Призрачные чары

Вежливо выпроводив своего сэнсэя за порог, блондин проследовал на балкон. Был поздний вечер, и луна стояла высоко в небе. Её бледный загадочный свет заливал видневшиеся вдали горы и маленькую рощицу. Наруто положил руки на деревянную ограду балкона и полной грудью вдохнул прохладный воздух, наполненный благоуханием цветущих в саду деревьев. Дикий мир, расстилавшийся далеко за пределами гостиницы, рождал смутное, неясное чувство, тревожил душу. Парень отвернулся от гор, тонущих во мраке осенней ночи, и от небольшого озера, расположенного неподалеку, снова войдя в уютную, но скудно-освещенную комнату, предварительно не забыв захлопнуть за собой створки окна и задернуть шторы. Делать было совершенно нечего. Наруто достал из книжного шкафа первую попавшуюся книгу с труднопроизносимым названием. Открыв её и прочитав несколько предложений, он вновь поставил литературу на место. Всё-таки, даже ничего не делать – и то веселей. Промучившись от безделья еще некоторое время, блондин решил лечь спать. Однако сон, видимо, не планировал посещать парня, а вот воспоминания, кажется, только и ждали очередной возможности наведаться в его и без того слишком уставшую голову. Снова перед глазами встал образ заботливой, хоть и чересчур энергичной Кушины, зовущей за стол всю семью. А вот отец, небезызвестный Минато Намикадзе, вальяжно развалившись на стуле (наверное, сказывается должность хокаге) читает книгу. Неосознанно морщит лоб и глаза, пытаясь придать лицу более серьёзный вид… Еще череда фрагментов из детства. Вот семейный снимок, сделанный незадолго до смерти родителей. Наруто никогда не расставался с ним. Знает, наверное, что память не долговечна, а запечатленные на бумагу образы - единственное, что останется навсегда. - Интересно, как бы сложилась моя жизнь вместе с ними? - риторический вопрос, прозвучавший вслух. - И мне бы тоже хотелось знать… – неожиданно раздался голос из-за спины. Наруто похолодел, чувствуя, как по коже пробегают каверзные мурашки. «Это не может быть Джирайя – слишком приятный голос - но тогда, кто ещё может находиться в моей комнате?» Сердцебиение замедлилось и на мгновенье показалось, что и вовсе остановилось. Блондин лежал неподвижно, не торопясь оборачиваться и судорожно вспоминая, куда положил кунай. «Нет, я просто не мог не услышать скрип открывающейся двери. В конце концов, я довольно-таки опытный шиноби.» Джинчурики был убежден, что балконную дверь он закрывал тоже. Интерес буквально пожирал изнутри, но поворачиваться к ночному посетителю он пока не собирался. Вопрос, в данный момент интересовавший Узумаки больше всего, был озвучен. - Как ты сюда попал? - Думаю, было бы разумнее задать мне другой вопрос, например, кто я? И, может, уже повернешься? Я не убивать тебя пришел. После этих слов на душе полегчало, но испуг до сих пор мешал связно мыслить. Медленно повернувшись, Наруто увидел перед собой парня примерно его возраста с черными, как смоль волосами. Белая рубашка, так эффектно контрастирующая с тёмно-фиолетовой накидкой на поясе и чёрными штанами, была почти одного оттенка с кожей. Странное свечение, исходившее от тела юноши, ввело Узумаки в ещё больший ступор. Единственное, что оставалось - это заворожено смотреть на брюнета, не зная, что сказать. Вернее, какой вопрос задать из сотни накопившихся за минуту. Кажется, гость понял, в каком замешательстве находится блондин и, решив не мучить его сомнениями, представился. - Учиха Саске. - Узумаки Наруто, – машинально ответил блондин, но затем добавил, – Может, объяснишь мне всё это? - Что именно? - Ну, для начала, кто ты и как сюда попал! - Имя я уже назвал, а прошел, сквозь стену, конечно, - как ни в чём не бывало пожал плечами брюнет. Наруто вопросительно свёл брови к переносице, искренне надеясь, что ослышался. Мысленно он уже отнёс нового знакомого к числу психов, которые не соображают, что плетут. Уже готовый нахамить, блондин внезапно замер с открытым ртом, как громом, поражённый догадкой. «Учиха? Он