И вожаками бывают самки!

      Утро наступает для Рокки случайно, даже спонтанно. Девушка пробудилась — что удивительно — сама в такую рань, когда еще все спали, а в норе была полуутренняя сонная дымка. Она, может, и пошла бы дальше спать, дав власть этому фантомному дыму, однако сон совершенно не шел, словно покинул чертоги её разума. Приятная нега потихоньку растворялась эфемерным туманом в голове, которая раньше создавала мягкую иллюзию сонности.       Попаданка, поймав себя на «человеческих» замашках, поняла, что снова лежит на боку, перекрыв поток крови к крылу, которое вновь неприятно затекло. Она стиснула зубы, стараясь аккуратно поменять положение, чтобы вытащить из-под себя конечность, и при этом, желательно, не разбудить остальных детенышей.       Когда все получилось, Дана оглядела нору, которую уже можно назвать метафорическим домом. Мелкие ящеры вокруг мирно дремали, образовав своеобразные кучки, только Руфус спал отдельно, на спине, блаженно высунув язык, похрапывая. Эта юмористичная картина вызвала короткий смешок. Такое ощущение свободы ей бы хотелось испытать, чтобы она также могла сладко спать кверху пузом, не ощущая страха перед будущим и груз ответственности перед всеми.       После она посмотрела на Тора и Агат, которые спали парочкой, прижавшись друг к другу. Дымчатый даже обвил хвостом свою «младшую сестру», поддерживая тем самым и её, и себя. В груди Рокки разлилось волной тепло, поскольку от её внимания не мог уйти тот факт, что… Тор стал в разы счастливее с появлением остальных фурий. Он буквально расцвел, и его ночные метания прекратились, подарив спокойный сон. Это не могло не радовать.       Хмыкнув своим мыслям, она вдруг понимает, что еще одного члена пополняющейся семьи не хватает. Рокка так и не заприметила Моба, эту пятнистую рептилию, хвост которой попаданка заприметила, когда аккуратно, пару раз наступив на чью-то лапу и закрылок, вылезла из норы. Самец сидел неподалеку от выхода, смотря далеко в небо, прямо над верхушками разномастных крон.       Рокка молча, чтобы не портить тишину певчих птиц и общую атмосферу комфорта, подошла ближе, заглянув в завороженный взгляд, из которого светились отражения рыжего диска звезды. Моб будто не обратил на неё внимание, продолжая буравить разноцветный купол зоркими глазами.       Крот садится совсем рядом, словно тоже хочет составить компанию. Она устремляет взгляд к небу, где краски пестрят жар-птицей, рассекая своими крыльями-ножами розовые облака. Высь имела цвета океана и перламутра, рыжий диск слепил, он словно был глазом дикой птицы, которая распустила свое роскошно-яркое оперение, казалось, единственным наблюдателям её ритуального танца. — Зрелищно, да? — спрашивает тихо, но фраза все равно звучит слишком громко для их умиротворенной обстановки. Девушка сама прекрасно знает ответ, разглядывая оттенки неба. Поворачивается к младшему, чувствует его стучащее сердце и замирающее дыхание. Душа его полностью захвачена природой. — Я никогда не видел нечто подобное. Я же только вчера родился, — почти шепотом произносит пятнистый, взгляд которого следил за резким и плавным градиентом вышины.       Рокка молчит, не хочет говорить, что Моб уже видел закат, и он был не хуже, поскольку не хочет портить дымчатую атмосферу. Какой в этом смысл? Может, Моб просто не запомнил его из-за усталости? Главное, сейчас все иначе. Сейчас паренек полностью погружен в созерцание, его просто грешно отвлекать от занятия.       Её взгляд снова поднимается, она спрашивает себя… а она вообще наслаждалась природой этого мира когда-нибудь? Разглядывала ли также обычное небо этого странного дикого мира? Поражалась ли здешней природой? Кажется, она лишь пыталась в нем выжить, думала об этом, как об игре, которая когда-нибудь закончится. «Вот что меня может ждать в конце? Очередная смерть?» — попаданка, наверное, только сейчас задумалась о том, что её может ждать в конце этой своеобразной игры и, вообще, когда её можно будет считать «законченной».       Ей определенно не кажется, что боги — или кто там в ответе за все случившееся — решат повернуть время вспять и дать им шанс жить в виде людей, своих настоящих тел, еще до терроризма и бомбежки. Скорее всего после смерти в этом мире они все умрут по-настоящему, безвозвратно и бесследно, растворятся эфемерной дымкой из реальности, оставшись шрамами на душах тех, кто их любил.       Крот дискомфортно думать о таком, разглядывая собственные лапы. Пусть она уже умудрилась умереть в своей короткой жизни, но умирать повторно еще страшнее… наверное, девушка очень надеется, что ей не дадут такой возможности испробовать эту теорию. «Меня не возродят.» — посещают пессимистично-реалистичные мысли попаданку, которая разглядывает зверино-рептилоидные лапы с крупной черной чешуей. — «Как и остальных.» — вообще с какого момента ей стало казаться, что она не единственная попаданка в тело дракона? После появления Агат, поведение которой уж очень напоминает… точнее, не напоминает поведение новорожденного? Может, у нее лишь паранойя, вызванная защитой организма от колкого одиночества, но мироощущение Тора и Агат поразительно разное, словно они разного возраста. Возможно, только из-за этого у неё было такое ощущение.       Но… её буквально хотели придушить за то, что она хотела напрямую это спросить! Это не может быть простое совпадение, да? Значит, мысли о том, что здесь есть и другие люди, а не только персонажи системы, не просто плод воображения! Только вот…хуже это или лучше? Какие это попаданцы? Взрослые или дети, или вообще из другого мира? Слишком много возможностей и вариаций…с последствиями. Теперь ей придется буквально следить за поведением каждого, уговаривать каждого, уверяя в том, что её следует слушаться. А если настоящие люди будут с характером, будут портить новую жизнь? «И на что я только подписалась, господи!» — её на мгновение охватила паника. Рептилия корила себя за то, что в самый решающий момент не пораскинула мозгами, а пустила всё на самотек! Она была словно под чем-то!       Хотелось биться в конвульсиях головой об что-то, чтобы убрать хотя бы малость того урагана, что вскружил внутренности. Так хотелось материться в голос всеми известными выражениями, но вместо этого Крот покрепче стискивает челюсть, чувствуя чуть ли не ненависть к себе. «Так, все, хватит!» — решает для себя Рокка, не в силах больше елозить наждачкой по своему сознанию. — «Будем решать проблемы по мере их поступления… иначе ты просто свихнешься на нервной почве!» — Представляешь, когда-нибудь ты будешь рассекать эту красоту своими крыльями? — намеренно меняет тему, чтобы отвлечься. Моб впервые за все времяпрепровождение заглянул ей в морду. — Сможешь потрогать вот те розовые облака, ощутить их легкую влажность, почувствовать ветер, заполняющий перепонки крыльев, его звон в ушах и колкий холод, — конечно, говорила она складно и красиво, прямо под стать всей обстановке. Ушные отростки Моба заинтересованно приподнимаются, а глаза смотрят будто в душу и рассматривают её.       Самец снова взглянул на далекое и необъятное небо, явно представляя себя, целого покорителя, в нем. И ему эта мысль настолько приглянулась, что в следующую секунду он метнулся молнией к дереву, чтобы побыстрее преодолеть этот барьер на пути к свободному полету. — Моб, ты совсем?! — только успела вскрикнуть Рокка, догадавшись, что конкретно хочет самец, только когда он начал взбираться по стволу. В глубине снова возродилась паника, когда она помчалась за ненормальным, но всё равно в разы была медленнее его скорости. — Куда полез без разминки?! А ну возвращайся! «И кто меня за язык-то тянул!» — журила себя попаданка, прекрасно осознавая, что именно после её хвалебны небу белобрысый загорелся мыслью побыстрее покорить воздух.       Она пыталась ухватиться лапами за его мелкие конечности, чтобы сдернуть вниз, но драконьи лапы совсем не работают так, как человеческие кисти, поэтому ноги Моба легко выскользнули из её недохватки. Но попаданка не собиралась сдаваться, взяв в оборот свою пасть, которой она успела ухватиться за юркий хвост пятнистого, попутно пытаясь кое-как с набитым ртом призвать его к рациональности.       Однако Моб её совершенно игнорировал и выдернул важную конечность из пасти альфы, которая успела до укуса спрятать зубы… да и сама хватка была слабой, поскольку девушка просто-напросто боялась причинить боль. И такое наглое поведение оскорбило и задело главу клана буквально до глубины души! — Вот я сейчас к тебе поднимусь и все уши оторву!.. — кареглазая задыхалась от возмущения, буравя взглядом быстро взбирающуюся повыше фурию. Девушка еле успела заткнуть себя на дальнейшем нецензурном продолжении, поскольку от одного лишь воспоминания о «предупреждение не раскрывать своей сущности» пробивало в дрожь.       В какой-то момент ей действительно хотелось подняться к белобрысому, чтобы хорошенько вздрючить, но потом поняла, что должна его страховать внизу, поскольку отступать от своего самец определенно не намерен, учитывая его стремительное передвижение вверх.       На возмущенные крики проснулась и остальная часть стаи, которая начала выходить из логова и наблюдать за происходящим представлением. Первым, естественно, среагировал именно Тор, который не менее обеспокоенно начал уговаривать игнорирующего Моба спуститься. — А что не так? — спросил искренне недоумевающий Руфус, поглядев на старших. — Он же учится летать. — Ты не поймешь, — качнула головой Агат, которая бесстрастно наблюдала за тем, как две паникующие рептилии спасали третью, не менее бесстрастную, чем она сама. — У мамы свое представление о том, как нужно учиться летать. — Так…какая разница, если он все равно научится? — Руфус все равно не понимал такой странной логики. — Вот как раз можешь потом спросить у нее, — дергает головой в сторону Рокки, которая ещё не оставила тщетные потуги вразумить Моба спуститься, хотя самка была уже наготове его ловить.       Руфус вновь перевел взгляд на старших, не зная, как вообще следует реагировать. По уму Моб делает все правильно — он учится, а вот почему это стремление у него пытаются подавить — новорожденный так и не поймет. После Агат ложиться, продолжая наблюдать за представлением, пока Моб готовиться к отчаянному шагу. — Эм… а мы не должны… помочь, там? — неуверенно спрашивает самец, взглянув на красную и оценив её не менее странное поведение. — Чем? — вопрос, на который у Руфа совершенно нет ответа. — Залезешь на дерево и схватишь Моба за шкирку? Или будешь также бегать, как они? — Агата задавала скорее риторические вопросы, как бы подводя новорожденного к логическому выводу.       Черно-белый снова задержал взгляд на старших, которые уже не пытались уговорить Моба спуститься. Рокка лишь скомандовала Тору отойти, поскольку тот уже «наспасался на свою голову» на ближайшее время вперед. Синеглазый послушно отошёл, однако продолжал взволнованно наблюдать за дальнейшими действиями. Новорожденный даже мог разглядеть напряженную глотку дымчатого.       Моб собирался с духом, он был уверен, что сможет взлететь с первого раза. Небо — это их плоть и кровь, их родная стихия, что может пойти не так? Природа все равно возьмет своё, и не важно, сколько раз он будет махать крыльями на земле. Если не будет практиковаться и получать опыт непосредственно в воздухе, то никогда не сможешь взлететь выше крон деревьев.       