***
- Почему? Данте-сан, не игнорируйте меня, пожалуйста! Я прошу вас! Дэнир-сан, вам, что, тоже нечего сказать?! Вы могли и можете замолвить хоть слово о том, что стало с моим мужем, который так фанатично служил вам! Ведь я не просила о многом, вечно бегая по пятам низших из шестерки вашей группировки, сан!,- женщина всё больше злилась и не понимала ничего, видя только широкую спину в черном костюме у панорамных окон и серьёзное лицо помощника рядом с ней самой. - Не волнуйтесь,- до этого всё время молчавший и смотревший куда-то вдаль открывавшегося ему вида из панорамного окна, мужчина, так и не дрогнув широкими плечами, соизволил повернуть голову вбок так, чтобы была видна половина его лица, а особенно усмешка. -С ним всё хорошо, он служил преданно и был со мной до конца. Что говорить о вас... Плавным движением полностью поворачиваясь к нервной женщине, тот мягко и весьма обнадеживающее добавил: - С вами тоже всё будет хорошо. Вы ведь так рьяно желаете увидеть мужа, Хира-сан?,- совсем непонятная улыбка отразилась на лице мужчины, раздражая любопытство, но тем не менее, радуя женщину. - Конечно, сама! Я знала, что проделала такой путь не зря и вы мне,- слова женщины на этом оборвались резким выстрелом револьвера, а до этого радостная и полная надежды мина сменилась смертельным шоком с красной дырой на лбу. - Да пожалуйста. Передавайте Мориарти привет от меня, Хира-сан!,- с момента выстрела, на лице появилась настоящая скука, будто Тигр, уже убивший свою жертву, лениво лежит и по-обычному снимает со счетов свою очередную добычу. - Извините, сама. Она явно не стоила вашего времени. Мы могли бы легко убрать её, не поймите неправильно, если бы не ваше желание увидеться с ней лично. Вы, обычно, с мелкими сошками такого не делаете. - Убирай официоз, Дэнир. В конце концов, третьего лишнего уже нет?,- на лице снова красуется улыбка, только на этот раз искренняя и довольная. - Фактически есть, не в том смысле, что она вскочит и опять будет ныть о Мориарти, но есть. С каждым сказанным словом мужчина в чёрном лощёном костюме всё ближе приближался и обоих никак не смущал труп женщины, лежавший так близко к Дэниру, с перекосившимся лицом. «Если Аду и быть, то там нас ждёт место в первом классе, если не наоборот»,- думалось Дэниру. А на другие думы и прочее не было особо времени, ведь чужие широкие ладони сжались на талии, вместе с тем припадая жарким дыханием так близко к лицу. - Мориарти был предан, что больше нечего и добавить. А его женушка,- мужчину на мгновение посмотрел темными глазами на лежащее тело,- узнав о его кончине, всё равно бы подохла. Если не от горя, то от меня, в любом случае. Было что-то до жути приятное, но колющее в словах Данте. Он всегда словно пытался найти оправдание или объяснение в своих убийствах для него, Дэнира, будто бы он сам заранее не знал, что у босса всегда есть мотив. Но делал он это только перед ним. - Так вот, Дэнир. Был один момент с Мориарти, который обнадёживал. Он часто менял своё место проживания и также ловко переселял свою жену с молокососом. Этот самый обнадеживающий момент находиться в жилье его женушки. Но сейчас не об этом,- мускулистые руки пошли в обход с талии на спину - к лопаткам, слегка поглаживая темно-серый пиджак, а чужое дыхание опалило ухо жарким дымком, этот жар можно было почти что ощущать, как пар. - Сейчас будем говорить о нас. Когда сильные руки пошли своим путём под пиджак, гладя ребра сквозь рубашку, а после вовсе снимая всё ненужное, уже сминая кожу, охватывая укусами и жаркими, такими пылкими вздохами - Дэнир осознавал. Осознавал, что же они творят с его боссом, но ещё и другом, очень близким другом и не имел ничего против. Как всегда: - Какой же ты ненормальный... Он будет, как всегда, не сдерживаясь, царапать чужую широкую и крепкую спину, подмахивать заданному ритму и чувствовать, как что-то