Only passion

      Между ними что-то изменилось — они чувствуют, но сопротивляться поздно.       Ричард затягивается ароматом ее кожи, как сильнейшим наркотиком, а после мучается от ломки. Отрицать фетиш на нее бессмысленно. Острый нож уже прижат не к ее горлу, и уже не он диктует свои правила игры, не предполагающие возражений. Монтана называет его «котик», Рамирес скалит зубы, но позволяет ей слишком многое в последнее время.       В какой-то момент Монтана оставляет тщетные попытки оспорить его права на себя и замечает, что все чаще забывает прятать под подушкой оружие — верх безответственности с ее стороны. Его иногда проскакивающее «любовь моя» потом целый час звучит в ее голове, и девушка долго не может избавиться от глупой, изрядно раздражающей, улыбки.       Чувства и мысли Ричарда перестают быть ей безразличны. Нет, между ними не происходит никаких разговоров по душам или признаний в любви. Просто ей вдруг становится жизненно необходимо размять его напряженные плечи после трудного дня. Надолго Рамиреса на такой массаж вперемешку с поцелуями в шею, конечно, не хватает…       Они не такие уж и разные. Убийства приводят обоих в неописуемый восторг, Ричард лишь удивляется, что не находит в ней прославленной женской брезгливости. Адская смесь их страсти к насилию и друг другу с каждым разом все больше сводит их с ума.

***

      — Ты была бы восхитительной невестой Сатане, — мысли вслух, пока он рассматривает ее окровавленные ладони, не боясь испачкаться, переплетая с ней пальцы. Монтана прикусывает нижнюю губу, моментально дурманя его сознание — запрещенный прием. В спорте за такое бы определенно дисквалифицировали, но Рамирес не против.       — Если Сатана — это ты, — девушка подается вперед, обдавая его щеку горячим дыханием, — то я согласна.       Никто из них ранее не задумывался о браке: их извращенные взаимоотношения не предполагают ничего светлого. Ричард думает, что она в кристально чистом белом платье была бы оскорблением всего святого в мире, особенно под руку с ним в одежде чернее ночи. Монтане же бесконечно интересно, как могли бы смотреться алые пятна крови на ее подвенечном наряде и охотничий нож вместо букета.       Будто читая мысли друг друга, они улыбаются в сладостном предвкушении.