Зеленые глаза оглядели тех, кто был на земле: взволнованный Тор, Рокка, что замерла в ожидании, Агат, которая лежала возле норы и смотрела за всем, и Руфус с хмурой мордой. Сейчас все эти особи увидят его триумф, его первый полет! Знаменательный момент, от которого сердце стучит колотой дробью. Самец чувствует легкое головокружение, когда поднимает взгляд к цветному восходу, к его самостоятельности. Моб вдыхает полной грудью, сглатывает трепещущее волнение, уверенно щурится, прижав уши, готовясь к прыжку.       Фурии внизу замерли в ожидании, было ощущение, что на мгновение остановилось даже время, словно воздух исчез в атмосфере. С чего такое волнение никому не было понятно, даже Рокке, которая хищником следила за младшим, мало веря в то, что пятнистый благополучно взлетит. Никто не взлетал сразу. Попаданка на низком старте, готовая в любое мгновение быстро переметнуться в любую сторону, если что-то пойдет не так.       Пятнистый прыгает вперед, раскрывает крылья. Он логически понимал, что лапы как-то нужно прижать к туловищу, чтобы они не портили равновесие — так ему Рокка объясняла — но вот как именно это делается он не знал, поскольку не видел полет в реальности. Плюс, Моб не сразу вспомнил, что нужно делать, ведь чувство невесомости захватило и даже выбило одномоментно дух.       Из головы выпали просто все объяснения альфы, на секунду его захлестнул страх, Моб был в растерянности, однако голоса стаи, которые доходили с каким-то опозданием, быстро привели в чувство. Пятнистый скооперировался, взял себя в руки и начал максимально быстро махать крыльями, чувствуя невыносимую тяжесть. Не так зеленоглазый представлял себе легкость неба.       Детских крыльев не хватало для того, чтобы долго держаться в воздухе, плюс координация движений сильно хромала. Он начал медленно, но верно опускаться, двигать крыльями и делать полные махи было тяжело с каждым разом, как бы Моб не пытался исправить ситуацию.       Рокка встала на задние лапы, поддерживая стойку собственным хвостом. Пока ходить спиной вперед в теле рептилии она не особо может, поэтому пришлось как-то выкручиваться. В эти секунды она будто забыла, что далеко не человек, но светлая фурия благополучно свалилась на неё, прижав к земле с глухим выдохом. — Жив? — интересуется через мгновения альфа, ощущая звон в ушах и отступающий спазм. Младший быстро дышал, по его морде стало понятно, что он все еще в прострации. — Молодец, продержался в воздухе пару секунд. Неужто у нас подрастает маленький гонщик? — хмыкает своей же фразе попаданка, почувствовав кивок ящерицы, которая лежала на ней. Странно, но они оба дышали так громко, будто пробежали кросс, превышающий их возможности. сердца гулко отдавали неприятной пульсацией в легкие. — Я не знаю, что это такое. — быстрым сбивчивым шепотом отвечает самец. — Узнаешь. Определенно узнаешь, уверяю. — закивала старшая, встав на лапы, когда с неё слез зеленоглазый. — Что?! — вскочила на конечности Агата, возмущенная тем фактом, что у Моба получилось в первый раз лучше, чем у неё! Из-за её вставших отростков она больно зарядила в морду Руфусу, который тихо ойкнул, зажмурившись. — Ой, Руф, прости, очень больно? — виновато сжалась старшая, не ожидая, что её взрывная заминка сможет кого-то задеть. — Я только недавно родился, а меня уже бьют. — отшутился самец, открыв только один глаз. — Дай взгляну, — её праведное негодование быстро растворилось в беспокойстве перед младшим, который был чуть больше неё самой, выше в холке. Однако Руф не мог открыть этот глаз, а когда смог, то Агат забеспокоилась, подметив его красноту и влажность. — Все очень плохо? — задаёт скорее риторический вопрос, смотря на старшую, которая лишь отмахнулась, уверяя, что «раз глаз не вытек и не покрылся бельмом, значит еще все вылечится». — Ну, спасибо, обнадёжила, — закатывает взгляд с фырком, направившись к остальной группе, чтобы поздравить летуна. — И как первый полет? — задорно поинтересовался темноглазый, подойдя к пятнистому, который еще находился под впечатлением.       Однако вместо слов Руфуса наградили каким-то нечитабельным взглядом. Очень специфическим. Новорожденный не мог его понять, поэтому лишь чувствовал себя слегка необычно и даже дискомфортно. Он не мог сказать, что Моб смотрит на него враждебно или с угрозой, просто… пятнистый его буравил взглядом. Зеленоглазый так и не ответил на вопрос, а Руфусу это уже не нужно было. — Это еще только начало! — воодушевляющее воскликнула Рокка, заметив неуютность между фуриями, которую хотела исправить. — Вскоре мы будем лететь красивым клином по небу, изучая новые территории. — на этот раз ей не было так страшно говорить эти слова, она не боялась, что кто-то снова сиганет с очередного дерева. Если её фразы могут так зажигать детенышей, то она будет этим пользоваться. — И для этого нужно усиленно практиковаться, — согласился с ней новорожденный. — Я вот, например, до сих пор не знаю основы! — шутливо возмутился черно-белый, немного обидевшись на альфу, которая вчера из-за усталости проигнорировала тот факт, что она должна была его обучить базовыми знаниями! Они же ночью прекрасно видят, в чем была проблема? — Я так понимаю… вы все хотите заниматься полетом с практикой? — спросила у стайки Рокка, предугадывая лес согласно поднятых хвостов. — Единогласно. — цокнула девушка, увидев поднятые конечности у всех.       Удивительно, но самой первой подняла именно Агат, затем по её примеру поступил и Руф с Мобом. Самым последним был Тор, который неспешно поднял гибкий хвост, смотря своим пронзительным взглядом на сестру. — Вы все хотите, чтобы я поседела, — шмыгнула носом самая старшая, понимая, что без этого опыта из них никто не взлетит, и ее страх только затормаживает развитие каждой особи. — Ладно, пошли практиковать, иначе у меня каждый раз сердце замирать будет, — после её фразы за ней последовали остальные в предвкушении чего-то нового. — Как у тебя это получилось? — спрашивает Агат, встав с Мобом вровень. Она была возмущена тому, что у мелкого всё получилось практически с первого раза, а у неё нет, хотя именно она старше, следовательно, и лучше. Пятнистый внимательно оглядел красную фурию, обдумывая свой ответ. — Потому что я маленький, — Агат показалось, или этот самец как-то усмехнулся? — Поэтому легкий, — его захватило чувство победы, когда Моб заметил неподдельное удивление на морде старшей, когда её глаза вместе со зрачками расширились. Он также сказал Рокке, что летать очень тяжело, он буквально чувствовал весь свой вес, преумноженный в несколько раз.       С чувством полного достоинства он направился к старшим, чуть ли не с поднятым хвостом-трубой, тем самым ещё больше шокировав кареглазую, которая растерялась на ответную реакцию. Красная лишь несколько секунд следила за ним, а после лишь шумно выдохнула и направилась к остальным, не комментировала его поведение, которое точно было местью за её собственные слова.       Тренировка проходила усиленная, поскольку каждый понимал, что будет пробовать летать, пока остальные будут стоять внизу и ловить. Большое внимание уделялось Руфусу и Агат, как самым отстающим по поводу полетов. Естественно, больше всего торопился стать первым именно Моб, который понимал, что полеты могут возвысить его над остальными, раз стрелять залпами он пока не способен. Он прям чувствовал, что это его!       Агата была недовольна тем, что такая мелочь, как Моб, такой… задорный, лучше неё. Она с самого начала хотела покорить воздух — даже больше, чем огонь — но фурия словно забывает что за чем нужно делать, чтобы держаться в небе. А у детеныша это получилось! Конечно, красная понимала, что она лучше него хотя бы тем, что старше, больше, сильнее, способна на залпы, глуша ими рыбу, но…ей хотелось быть идеальной, способной на всё.       Наверное, Агат хочет слишком многого, и она не должна с какой-то скрываемой злобой и завистью смотреть на то, как Моб вновь взбирается на дерево для очередной практики, пока Рокка с Тором готовятся ловить. Не должна, но почему-то именно так и выходит. К Мобу самка заимела какие-то детские и глупые обиды, ведь именно из-за него её ругали, почти разбив любовь к этому разномастному миру. — Не волнуйся, — попросил тихо Тор, заметив взволнованное поведение старшей, которая глаз не спускала с готовящегося к прыжку Моба. Он видел напряжение мышц шеи, дрожащие элероны и короткие вдохи. — Все будет хорошо, мы справимся, — начал подбадривать её, встретившись с желтым обеспокоенным взглядом. Рокка шумно сглотнула, стиснув зубы от осознания того, что её страх слишком виден для других, а такого не должно быть. — Знаю, просто… — она не смогла найти подходящих слов, чтобы описать своё состояние, поэтому просто подняла взгляд на пятнистого. — Кажется, я к этому никогда не привыкну, — почти шепотом на выдохе произносит темношкурая, понимая, что видеть, как неумелые драконы сигают с высоты ради опыта, ей тяжело, поскольку человеческое начало буквально кричит об опасности таких мероприятий. Пусть мозг и твердит, что у животных происходит именно так — пара уроков теории и вперед преодолевать практику, но девушка всё равно трусливо сжималось, когда представляла открытые переломы после неудачного приземления.       Тор обвел её бедро гладким хвостом, оказывая поддержку. Попаданка чувствует легкое и мимолетное облегчение, этот жест ей всегда дарил какое-то умиротворение и чувство семейности, будто она не одна в этом жестоком и диком мире, один на один со своими страхами и невозвратимостью к прежней жизни. Рокка погладила брата головой, а после приняла стойку вратаря недолетающих драконов, дав команду Мобу, что она наготове.       Самец повторяет про себя теорию, как должны двигаться конечности, да и вообще все, что только может. Затем вновь переводит взгляд с неба на землю, после чего прыгает. Координация в воздухе совсем другая, нежели чем на земле. Он не успевает поймать нужную точку равновесия: перевешивает то хвост, то конечности, — также не получается одновременно работать крыльями, сильно прижимая лапы к телу. Что-то всегда мешает идеалу, однако падение быстро прекращается на плотной Рокке, которая такими темпами научится профессионально ловить детенышей фурий.       