Badpoly

За ближайшим поворотом ему пришлось повторно проделать процедуру по сбросу и замене красок, экспериментируя с процентным соотношением, чтобы сделать смесь более устойчивой к нынешней ситуации. Хранитель не мог продолжать портить чернилами каждый тёмный угол. Такими темпами у него скорее краски закончатся, чем он дойдёт до конца. Было бы неловко, найди Дрим и Блуберри его в подобном месте. Вздохнув и убрав за собой беспорядок, Инк хлопнул себя по скулам ладонями. Лёгкая боль, даже скорее саднящее жжение, отрезвляла. Хм, а действительно работает, хотя раньше казалось, что Мечтателю просто нравится бить его по лицу. «Кому вообще может такое понравиться?!» — вспоминался почти что визг Позитивного Хранителя, стоило однажды художнику озвучить свои догадки после очередной серии приводящих в чувства пощёчин. Почувствовав себя готовым к новым свершениям, Чернила двинулся дальше, достав блокнот и дорабатывая набросок, пока память была ещё свежей и чёткой. После сброса красок счёт шёл, считай, на минуты. Нельзя не упускать ни мгновения! Кто знал, чему Инк предан больше: своему ярму по вдохновению, защите и созиданию, или своей «махонькой» коллекции похабных скетчбуков. Некоторые, вон, собирают порно-журналы, а этот собственноручно отрисованную эротику. Нет, конечно, Роллер не рисует одну пошлость! Это довольно редкое явление в сравнении с его «цензурными» работами. Так, маленькое хобби. У всех есть небольшие слабости. У него слабость к томной эстетике. Мечте не стоит постоянно смотреть так разочарованно и устало, наткнувшись на один из таких коллекционных блокнотов. Инк так сосредоточился на своей задаче, что совсем не обращал внимания, куда идёт. Не споткнулся обо что-то? И на том спасибо, незачем отвлекаться на мелочи. Пока его концентрацию не прервал мелодичный смешок, заставив остановиться. — Ох, я отвлёк тебя? Нет-нет, пожалуйста, продолжай! Мне бы очень хотелось посмотреть, как ты врежешься в эту стену. Понимаю, здешняя архитектура полна готического очарования, — прощебетал смеявшийся из тьмы между редкими, стилизованными под факелы светильниками. Роллер действительно понял, что в своем отвлечении чуть не врезался в стену. Смущающе, что кто-то застал его за подобной глупостью. Но ведь Блу нередко называл его королём глупых поступков… Так что Инк даже не нашёл в себе совести порадужнеть. — Кхм, прошу прощения, — художник точно стал слишком много извиняться в этом месте. Неужели Дрим, наконец, привил ему эти пресловутые манеры? Как бы не лопнул потом от счастья и гордости, так что ему знать не обязательно. — Я слегка отвлёкся. — Да, заметил твою рассеянность. Что же тебя так пленило? — игриво мурлыкнул бархатистый голос, и его обладатель переместился, возникая за спиной радужного и бесцеремонно заглядывая через плечо в блокнот. — Понимаю! На это определённо стоит отвлечься! Это Дасти? Инк поёжился, задирая голову, чтобы увидеть лицо новичка. Минусы быть коротышкой. Его утешало, по крайней мере то, что Блуберри был ещё ниже. Правда, не стоило дать понять голубому другу о его мыслях об этом. Тот становился очень воинственным в такие моменты, втягивая в очень… Своеобразную игру в догонялки, осаливание в которых — удар излюбленного Голубикой костяного молота. Кстати! Чернильный ещё ни разу не проигрывал! Дрим всегда вовремя успевал их растащить… Что уже не удивительно, ещё один скелетоподобный монстр. Интересно, как он видит без зрачков? И что это за полосы чёрной жидкости на его скулах? Тушь? Занимательное решение для образа. — Он дал мне разрешение! — спохватился Хранитель, прикрывая блокнот и пряча его в потайной, защищённый кармашек. Вампир, конечно, не назвал своего имени, но Инк мог сопоставить простые факты. Он не был настолько рассеян, понятно? Дрим не раз говорил о том, что не всем нравится, когда их рисуют. Особенно в подобной ситуации. Поэтому нужно сначала спросить, не против ли «модель». Роллер решил