Лепрозорий

      Домой я возвращался, переполненный смешанными чувствами. Почему я согласился помочь этому мужчине? Увидел в нём своего, родственную душу? Человека, который прошёл через тоже, что и я, а может даже и большее? Ответов на эти вопросы я, наверное не получу. Да они мне и не нужны. Впервые за долгое время я ощутил что-то подобное желанию делать. Какой-то невиданный доселе порыв.        Мы договорились о встрече на следующий день. В проблему меня не прояснил, сказал, что расскажет всё на месте. Мой интерес это не сильно терзало, но доля сочувствия в моём чёрством сердце всё никак не давала сосредоточится. Что же случилось? Да и для чего мне нужна сосредоточенность? Более усердно ныть о кончившихся сигаретах?       Группа подростков. Стоят у входа в мой подъезд, пьют спиртное и дико смеются. Гориллы. Обезьяны, звери, потребители, ничтожества, что не ценят жизнь. Я мог довольно долго перечислять все те слова, что подходят под описания современной молодёжи моего города, но смысла от этого нет. Учить их, пытаться исправить - тоже бесполезно. По крайней мере я так думаю.       Один из них привлёк моё внимание. Вроде дождь на улице, холодно, а этот в одной белой майке, промокшей насквозь. А на плече гордо красуется немецкая свастика. Словно он оделся не по погоде, чтобы хвастать этим уродливым символом. Чёрные волосы, большой нос и зелёные волосы - признаки настоящего арийца, видимо.        - Эй, мужик! - крикнул он, словно узнав, что я думаю о нём. - Есть сигарета?       - Для тебя, сука, у меня ничего нет, - ответил я, харкнув ему под ноги. А сам покрепче сжал нож в кармане.       - Ты кого сукой назвал, тварь? - изменился в лице "ариец" и грозно стал надвигаться.       Я не привык долго думать. Там, где я лишился всего, секунда промедления - смерть. Поэтому я бросился на подростка, ударом сбив его с ног; тот видимо не ожидал такой резкой реакции и совершенно не был готов. Когда он упал, то сразу же схлопотал пару ударов моим тяжёлым, мокрым и грязным ботинком по лицу. Затем я схватил его за волосы, прижал к земле, не обращая внимания на вопль "арийца" и крики его дружков. Ссыкливые, их друга избивают, а они стоят и всего лишь орут. Не удивлюсь, если начнут снимать.       - Что, тварь, нравиться уподобляться зверью?! - выкрикнул я, доставая складной нож. - Приятно сопоставлять себя с ублюдками и бессердечными убийцами?!       - Отпусти-и-и-и-и-и! - истошно вопил тот.        Но я не собирался отпускать его. Пару ударов по лицу кулаком, чтобы тот перестал дёргаться, а затем в дело вступил нож. Я окунул нож в лужу, повозил в грязи, а затем вонзил его в плечо парня. Очередной истошный крик прервался очередным ударом. Кто-то из дружков убежал. Видимо, позвать кого-нибудь с яйцами. Остальные так и продолжали шокировано глазеть.       Отпустил подростка я лишь тогда, когда поверх его свастики стала красоваться звезда, вырезанная мной. Кровь вытекала из многочисленных порезов и разбитого лица, смешивалась с дождевой водой и струйкой убегала куда-то в водопровод. Я поднялся, отряхнул мокрый и грязный плащ и двинулся в сторону подъезда. Пока помощь не подоспела. Очередная передряга ещё сильнее потреплет мои, и без того потрёпанные, нервы. А когда я нервный - я и убить могу.        Правильно ли я поступил? Не слишком ли жестоко? Виноват ли тот парень и так ли я безвинен? Нет, я определённо поступил крайне жестоко. Но такова справедливость. По моему мнению. А правдиво ли моё мнение, одобряется оно окружающими и имеет ли место быть в современном обществе - уже другой вопрос, спорный. Но мне всегда было плевать до остальных.        Тут я серьёзно задумался. До сегодняшнего дня вся моя жизнь текла вязко и однообразно: утро - сигарета, обед - немного еды, вечер - сигарета и сон; затем опять утро. Никаких событий, явлений, чудес и огорчений. Вообще ничего, словно я крыса, запертая в клетке, забытая своим хозяином. Но в этот момент хозяин вдруг вспомнил обо мне и стал издеваться, провоцировать и дразнить.        Нет, сравнивать себя с грызуном - плохо. Но и человеком себя я назвать не могу. Человек - это эмоции, социальная жизнь, друзья и любимые. Человек во мне умер, несколько лет назад, как и все мои друзья; выгорел, как эмоции; канул в лету, как социальная жизнь. Но ведь я и не предпринимал попыток вернуть себе жизнь, безвольно катился по пустыне отчаяния, подобно сухому кусту.       И тут жизнь решила сама ворваться в моё пустое тело. Ну здравствуй, дорогая, давно не виделись. Невольный смешок разорвал тишину. Я и забыл, что сижу на кухне в своей старой, уродливой квартире. За всё это время руки не дотянулись уборку сделать. Хотя времени свободного - хоть отбавляй. Ужасная квартира, нестираное бельё, дешёвые продукты, мерзкий табак. А ведь мог бы сидеть сейчас со своей женой, ворошить волосы сына и спокойно попивать кофе. Мог бы...        В тени снова показался силуэт. Ночью ко мне часто являются мои товарищи, все те, что погибли. Словно их души привязались к единственному выжившему, любимчику судьбы. Они бродят по тёмной комнате, садятся на край кровати и молча смотрят. Каждый по очереди. Это, конечно, плод моей дурной фантазии, но каждый раз, когда я вижу их очертания, на глазах моих наворачиваются слёзы.        И почему я не сгорел в том танке, обозначенным алой звездой...