Однако Моб после падения не сдавался. Его уверенность притупляла усталость, поэтому он постоянно вставал и поднимался на вершину, снова и снова спрыгивая с неё. Абсолютно все в группе подметили его упорство, но всему есть предел. После третьего раза Рокка стала замечать, что самец просто устает, у него не хватает сил взмахивать крыльями с нужной скоростью. Поэтому после пятого раза, когда она чувствовала его тяжелую отдышку, попаданка просто-напросто преградила путь к стволу. — Всё, тебе достаточно, — объяснила Рокка, заметив недоумение на белой морде, которая после её фразы прищурилась. — Почему? — Моб не верил своим ушам. Почему ему мешают развиваться?! Его прессуют, его желания игнорируют! — Ты устал, — простодушно ответила альфа, будто это был общеизвестный факт. Собственно, так оно и было, и быстро вздымающаяся грудь пятнистого это прекрасно подтверждала. — Ты язык чуть не на бок вешаешь. Нужна мера, иначе не будет смысла в проделанной работе. — Мне нормально, — парировал белый, глядя на альфу «убийственным» взглядом, на что остальные фурии переглянулись. Они понимали, что напряжение в воздухе, хоть ножом режь, всё равно не разрежешь. — Нам нужно этому научится, иначе мы не драконы. — Хватит, — низким голосом отрезала Рокка, пока не ощущая ничего, кроме легкого раздражения. Её нервирует поведение Моба, который совсем не беспокоится о своем организме. На мгновение зеленые глаза боязливо округлились, не ожидая такой ответной силы. — Что ты будешь за дракон, если не сможешь даже крыло поднять от изнеможения? — это скорее был риторический вопрос, пока девушка смотрела прямо в хмурый взгляд Моба. Почему он не мог понять, что от усталости он не сможет заниматься своим любимым делом ещё неделю? — Рокка права. — все-таки вставил свои слова Руфус, которые уже много времени вертелись на языке. Самец просто не знал, куда конкретно их нужно вставить, чтобы и парочка не подралась, и ему не прилетело.       На новорожденного посмотрела вся стая, Руфус поймал на себе зеленую пару глаз. Именно этот взгляд обезоруживал его. Пронзительный, странный, нечитабельный, но читающий, как какую-то книгу. Когда Моб смотрел на него, то никогда не моргал, а его зрачки всегда были овальными. Каждый раз Руфус при этом взгляде терял все мысли, что произошло и сейчас. — Видишь? Руфус также считает, — переводит внимание на себя альфа, пытаясь доказать свою правоту. — Ты не сможешь за один день полететь, ты сейчас такими темпами лишь перенапряжешь свои мышцы, и не сможешь покорить небо ещё долгое время. — А вот и смогу за один день. — раздул ноздри зеленоглазый, понизив голос. Рокка лишь стиснула челюсть, чтобы не получился оскал. Моб по-прежнему был детенышем. — Хорошо, — через какое-то время кивает, чтобы подавить нарастающее пламя внутри. У неё нет желания именно сейчас ссориться с кем-то из группы. Они семья, должны быть дружны. — Ты сегодня можешь овладеть полетом, но не сейчас. — Рокка решает действовать от обратного, у неё нет в планах убивать все желание Моба.       Ссора просто бессмысленна, поэтому девушка хочет закончить тему именно так. Попаданка еле успевает задержать за зубами фразу о том, что она старше белобрысого, и он обязан её слушать. Крот прекрасно знала, что данная фраза лишь ухудшит всё, что только можно, она раздражает, вызывает сильную агрессию. Самец и так на взводе, что видно по раздутым ноздрям, шумному дыханию и узким зрачкам.       Моб долго прожигает названную сестру огненным взглядом, будто хотел испугать или правда испепелить, но Рокка оказалась опытной, непробиваемой для него. Девушка не сдвинулась и на сантиметр, чем показывала всей мимикой тела, мол, сражаться с ней бесполезно, только хуже будет.       И юнец проигрывает, побежденно пряча взгляд. Становится остро-дискомфортно, хочется спрятаться от золотых глаз, от этой тяжелой ауры, которую с такой силой излучает Рокка. Самец понимает, что не сможет бороться дальше, да и боль в мышцах стала нарастать и ощущаться сильнее от выветривания адреналина. Сглотнув, он направился в противоположную от группы сторону. — Может, ты слишком грубо его…? — предполагает Руфус, обращаясь к альфе и поглядывая на первого. Возможно, ему лишь кажется. Но на первый взгляд его преследовали мысли, что зеленоглазый обиделся и даже расстроился. — Возможно. — тихо отвечает Рокка, сверля взглядом белую с коричневыми пятнами спину. Мерзко признавать. Но попаданка понимала, что могла перегнуть палку. Дети же по природе своей чувствительные, с ними нужно аккуратно, иначе последствия могут быть необратимыми. Но…ей же казалось, что она нормально общается, что нет этого напряжения между ними!       Однако просматривая всю ситуацию с Мобом, девушка испытывала лестничный ум, когда в голову приходили более правильные и подходящие слова, чтобы избежать конфликта. Вот почему хорошие мысли посещают её голову только после случившегося?! И это уже не первый раз! — Но по-другому он не сможет понять, — произносит почти одними губами, чувствуя горечь. Вроде, именно она выиграла эту перепалку, но…на душе так слегка паршиво, что руки опускаются. — Может стоит все-таки поговорить? — не унимался черно-белый, предлагая альтернативы. Он же не глупый, тоже видит накалившуюся и угаснувшую до предела обстановку. — Извинится, если потребуется. Он же ничего плохого не хотел. — продолжил он, встретившись с печальным взглядом альфы.       Рокка знала, что он в чем-то прав, тоже думала, что Моб не виноват, но его упорство в данный момент не принесло бы тех плодов, которые самец так хотел. Она просто беспокоилась за него. Крот снова переводит глаза на пятнистого, в груди клокочет неприятное ощущение, однако она говорит, что потом поговорит, когда основной эпицентр негатива спадет. — Так, Тор, ты следующий на полет. — дергает головой в сторону дерева за собой Дана, обращаясь к брату, который послушно кивнул. — Эй, я же занимала очередь после Моба! — тут же подала голос красная фурия. — Мне кажется, что лучше следующим будет именно Тор, поскольку именно у него есть опыт в полете, пусть и маленький, — попыталась объяснить свои действия Рокка. — Он должен показать вам, как нужно кооперироваться в полете. — Тогда почему Моб был первым? — продолжала негодовать Агат, глядя на старшую. — Уж у него-то точно нет никакого опыта!       Ответить было нечем. Попаданка только после совершенного поняла свою ошибку. Она действительно поступила глупо, пустив первым на практику именно Моба, который даже ни разу не видел, как нужно правильно летать! Это полностью её вина в случившемся недоскандале. Вот если бы её мозги думали вовремя, то ничего такого могло и не случится! Может, тогда она не чувствовала себя так по-свински, когда смотрела на поникшего Моба. — Агат, Рокка ведь хотела как лучше. — решил встать на защиту биологической сестры синеглазый, посмотрев на младшую из группы. Красная лишь шумно выдохнула, промолчав. Ей говорить было нечего, если честно. Она не особо чувствовала, что её права ущемляют, поэтому лишний раз и не возникала. — Я была не права, — подает голос Рокка, вновь обратив на себя внимание. Она не собирается прятаться за спины младших, поскольку ей не страшно признать собственную осечку. Сейчас попаданка должна быть примером, тем, кто должен быть максимально правильным, чтобы воспитать остальных. — Я действительно совершила ошибку, как взрослый, пустив молодую особь в полет без понимания того, как правильно летать.       После она окликнула Моба и затем подобающе извинилась, когда самец взглянул на неё, однако пятнистый промолчал, но по его кивку было понятно, что фурия не особо злиться. Девушка все равно чувствовала защемление в груди, поэтому решила поговорить с детенышем позже, когда вся тренировка закончится. Возможно, она вновь предложит Мобу полетать, однако в душе закралось сомнение, что самец вообще решит вновь что-то пробовать. «Лишь бы я не погубила любовь к новому.» — попаданка постоянно говорит это себе с боязнью. Вдруг одна её фраза, сказанная не с тем тоном или посылом, может изничтожить всю детскую любопытность и страсть к новому и неизведанному. Это было бы ужасно, девушка просто разочаруется в себе и своих способностях находить общий язык с детьми. Она не должна быть причиной их угасания любви к жизни. — Ты сказала все по-взрослому, — сказал альфе Руфус, когда Тор начал вскарабкиваться по стволу к кроне. Черно-белый не хотел видеть расстроенную Рокку, которая по сути своей правда ничего плохого не сделала. Он тоже заметил усталость Моба, и будь самец на её месте, то тоже остановил бы. — Не страшно признать свою ошибку, — произносит желтоглазая, следя за передвижением серой фурии. — Страшно её не признать и напороться снова, — заглядывает в красно-карие глаза новорожденного, видит на их дне понимание. Руф соглашается, кивая.       Он абсолютно также считает, как и альфа. Поступок должен приравниваться к результату и целям, он должен быть продуман на несколько шагов вперед. Пока самец не может назвать Рокку очень взрослой, но он готов поменять свое мнение, если альфа продемонстрирует себя с другой стороны. — Я прыгаю! — подал голос Тор, обхватывая хвостом ветку под собой. Квартет фурий снизу поднял взгляд на будущего летуна. — Хорошо, я ловлю, — кивнула Рокка, приготовившись к тяжёлой работёнке. — У тебя все получиться, Тор! — подбодрила брата Агат, на её заявление кивнул Руфус, а вот Моб неотрывно глядел на то, как будет действовать самец в небе. Он должен научиться летать, чтобы хоть в чем-то утереть нос остальным «гигантам» в стае, а то некоторые особи слишком зазнались!       Тор уже пытался летать, поэтому он быстро повторил взмахи и разработал хвостовой плавник, а после без волнения прыгнул вперед, прекрасно зная, что сестра словит. Первый полет оказался неудачным, поскольку он не успел вовремя раскрыть крылья, да и самец выбрал слишком низкую высоту, что ему и сказала Агат с Роккой, когда последняя его поймала.       Согласившись, он залез повыше с разрешения старшей и вновь спрыгнул, когда сестра была готова ловить. На этот раз прошло всё более гладко, самец хотя бы успевал махать крыльями, только задержаться в воздухе больше, чем на десяток секунд, он не смог, однако унывать не стал, поскольку знал, что когда-нибудь сможет. Тор помнил слова альфы о том, что обучение — это не скорость, а нерасторопный опыт.       Третий и четвертый разы все было еще лучше: он застыл в воздухе на 12-15 секунд. Однако появилась другая проблема в роли того, что самец не мог найти равновесия, и его постоянно в какую-либо сторону заносило, благо реакция у Рокки была быстрее, поэтому она успевала ловить падающего.       На 6-7 раз Тор начал чувствовать усиливающуюся усталость в теле. В небе он не мог держаться больше 25 секунд, и его все равно заносило, поскольку контролировать сразу несколько конечностей не так легко, как ему изначально казалось. Когда его полет с каждым разом становился все хуже и хуже, ему посоветовали сделать перерыв, поскольку это определенно связано с энергией фурии. Тор согласился без лишних споров и пошел к Мобу. — Молодец, продержался даже больше Моба. — похвалила его Агата, на что Моб с рычанием оскалился, однако девочка лишь задорно показала раздвоенный кончик языка. — Моб даже лучше меня, — решил возвысить брата синеглазый, чтобы не случилась очередная ссора. — Я уже долго учусь летать, а он буквально вчера появился! — на это заявление Моб благодарно-весело приподнял отростки, посмотрев на дымчатого с признательностью, а после победно хмыкнул, с гордостью сложив лапы. Агат лишь закатила глаза, понимая, кто в любимчиках у белобрысого. Предсказуемо, если честно. — Ладно, проехали. Я пошла в полет! — радостно восклицает девочка, поднимаясь на лапы. У нее была полная уверенность в том, что ее полет будет лучше, чем у самцов. — Тор мог мне и не показывать вновь, я все равно знаю, как летать. — Фактически, это было для Моба и Руфуса, — подает голос желтоглазая, провожая взглядом красную. — Ведь они еще никогда не видели нормальный полет. Кстати, Руф, ты будешь пробовать? — поворачивается к самому младшему на сегодняшний момент. — О, нет, спасибо, — тут же мотает головой черно-белый. — Я еще не умею так хорошо управлять своим телом, чтобы пробовать, — на его заявление Рокка кивнула, радуясь тому, что хоть кто-то еще в их стае думает головой! — Я лучше пока просто посмотрю, буду нарабатывать свои способности. — Это правильно. Полностью поддерживаю тебя, — закивала попаданка, с души которой ушла часть ноши. — Что у тебя с глазом? — удивлено моргает, замечая красноту глаза Руфуса. Руф напрягся, чертыхнувшись про себя от досады, что его проблема еще не прошла и её еще к тому же заметили! — Это откуда у тебя? — с хмурым взглядом спросила старшая, подойдя почти в плотную.       