прояснить этот вопрос, чтобы новый монстр невзначай не оскорбился за… Друга? Коллегу? — Раз ты жив, не покалечен и даже не покусан, стало быть, это так, — беззаботно рассмеялся незнакомец, делая несколько шагов назад, забирая едва заметное тепло своего присутствия из чужого личного пространства. — Но ты заставил меня ждать, Инки. Знаешь хоть, как это кошмарно скучно и нудно? — капризно жаловался он, энергично жестикулируя руками. — Прос… — хотел было инстинктивно вновь принести извинение Инк, отвлечённый на странную душу, беспечно зависшую перед рёбрами буквальной бело-красной мишенью. — Ах, пожалуйста, избавь от своих извинений, они здесь совсем ни к чему. Мы оба знаем, что именно мне нужно, — обольстительно усмехнулся скелетоподобный монстр, с небольшой вспышкой «короткого пути» вновь оказываясь вплотную к Роллеру, с намеком упирая указательный палец в его грудину. — Моя душа? — недоуменно спросил Хранитель, склоняя голову на бок, словно птица. — Конечно же нет, глупый! — сначала фыркнул, а потом и вовсе откровенно рассмеялся он, запрокинув голову и прикрыв половину лица ладонью, держась вторую руку на уровне живота. — Мне нужен твой член, Инки, — быстро, словно переставляя маски, сменил он настрой с весёлого на томный, наклоняясь к коротышке. Хранитель чувствовал, как тонет в пустоте чужих глазниц, оказавшихся так близко, смутно различая в ней тусклые белесые отблески зрачков. Доселе круглая форма души начала искажаться, приобретая более узнаваемых черт перевёрнутого сердца. Какая интересная метаморфоза. — Так, кто ты? — спросил с интересом художник, не найдя каких-либо выразительных внешних отличий. Встретить, казалось, обычного монстра после такого калейдоскопа разных существ было немного странно. Если тот и обиделся на бестактный вопрос, то виду не подал. — Моя ошибка, можешь звать меня Киллером. Я лич, — с наигранной галантностью поклонился Убийца. — Лич? — никогда не сталкивался с таким понятием радужный. — Ага, знаешь, надеюсь, ты не против некрофилии, чувак. Лич — это тот самый маг, который был так предан своей стезе некроманта, что даже после смерти сам стал высшей нежитью, — беспечно усмехнулся Киллер, прикладывая ладонь Чернил к своей едва тëплой скуле. — Видишь, какой я холодный? Многим известен дефект бездушности Созидателя, а также его антисоциальный, порой откровенно анархичный характер. Дрим и Блуберри, конечно, пытаются что-то с этим сделать и подкорректировать поведение друга, чтобы он лучше научился понимать людей и монстров, их эмоции и реакции, но… Будем честны, с памятью Чернил это работало с перебоями. Пока он пытался понять, что испытать по поводу сказанного, Убийца уже вновь расфыркался и рассмеялся, сгибаясь и держась за живот обеими руками. — Ах-хах, полагаю, мне стоит попросить прощения. Но! Видел бы ты своё лицо! — утёр проступившие от смеха слёзы Киллер, тем самым размазывая чёрные полосы в кляксы. — Никакой некрофилии, обещаю. Я не умирал, а выбрал это вместо смерти, так что… Думаю, некое пограничное состояние? Ах, уверен, Рипер, трахая Гено, такими дилеммами не мучается! — пробурчав последнее предложение практически под носовую косточку, фыркнул он. — В общем! — восклицание сопровождалось хлопком, отрывая художника от раздумий, влетит ему от друзей за пересечение очередного морального запрета или нет, пускай даже если это и была ролевая игра. — Никакого криминала, может быть, лёгкая моральная серость. Поверь, ты даже не почувствуешь разницы, — вкрадчивым мурлыканьем закончил лич, беззастенчиво кладя ладонь Хранителя на свою небольшую грудь. Инк сглотнул и кивнул, опуская взгляд с наглой ухмылки на глубокий вырез декольте ничем не примечательной мантии, рефлекторно сжимая ладошку на маленьком упругом холмике, тут же слыша чужой довольный выдох. Убийца подался ближе, самостоятельно прижимаясь к крохотной ладошке и, едва ли не буквально, сияя улыбкой. — Удивительно, как кто-то такой