изнутри переворачивают наизнанку и нестерпимо приятно заполняют, как приятно покусывают кожу у ключиц, а чужое дыхание бьет в шею. А глава группировки Тигров будет любоваться, как некогда холодные и расчетливые глаза будут оттаивать и теплеть с каждым толчком, с каждым новым прикосновением. В какой-то момент Дэнир даже издаёт смешок, ведь его имеет на широком черном диване Данте, пока недалеко от них всё с такой же шокированной миной лежит женщина с дырой во лбу, уже успевшая истечь большой лужей крови. А глава Тора, в ответ на усмешку, со всем пылом примется терзать губы лежащего перед ним Дэнира, как всегда сводя их обоих с ума, доводя до самой высшей грани. Они занимались тем, от чего отворачивались и опасались, будь то преступная группировка или другая куча таких вещей. Одним из этих вещей они занимались прямо сейчас. И, как всегда, не находили сил остановиться. Потому что им нет дела до «правильно» и «принято». ...И вправду, так бывает только с Данте. Как всегда.***
Господи, как же всё-таки заурядна информация о всяких богачах-миллионерах! Информации про некоего, достаточно популярного миллиардера Йена было очень много. Но она была настолько поверхностной, что можно было на ней лежать. Что не скажешь о настоящей личности этого ублюдка, а точнее Тигра. Будь он проклят, сын тысячи сук! Найти нужную информацию о некоем «Данте Пелагатти» было труднее. Если по-честному, то намного труднее. Этого и на немного не хватило бы, чтобы чувствовать себя хоть немного проинформированным, а оттого защищённым. Всё, что вышло, в целой куче разных ссылок на сайты и статьи, – преступления. « - И это ли неудивительно...»,- вскользь хмыкнул Гуан и всё же открыл пару сайтов. Типичная, совсем уж недосказанная информация о стычках кланов, группировок, о том, что безликий Данте, прозванный Тигром, а точнее являющимся главой группировки Тигров, завоёвывает ещё больше территорий и со смелостью давит на кучу провинций Востока. И что, ему, с того?... Он и без этого всё время, с той самой встречи, слышал это имя уже повсюду, слышал и увидел намного большее, чем писалось в этих жалких статьишках. Сдавленно вздохнув, тот медленно закрыл ноутбук и ладонями потер лицо. Хуже, впридачу, могло быть только покушение этого самодовольного и крайне опасного ублюдка на Рена, его отца. Уж лучше он сам придёт, как в открытую предоставленное мясо, чем позволит кому-либо тронуть своего отца. А пока ничего из этого не ждало, не маячило пред глазами, он решил притворяться слепым по этому поводу. Продолжит разыгрывать свою песенку на дудке... Тук-тук. Клац-клац. В их тесноватой квартире, где сейчас никого кроме него не было, особо громко были слышны такие звуки в абсолютной тишине. Гуан молол зерна матча и вытаскивал из комода то одну, то другую посуду, постукивая металл друг о друга. Одновременно готовилась в маленькой кастрюле острая лапша «мала» и бурлила ароматным бульоном. Полыхал мягкий, обволакивающий пар. Блестел соус на лапше и бултыхался под руками парня, который временами тряс кастрюльку, придерживая руками рукоятку посудины. По соседству кипел чайник. Долгожданный писк, который превращался в визг и становился всё выше в тональности. Пока парень проворачивал все эти уже выученные временем кухонные манипуляции, в голову пришли воспоминания. Особенным толчком стал визг чайника. «- Отец, а ты можешь приготовить мне рамён?,- уставший и еле сидящий на месте парень рывком снял с плеча рюкзак и отстегнул две пуговицы своей рубашки. Одним словом – средняя школа. - Я жив или мёртв?! Неужели мой сын просит у меня лапшу,- мужчина счастливо рассмеялся и, со смешинкой подмигнув, поспешил наполнять чайник водой. Гуан в это время, изо всех сил постаравшись встать, доставал из холодильника деревянные контейнеры и принимался, встав рядом со своим отцом у плиты и разложив весь жаренный рис в кастрюлю, мешал