Она стала рассматривать поврежденный глаз, однако самец пятился назад. Чтобы этого не произошло, она села и обхватила его череп лапами, насколько позволяла моторика, и приблизила к себе. Девушка действовала совсем как человек.       Темноглазый сглотнул и покосился на Агат, которая тоже натянулась тетивой, будто ожидая гневной тирады со стороны старшей. А Рокка будто почувствовала это и проследила за взглядом младшего, встретившись с кареглазой взглядами. Всего лишь несколько секунд было молчание, однако в течении них красная фурия успела вспомнить все свои косяки, представив то, как за каждый из них будет получать по тыкве. — Агат, опять?! — возмутилась без особой злобы попаданка, догадавшись, кто виновник поврежденного глаза Руфуса. Младшая фурия вздрагивает, начинает оправдываться, мол, не она это, да и вообще все случайно получилось. — Что ты всех самцов травмируешь? — с какой-то ухмылкой поинтересовалась желтоглазая, замечая некоторое постоянство со стороны красной. — А что я? А я ничего, — тараторила девочка с бегающим взглядом, чтобы ее не начали ругать. — Я в полет! — после этой фразы самка метнулась на дерево, быстро взобравшись на него. Складывалось впечатление, что Агата просто сбежала от альфы, чтобы не получить по заслугам. — И что мне с тобой делать, а? — себе под нос пробубнила альфа, следя за красным пятном. Вот почему от нее столько мороки? Вроде такая шебутная, скоростная, все торопиться куда-то, а чего только стоит дух соперничества! «Любить и только любить!» — подумала про себя Агат, посмотрев на побледневшее от ярких красок небо. Прям не верится, что когда-нибудь она сможет дотронуться до облаков. — «На этот раз я точно взлечу! Ну…или хотя бы буду лучше этого зазнайки Моба!» — возможно, вначале она погорячилась, говоря о том, что взлетит. Но то, что она будет лучше Моба, сомнений почти не было.       Карие глаза застыли на пятнистой фурии. Агат не знала причины, но ей хотелось утереть нос именно Мобу, не Руфусу и даже не Тору. Почему именно он? Сколько не пыталась найти ответ на этот странный вопрос, Агат не могла, ответ словно витал на кончике сознания, но девочка все никак не могла поймать, как и тех рыб в озере. «Я утру твой мелкий плоский нос!» — глубоко вдохнула красная, чувствуя разливающуюся уверенность. Пусть она дальним уголком сознания понимала, что сегодня точно не взлетит, ведь даже Тор не покорил небо, что уж говорить о ней? Тор занимался гораздо больше, чем она! — А ты точно меня поймаешь? — громко спрашивает, обращаясь к матери. — А ты думаешь, что нет? — вопросом отвечает Рокка, как бы намекая, что обязательно словит. Она же до Агат ловила Моба и Тора! — Ну не знаю…вдруг ты злишься? — от вопроса красной альфа в непонимании нахмурилась. Она искренне не понимала, что под этим имела младшая фурия. А вот Агата боялась, что мама злиться на неё по поводу травмы Руфа. — И не захочешь меня ловить. — Чего? А ну хватит глупости думать! — воскликнула возмущенно Рокка, чуть ли не оскорбившись таким мыслям. Она не ожидала таких слов от Агат, поэтому начала на пару с Тором объяснять, что это далеко не так и что она обязательно поймает её, поскольку совершенно не злиться.       Слова старших успокоили паникующую, и она прыгнула после фразы Тора, что тот верит, что у неё все получится. Агат была поражена искренности старшего, и каждый раз убеждалась, что детеныш действительно «святой», как показалось с самого начала.       Однако Агат удивительно быстро попала в лапы Рокки, которая удивленно посмотрела на летуна, который непонимающе заморгал. Красная как бы не ожидала, что все должно заканчиваться так быстро. В прошлый раз было удивительно долго! Самка даже подумать ничего не успела. — Эм…ты вообще крыльями работала? — поинтересовалась попаданка. Пусть она знала ответ, но все равно решила спросить. Вдруг Агат что-то упустила? — Эм…нет? — растянула она неуверенный ответ, поглядев на Руфуса, который покачал головой, как бы отвечая на ее же недовопрос. — Значит, нет. — уже уверенно ответила кареглазая, кивнув и посмотрев на старшую. — А почему? — вновь спрашивает Рокка, стараясь понять причину, однако Агат лаконично пожала плечами, честно ответив, что не знает. — Но я это определённо узнаю. — говорит, встав с матери.       Когда она поднимается, то размышляет над своей заторможенностью. Что с ней происходит? Почему среагировала так поздно? Может, виной тому общая задумчивость? Она же в тот момент думала совершенно о другом, даже не следила за временем полета. На этот раз точно все будет по-другому!       Во второй раз она успела только один раз взмахнуть крыльями, как уже оказалась вновь на Рокке. Девочка была в недоумении от себя же. Руфус предположил, что виновата маленькая высота. Агат быстро оценила высоту от ветки, с которой прыгала, до земли. Возможно, младший в чем-то был прав. — У неё не получится. — произносит зеленоглазый, смотря на то, как старшая сестра взбирается повыше. — Почему ты так думаешь? — поворачивается к нему Тор. Руфус и Рокка были заняты, они не слышали то, о чем разговаривали самцы. — Потому что она громоздкая. — просто отвечает Моб, пожимая ноющими плечами. Его тело продолжало болеть. После того, как адреналин покинул кровь, усталость стала ощутимой. Он даже рад, что Рокка уговорила его не продолжать занятие, иначе он бы точно не встал ближайшие дни. Мышцы просто умирали. — Такие не держаться долго. — Нельзя так говорить, — надулся Тор, заставив Моба повернуться к себе. — Я вот знаю, что у неё все получится. Мы же драконы, это у нас в крови. — самец сказал буквально то же самое, что твердил пятнистый. — Рокка ведь говорила, что сразу научиться не получится, и это нормально. Главное результат, и если для него нужно потратить много времени, значит это нужно сделать.       Моб ничего не говорит, лишь смотрит и думает, что старший в чем-то прав. Ему просто хочется быстрее научиться, чтобы эта красная фурия признала в нем полноценного самца, а не какую-то самку! Это оскорбительно: быть самым маленьким, самым безобидным, самым слабым! Хотелось признания, чтобы им гордились. — Я же говорил, — бесстрастно хмыкает младший, наблюдая за очередным падением Агат. На этот раз она хотя бы додумалась двигать крыльями. Глупая самка!       После очередного проигрыша нервы красной фурии вновь вспыхивают кострищем. Она со злостью и рычанием выпускает плазму над своей головой, тем самым удивив Моба, глаза которого заметно округлились. Он не ожидал, что огонь получиться настолько быстро и легко у нее.       Светящаяся плазма сначала летит перпендикулярно земле, а после падает, целясь прямо на голову Агат, которая из-за зажмуренных глаз даже не видит летящую на неё опасность. Все буквально подрываются к ней, чтобы спасти, но первее всех оказался Руфус, поскольку тот был ближе всех. Он заваливается на старшую «сестру», сбивая её с того места, где она раньше стояла.       Самец решил поднять голову и проследить за тем, куда конкретно должна упасть плазма, а после с ужасным визгом убирает собственный хвост от места падения. Если бы он на несколько секунд промедлил, то на его хвостовом плавнике красовался внушительных размеров ожог…если не дыра, учитывая то, как зашипела почва под горящей субстанцией.       Повисла звенящая тишина, которую разбавляло кипение земли, в воздухе витал жженый запах. Все замерли в каких-то карикатурных позах, отходя от шока. Перед глазами фурий так и был образ того, что было бы, если Руфус не успел спасти ни Агат, ни свой хвост. Жуткие кадры.       Первая более-менее отходит Агат, заглядывая в глаза своего очередного спасителя, который хмурой тучей сверлил ее взглядом с гуляющими желваками. Злость и негодование самки быстро проходит, появляется виноватое чувство. — Зато у тебя глаз побелел, — виновато сомкнула зубы в подобии улыбки кареглазая, прижав отростки. — Хоть что-то хорошее, верно? — конечно одного побелевшего глаза было недостаточно для того, чтобы закрыть глаза на то, что случилось из-за всплеска ярости.       Девочка хрипло посмеялась, стараясь хоть как-то разбавить обстановку, но становиться все еще хуже, когда она встречается взглядом с альфой. Вот то-то она действительно поняла, что ей не отделаться! Рокка почти что скалилась, взгляд у нее был горящий, а зрачки тонкие-тонкие.       От этого образа красная фурия чуть собственный язык не проглотила, потеряв всякий запал энергии для оправдания. Агата поняла, что сейчас ее ничего не оправдает, и она точно лишиться возможности летать на ближайшие 3 дня. — Готовься, у нас будет серьезный разговор, — почти прошипела желтоглазая, не подходя ближе. Агат сглотнула ком немого ужаса. — Мальчики, вы будете продолжать? — уже более спокойно спросила Рокка, обратившись к Мобу и Тору. — Нет, я устал. — сразу ответил Моб. — Да, я тоже, — согласился с ним старший, у которого еще стучало сердце от волнения за детенышей. — Но я посмотрю за тренировкой. — И я тоже. — почти также ответил зеленоглазый, после чего самцы переглянулись. Было очень комично и мило. — Хорошо. Руф, значит ты только остался, — кивает на выдохе альфа, стараясь отойти от очередного стресса. — Отойдем немного, чтобы не задеть плазму. — она обошла горящую жижу вместе с новорожденным и продолжила занятие.       Агата лежала в стороне, смотря на то, как старшая обучает, попутно прорабатывая каждый сустав и связку, Руфуса азам, как тот раскрывал удлиненные закрылки и хвостовой плавник. Мальчик быстро схватывал, однако пробовать полет все равно не стал.       Девочка прям чувствовала негодование матери, которое обязательно коснется ее, когда все это закончиться. Началась легкая паника, красный хвост ритмично и тихо бил по земле, чтобы хоть как-то снять стрессовую ситуацию с волнением.       Это заметил Тор, который по своей природе не мог остаться в стороне, когда близким нужна была помощь. Он прилег рядом, начал успокаивать младшую, уверяя, что Рокка не сделает ей ничего плохого. Конечно, Агата и сама это знала, но легче её не становилось. С ней уже были серьезные беседы, у нее не было права еще раз оступиться! — Ты его хотела убить? — к ним присоединяется и Моб, который выжидающе смотрит на самку, стоя напротив нее. — Или себя? — Что ты говоришь? Это же случайно, — опять встал на защиту младших Тор, который ну совсем не хотел ни ссор, ни слов от пятнистого о смерти. — Мы же с тобой об этом говорили. — Я просто спросил, — пожимает плечами, будто в этом нет ничего страшного.       Виснет густое молчание, Агат неотрывно глядит на Моба, и это взаимно, а Тор думает о том, как избежать очередной ссоры. И её, к счастью, не случилось. «Соперники» разбежались по разным углам, тем самым заставив старшего самца облегченно выдохнуть.