сказал Учиха? Но ведь они все мертвы! Что за нелепая шутка?!» - Учиха… Но разве не так называли убитый клан? – чуть слышно прошептал он вслух. - Да, ты прав. Меня тоже убили в ту ночь, – ответил парень настолько непринуждённо, словно изо дня в день то и делал, что рассказывал каждому встречному о своей смерти. Только теперь все кусочки головоломки встали на свои места. То, что говорил владелец – правда. «Да, наверное, я сошел с ума. Я вижу духа. Замечательно. Дожил Узумаки.» - Что это ты побледнел? Никогда призраков не видел? - Не приходилось, – честно признался блондин, протирая глаза и всё ещё надеясь избавится от мнимого наваждения. - Боишься меня? - Ещё чего! - Ну, вот и хорошо… Знаешь, иногда я могу читать мысли людей, редко, но всё же. Мне показалось, что мы чем-то похожи… - И чем же? - Нам обоим хочется тепла… – прозвучал ответ после непродолжительного молчания. Наруто возражать не стал, ибо брюнет попал в самую точку. Ему действительно было холодно во всех смыслах этого слова. - Если, что-то не так, ты только скажи, и я уйду. Я понимаю, что живые не привыкли общаться с таким, как я, - погрустнел парень, опуская взгляд куда-то в пол. - Ну, в принципе, если ты хочешь поговорить, то я… могу поговорить с тобой, - выдавил Наруто, стараясь выглядеть хоть чуть-чуть дружелюбно. В душе-то он жалел этого парня, но вот простая человеческая логика до сих пор противоречила его чувствам. «Призрак, он призрак… Чёрт, ну почему со мной всегда случается что-то странное?» - Кхм… Ты ведь, наверное, мало чем отличаешься от человека... – сглотнув, продолжил блондин и, пытаясь доказать своё расположение, потянулся к лицу парня, ища в темных глазах поддержки. Получив её, он нежно провел ладонью по щеке брюнета. Ничего необычного, кроме чересчур холодной кожи. Проведя ещё раз и ещё, он всё-таки сообразил отдёрнуть руку. «Наруто, да что ты себе позволяешь?! Даже не смей прикасаться к нему! Хотя интересно, он весь такой холодный? Должна же быть у него хотя бы тёплая кровь… или эктоплазма… или чего там у этих у призраков бывает?» Пока Узумаки боролся со своим монологом, Учиха, осторожно взял его за подбородок и с тоской заглянул в ярко-голубые глаза. У него самого они были холодны как сталь и чёрны как потемневшее серебро. Наруто не предал какое-то особое значение его действиям, даже когда Саске начал медленно, но уверенно приближаться к его лицу. «Такой красивый,» - одурманено пронеслось в голове. Мгновенье, и губы брюнета коснулись его собственных и застыли, словно ожидая приговор. Вряд ли это можно назвать поцелуем. Слишком невинно Учиха одарил блондина невесомым прикосновением. - Саске, ты уверен, что правильно поступаешь? – голос предательски задрожал. - Я уйду, только попроси… Ты ведь уже понял, что я пришёл не поговорить… - почти равнодушный, но такой тоскливый ответ, что сердце сжимается от боли. Решившись, Наруто взял руку парня, переплетая их пальцы, а другой рукой приподнял его лицо, привлекая к себе для нового поцелуя. Саске ответил, принимая, как высший дар тепло, что получал от живого тела. До помутнения рассудка пронизанный желанием тепла, поцелуй постепенно становился всё более страстным, затягивая обоих в омут желания. Жгучее, почти ледяное дыхание призрака проникало до самых лёгких, но Наруто наслаждался этим, как глотком холодного спиртного. Оторваться друг от друга стало возможным только тогда, когда последние остатки воздуха полностью покинули грудь. Саске дышал прерывисто и часто, что, казалось, это его последний глоток кислорода в жизни. Если, конечно, пребывание в загробном мире можно назвать жизнью. Однако, несмотря на то, что отличает призрака от человека, брюнет все же не потерял способность дышать, чувствовать и смотреть так дерзко, так вызывающе, но так зависимо и умоляюще. Как избалованный ребёнок, которому обещали купить дорогую игрушку за хорошее поведение. Возбуждение всё нарастало, но никто из них не хотел торопиться, стараясь получить максимум возможного удовольствия от