Точка невозврата

«Привет. Чем занят?» Сообщение всплывает на экране телефона поверх чёрно-белой фотографии, на которой он делает селфи своего умопомрачительного торса с крупными тёмными сосками в отражении запотевшего зеркала. Красивая голова наклонена вперёд, длинные пальцы обхватывают телефон. Я размазываю остывающую сперму по животу, борясь с ленивой истомой и желанием немедленно написать ему. Обтеревшись валяющимся рядом полотенцем, набиваю честный ответ. «Только что подрочил. На твою фотку». Пауза затягивается. Представляю, что с ним сейчас происходит, и меня окатывает жаркая волна, когда вижу его короткое сообщение. «Блять». Я жду. Новый текст, наполненный возбуждением, бьющим сквозь разделяющее нас расстояние, обжигает, словно он произносит его, глядя мне в глаза. «У меня встал. Ты же понимаешь, каково это — стоять в пробке со стояком?» Я усмехаюсь, перечитывая сообщение. «Сожалею. Но ты сам написал мне в такой момент». «Я хочу быть рядом с тобой в такой момент». Я почти слышу его неудовлетворённый рык. Не успеваю набрать ответ. «Я хочу приехать к тебе». Его неприкрытое желание бьёт меня прямо в пах, и я зажмуриваю глаза. Я тоже хочу увидеть его. Мучительно. Хочу сжать его в объятиях. Взять в рот его губы. Член. Хочу смотреть, как он задыхается в оргазме, не сумев сдержать себя в первый раз… Сглатываю густую слюну. Слепо глядя в экран, набираю текст. «Пока рано». Это жёстко, и я удаляю сообщение, набивая новое. «Я сам приеду к тебе». «Когда?» Он требователен, когда возбуждён. И когда разочарован, как сейчас. Я знаю, что его член опадает, оставляя вместо долгожданной разрядки болезненно ноющие яйца. «Скоро. Я напишу тебе». «Ещё бы». В его интонации звучит злое обещание. «Выебу тебя. Блять. Во все дыры. Ходить не сможешь неделю». Сжимаю вспотевшими руками телефон. Хочу его безумно. Сорвался бы к нему, будь он рядом, не раздумывая. «Потерпи немного. Пожалуйста». Прошу его, почти умоляю. И он прощает меня. «Люблю тебя. Буду считать дни до твоего приезда». «Люблю тебя». Нажав на кнопку отправки, бессильно роняю телефон на кровать, закрывая глаза. С ним нельзя по-другому. Только мгновенная испепеляющая страсть. Даже на расстоянии. Не гаснущая и выворачивающая наизнанку. Через пару часов, вернувшись с работы, он снова пишет мне. «На какую фотку дрочил?» «На ту, где ты в ванной». «На которой я в полотенце и с голым пузом?» «Да». «Там же ничего не видно». «Видно всё, что мне нужно». «Бедняга. Готов кончать на голые сиськи». Он издевается надо мной, зная мой фетиш. И, подозреваю, жутко гордится своим телом по этой причине. «В той фотке всё прекрасно. И твоя грудь. И длинные пальцы». Я намеренно дразню его, направляя разговор в нужное русло. Он послушно ведётся. «Хочешь видео, в котором я ласкаю свои соски пальцами?» «Дай подумать. Да?» Я улыбаюсь, чувствуя знакомое покалывание в паху. «Тогда потерпи. Немного». Он футболит меня моей же отмазкой. Но ждать приходится недолго. Получив файл, загружаю его на телефон. Прикусываю губу в предвкушении, запуская видео. Он снимает себя на камеру телефона в отражении запотевшего после душа зеркала. Стирает пленку пара со стекла ладонью и, узнавая кольцо на безымянном пальце, я стискиваю зубы. Он все ещё мой, несмотря на тысячи километров, разделяющие нас. Я не вижу его лица, скрытого туманной пеленой, но хорошо вижу его губы, которые растягивает соблазнительная ухмылка. Ладонь скользит вниз по стеклу, открывая вид на мускулистую грудь, увенчанную сначала одним соском… Затем другим… Он словно постепенно обнажается передо мной, позволяя наслаждаться ожившей картинкой перекатывающихся сильных мышц под гладкой кожей, блеском капель, стекающих и подчеркивающих рельефный пресс. У края зеркала его рука останавливается, и я с сожалением замечаю, что он накинул на бёдра полотенце. Всё, как на той чёрно-белой фотографии. Только без лица. Я опускаю руку вниз, легко сжимая член, который реагирует так, как я и ожидал. И как добивался он. Подушечка среднего пальца накрывает вершину левого соска. Медленно массирует его, слегка дразня, потом большой и указательный пальцы цепляют его и тянут вниз. Раскачивают в стороны. Крутят и перекатывают между пальцами. Мой член дёргается под рукой, наливаясь. Он неторопливо мучает свой левый сосок, растирая и оттягивая его. Ареола краснеет от прилива крови, и я на себе чувствую то, что чувствует он. Его грудная клетка вздымается чаще, а изображение камеры подрагивает. Я слышу лёгкий вздох. «Как тебе?» — он приближается к зеркалу и широким мазком языка слизывает со стекла испарину. В чистой полосе я вижу возбуждённые серые глаза, притягивающие меня, как магнитом. Его жаркий голос звучит в ушах. Запись заканчивается, оставляя на экране застывший темным пятном твёрдый сосок. Дикая эрекция разрывает ткань моих трусов. Господи. Мы сведём друг друга с ума, если не встретимся в ближайшее время. «Ты живой?» Его сообщение возвращает меня в реальность. Я медленно выдыхаю. «Да». «Снова бурно кончил?» Я смотрю вниз. Не бурно, но… Одной руки мне недостаточно. Мое тело жаждет полноценного секса. Я хочу, чтобы он трахал меня, и хочу трахать его… Весь день. Всю ночь. Сутками напролет. Телефон вибрирует. Он скидывает мне фото своего члена, лежащего в блестящей лужице на кубиках пресса. «Руку стёр в мозоли. Приезжай скорее. Мой правый сосок скучает по тебе». Я слабо улыбаюсь. Если правый сосок остался без внимания, то это достойная причина, чтобы встретиться с ними обоими. «Я постараюсь вырваться на следующей неделе». Пишу после того, как всё тщательно обдумал. Пару дней я могу взять на работе. Дома скажу, что вызвали в командировку на объект. Плюс ещё два выходных — и мы проведем целых четыре дня вместе! Приняв решение, вместо угрызений совести чувствую облегчение и радость от скорой встречи с любовником. Я слишком истосковался по нашему живому общению, и не могу думать о том, что буду объяснять жене, когда она узнает, что я изменяю ей с мужчиной.