***

      Фурии еще позанимались до обеда. Удивительно то, как быстро пролетело время, за которое так никто и не вылупился. Когда обучение закончилось, альфа пошла на озеро, прихватив с собой и Агат, которая была готова к лекции о том, какая она плохая.       Рокка всю дорогу думала, как начать диалог. Ей не хотелось по множеству раз повторять одну и ту же истину, раздражая вспыльчивую Агат. Все понимали, что она точно не специально это сделала, у нее шалят то ли гормоны, то ли переходный возраст… «Переходный возраст, ага. Учитывая то, что ей от силы дня 3, это очень логично.» — с сарказмом подумала девушка, взглянув на понурую фурию. — Можешь начинать говорить, какая я ужасная и безалаберная. — на выдохе произносит младшая. В голосе так и свистит готовность ко всему самому худшему. — Во-первых, я такого никогда не говорила. И не нужно придумывать, наговаривая на себя, — журит Агат альфа, видя, как та снова отворачивается, прижимая уши. Злости у попаданки нет, она прошла также быстро, как и появилась. Ей нельзя гневаться, особенно на детей, мало ли что может произойти. — Во-вторых, я бы такого никогда не сделала. Я считаю, ты и сама прекрасно знаешь то, как не надо поступать. — Ты бы мне отгрызла уши, если бы кто-то пострадал? — переводит взгляд на черную фурию, которая кивает. — Не отгрызла, а покусала, — заумно уточняет желтоглазая. — Но думаешь ты определенно в правильном направлении. — Я же не специально. — опять опускает виновато-расстроенно голову. — С твоими вспышками ярости точно нужно что-то делать. Так дальше продолжаться не может, — сразу перешла к делу Рокка, видя у Агаты понимание. Самка знала свои косяки, но бороться с ними у неё пока не получалось. — Мне казалось, что ты очень веселая и легкая на подъем. — Я правда такой являюсь, — поднимает голову, долго смотря на Рокку. Девочка сейчас копалась в себе, чтобы объяснить не только альфе, но и себе то, что с ней происходит. — Просто…то, что у меня не получается, так раздражает. Я даже не замечаю то, что происходит вокруг. Я не заметила, что выпустила огонь. — ей стало очень горестно, что из-за неё могли многие пострадать. Глотка начала болеть только недавно, когда вся клокочущая энергия прошла. Она не ожидала, что за несколько дней своего существования сможет столько сделать плохого! Не так Агат представляла свою жизнь, не так… — Ты еще не видела то, как все у меня из лап валилось, когда я только-только появилась, — хмыкнула воспоминаниям Рокка, когда её практически тщетно пытался научить — погубить — собственный отец, ее первые полеты и залпы незабываемы, особенно сопровождаемый ими страх и леденящий ужас. А уж после обучения была просто какая-то вакханалия, из-за чего попаданка точно потеряла пару километров нервных узлов. — Как у тебя получается бороться с гневом? — спросила один из самых важных вопросов Агат. Она хочет измениться, поскольку понимает, насколько это может вылиться в проблемы в будущем. Нужно бороться с гневом сейчас, пока есть возможность, пока нет опасности, пока есть время. — Никак, — искренне ответила попаданка, поведя плечами. После ответа на неё осмотрела пара удивленных глаз. — Именно так. Ты думала, я не испытываю гнева или злости? Этот не так, я еще как его испытываю. — В отношении меня. — безрадостно хмыкнула красная, смотря над ноги. Настроения не было рассматривать красоту природы. — Да причем тут ты? — раздражено возмутилась Рокка. Девушку не устраивало то, что мелкая записывает все на свой счет. — Тут не только ты, много факторов является причиной. Я про суть: я испытываю гнев, но контролирую его. — И как? — По-разному, — задумалась самка, стараясь простым языком объяснить то, что у неё самой получается. — В основном гашу его мыслями о том, что гнев — это лишь очередная проблема. Через него невозможно что-либо нормально решить. Да и вы всего лишь дети, на вас бессмысленно кричать. «А, значит, все-таки мы первопричина.» — подумала Агат, хотя она и так догадалась до этого раньше. Конечно, чего тут удивляться, от детей всегда были проблемы! Тем более от шебутных и неугомонных драчунов, как Агат или Моб. — А как мне его контролировать? — Понятия не имею, — мотнула головой черная. — Может, тебе попробовать разные способы? А там уже сама решишь, который лучше. — Агат кивнула, соглашаясь. — И какой мне выбрать тогда? — в вариациях она терялась. Самка не знала, какой лучше выбрать, какой вообще можно считать «результативным», ей нужна была помощь. — Тебе самой придётся выбрать, поскольку я не знаю, — пожимает плечами старшая. Действительно, она без понятия, какой из вариантов будет лучше для Агат, которую она еще не до конца изучила. — Я могу лишь предложить. Скажу, что ты можешь начать с самого легкого для тебя. «Легко сказать.» — подумала красная фурия, понимая, что это будет тяжело.       Когда самки пришли к озеру, то разбрелись по разные стороны, чтобы не мешать друг другу ловле. Каждая ловила своим более-менее проверенным способом. Так что на этот раз было без всплесков эмоций…почти. Если Рокка уже давно привыкла, что рыба может выскользнуть из пасти, то вот Агат пока не свыклась с этой мыслью.       Попаданка наблюдала за тем, как пытается побороть свой гнев младшая. Самка то рычала, то старалась успокоить злость через дыхание, однако оно работало по принципу раскаленных углей — чем больше кислорода, тем сильнее пламя. После очередного провала Агат запускает мощный снаряд в воду, создав громкий высокий всплеск, который окатил ее прохладными каплями.       По быстро вздымающейся груди и стиснутой челюсти Рокка поняла, что сдерживать гнев самка научиться очень нескоро. Прям совсем нескоро. Через пару мгновений всплыло пару туш рыбы, причем довольно-таки крупных. Своими силами Агата не смогла бы их поймать, как, собственно, и Рокка. — Бедные рыбки, — карикатурно всплакнула попаданка, чтобы хоть как-то отвлечь красную от негатива. — Ну ты и устроила им взбучку. — улыбается взглядом, делает задорный тон. — Наверное, только таким способом я могу. — произносит с какой-то досадой фурия, одарив пристальным взглядом альфу. Кареглазая расстроена из-за своей слабости, которую никак не может победить. Её эмоции сильнее нее, куда уж хуже?! — Ну…зато ты точно овладеешь залпами, — пыталась найти хоть что-то положительное в ее агрессии Рокка, хотя она сразу предупредила, чтобы Агат не целилась в живых, особенно в членов стаи. Агат пару раз кивнула, когда выловила контуженную еду из воды.       Крот подходит к добыче младшей, чтобы разжевать ей, но ночная фурия решает стать еще более самостоятельной. Это очень удивляет альфу, что видно по вздрогнувшим отросткам. Она попыталась вразумить Агат, уверяя, что лучше она это сделает на правах старшей и опытной, однако все её фразы были проигнорированы хрустом костей рыбы, которую аккуратно пыталась разгрызть красная.       Дана смотрела на то, как рыба бьется в предсмертных конвульсиях, и то, насколько мерзко Агат, которая не привыкла убивать, а только пользоваться. Скрюченная фурия слышала хруст позвоночника тушки, которая в одно мгновение перестала судорожно дрыгаться, рецепторы почувствовали вкус натуральной крови. Когда Рокка пережевывала и частично переваривала, такого не ощущалось!       Рокка видела, как по красной чешуе скатываются струйки более темной жидкости. Картина не из прекрасных, если честно говорить. Девушка невольно задалась вопросом, что неужели она вот так выглядит со стороны? Если это так, то это жутко, не иначе. Крот волновалась, что детский организм не сможет справиться с костями или еще чем-нибудь, уже хотела заставить Агат выплюнуть, но остановилась, поскольку вспомнила себя в ее возрасте. Она только день ела то, что переваривали старшие, а после сама была себе поваром! Это же не может быть совпадением? «Может…им можно уже есть самостоятельно?» — подумала самка, разглядывая Агат и ее реакцию. Было бы прекрасно, если ей не придется каждый раз выблевывать содержимое желудка, чтобы накормить ораву, но в голове всплывает момент, когда красная ночная фурия пыталась проглотить целую рыбу. Она чуть не подавилась! — «Но тогда это была целая рыба, а сейчас она ее прожевывает. Это как-то изменит итог?»       Ответ она сможет узнать лишь через какое-то время, когда начнется процесс переваривания. Теперь ей точно придется младшую поставить «на учет» и следить за ее самочувствием. Если пойдет все гладко, то она самых старших постепенно будет приучать к обычной рыбе, чтобы особи сами её пережевывали. «Вообще когда нужно давать им цельную рыбу?» — задалась вопросом Рокка, понимая, что когда-нибудь ей точно придется либо узнать ответ, либо проверить все опытным путем. — «Лишь этот опытный путь не стоил кому-то здоровья.» — фыркает про себя бывший человек, представляя, как будет стрессовать, если кто-то пораниться или отравиться. Она так и представляет, как её чешуя будет вставать дыбом, а мозг — судорожно искать решения проблем.       Возможно, она просто перегибает палку заботы и паники, но её страх перед всем так и не улетучился никуда! Попаданка пока не смогла полностью свыкнуться с сегодняшними реалиями, как бы не пыталась, но она уверена, что через время сможет смотреть на всё происходящее через призму спокойствия. Нужно только время. «Но почему тогда я могла проглатывать рыбешек?» — вдруг задалась вопросом попаданка, вспоминая реакцию Агат, когда она тщетно пыталась проглотить ее целиком. Ответ был прост «игровая условность».       