маленький смог проделать весь этот путь до сюда, — льстиво мурлычет Киллер, плавно поведя плечами, помогая мантии сползти до локтей, открывая его узкие плечи, скромную единичку груди и подтянутый живот. — Ах, слухи действительно нисколько не преукрашивают, несмотря на свой размер, ты и правда могущественный парень, Инки. Художник хмурился и радужнел. С одной стороны, рост является его больной темой, хоть и не в той же мере, что для Блуберри, с другой, кому вообще не понравится откровенная похвала и привлекательный монстр топлес перед ним? Как уже выяснилось за последние пару часов, Чернила, очевидно, не был импотентом. — Мне хватает роста, — наконец, совладав с речью, произносит Хранитель, сжимая зудящие в желании прикоснуться ладони в кулаки. Без препятствия ткани красная, похожая на драгоценный, переливающийся рубин магия словно магнитом притягивала к себе внимание. Маленькие груди задорно стояли, практически не отягощённые весом, сверкая простыми серебристыми штангами пирсинга в сосках. — Не сомневаюсь, — в предвкушении облизывается Киллер, красноречиво скользнув взглядом по телу Чернил вниз к паху, довольно фыркая, заметив там явную выпуклость, натягивающую кофейно-коричневую ткань штанов. — После небольших подробностей от Крисс-Кросса и Глитчи, я весь в предвкушении. Просто посмотри сюда. Бесстыдник игриво склоняет голову на бок и задирает полы мантии, демонстрируя художнику свою промежность и ляжки, по которым сочились струйки смазки. Добившись желаемого результата — словно околдованного ступора Роллера, он заливисто хохочет, отпуская ткань, пряча своё непотребство. — Сплетники, — только и может фыркнуть Инк, потирая переносицу и радуясь устойчивости нынешней красочной смеси. — Одно из немногих развлечений, — словно бы в оправдание говорит Киллер, на самом деле не чувствуя ни капли стыда. — Происходящее останется строго между нами, — клятвенно заверил он, делая молитвенный жест, складывая ладони друг к другу на уровне груди. — Поэтому не стесняйся. Нежить подскакивает ближе, хватая Хранителя за запястье и возвращая ладонь на место, одобрительно мыча, чувствуя тёплые косточки напрямую. Раз уж настаивает… Инк не стал сдерживаться, подключая и другую руку, обхватывая вторую грудь тоже, разминая упругую мягкость маленьких холмиков, с интересом подцепляя кончиками фаланг шарики пирсинга по бокам от сосков. — Смелее, — томно выдыхает Киллер, кладя руки на плечи Созидателя, словно опираясь на него. — Может, мои сиськи и небольшие, но всё равно же с ними приятно играть. Роллер проявляет послушание, используя пирсинг как рычажок, прокручивая соски, добиваясь чужого восторженного писка. Он придвигается ближе и хватает один твёрдый комочек плоти ртом, сжимая его зубами, без намерения действительно укусить, и оттягивает. Убийца стонет и елозит, очевидно потирая друг о друга бёдра, словно напоминая о недавно продемонстрированном. Он цепляется изящными пальцами за спину художника, притягивая его ближе, намереваясь стереть между ними и без того незначительное расстояние. — Да, вот так, — томно тянет лич, прижимаясь пахом к животу Чернил, раздвигая коленом полы мантии и плавно закидывая ногу на его бедро. Блёклые зрачки сверкают от восторга. Хранитель даже не дрогнул под постепенно оседающим весом! Лишь для удобства подхватил рукой под колено, помогая балансировать, не отрываясь от облюбованного соска, продолжая аккуратно дёргать и тянуть пирсинг, причиняя лёгкую боль, которой Убийца открыто наслаждался. — Ты ведь сможешь удержать меня на руках? Ха-а, одна эта мысль заставляет мою киску течь и сжиматься в предвкушении, — с похотливым восхищением воркует Киллер, покачивая тазом, вплотную прижимая промежность к Чернилам через пару тонких слоёв ткани. — Сильные монстры сексуальные. Инк тихо рычит, кусая сосок, чувствуя у своего живота пульсирующую магию, горячую и влажную. Тем временем его член уже стоит и подрагивает, налитый