***

Он встречает меня в аэропорту с букетом пепельных роз, который выглядит внушительно даже на фоне его рослой фигуры. Смерив букет взглядом и оценив его стоимость, я понимаю, что он предназначен не столько для меня, сколько для отвлечения внимания, которое сосредоточено сейчас совсем на другом. Улыбаюсь, замечая выражение его лица, и не могу удержаться, когда он приветственно обнимает меня, целуя в щеку. Скольжу губами по его подбородку и впиваюсь в тёплый рот, который тут же раскрывается, впуская мой язык внутрь. Я жадно пью его, наслаждаясь знакомым вкусом. — Тш, — он опускает букет, скрывающий наши лица, и отстраняется от меня. — Такой горячий, что можешь остановить движение в аэропорту. Люди вокруг нас замедляют шаг, оглядываясь, кое-кто даже снимает наши объятия на телефон. Он смотрит на меня счастливыми и голодными глазами. Вообще-то это были мои слова, но вместо меня их почему-то произносит сопляк, который на десять лет моложе меня. Я трезво оцениваю своё поведение со стороны. Совсем разума лишился, старый козёл? А если кто-то выложит ваши лобзания на Ютуб, сэр? — Пошли, пока нас не задержали за непристойное поведение, — я указываю взглядом на его джинсы, натянувшиеся в области бёдер. — В машине тоже не получится пообжиматься, — сокрушается он, отбирая у меня сумку. — Здесь везде понатыкали видеокамеры перед очередным саммитом. И мы не целуемся в салоне его BMW, чему я очень рад. Потому что тонкая плотина приличий, удерживающая потоки желаний, хлещущие из нас, слишком хрупка. А проводить ночь в ментовке, куда нас могут сдать не слишком толерантные, но добропорядочные граждане, я не планирую. Как и попадать в ДТП. Поэтому моя рука возвращается обратно на мое колено, и я с непроницаемым видом встречаю его взгляд в зеркале. «Скоро всё будет, — обещают его глаза. — Я вставлю в твою жадную дырку свой твёрдый член, и ты с громким криком обкончаешь мне всю постель». Я закрываю лицо рукой и отворачиваюсь к окну, чтобы спрятать горящие от возбуждения щеки. — Шея тебя выдаёт, — замечает он. — И торчащий из ширинки член. Я автоматически хлопаю себя ладонью между ног, проверяя молнию, а паршивец весело ржёт надо мной. Надо бы его тоже проучить маленько. — Не вздумай застревать в пробке, — предупреждаю я. — А то что? — он с ухмылкой ждёт моего ответа. — Я не люблю застревать с пробкой в пробке, — сообщаю я. — Так же, как и ты не любишь стоять в пробке со стояком. Его взгляд стекленеет. «Блять», — хрипит он и, спустя секунду, бросает BMW вперёд, обходя идущие впереди машины одну за другой.

