть сюда сейчас придёт Симба и раздерёт их в клочья, но… Кайон не мог уже остановится… Его захлестнула волна возбуждения и наслаждения… Но самое главное было другое… Любовь…