Как ни странно, но Дана понимала, что в этом «мире» она главная фигура, от которой многое зависит. Она не знала, всплывают ли в головах остальных задания системы, но…теперь ей точно это не узнать. Плюс, Крот все равно в тот момент, вроде, пережевывала еду, прежде чем ее проглотит. — И как тебе? — спрашивает у младшей, однако её реакция и так дала прекрасно понять, что фурия особо не в восторге. Агат крупно вздрогнула, высунула язык и протянула звук «бе», прокомментировав то, какая все-таки рыба гадкая, но необходимая для жизни. — Ага, я тоже вначале была не в восторге. — соглашается с изречением альфа. — Будешь еще? — интересуется, когда замечает голодный взгляд на кучке рыб, которую она сама поймала. Не хватало для образа только облизнувшись. — Уверена? Может, давай хотя бы часть я тебе… — Уверена, — отрезает «маму» Агата. Старшая долго смотрела на красную, ища какой-то подвох, однако все равно хвостом подала несколько штук, которые начала увлеченно жевать их. Наблюдая за этим, Рокка лишь закатила глаза, оставив неуместные комментарии при себе.       После трапезы самки направились к своим самцам, которые встречали их, лежа на своих голодных животах. — Что ты делаешь? — напрямую спросила у Моба красная, видя то, как пристально тот разглядывает остывшую плазму. Ей было чисто интересно, не более, однако её наградили нечитабельным взглядом и фразой из разряда: «а не видно?». Конечно, фурия ответила честно, что ей чисто не понятно поведение пятнистого, но на её фразу никто не удосужился ответить. — Она хотя бы в ловле была полезна? — спросил с явной усмешкой зеленоглазый, подходя к теплой полупереваренной рыбе. Отростки Агат возмущенно вскочили дыбом, девочка посмотрела на младшего со стиснутой челюстью. Ей правда хотелось ответить, но фурия решила бороться со своим гневом, поэтому дала слово альфе. — Конечно, она выработала свой способ рыбалки, — кивает Рокка, понимая, что эти двое, наверное, никогда не найдут общий язык, поскольку слишком похожи. «Всяко лучше, чем некоторые бездельники!» — думает с негодованием красношкурая, смотря на пятнистого с прищуром, однако тот даже не чувствовал дискомфорта от этого. — И так…что будем делать? — задала вопрос в воздух Рокка, обращаясь одновременно ко всем. Не хотелось, чтобы младшие начали словесную перепалку. — Точно не полетами, — качнула головой Агат. Кажется, каждый понимал причины, почему же полет пока отложен на вечер. — Я ещё голодный, — размашисто и совершенно бескультурно облизнулся Руфус, удивив в большей степени только Рокку своим заявлением. Его поддержал Моб. — Голодный? Ты уверен? — недоверчиво нахмурилась самка, на что ей предложили послушать урчащий желудок. — Я же всегда приносила такое количество еды, и это не считая Агат, которая уже поела. Неужто мало стало?       Хоть вопрос был задан в большей степени самой себе, остальные ящеры лишь пожали плечами, мол, тоже не в курсе. Попаданка была еще в каком-то недоумении, обдумывая то, что сейчас происходит. Она гнала на себя, мол, не достаточно рыбы взяла, отвлекаясь на Агат, либо еще что-то могло поспособствовать к этому, но четкого осознания не было. — Ну, ладно…пойду за добавкой…наверное. — в какой-то прострации протягивает темношкурая, медленно разворачиваясь и направляясь в сторону озера.       Но её заставляет остановиться странный звук, который напоминал что-то отхаркивающее с влажными нотками. Настолько жутко, что даже не сразу было понятно, что вообще это может быть.       Однако это была Агат, которая пыталась высвободить свой желудок, чтобы накормить младших. Рокка раздула ноздри, вспоминая, как ей самой было противно делать это в первые несколько раз. Зрелище было жалкое и странное, но результативное, поскольку у ночной фурии получилось, и теперь возле её лап была влажная полужидкая каша. — Это еще хуже, чем просто есть рыбу! — чуть ли не отплевывалась от неприятных ощущений самка, чувствуя во рту что-то напоминающее остаточный привкус рвоты. — В-общем, налетай!       Руфус с Мобом переглянулись без ожидаемого энтузиазма. Если от Рокки они более-менее привыкли, то вот от Агат…было множество сомнений. И если первый не особо любил есть. Поскольку это мало приятно, то пятнистый не был готов к тому, чтобы принимать подачки младшей самки в стае. — Либо так, либо сами идите и ловите, — беспринципно отрезала красная, встретившись с самцами взглядами. — Не надо маму лишний раз нагружать, она устала не меньше вас. Я ведь правильно говорю? — часто заморгала большими глазами фурия, посмотрев на старшую, которая немного не ожидала такой защиты своей персоны. — Эм…ну, да? — скорее спросила, чем ответила, заметив на себе пристальные взгляды Моба и Руфа.       Парни, окончательно смирившись со своей участью, закатили глаза и принялись трапезничать. Крот смотрела на это как-то странно, поскольку в голове звенела пустота. Не было вообще никаких идей или мыслей по этому поводу. — И как тебе образ добытчика? — поинтересовался у младшей Тор, на что Агат честно-пречестно сказала, что не готова быть материю так рано, поскольку она только родилась. Ещё там что-то было про тлю и её особенности, но Тор ничего не понял. — Ладно, спасибо за еду, я спать. — изрек Руфус, широко зевнув. Из-за его действия образовалась цепочка поочередных зевков у остальных. — Спать? Так рано? — спросила Рокка, провожая уходящего взглядом. — Да, я устал. Ночью почти не спал, да и вы меня в рань разбудили, — кивнул самец, объяснив свою позицию. — О, знаем мы, как ты не спал, — хмыкнула Агат. — А чей храп стены сотрясал? — она сказала это без цели обидеть, так, просто минутка юмора. — И? — бесстрастно спросил Руф, на что старшая лишь пожала плечами. Она немного не такой реакции ожидала, но ладно, переживет.       Когда самый младший ушел на послеобеденный сон, остальные тоже решили последовать его примеру, поскольку мышцы еще болели от тренировок, однако Моб уже предупредил, что он собирается после отдыха практиковать залпы огня, поскольку не намерен отставать от остальных. Погода была ласковой и теплой, поэтому квартет ящеров решили подышать воздухом и впитать солнце, пока оно не стало обжигающим. Они разложились на земле, переваривая обед.       Пока некоторые из них уже начали проваливаться в дрему, пятнистый, не дождавшись вечера, поднялся на лапы и пошёл в сторону камня, где обычно Рокка тренировала огню. Самец пытался выдавить из себя хоть какой-нибудь залп, но со стороны казалось, что он подавился и пытается отхаркать это.       Попаданка чувствовала себя просто отвратительно: она чувствовала вместо своего тела тяжелый металл, который тянул её на дно. Раньше такой усталости не было, возможно, она накатила, когда девушка уже полностью расслабилась после ловли младших фурий. Оказывается, это очень изнурительное занятие, что не скажешь на первый взгляд.       Собственно, только из-за усталости она не могла поднять голову, подойти к Мобу, поставить его правильно, чтобы не случилось какого-нибудь очередного ЧП. Крот что-то сонно промямлила по поводу того, что Мобу не следует торопиться и дождаться её, чтобы они все вместе продолжили после того, как переварят, но в итоге все её слова были почти полностью поглощены непонятным скомканным бубнежом. — Тебе помочь? — интересуется Агат, смотря на тщетные попытки младшего. В этот раз она действительно хотела помочь, даже без злорадства о том, что у неё получается в разы лучше, чем у него выпускать пламя.       Ее лишь одарили вызывающим взглядом и раздутыми от негодования ноздрями, Моб дал понять, что не хочет сотрудничать с Агат, на что красная цокнула, не ожидая от пегого чего-либо другого. Почему-то она была уверена именно такой реакции. В итоге кареглазая продолжает наблюдать за младшим, у которого совсем ничего не получалось.       Моб после очередного ничего громогласно зарычал, воплотив в этот звук всю свою боль и злость, все разочарование, которое только может охватить сознание детеныша. От громкого звука просыпается Рокка, крупно вздрогнув. Она сонно отрывает голову от лап, еле удерживает её в воздухе, пытается разлепить глаза и понять, что вообще происходит. Тор с каким-то волнением вглядывался в сестру, словно та была на грани какого-то падения.       Зеленоглазый вцепился когтями в почву, глубоко дыша. Он чувствовал, как в груди загорается плазма, но она все равно не выходит мощным потоком! Ящер задержал взгляд на Агат, которая сделала аналогичный жест. Члены группы буравили друг друга неотрывным зрительным контактом. Кажется, можно было почувствовать какое-то напряжение и тяжесть между ними.       Синеглазый смотрел на них, понимая, что что-то должно произойти. Он надеялся, что не какая-нибудь драка, поскольку самец просто не сможет стоять в стороне, не защищая никого. Моб, вновь глубоко вдохнув, направился к красной фурии. Отчетливо ощущалось то, как ему тяжело просить старшую помочь, но ему просто пришлось. Моб понимал, что Рокка слишком рассеянная, сейчас её трогать бесполезно, а у Агат есть потенциал, как бы мерзко ему не было это признавать. — Научи меня, — говорит грузно, с хмурой мордой, нависнув над преспокойной самкой. Агата молча и бесстрастно разглядывает его с ног до головы, словно оценивает. После щуриться как-то неоднозначно и выдает: — Попроси, — кареглазая не глупая, знает, о чем конкретно просит Моб, но её не устраивает его тон. Она как минимум старше, где должное уважение? — Это не так сложно, как тебе кажется, — говорит, замечая то, как самец ещё больше злиться. По его шумному дыханию можно прочитать еле сдержанный гнев.       Зеленоглазый думает, стиснув челюсть. Он знает, как просить, его этому уже научили, но…просить её? Эту невыносимую самку, которая не может отличить самца от самки, которая слишком высокого мнения о себе? Это выше него, но…немного прогнуться ради большего успеха? Он все равно утрет её плоский нос в полете, возможно, даже в залпах, но для этого нужно научиться. «Вот почему ты старше?» — спрашивает про себя негодующий, решаясь на мужественный, по ему мнению, шаг. — «Была бы младше — и проблем бы не было!» — правда глаза колит. Его даже посетило странное чувство выцарапать глаза этой красномордой выскочке, но вместо этого просит помочь с обучением.       