почти болезненным возбуждением. Правда, довольно сложно понять, боль ли это чрезмерного использования или желания. Может быть, их смесь? — Смогу, — оторвавшись от измусоленного кусочка плоти, подтвердил Роллер, подкрепляя свои слова действием. Под весёлые смешки Убийцы Хранитель подхватил его под второе бедро, несколькими покачиваниями перемещая хватку в более удобное положение, от чего тот елозил и наслаждался трением о маленькое, но сильное тельце. Сколько раз его таскали на руках? Но обычно это он был самым маленьким и хрупким. — И ведь точно! Ты хоть чувствуешь это или мой вес ничего не значит? — спросил с невинно-взбудораженным интересом лич, перебирая кончиками фаланг остистые отростки на шее Чернил. — Ты легче Бруми, — просто отвечает Роллер, задерживая взгляд на висящей практически перед его лицом душой. Недолго думая, Созидатель сделал самую логичную вещь, пришедшую на ум. Высунул язык и на пробу лизнул бочок перевёрнутого сердечка. Высокий стон, который издал на это Киллер, ему пришелся по нраву, поэтому он ещё пару раз повторил это действие, пока ему на лицо не закапала душевная эссенция. Инк подсадил нежить на один из встречающихся в коридорах комодов, не уверенный, сможет ли удержать равновесие при более активных действиях. Обычно, он бы не был столь вдумчив и осторожен, но кое-какие манеры Дрим вбил. Падение и травма партнёра вряд ли могла считаться верхом воспитанности. — Ой, подожди-подожди, секундочку, — засуетился вдруг Убийца, отталкивая смутившегося художника и сползая на пол, несмотря на дрожащие после прикосновений к душе ноги. — Просто стоит убрать это. Подальше, — неловко усмехнулся он, переставляя вазу с букетом цветов с комода на пол, на приличные пару метров. — Коллекционная хрень. Разобьётся — босс мне голову открутит, — объяснился он, вновь забираясь на место. Киллер не стал говорить о том, что его вообще не должно было быть в этом коридоре. Но сидеть в установленном месте было так скучно! Разве он не ждал достаточно? Так что решение отправиться на поиск приключений, самовольно оставив пост, показалось ему очень привлекательным. Но хорошо, что он вовремя вспомнил про эти долбанные коллекционные вазы и убрал её от греха подальше. Распахивая полы мантии, Убийца беззастенчиво раздвинул ноги, демонстрируя себя во всей красе. Тонкие, длинные пальцы очертили рубиновый живот, плавно скользнув к паху, и потёрли набухшие от прилитой возбуждением магии складки, раскрывая их и демонстрируя нежную сердцевину, сочащуюся крупными каплями смазки. — Хочешь трахнуть меня, Инки? — томным голосом, словно соблазнительная сирена, спросила нежить, откинувшись назад и прижимаясь лопатками к стене, протягивая вторую руку вниз, открыто вводя в себя сразу два пальца, растягивая ими эластичные края входа. — Видишь? Эта киска готова к тому, чтобы её разрушили, хорошенько трахнув. Художник смочил пересохший рот слюной и сглотнул, загипнотизированно наблюдая за пульсирующими стенками, видными через раскрытую дырочку лона. Пальцы невыносимо зудели от желания то ли прикоснуться к едва тёплой плоти, то ли зарисовать предоставленное бесстыдство. — Можно я...? — тихо просипел Инк, вытаскивая блокнот в который раз, чувствуя досаду на то, что не додумался зарисовать первых двух встреченных монстров. Оставалось полагаться на постепенно размывающиеся воспоминания. Но он уже не мог вернуться и спросить их разрешения… Найти путь обратно было нереально в этом лабиринте с его-то памятью. Просто пошёл на сделку со своим внутренним Дримом, — у кого-то демоны, совесть, а у него Хранитель Позитива, — Чернила. — Пха-ха-ха, конечно, мы никуда не торопимся. Но из меня не выйдет хорошей модели, — по-детски игриво показал язык Киллер, вводя в лоно третий палец и не торопясь, растягивая удовольствие момента, лаская себя. — Сидеть неподвижно — скучно. — Ты можешь шевелиться. Чуть-чуть, — широко ухмыльнувшись, подмигнул нежити Роллер, раскрывая