еду на приличном огне. Шух-шух. Гуан, целомудренно мешая боккымбап*, всё время замечал взгляд отца и на себе чувствовал эту вечно теплую улыбку. - Что, отец?,- сделалось немного дурно от молчания и Гуан, также помешивая жареный рис, краем глаз быстро бросил взгляд на отца. - Ничего, сынок. Ты просто до ужаса забавный. Да и выглядишь...,- уловив ещё один, на этот раз недовольный, взгляд краем глаз, тот тихо рассмеялся. - Не как мой сын! Доставая разные соусы и нарезая тесто лапши на кучу тонких полосок, тот продолжал: - Русые волосы, зелёные глаза и бледный, как кость,- на последнем мужчина наигранно-недовольно цыкнул. - Но ростом вымахал весь в тебя, отец!,- уловив тон мужчины, Гуан с полуулыбкой кинул взгляд на отца. Ростом они, разве что, не уступали маленьким девчушкам и женщинам. Достав из холодильника два яйца, тот, сделав две дырочки на кастрюле, разбил их туда. Пока они с отцом продолжали у плиты готовить и жарить каждый своё, а мужчина, со своей горячностью, пылко и громко рассказывать истории, вдруг вскипел чайник и запищал. А визг становился всё громче и выше. У Гуана было иррациональное напряжение, а тело сразу становилось каменным при виде кипящего чайника. Конечно, он уже с малых лет помогал отцу с рестораном и уже жил со звуком кипящего, бурлящего. Но с кое-каких пор, лет в девять-десять, он сильно обжегся водой из чайника. Тогда он сильно спешил и, как назло, в итоге сильно обжег левое запястье. Из-за быстрого дерганья чайника, вода пролилась словно ножная полоса и ударила с таким же ощущением. Он помнил, как закричал, а после сдерживал слёзы и громко шипел, пока рабочий шеф мазал вонючую дрянь и завязывал бинт. Отец, узнав о случившемся и увидев своими глазами, на удивление, улыбнулся и, сдерживая смех, фыркнул. - Это всё, что ты можешь сказать, отец?!,- худенький, румяный мальчик обиженно помахал руками и сразу пожалел - левая рука нещадно болела. С тех пор Гуан не то, чтобы начал бояться до судорог, но часто напрягался, слыша визг чайника. Он всегда сторожился огня и всего с ним связанного, а после случая с чайником стал ещё внимательнее. Вспоминая о своём десятилетнем виде мальчика с лохматыми золотистыми волосами, обиженно-защуренными глазами-зеленью, с надутой губой и забинтованной рукой, на которой шеф успел нарисовать размытые сердечки маркером, Гуан, уже тот самый, учившийся в средних классах, слегка улыбнулся и даже позабыл о чайнике. Да уж, он бы и сам на месте отца не сдержал смешок. - Ты чего так застыл? Меня вот не будет и как чайник убирать будешь?,- мужчина похлопал того по спине. - Да как-то уже, знаешь, полегчало немного,- убрав с огня боккымбап с яйцами, тот поспешил достать круглые посудины для еды, а позади отец поставил у плиты кастрюльку рамёна на деревянную доску, чтобы за столом внизу не пригорело. Гуан поспешил достать из холодильника жареные куриные ножки в кисло-сладком соусе вместе с кимчи*. Они с отцом очень любили когда жареная курица была холодной, раскатывалась и таяла во рту, как лёд, а мясо была таким мягким, что маслом вместе с остро-сладким соусом перекатывалось на языке. Комната наполнилась пряным ароматом специй, нос и горло щипали остринки, а приятное булькание яркого бульона лапши раздалось радующим шумом в тихой квартире. Отец быстро нарезал два яйца вкрутую и положил на всё ещё бурлящую кастрюльку рамёна*. - Кушай на здоровье, сынок,- разделив довольные полуулыбки, те, подняв в руки палочки, с аппетитом принялись хлюпать лапшой, заедая временами боккымбапом, закусывая то жареными яйцами, то яйцами вкрутую, то хрустя курочкой...» ... Да. С такими погружениями в воспоминания с отцом, из-за незначительного визга чайника, можно было в тысячный раз отойти от реальности. Гуан с горем пополам, кривя лицом убрал ненавистный, визжащий чайник и поспешил разливать кипяток в кружку с молотым матча, достал