***

Лифт — не место для секса. Мы оба это понимаем и стоим у противоположных стен, молча разглядывая друг друга и представляя, чем и в каких позах займемся в ближайшие двое суток. Воздух в кабине ощутимо накаляется и разве что не искрит, поэтому, когда мы выходим на лестничную площадку, я выдыхаю с облегчением, которое вовсе не касается моего члена. Тот течёт и ноет от напряжения с самого утра. Ненасытный мудак. Он распахивает передо мной дверь и проходит в квартиру первым. Я невольно перешагиваю порог, не дожидаясь его, и мы сталкиваемся в тесном дверном проёме. Который не был бы тесным, если бы этот лось был чуть меньше. Я с восхищением прижимаюсь к твёрдым и тёплым мускулам, обводя взглядом обтянутые кожаной курткой плечи. — М, привет, — говорю я, поднимая глаза к его лицу. Он раздумывает над ответом. — Привет, — наконец, хрипло произносит он и прочищает горло. — Сядешь на мой член здесь или всё же пройдешь в спальню? Приглашение звучит слишком недвусмысленно, и я с удовольствием принимаю его. Он немного растерян — я сегодня перехожу все границы. Мягко щурясь, я улыбаюсь ему, накрывая ладонью выпуклый тёплый пах — не могу удержаться и не взять то, что находится от меня в такой непосредственной близости. Насладившись биением набухающей под рукой плоти, продвигаюсь ниже и по-хозяйски сжимаю его яйца. Он открывает рот, пока я жадно тискаю его. Его массивный, предусмотрительно поднятый вверх член меня вдохновляет, и, когда я принимаюсь гладить его по всей длине, разогретый тактильными ощущениями мозг запускает в моей груди целую цепную реакцию — жар, достигнув головы, быстро окатывает всё тело. Язык и член тяжелеют. Он угадывает моё состояние и хватает рукой за шею. — В дом, живо, — низким голосом командует он и, наклонившись, кусает край моего рта, хищным взглядом окидывая коридор. Затащив меня в квартиру, он расталкивает ногами брошенные на пол сумки и впечатывает меня спиной в стену. — Думаешь, что можешь дразнить меня бесконечно? — рычит он мне в ухо, вклинивая колено между ног и наваливаясь сверху. Его дыхание обжигает кожу, и я чувствую его всем телом, хотя мы оба в многослойной зимней одежде. Он намеренно не касается меня руками, расставив их по бокам, не давая мне сдвинуться с места. Я с трудом расправляю лёгкие для нового вдоха и, когда его разгорячённый сексуальный запах накрывает меня с головой, мгновенно пьянею, замечая жилу, бешено бьющуюся на его шее. У него так же сносит крышу от меня, как и у меня от него. Он сдёргивает со своих плеч куртку, и я уже не могу контролировать желание прикоснуться кожа к коже. Выдираю его майку из-под ремня и запускаю под неё руки — в тесный живой жар. Мну гладкую горячую спину, скольжу вверх, одновременно царапая и лаская её. Он нападает на мои губы, и, получив их в полное распоряжение, раскрывает и насилует их, разжигая во мне настоящий пожар. Нахожу пряжку его ремня и быстро расстёгиваю её, втискивая ладонь в ограниченное пространство. Наткнувшись на пульсирующий под бельём член, накрываю центром ладони головку, чтобы убедиться, как он меня хочет. Промокшая под рукой ткань вызывает у меня прилив — я сам теку сейчас, словно пацан. Умирая от жажды, дрочу упругий ствол сквозь трусы, не замечая своих стонов. Он толкается ко мне в руку, лижет мою шею и кадык, заставляя запрокидывать голову. Хочу потрогать его немедленно, ощутить тяжесть члена в руке… Обнимаю его бедро коленями, чтобы он не вздумал сбежать, и трусь об него пахом, расстёгивая его штаны, пока он снимает мой лихорадочный шёпот губами. Он держит моё лицо ладонями, жадно целуя скулы, нос, подбородок. Когда я, оттянув резинку боксёров, ныряю под неё рукой, он впивается в мои губы, и нас обоих сотрясает громкий двойной стон. Он размашисто двигает бёдрами, вколачиваясь в мою руку, его губы безжалостно терзают мой рот. Я почти теряю сознание от охватившей меня похоти, и только его колено удерживает меня от того, чтобы я не сполз на пол. — Кончи для меня, — прошу я, чувствуя, как он близок к оргазму. Он шумно выдыхает. Ему нужна эта разрядка, он слишком долго обходился без меня. Он отрывается от моих губ и смотрит мне в глаза. Я облизываю губы, чувствуя, как они горят. — Твой рот, — шепчет он, — следующий раз я залью его… Сперма толчками выстреливает ко мне в руку, и его веки опускаются — он не в силах контролировать себя. Я наслаждаюсь нашей близостью. Ловлю кайф от его губ, дыхания и позы. Такой красивый… Он принадлежит мне. Он тяжело дышит, уперев локти в стену. — Ненавижу мокрые трусы,  — выдает он спустя несколько секунд. Я вытаскиваю ладонь из его штанов, свежий острый запах спермы щекочет мне ноздри. Я вспотел — моя куртка всё ещё на мне. — Ванная за твоей спиной, — говорю я. Мой член неудовлетворённо пульсирует. Он реагирует на мои слова и первым делом вытирает мою руку об свои джинсы. — В ванную идём вместе, — он касается моих губ в кратком поцелуе. — Хочу проверить, на месте ли твоя пробка, — и он усмехается, глядя мне в глаза.