скетчбук и принимаясь одновременно за три наброска, расчертив две страницы на области. Член требовал к себе внимания, но художник в Инке был, очевидно, сильнее. Зов плоти был для него лишь приятным развлечением, а так открыто позировать мало кто соглашался, — будем честны, только одни Ласты соглашались пополнить коллекцию эротики Хранителя, не осуждая это его странное увлечение. Не лез трахаться, щедро платил или оказывал услугу и ладно. — Спасибо за столь щедрое разрешение, — дразнил Убийца, поднимая одну руку вверх и сжимая грудь, пачкая нежную кожу смазкой и дёргая пирсинг ради приятных вспышек боли. Может, лича немного и бесила необходимость ждать, но… Ладно, его веселила эта причуда Роллера, так что он был совсем не против небольшого отвлечения и мастурбации, особенно чувствуя на себе этот пристальный, будто сканирующий до самых глубин взгляд разноцветных меняющихся зрачков. Так быстро Инк ещё никогда не рисовал, если вспомнить, что ему пришлось метаться между моделью и ещё двумя наборами воспоминаний. Развратные стоны Киллера делу явно не помогали, а заставляли думать о том арахниде и привидении в сравнении. Кросс был бы слишком смущён выражать своё наслаждение открыто? Как бы уникальный голос Эррора звучал на пике удовольствия? Созидатель поймал себя на том, что уже просто делает заметки и рисует неприличные скетчи, закончив основную работу. Взяв себя в руки, он спрятал блокнот в неприметном, надёжном внутреннем кармане. — Мне нравится, как ты выглядишь, когда рисуешь. Очень горячо, так, ах… Всецело преданно и сосредоточенно, — мурлыкнул Убийца, вытягивая из себя пальцы и раздвигая их, будто любуясь паутинкой нитей растянувшейся между ними смазки. — Мнх-х, я готов опуститься на колени и поклоняться твоему члену своим ртом, заглатывая всю длину и давясь, — между приоткрытых губ заметен скользнувший по клыкам кончик алого язычка. Инк почувствовал, как бурлит внутри краска от таких слов, подливая топливо в пожар возбуждения. Судя по характеру, который демонстрирует лич, его методы разительно отличались от полных горделивого достоинства ласк Эррора. — Но я уже такой мокрый, так что трахни меня. Сейчас! — пуская в тон капризные нотки нетерпения, потребовал Киллер, хватая художника за коричневую ткань кофты, внимательно избегая прикасаться к шарфу, помня о грязных пальцах и словно зная о его важности. — Покажи мне кто, тут главный, я ведь всего лишь шлюха. — Т-ты не просто шлюха, а довольно интересная личность, — фыркнул Инк, кладя ладони на худые бёдра, потирая их круговыми движениями. — Ох, Инки, поверь мне, я знаю, — прыснулся Убийца, обнимая художника и быстро целуя его в пятнистую скулу. — Ты такой лапочка. Просто это моя специализация, грязные разговоры. Мне нравится, когда меня зовут шлюхой. В постели. Игриво, — хихикал он, потираясь скулой о его макушку, не давая заметить вспышку мрачного взгляда. — Я не позволю себя оскорблять, не волнуйся. — Хорошо, если тебе это нравится, — кивнул Хранитель, слишком довольный своим положением в груди лича и смутным теплом души под подбородком. Грязные разговоры, значит? Роллеру нравилось слышать почти несмолкаемый поток Киллера. Нельзя отрицать, что его фразочки достигали нужного места. Но Дрим был хорошим учителем. Он бы не позволил оскорблять достоинство того, кто к нему хорошо относился. — Теперь, когда мы прояснили это, продолжим? — практически проскулил Убийца, потираясь киской о желанный бугорок в чужих штанах, подрагивая от просачивающегося тепла магии. — Хочу почувствовать, как крепко ты будешь держать меня, насилуя мою киску. Инк слегка дёрнулся от такого переключения режимов. Он никогда не осознавал, как это выглядело со стороны. Но это не жутко? Даже мило. Ему в самом деле не понять нормальных монстров и людей. Роллер плотнее уткнулся лицом в своё укрытие, пряча радужные скулы. Но рука между тем потянулась спустить штаны и освободить член, прижимая его