из холодильника сливки. И как он может позволить кому-то тронуть своего отца?... Да, решение уже принято. Важное и непоколебимое. Продолжая перемешивать жареную в остром, горящим красным соусе, лапшу, тот услышал стуки ног на лестнице снизу и медленный скрип железной ручки входной двери. Отец никогда так тихо не заходил. Даже когда Гуан спал или ещё чего. Не со зла, но просто он был человеком громким. Если не он, то... Кто-то прошел равномерными шагами в его комнату и, не обнаружив там никого, уже направился сюда, на кухню. - Малышня, ты оказывается здесь,- позади послышался родной бархатный голос. - Я-то думал ты на своей кровати сидишь и по обыкновению книжку какую-то читаешь. Чужие крепкие руки приобняли сзади за плечи и взъерошили волосы. - Я, если не знал, могу быть голодным,- Гуан, не смотря на румянец, продолжал невозмутимо мешать лапшу. - Угостишь старшего?,- мужчина, доставший палочки из комода, быстро цапнул одну лапшинку на кастрюле. - Мм, да ты преуспеваешь с каждым днем, малышня! -Мог хотя бы сейчас не упоминать, что я хуже отца. -Так я и не говорил что-то про Рена. -Но намекаешь,- немного обиженно хмыкнул Гуан. -Не обижайся, малыш,- крепко сжав плечо парня и хлопнув ладонью его голову, улыбнулся мужчина. - Твоя лапша самая лучшая. На этот раз Гуан немного изумился, ведь Йоучен впервые сказал что-то хорошее, в смысле, не сравнительное с его отцом. На лице лились розовые краски, падали букетом красных роз, а глаза совсем незаметно заискрились. Губы парня растянулись в насмешливой и немного осуждающей усмешке, но глаза, они светились счастливыми смешинками. - Ты выпил?,- немного оттолкнув мужчину, тот достал две тарелки. - С чего такой выпад?,- за внешней холодностью скрывалось что-то, а точнее, вместе с счастьем была настороженность, такая непонятная и с другой стороны правильная, что грудь немного сдавило. Те сели за стол и у обоих посудины с лапшой танцевали паром к лицу, а чай-матча, успевший налиться заодно и нежданному гостю, приятно отдавал запахом зёрен. Но никто из них двоих не спешил есть. Даже вечно по-зверски голодный Йоучен. - Что-то вы с Джуном перестали приходить. Вам уже настолько надоел ресторан или ты тактично солгал мне про самую лучшую лапшу?,- с мягкой улыбкой, но в противовес обидой и упрёком отрезал Гуан. По сути он не винил Йоучена с Джуном, да и обида лёгкая. Но в душе делалось паршиво и всё как будто предчувствовало беду. - Гуан, мне скоро нужно будет уехать в страну Свободных,- не менее серьезно, но мягко сказал Йоу, никак не прокомментировав выпад Гуана. - А по дороге, конечно, сделать остановки. То там, то сям. Не сказать, что очень скоро, но через пару месяцев - точно. Сообщили о какое-каком деле. - Опять миссии? Только не говори, что раз есть остановки, то ты собираешься... За Восток... Да и сколько ты пробудешь на миссии? В прошлый раз это длилось аж восемь месяцев,- Гуану абсолютно не нравились эти дела, которые вёл Йоу. Не нравились они по понятным причинам - он банально волновался. Волновался и боялся - не меньше, чем за отца -, что больше никогда не сможет увидеть его. Всё это заставило по-новой вспомнить про Пелагатти... Чёртов Данте Пелагатти со своими уговорами и угрозами, так ещё и Йоучена поджидает миссия. Он старался не вспоминать о том, что было в прошлую злосчастную неделю, когда работы было навалом, что не хватало времени поспать, да ещё и Йоу с Джуном подозрительно перестали навещать его по вечерам, не говоря уже об отсутствии отца, который уехал отдыхать. Прошлая неделя... Прошлый и самый первый визит Пелагатти... Что, черт возьми, ему делать со всем этим?! А картина в голове невольно сама повторяла то, что произошло в ресторане Мала. Какие ещё убийственные тузы подкинет Инкогнито? Ей, казалось, не надоедает издеваться над своими жителями. Она, будто бы, питалась кровью, ненавистью и всем порочным.