From other side

      Блядский день. Еще никогда он не ощущал такой необходимости в отдыхе. От всего… От вечной борьбы между Анархами и Камарильей, от проблем с нарушением Маскарада, которые стали все чаще и чаще всплывать в обществе… От ЛаКруа… От своего непреодолимого желания послать все нахуй!       Пять минут назад он притащился в Last Round и, поприветствовав своих соратников, поднялся на второй этаж. Дамзел улыбнулась и кивнула, когда он помахал ей рукой. Не медля, зашел в уборную и, захлопнув дверь, наклонился над раковиной, глубоко вздохнув и закрыв глаза. Только минуту спустя, когда удалось, наконец-то, прийти в себя, он открыл кран и, зачерпнув побольше холодной воды в грязные ладони, умыл лицо.       Странные мысли забивали голову, поэтому он тщательнее тер кожу, в надежде избавиться от них. Как будто это поможет! Этот город стал пахнуть отвратительно – помоями аристократичного общества, так усиленно скрываемого под занавесой дружелюбия и необходимостью власти, способной защитить всех Сородичей. Себастьян ЛаКруа – Князь Камарильи. Кто придумывает им титулы? Еще один разукрашенный уебок? Воистину – Шоу Уродцев.       Ему глубоко плевать, кто и что кому сказал. Никто не смеет угрожать их свободе. Никто. Он вытер лицо полотенцем и вышел из уборной. Прислонившись к стене, только сейчас обратил внимание на нее. Что она опять делает здесь? Мозг сразу же отключился, а глаза не желали оторваться от возбуждающих изгибов этой новообращенной.       Он не помнит, когда это случилось. То ли когда вместо благодарности за спасение от шабашавцев, она нахамила, заставляя почувствовать страстное желание закрыть ей рот тем, что ниже пояса. То ли когда она проходила мимо, вальяжно покачивая бедрами, и не сводя с него взгляда. Одно он знал точно: не будь она вампиром, он бы без раздумий вонзил в нее клыки, потому что такого чувства голода и желания одновременно, он не испытывал никогда. Хотелось проучить эту надменную стерву, но пока она помогала им, он держался подальше от нее, что давалось с диким трудом. Это пиздецки выматывало, - даже больше, чем жажда крови в первые дни обращения. Наверно, это еще одна причина, по которой его все достало.       Дамзел была под впечатлением от этого птенчика. Только он не спешил верить в то, что Тремер действительно хочет примкнуть к ним. Никогда нельзя сказать точно, что у этих долбаных колдунов на уме. А быть может, ЛаКруа специально подослал ее, чтобы узнать планы Анархов. Было бы глупо забывать про то, что именно она бегает по всему Лос-Анджелесу пытаясь ублажить этого напыщенного ублюдка. А ведь если бы не он, как бы это заезжено не звучало, то Камарильский придурок, не задумываясь, оставил бы ее без головы. И сейчас она бы не накручивала на палец локон пепельных волос, внимательно вслушиваясь в рассказ Дамзел. Который раз он понял, что его вмешательство в решение ее судьбы – было ошибкой.       Когда она повернула голову в его сторону, он отвел взгляд, сделав вид что вовсе и не на нее смотрел. Но не заметить, как ее рот превратился в ухмылку, ему не удалось, поэтому он снова взглянул на нее, готовый отразить в этом взгляде глубокое равнодушие к ее личности.       Она подмигнула и демонстративно развернулась, направившись к выходу, и заставляя его наблюдать за своими ягодицами. В который раз за сегодняшний день он понял, что совершил вторую непоправимую ошибку, когда спас эту блядскую задницу от нападения шабашавцев.