каждой минуты, проведённой вместе. Казалось, будто высвобождаются самые сокровенные желания, хранившиеся глубоко внутри. Саске с трудом оторвался от таких желанных губ Наруто и, не переводя дыхания, стал покрывать поцелуями шею юноши. Тот, в знак повиновения, откинул голову назад, словно призывая брюнета к более смелым действиям. Намек был понят мгновенно. Немного отстранившись, Учиха стащил с парня стеснявшую движения футболку, продолжая оставлять засосы на шее и других местах, куда его ротик уже успел добраться. Опьяняющее не хуже виски, разгоряченное тело блондина было покрыто поцелуями, словно неким удачным джек-потом. Стремясь не отставать от своего соблазнителя, джинчурики проделал то же самое с его рубашкой, которая полетела вниз так же быстро, как и самообладание будущего хокаге. Говорят, чтоб достичь совершенства, нужна не только теория, но и практика. Для человека (призрака?) не владеющим ни тем, ни другим брюнет уж больно хорошо знал, где и как касаться. И, кажется, не был обделен и фантазией. Ловкие пальцы, скользящие по самым эрогенным местам, холодное тело партнёра и соблазнительные губы доводили Узумаки до исступления, но всё это оказалось лишь малой частью того арсенала любовных забав, которыми владел Саске. Новая причуда брюнета заставила Наруто застонать в полный голос. Наслаждение сладкой негой разливалось по телу, заставляя каждой клеточкой почувствовать, как в тебя вонзаются ледяные иголочки, сделанные чакрой. Нахлынувшее на блондина невообразимое удовольствие, обострившиеся чувства и затуманившее разум, так и не избавило парня от осознания себя эгоистом. Приподнявшись на локтях, он резко толкнул любовника, оказываясь сверху, и, похоже, Учиха был совсем не против смены инициативы. Джинчурики с поразительной тщательностью исследовал тело юноши, чуткими пальцами изучая гладкую, бледно-молочного цвета кожу, от которой порой исходило всё тоже странное сияние. Соски брюнета уже набухли, стали более чувствительными, поэтому спустившись ниже, парень нежно обвёл их языком, слегка прикусывая, так, что теперь настала очередь брюнета закусить губу и тихо стонать. Понимая, что тянуть дольше не имеет никакого смысла, так как оба находились на грани, Саске из контратаки перешел в наступление. Непрерывно глядя в небесные и уже такие любимые глаза Наруто, он медленно скользил языком по груди, опускаясь всё ниже и ниже, не упуская возможности оставить очередной засос на животе, или обвести языком кубики ещё не совсем сформировавшегося пресса. Преграду, в виде штанов Узумаки, было решено устранить, а факт заедающего на них замка, был расценен Учихой, как вызов. Наруто же не потребовалось много времени для того, что бы понять, что хочет сделать обладатель самых пленительных глаз на свете, в которых сам он, затуманенный пеленой страсти, уловил алые искры.... Хотя, впрочем, его опалённое похотью сознание могло и не такое выдать. Сражаясь с нараставшим желанием и молнией на брюках блондина, Саске то ли случайно, то ли специально касался возбуждённого члена парня, за что получал требовательные почти изнемогающие стоны. Предвкушение и некий азарт от происходящего заставил сердце блондина буквально выпрыгивать из груди. Легкий страх граничил со сладостным удовольствием. Лицо раскраснелось, но уже далеко не от смущения; зажмуренные глаза и приоткрытые губы, веки напряжённо подрагивали. Джинчурики протестующее замычал, почувствовав, как Саске проводит по всей длине его члена языком. Это пьянящее, доселе незнакомое ощущение неправильной близости заставило блондина призвать на помощь остаток здравого смысла, но и тот сдался под натиском языка Учихи. И теперь на любое его движение Узумаки реагировал громким стоном, а Саске лишь продолжал ласкать эрекцию, покрывая её поцелуями и облизывая, постепенно ускоряя темп. Брюнет делал всё так эротично и откровенно, что Узумаки, увидев это, покраснел ещё сильнее, если это было вообще возможно. Порочное наслаждение сильно затягивало и дурманимо рассудок, и