Это было тяжелое испытание, на каждом слове Моб контролировал свой язык и сильное желание бросить эту затею на половине пути. А Агата смотрела и смотрела своими внимательными глазами, внимала каждый вдох младшего. Ей было приятно от того, что Моб реально её послушал. Это было немного неожиданно для неё. — Замечательно, — задорно вскакивает на лапы кареглазая, уши которой по-доброму встали торчком. Она была такая радостная, будто не она минуту назад наезжала на Моба, не она сверлила его нечитабельным взглядом. От такой резкой смены эмоций пятнистый опешил. Он даже присел, прижав отростки и приоткрыв рот. — Ты такой смешной. Чего уселся? Пошли работать. — реакция ей определенно понравилась. именно этого эффекта она и хотела добиться.       Серьезно, вот зачем друг другу делать больно, когда они все равно не смогут съехать друг от друга из-за привязанности к стае? Рокка была права, нужно находить общий язык, т.к. семьи второй больше не будет. Красная направилась в сторону булыжника, за ней пошел Моб, проводя ее странным и напряженным выражением морды. Самец ощущал какой-то подвох в таком поведении, но не знал, чего вообще ожидать от фурии, поэтому старался держаться на расстоянии. — Что…что они там делают? — сонно интересуется альфа, голова которой завалилась то на одну, то на другую сторону. Сама она видела мутные силуэты драконов, слышала команды Агат, какие-то выкрики Моба, но все медленно уплывало из сознания альфы. — Агат Моба учит залпами стрелять. — ответил вкрадчиво Тор, взглянув на полуспящую. — Ну хоть не бычатся, — фыркнула своей фразе старшая, заваливаясь на брата, заставив того напрячься. — Следи за тем, чтобы…не поубивали…друг друга. — еле проговорила та, прежде чем окончательно уснуть.       Рокка так и осталась в таком положении, с головой на Торе. Синеглазый принял такую позу, чтобы сестре было удобно, он не хотел её лишний раз напрягать или будить, и даже ради её сладкого сна готов потерпеть пару часов, не двигаясь.       Он вновь перевел взгляд на шумную парочку. Агат была строгой, когда обучала Моба основам стрельбы, о том, как конкретно он должен создавать жидкий огонь внутри себя, как правильно выпускать его, чтобы не появились пузыри ожога в глотке. Пятнистый внимательно слушал и запоминал, изредка кивая и задавая уточняющие вопросы. Такое поведение младшего устраивало Агат.       Споры начались с практики, вот прямо сразу. Самка умудрилась придраться даже к стойке пятнистого! — Лапы шире. — командует кареглазая, оценочно смотря на белые конечности. Зеленоглазый немного разводит их, однако учителя это определенно не устраивает. Она резким скачком тела заставляет младшего свалиться с ног. — Эй, что ты сделала?! — тут же одним прыжком поднимается Моб, с оскалом и узкими зрачками. Он буквально чуть ли не целуется с самкой лбами. Агата немного отпрянула от него, недовольно прищурилась. — Ты же кичишься тем, что самец. Так покажи свою сущность! — на разных тональностях отвечает Агат. — Докажи не только себе, но и мне этот факт. Ты должен стоять так, чтобы никто не смог тебя качнуть, ясно? — вместо ответа красная видит, как вздымается его грудь. — А теперь встань, как положено и продолжи!       Моб готов рвать и метать, ему хотелось много чего сказать этой грубиянке, но понимает, что, как ни прискорбно это не звучало, она права. Он утробно рычит, мотает головой, но встает в правильную позу. После его действий фурия кивает, и они продолжают.       Тор наблюдал за их полуперепалками с опаской. Ему казалось, что когда-нибудь кто-нибудь из них сорвётся и нападет на второго. Каждый раз, когда их общение накалялось, самец готов был подскочить к ним и успокоить, но Рокка, мирно спящая на плече, совершенно не давала этого сделать.       Сейчас у него была какая-то дилемма, он должен был и их успокоить, и не разбудить сестру. Благо, младшие вели себя прилично — ходили на грани — поэтому лишний раз вскакивать не нужно было. — Моб, Агат, по тише, — просит синеглазый, когда из-за визгов и возмущений фурий Рокка стала постепенно выходить из сна. — Вы же Рокку разбудите, — продолжает он, заметив на себе пару глаз. — Учеба требует особой среды, — тут же восклицает философски Агата. — Моб может хоть кричать или рычать, но он поймет, как правильно делать огонь. Наоборот, такие эмоции играют лишь на пользу! И если для этого нужно быть громкими, то будет так. — пятнистый смотрит на нее заинтересованно, словно взглянул с другой стороны. Возможно, Агат заняла положение чуть выше в его иерархии любимчиков. — Я научу его пускать пламя, а если кому-то не нравится, то пусть спит в норе! — она таким образом намекнула на Рокку, которая пока даже и не думала просыпаться. — Продолжаем, Моб, не отвлекаемся.       На этом их диалог закончился, и младшие продолжили занятие. Зеленоглазый даже как-то воспрял духом, прочувствовал вкус, если так можно выразиться. Тор хмыкнул, промолчав. Он лишь рад, что эти двое нашли общий язык и общее дело.

***

      Под вечер обучающаяся парочка была вымотана полностью, они буквально вешали языки на спины друг друга, но их старания ни к чему не привели. За все время Моб лишь смог выпустить клуб темного дыма, закашлявшись. После этого Агат громко выдохнула с хрипом, понимая, что их идея была гиблой с самого начала. — Может…ты просто по природе своей на это не способен? — тяжело дыша, интересуется кареглазая, устало взглянув на младшего, который был по её правую сторону. Детеныши прилегли рядом с друг другом, поскольку учеба далась им с трудностями. — Не надейся, — спустя молчание отвечает зеленоглазый, мотнув головой. Он хотел замахнуться на неё отростком, но усталость и муть в сознании не дала это сделать. У обоих саднило глотку, словно они наорались вдоволь. — Я нормальный дракон. «И я буду сильнее тебя.» — уже договаривает про себя, услышав фырчание со стороны самки.       Умудрился проснуться Руфус, который сонным вышел из норы и остановился напротив Тора. Он, размашисто зевнув, спросил, что эти двое такие уставшие и вздрюченные, словно после драки. Синеглазый ответил, мол, они занимались «огнепусканием», на смешное для себя слова кареглазый прыснул. — И каковы результаты? — поинтересовался черно-белый у парочки, однако его наградили испепеляющими взглядами, и самец все сам прекрасно понял. — Понятно, ну, бывает, что сказать. — Я искренне не понимаю, почему у него не получается! — воскликнула Агат, почти опуская крылья его чему-нибудь научить. — Ты думаешь, я понимаю? — раздраженно возмутился рядом лежащий, чуть оскалившись. — У тебя будто блок стоит! — начала объяснять свою точку зрения старшая. — И я не знаю, как его убрать. Моё же мнение склоняется к тому, что ты просто физически его сделать не можешь…либо тебе нужно классно разозлиться. — заинтригованно оттопырила в сторону отросток Агат от собственной идеи. — А ты попробуй — я тебе сразу крыло откушу! — уверенно пригрозил зеленоглазый, смотря в карие глаза возможной сестры. — Ой, не угрожай мне. — причитала самка. — Ты хочешь родную сестру инвалидом сделать? Как ты так можешь! — театрально-карикатурно воскликнула с придыханием красношкурая.       Тор и Руфус, что смотрели на это представление, переглянулись. Каждый понял что-то свое, однако заговорил именно младший: — Вы такие милые, когда убить друг друга не хотите. — хмыкнул самый младший. — Мы? Убить? — состроила непонимающую морду красная, поглядев на Моба. — Нет, нет, нет. Какой убить? Мы же душа в душу живем, верно? — Моб промолчал на её громкое изречение. Понял ли он смысл Агат так и не узнала по нечитабельному взгляду.       Из-за молчания звук урчания желудка Руфуса был буквально оглушительный. Абсолютно все, включая и владельца живота, взглянула на виновника шума. Кареглазый сглотнул, когда встретил 3 пары удивленных глаз. — А что? У меня молодой и растущий организм, — фурия сам не понимал, почему решил оправдываться, ведь в случившемся нет совершенно ничего противозаконного или запрещенного. После его звука другие голодные желудки решили последовать примеру.       Все детеныши как по команде посмотрели на главного кормильца недостаи, который посапывал и даже не понимал, что его сверлят взглядом и чего-то ожидают. Каждый понимал, что в теории Рокку нужно разбудить, но…что могло последовать? Она способна по-настоящему разозлиться? А наказать? Вопросов больше, чем нужно. — Вариантов несколько, — начала Агата. — Быть голодными, разбудить ее или пойти самим добывать. — Нам нельзя уходить без ее разрешения, — сразу предупредил тихо Тор, подняв голову на младших. Против сестры он точно не пойдет. — Плюс, ловить из всех нас умеет только Агат, — кивнул Руфус. — Значит? — прищурился Моб, желая услышать хоть какой-то результат. — Значит мы сидим и ждем, — подытожил самый младший. — Хочешь — сам буди, — предлагает Агат, когда слышит рядом с собой раздраженный выдох пятнистого. — Никто из нас по тыкве не готов получать, верно ведь говорю, Руф? — обращается к кареглазому, дабы тот подтвердил ее слова.       Самец через молчание с грустью кивает, словно совсем не это он изначально хотел сделать. Моб фыркает, уходя от своего нагретого места в сторону гордого одиночества и простора. Его провожают нечитабельные взгляды. — Он обиделся, — скорее как результат, нежели чем вопрос звучит из уст Тора. Синеглазый не хотел, чтобы чьи-то слова кого-то задели, но его печальную физиономию не готовы были видеть остальные особи, которые начали стремительно уверять старшего в том, что это «типичный Моб» и что это у него определенно пройдет.       После всего Руфус улегся недалеко от норы, ожидая пробуждения кормилицы, сверля ту взглядом, словно от этого она могла быстрее проснуться. Агат, немного погодя, посоветовала младшему чем-нибудь заняться, чтобы время быстрее пролетело, а живот не так урчал, но черно-белый дал ясно понять, что не собирается учиться без учителя, поскольку не намерен ломать всего себя по незнанию. На это правильное изречение у кареглазой не было козырей.

