Беглецы

Мы скакали с планеты на планету, вечно убегая, вечно прячась. В нас не было страха. Все это было неважно, потому что мы были друг у друга. Я помню все смутно, была слишком мала. Помню, что мне не разрешали одной ходить по улицам, что постоянно кутали в кучу одежд, запрещали рассказывать кто я. Мама говорила, что мы последние из своего рода и что из-за наших способностей на нас объявлена охота. Мы меняли планету каждые пару недель. Садились на случайный корабль и уезжали, куда глаза глядят. Сколько можно было так прожить? Год, пять, всю жизнь? Тут играет роль только везение. Нам не повезло. Я помню все смутно, была слишком мала. Помню, лужи крови и свои красные руки, много мужчин с оружием, наручники и цепи. А потом ничего. Только белые стены внутри маленькой комнатушки и шприцы. Туман в голове от вечных инъекций. Я хорошо помню его. Странный человеческий мужчина. Помню, как боялась его, как остальных. Но он был добр, осторожен, заботлив. Приносил мне еду, книги и вещи, которые могли скрасить одиночество. Со временем я стала ждать наших недолгих встреч. Ждать время, когда он в очередной раз брал мою кровь, проверял состояние и выбрасывал шприцы с препаратами, пока никто не видел. Он позволил жить, хотя бы в перерывах между издевательствами над моим телом, я не просила большего. Этого времени было итак слишком много. Помню, как его рука касалось моей, и все остальное отходило на второй план. Больше не было боли, белых стен и кучи иголок в теле. Были его пальцы, его тепло, его голос, пусть я и не понимала слов. Я не просила большего, но он хотел это дать. Помню, как мы бежали, разбитые стекла на полу, красные мигающие огни и звон сирен. И мою, почти прозрачную руку, в его теплой и большой ладони. Мы меняли планету каждые пару недель. Садились на случайный корабль и уезжали, куда глаза глядят. Сколько можно было так прожить? Год, пять, всю жизнь? Тут играет роль только везение. Нам не повезло. Мои глаза закрываются, он сжимает мои кровавые пальцы. Я чувствую только это, остальное меркнет. Я помню, как мы скакали с планеты на планету, вечно убегая, вечно прячась. В нас не было страха. Все это было неважно, потому что мы были друг у друга.