парень всецело отдался ему. Сейчас их было только двое. Он и Саске. Вместе. Плевать на правила, моральные устои и прочую ерунду, крепко засевшую в голове у людей. Когда юноша почувствовал, что разрядка уже близка, Учиха внезапно отстранился. Наруто явно не был доволен такой развязкой и недовольно застонав, потянулся к губам Саске, прося о продолжении. Но брюнет был неумолим. Одной рукой поглаживая спину блондина, вторую же потянул к его губам. Быстро сообразив, что от него хотят, джинчурики принялся облизывать пальцы брюнета. Улыбаясь, от накатывающего наслаждения, брюнет всё же неохотно вынул пальцы, напоследок очертив ими контур губ блондина и осторожно, чтобы не причинить боли, ввёл один палец в тесное отверстие, начиная медленно растягивать. Но вскоре в узкий проход Саске вводил уже два пальца гораздо глубже, массируя любовника изнутри, доставляя как можно меньше дискомфорта. Наконец решив, что Узумаки уже готов, он достал пальцы и заменил их собственным, уже сочащимся, членом. Дальше резкая боль, словно втыкаешь в тело кунай, а голова начала кружиться, как при высоком давлении. Наруто до крови закусил губу, стараясь не закричать. Несколько минут адской боли прошли, но болезненные ощущения никуда не делись, однако появившееся наслаждение дополнило это гамму приятных и не очень ощущений. Учиха двигался резко и быстро, постоянно меняя угол наклона, и как можно сильнее задевая чувствительную точку внутри любовника, заставляя Наруто задыхаться от блаженства и просить о большем, выдыхая с самым удачным толчком имя брюнета. На глазах Узумаки выступили слёзы, лицо смешало всевозможные эмоции, но он молился, чтобы это никогда не прекращалось. Смелые прикосновения призрака, мимолётно одаривающие разные участки горящей плоти веяли благотворным холодом, сводя блондина с ума. Хотя то, что действительно стало последней каплей терпения и сдерживаемых стонов, так это невыносимая божественная дрожь, в несколько сладко-томительных секунд завладевшая всей нервной системой. Узумаки закричал из последних сил и вместе с бешено дышащим Саске, обмякнув, повалился на кровать в крепких объятьях. Внутри так удивительно горячо и щекотливо разливалась сперма, заставляя Наруто тихонечко поскуливать в плечо любимого призрака. Так он и заснул, измотанный и счастливый, чувствуя приятный холод пальцев, зарывшихся в его волосы. *** Утром Наруто проснулся один, однако, смятая, чуть ли не разорванная в клочья кровать напомнила ему, ЧТО вчера было. Сразу вскочив и одновременно взвыв от боли, блондин схватился за задницу и осторожно поковылял за разбросанной одеждой. Он очень волновался за Саске, но призрака нигде не было. Спустя несколько часов он медленно дошёл до комнаты эро-санина и постучался. Из-за двери показалось заспанное лицо. - Чего тебе так рано надо? Не видишь - я сплю… - зевнул Джирайя. Наруто смущённо покраснел, что не укрылось от сонных глаз отшельника, но тот предпочёл промолчать. - С тобой ночью ничего странного не случалось? – наконец поинтересовался его ученик. - Не-а… - ухмыльнулся Джирайя, - Спал, как убитый. Правда, вроде чьи-то поскуливания всё же доносились из коридора… должно быть, те самые призраки о которых говорил старик… Наруто чуть неловко переступил с ноги на ногу, подозревая чьи поскуливания слышал эро-саннин. - И что… ты ничего не замечал? Джирайя хитро прищурил глаза. - Нет, а ты должно быть всю ночь с призраками общался? Или ещё того смешнее, уснуть не мог? Всё думал, как бы тебя не утащили их холодные призрачные лапы… - Заткнись! – вспыхнул блондин, но больше спрашивать ничего не стал. *** Он так и не дождался больше Саске, хотя и уговорил отшельника пробыть в отеле ещё с неделю. Только вечером, грустно отслеживая падение листочка с дерева, ему вдруг почудилось, что знакомый холод обнял его за плечи. Скорее всего, это был просто сквозняк, но Наруто не стал проверять. Он блаженно прикрыл глаза и молча стоял, улыбаясь в пустоту, пока наваждение не прошло, растаяв в его собственной теплоте.