***

      Вечер ознаменовался пробуждением Рокки. Как только детеныши заприметили то, как альфа постепенно просыпалась, они тут же нависли над ней, требуя сходить за едой, иначе они просто помрут с голодухи.       Рокка, которая спросонья не сразу расслышала голоса фурий, широко распахнула испуганные глаза и тут же попятилась назад, увидев множество фигур, которые её окружили. Действовала она скорее на автомате, нежели по собственной воле. Это проснулся в ней инстинкт самосохранения. — Ой, ты чего так реагируешь? — пару раз моргнув, поинтересовался Руфус, который явно не ожидал от неё такой прыти. — Все в порядке, ма, здесь все свои, — с легким смешком объяснила Агат, пока Рокка дикими глазами смотрела на них, гулко дыша.       Через мгновения попаданка осознает, что все эти жуткие силуэты лишь её детеныши. И сразу как-то отлегло. Сердце еще продолжало больно стучать, но весь стресс постепенно стал уходить на второй план. Выдохнув, желтоглазая встает на слегка дрожащие лапы и спрашивает, что вообще происходит.       Ей, конечно же, подробно объясняют, что все проголодались, а будить её не стали, поскольку Тор попросил. Плюс, Агата умудрилась сказать, что пыталась обучить Моба огню, однако хоть каких-то плодов это не дало. — Был момент, когда я даже хотела ему зад поджечь! — задорно воскликнула новая учительница по огнемету, будто это её достоинство, а не грех. Моб тут же злобно взглянул на старшую. — Ну, или на худой конец хвост погрызть, — хихикает кареглазая, которую одарили немного осуждающими взглядами. Тор тоже вставил свою лепту по поводу того, что так себя родственники вести не должны. — Ох, Тор, не начинай! — закатила глаза младшая, не готовая вновь слышать нравоучения, особенно те же самые. — Но я готова подчеркнуть то, какой Моб молодец, несмотря на все его косяки! — хлопнула хвостом по земле, встрепенувшись.       Агата специально скосила взгляд на пятнистого, дабы разглядеть всю его реакцию, все его мысли по поводу похвалы. Зеленоглазый лишь тихо хмыкнул, отвернувшись. Однако кареглазая заприметила, как он оттопырил один из своих отростков, явно прислушиваясь к каждой её фразе. «Как же хорошо, что он такой предсказуемый!» — думает Агата и продолжает нахваливать самую маленькую фурию. Она говорит, какой он молодец, как здорово он пытается бороться со своими минусами, переделывая их в плюсы. Красная подобрала много эпитетов для поступков зеленоглазого, совершенно не боясь переборщить. На этот раз она хочет выстроить нормальные отношения с ним, чтобы не стать врагами по мере взросления. Дружеское соперничество — именно к такому идеалу стремиться кареглазая. — Он даже попросил меня помочь с этим! — продолжила Агат, сделав на этом действии особый акцент. — Моб перешагнул через себя, чтобы сделать себя сильнее. Это очень мужественно, поступок истинного самца! — и смотрит на пятнистого, который поднял голову на говорящую. Взгляд казался заинтересованным.       Когда самец понял, что его поймали с поличным, зеленоглазый фыркнул, дернув отростком. Что эти жесты под собой подразумевали пока не понятно. — Ну наконец, а то все самка да самка, — причитал почти самый младший. — Я самец нарасхват! — ушные отростки смешно вскакивают торчком, из-за чего Руфус весело хмыкнул, а Агат засмеялась, сказав, мол, а не рано ли ему вообще говорить о самках, когда он родился пару дней назад. Моб гордо изъяснил, что нужно готовиться уже сейчас к такому важному событию, что еще больше развеселило остальных.       Рокка, наблюдавшая за происходящим, лишь почувствовала какое-то успокоение. Всё не так ужасно, как ей порой кажется. Хотя бы вот из-за таких добродушных моментов, когда детеныши действуют как истинная семья, её опущенные руки вновь поднимаются, а дух наполняется уверенностью и энергией двигаться дальше, что еще можно что-то сделать в этой жизни.       Только воспоминания — штука гадкая, но желанная. Попаданка невольно вспоминает, что все происходящее — красивая ложь, которая только пытается скрыться за кружевом правды. Все здесь искусственное, смоделированное каким-то общим разумом, который закинул её — и других убитых? — в этот симулятор жизни. Невольно всплывают очертания образов, голоса её семьи — настоящей, человеческой — и хочется вырвать себе сердце и душу, а лучше вообще потерять всю память. «И зачем я только решила помнить свою прошлую жизнь?!» — Крот понимает, что она не владела ни телом, ни рассудком в тот момент, когда они были просто необходимы. Её обвели вокруг пальца, лишили собственного мнения и выбора. Зачем ей помнить то, что причиняет боль, но дарит стремление жить дальше? — «Я же все равно ничего не знаю об этом мире!» — её опять одолевает паршивое чувство. Во рту образуется мерзость, от которой хочется хорошенько отплеваться… — Ну, раз вы все сегодня были такими замечательными, то определённо заслуживаете долгожданного ужина! — но вместо этого поднимается и старается правдиво солгать, сделать вид, что с ней все нормально, что она тоже простой детеныш, у которого нет и грамма прошлого. — Кто со мной?       После её вопроса было больше молчания и отказов, нежели чем восторженных согласий. Даже Агат отказалась от похода к озеру, поскольку…просто измоталась, потому и не сможет в хоть кого-нибудь поймать. Огонь-то исчерпан! — Ох, хорошо, — неспешно соглашается старшая. Она скосила взгляд на Моба, который тоже отлеживался от усталости. Самка поняла, что его просто бессмысленно звать с собой. — Может… Тор? — и поворачивается к брату, который только-только поднимает на нее свой взор, перестав смотреть на Моба. Синеглазый уже хотел положительно ответить, однако его опередил Руфус: — Я готов, пошли, — он подошел к альфе, встретившись с её обескураженным взглядом. — Что? Я не намерен с голодухи помирать, если ты спишь или где-то гуляешь, — после секундного молчания продолжает, смотря в желтые глаза. — Это очень полезное дело для будущего, так что вперед! — он шагает вперед, чувствуя взгляды остальных на себе. — Да, конечно, но мы не в ту сторону идем. — все-таки подала голос Рокка, и в ту же секунду хвост Руфуса, который до этого более-менее позитивно мотался из стороны в сторону, теперь лежал мертвым грузом. А то, каким взглядом на неё посмотрел, и вовсе пробивал на смех. — Эм…тогда тебе лучше идти впереди. — прижимает ушные отростки к макушке, чуть наклоняя голову. Рокка, тихо выдохнув с «улыбкой» пошла за ним. Перед уходом остальные пожелали удачи.

***

      Шла сладкая парочка какое-то время молча. Попаданка наблюдала за реакцией Руфуса на дивный мир вокруг, поскольку действия Агат были яркими, активными и просто удивительными. Детеныш во все глаза глядел, мотал головой по сторонам, прислушивался и принюхивался, но… он был… иным.       Был… внимательным, что ли? Без резких скачков эмоций или визга счастья. Культурно, если так вообще корректно говорить ребенку-дракону. Его взгляд медленно анализировал каждые образы, стараясь запоминать дорогу и все, что в будущем может пригодится. Такой подход был интересен Крот, поскольку такой последовательности она не встречала пока у стайки. — Изобилие запахов, верно? — нарушает тишину старшая, обратив на себя внимательный взгляд, пока сама рассматривала кроны деревьев. Так смешно, раньше у нее тряслись поджилки, когда первые разы ступала по этой дороге, а теперь она полностью уверена в ее безопасности. Удивительно складывается жизнь. — Прям бьет по рецепторам. — поворачивается к молчаливому. — Ты права, дорога полностью пропитана тобой. — соглашается Руфус, застав альфу врасплох. Девушка аж подавилась воздухом, остолбенев. — Эм…что, прости? — заторможено спрашивает, чаще моргая. — А ты разве не чувствуешь? — интересуется, будто удивлен, мол, неужели альфа совершенно нюх потеряла, на что девушка тушуется, не зная, что вообще следует ответить. — Ну… — бегает взглядом по местности, принюхивается, но не понимает, как должно пахнуть правильно. Свой запах она не ощущает. — Может, я просто привыкла к нему? — спрашивает неуверенно у самого младшего, будто бы он сам знает ответ. — Все-таки нечто родное и привычное. — Понимаю, — задумчиво кивает. — Может, именно поэтому ты и не чувствуешь. Куда дальше? — Руфус стоит на распутье, поворачиваясь к слегка смущенной старшей. Попаданка подходит к самцу, указывая в нужную сторону.       Какое-то время опять тишина, которая нарушается звоном птичьих голосов. Все-таки в данный момент попаданке не шибко комфортно, учитывая все обстоятельства. Она даже не догадывалась, что способна отличать запахи так тонко, как какая-нибудь псина. «Хотя что я удивляюсь?» — спрашивает, вспоминая первые часы жизни в этим мире. — «Столько ведь запахов было! Столько нового…как я могла забыть и не придать этому значения?» — становится даже как-то смешно от этого осознания. Она позиционировала себя как внимательного игрока, который никогда не спешит, а на деле оказалась…совсем не такой.       Они доходят до озера очень быстро, словно обогнули границу времени. Рокка так бы и не заметила, если бы не уточнение Руфа. Все это время она разглядывала его спокойное выражение морды, самец либо ни о чем не думал, либо слишком много думал. Пока она не знала, как понимать его, слишком мало знакомы, слишком мало контактов общения. Руфус был…молчаливый и каким-то отстраненным. Но был ли он таким же, как тот же Моб, который также любит… И любит ли одиночество? — Да, все верно, мы на месте, — кивает, отгоняя мысли. Еще будет время все это обсосать.       Вначале, конечно же, теория, столь полюбившаяся попаданке. Она поняла, что ей легче объяснить, чем показать. Но рыбалка — это действительно единственная на ее взгляд способность, в которой ей нет равных.       Руфус слушал удивительно внимательно, смотрел на нее немигающим взглядом, изучал и запоминал. Он даже ничего не спрашивал, хотя девушка множество раз делала паузы, расспрашивала, что ему не понятно, однако самец отвечал предельно просто: — Как перейдем к практике, так вопросы и появятся. — и задорно хмыкал, продолжая наблюдать и слушать.       Удивительно, но благодаря его огромной пасти он смог быстро ухватить кучу рыбы, буквально с первого раза. Восхищению у парочки не было предела. В основном весь улов был именно на нем, о чем было доложено остальным, когда фурии вернулись. Правда, только Тор не спал. — Измотались, бедные, — с глубокой любовью взглянула на младших Рокка, предложив братьям перетащить спящих внутрь. — Вы все молодцы. — прошептала она, лизнув абсолютно каждый.       Сегодня они показали, что могут быть более самостоятельными, чем ей первоначально казалось. Может, действительно стоит сменить свой страх на зрелость? Быть просто рядом, готовой всегда помочь, но не делать все за них. Завтра именно так она и попробует.       Вот только глубокой ночью она проснулась от странного ненавязчивого запаха. Вначале ей показалось, что так пахнет полежавшая рыба, которая осталась на завтра, но, принюхавшись, альфа поняла, что так пахнет тройка яиц из кладки. «Не может быть…» — трагично промелькнуло в голове, когда пришло осознание, что эти яйца стухли. Пришлось их вытащить из гнезда и отнести подальше в чащу. Рокка сидела перед яйцами, решаясь на то, чтобы раскрыть их и узнать, что же случилось. И ей приходиться это сделать даже если страшно смотреть.       В первом яйце был свернутый белок, оно, к счастью, не было оплодотворено. Но вот с последними двумя, к сожалению, была трагедия. Один детеныш был недоразвит, он был розового цвета, еще без сформированной чешуи или когтей, а глаза покрыты мутной пленкой. А с последним совсем непонятно, что случилось. Вроде сформированный малыш, только без признаков жизни. «Не смог выбраться?» — первая мысль, однако правильного ответа попаданка так и не узнает. В глазах сами образовались слезы. Природа порой бывает жестока.       Она закапывает неродившихся и возвращается домой с уверенностью, что об этом никто не узнает. Рокка молилась, чтобы дети не посчитали яйца и не подумали о пропавших, иначе она не знает, как будет им объяснять.