к промокшей киске, без труда проскальзывая в мягкое, пускай и едва тёплое нутро. Оно так приятно сжимало и втягивало его, от чего Инк сдавленно, прерывисто стонал, действительно, крепко сжимая бедро и бок партнёра. — А-ах! Да! Тебе нравится? Мне — очень! — совсем не сдерживал своих порывов Убийца, прогибая спину и цепляясь за плечи Хранителя. — Я вижу, что тебе приятно. Нгха-а! Не останавливайся! Подстёгиваемый словами нежити, радужный вытаскивает неон до головки, а потом вновь вбивает его обратно. За бесконечным лепетом времени для промедления нет, пошлые фразочки подгоняют, подобно кнуту. Сразу устанавливается быстрый и резкий темп, зарабатывая заливистые стоны. — Мне нравится чувствовать движения твоего члена внутри, они великолепны, — откровенно урчит Киллер, нарочно напрягая псевдо-мышцы лона, оказывая дополнительное давление, ощущая на себе дрожь Инка. — А эти звуки, когда ты трахаешь мою киску? — усмехнулся он, прикусывая губу, чтобы на время подавить стоны, оставляя оглашать коридор лишь влажное столкновение их плоти. — Словно музыка для слуха. Ты можешь делать со мной всё, что захочешь. Инк тихо рычит, немного отстраняясь и подхватывая лича под колено, закидывая ногу на своё плечо и полуповорачивая его на бок, ускоряя толчки, крепкой хваткой удерживая в ладонях тонкую талию. Убийца взвизгивает от неожиданной коррекции позы, но потом его стоны становятся только более восторженными. — Ох, чёрт… Демон меня подери, да! Именно так, Инки, ах-ха! Ещё немного! — сумасшедше ухмыляясь, подстрекал он Роллера, неуклюже хватаясь за комод, оставляя на лакированном дереве глубокие борозды царапин. Хранитель чувствует уже знакомое нагнетение в животе, с каждым толчком резонирующее с удовольствием от комфортных объятий мягкого, мокрого лона. Несмолкаемый словесный поток нежити совсем не помогает стремительно иссякающей выдержке. Цунами оргазма накатывало изнутри, грозясь захлестнуть с головой с минуты на минуту. — Хочу почувствовать это, гха... Твою сперму, наполняющую мою матку… А-ах! Давай же, кончи в меня, Инки! — требовательно стонал Киллер, неловко подаваясь тазом навстречу беспорядочным толчкам, усиливая сжатие стенок вокруг члена. Художник упрямо тряхнул головой, глухо рыча под носовую косточку, послушно крепче притискиваясь к худому тельцу, твёрдыми покачиваниями втираясь в пульсирующую киску, прежде чем зреющее в животе напряжение лопнуло, изливаясь в глубину рубинового нутра белесым потоком. Замерев, он почувствовал, как Убийца под ним выгнулся, и как усилилось сжатие и пульсация лона, когда со смесью довольного смеха и стонов тот кончил следом. Переждав начальную самую сильную дрожь оргазма, Инк медленно и аккуратно отстранился, вытаскивая член из чужой магии под весьма… Понятные звуки. Даже бездушный, он уже чувствовал, как от подобных подвигов у него начинают подрагивать коленки. Отступит ли? Любопытство сгубило кошку, и пока способен передвигаться, нужно ползти вперёд! Дрим и Блу всегда говорили быть решительным, доводить дело до конца и добиваться своей цели! Правда, ещё ни разу это не было сказано Роллеру, — всё очень просто, мультивселенная не выдержит более целеустремлённого Хранителя, — но ведь он может учится и на примере. Сделав пару полотенец, передав одно уже, кажется, полному энергии Киллеру, радужный привёл себя в порядок и размял кости, с интересом наблюдая за суетящимся личом. Тот тоже вернул себе относительно приличный образ и доковылял до вазы, с неимоверно гордым видом поднимая коллекционный предмет. — Ну вот, я тоже могу быть аккуратным! Выкуси, Даст! — самодовольно усмехнулся Убийца, игриво слегка подбрасывая вазу… Которая в следующий момент проскользнула мимо рук и упала на пол, конечно же, разбиваясь о мраморную плитку. — Да блять… Инк счёл этот момент подходящим, чтобы по-тихому скрыться с места преступления, сворачивая в первый же поворот под витиеватую ругань своего недавнего партнёра.