На великой охоте начинается день

      Никто точно не мог сказать на который период у них остановился странник, ведь было ясно однозначно, что не остепениться он остался. Платил каждый вечер за комнатушку в трактире, из которого считай и не выходил, допоздна сидел и выглядел так, словно и сам не знал когда придёт час уходить. Во всём есть свои плюсы: прошло три дня и местные успели привыкнуть к присутствию тени, пусть было и неуютно, но наглость цену себе знала — большинство уж и не стеснялось достаточно громко обсуждать потерянного, хотя взгляда глаз цвета пронзительной стали боялись. Вся человеческая суть на ладони.       Все попытки Эрена расспросить отца о мужчине разбивались, как посуда из глины, когда пьяные селяне начинали буйствовать. И не потому что Грише казался подозрительным интерес сына, нет, уж за девятнадцать лет сумел смириться с природным любопытством чада, а потому что ему нечего было рассказать. Удивительно! «Как же?» — неверующе вскидывал брови парнишка. Чужестранец не желал ни душу изливать, ни просто поддерживать диалог, бывало даже отсаживался подальше, когда Гриша, казалось бы, перебарщивал с настороженной дружелюбностью. В общем, мужчину ждал самый настоящий крах в попытке завоевать доверие.       Но так как Эрену не занимать ни упорства, ни настойчивости, ни всё прежней уверенности, что это кто-то особенный, было принято решение своими силами разузнать что-нибудь о незнакомце, а там, может, и вовсе познакомиться удастся. Как только он собирался подойти, рядом появлялась какая-нибудь девица, заинтересованная в мужчине статном, и всё просто летело к чёрту. Эрен зубами скрипел и не понимал как это возможно, почему именно тогда, когда он находит силы, дух и волю. В итоге за считай слежкой проходит ещё один вечер. Довелось увидеть, как странник отправляет от себя самых доступных и не очень девушек селения, очень быстро отказывая вниманию к своей личности. Он правда был не заинтересован или это осторожность? Даже о столь очевидных вещах горело спросить.       За неимением возможности высказаться, ведь родитель не поймёт, а дядя уехал в большой город на севере, юноша спешит поздней ночью встретиться с приятелем, с Армином Арлертом, который с сочувствием глядел на чужую взволнованность. Они часто говорили о звёздах на небе, предполагали, что они такое, смотрели с обрыва вниз и гадали какие дивности там могут быть, под слоем густого и очень плотного тумана. У Армина вся семья — травники, за что они были уважаемыми, оберегаемыми даже, их навыки считались очень ценными. Много детей спасено от отравления всякими дикими травами, много гнойных ран, которые несли за собой гибель организма, вылечено их мазями, настойками и порошками, ведь лекари тесно, можно сказать, сотрудничали с семьей Арлертов.       Армин, будучи наследником знаний ценных, очень часто Эрену рассказывал про травы различные, деревья, цветки и плоды, которые могли бы хорошо сослужить и, возможно, даже спасти. А потом они шли в лес, совсем недалеко от деревни ступая, рассматривали сосны, кору, фрукты разные, если попадались, и Арлерт показывал что с чем можно перетереть, чтобы получилось обезболивающее, слабительное, тонизирующее или снотворное. В общем-то, это всё происходило из-за общего интереса к окружающему миру, который, увы, для них был очень ограничен. И получалось, что параллельно Эрен перенимает ценные знания; до полноценного травника далеко, естественно, но в неоднозначной ситуации он сможет сориентироваться.       — Армин, но мы собирались к обрыву, — Эрен ворчит на друга и пышную ветвь дерева отодвигает, чтобы пройти дальше, глубже в заросли.       — Я слышал разговор отца с мясником, сегодня там хотят поставить кого-то в караул. Понятия не имею зачем. Может, кто-то собирается сброситься? — Арлерт мягко поясняет, чтобы усмирить чужой пыл да жар, и ведёт за собой, по большей части просто проскальзывая под ветками — рост позволял.       — Да ну? Думаешь? С чего бы вдруг, давно такого уже не было, — быстро уходя в думы, Эрен смирнеет и даже помогает травнику, ветки оттягивая назад. — А идём мы куда?..       На сомнение в голосе Армин тепло улыбается, понимая, что он имеет некоторое влияние на приятеля. И выводит Йегера на относительно просторную поляну, передавая масляную лампу — не самое удобное и безопасное приспособление в лесу, но хоть что-то видеть нужно. А то Эрен как-то уже разбил себе нос, споткнувшись о корень.       — Недавно начали цвести полиризы. Мы ведь не можем такое пропустить, да? Я подумал, что ты тоже должен посмотреть на эти цветы, они очень редкие, — поучительности в голосе не занимать, а потому Эрен издаёт смешок, про себя Армина сравнивая с его дедушкой. До того возраста далеко, но манера речи и интонация… безусловно, влияние на лицо. — Ты их будешь собирать?       — Нет, мы только посмотрим. Вон, гляди! — с губ Арлерта слетает вздох восторженный; парниша живо бежит к громадному дереву, совершенно одинокому среди хвойных, под корнями которого вальяжно тянется куст небольших и белых призраков. Эрен поразился, что в почти полных сумерках глаз-алмаз Армина заметил вообще хоть что-то, но задумываться особо не стал — почти как и всегда. Он предпочёл присоединиться к другу, который уже зарисовывал растение в свою книжку, только получалось неважно без света. Тут-то и подоспел Эрен с лампой.       И десяти минут не прошло, как послышался шорох. Не столь близко, однако Йегер даже дернулся, весь вытягиваясь в сторону предположительного шума. Зверь? Человек? Птица? Показалось? Осталось надеяться, что именно так. Увлечённый Армин даже не сразу понимает, что, скорее всего, они тут не одни, лишь по реакции Эрена, который не побоялся направиться к кустам, он, наконец, чует что-то неладное и в принципе отвлекается от растения.       — Эрен, куда ты? Пошли отсюда! — понимая, что у них с собой нет ничего, чем можно было бы обороняться, по крайней мере от человека или большого животного точно, ведь маленький нож для корешков точно нанесёт минимум урона, Арлерт подбегает к приятелю и хватает за кофту, оттягивая назад, к себе, чтобы заставить идти назад. Им недалеко до селения, это самый разумный вариант — убежать. Но тот будто в землю врос, отчего Армин злится, пока его взгляд не натыкается на то же, из-за чего замер Эрен: через чужое плечо травник видит между сосен мужчину, держащего идеальную, напряженную и ровную стойку. Его голова не скрыта капюшоном, однако из-за тьмы юноши не сразу понимают, что так уверенно и грациозно в руках держит лук тот самый незнакомец из трактира, пришедший три дня назад. Они становятся замеченными из-за света лампы, которую Эрен поднимает вверх, на уровень лица, и тогда-то странник резко оборачивается, отпуская тетиву и стрелу опуская. Во что он целился — друзья не узнают никогда, но взгляд, в который Эрен впился собственным, пылал яростью.       — Эрен, он… он охотник, Эрен, уходим… — шёпотом Армин почти молит, куда настойчивее дергая за руку. Он буквально тянет и, слава Богам, Эрена удаётся сдвинуть. Какая реакция будет на внезапную «слежку», даже если это не она, — никто не знал, но лишний раз рисковать не стоило. Они быстро убегают с поляны, только Эрен ещё оборачивается, и когда они были уже на достаточном расстоянии, чтобы не видеть охотника, он мог поклясться, что видел в тьме как сверкнули сталью чужие глаза.