Рысь и Горностай

С приездом Рауля в замке вновь воцарилось веселье, как в былые времена. Барон почувствовал себя заметно лучше, казалось, болезнь отступает. Несмотря на заунывные причитания скупой Белинды, в замке теперь было неплохо натоплено, стало возможно посещать мыльню, а поварам наконец-то довелось вспомнить, как запекают сочный свиной окорок и оленину с пряными травами. Да и припасы пополнялись почти каждый день, ибо Рауль и Гонтран привозили с охоты то кабана, то несколько косуль, не считая мелкой дичи. Иногда к ним присоединялся мрачный Жоффруа, но вряд ли ради добычи. Было похоже, что, подозревая Рауля в каком-то умысле, старший брат следил за ним. - Ваша дочь, мессир барон, - доложил стражник. - Да, пусть входит. Диана вошла в простом шерстяном платье. Поверх него была одета суконная безрукавка на подкладе из заячьего меха. Простота и даже некоторая грубость этой одежды не могли скрыть красоту девочки. Волосы Дианы были заплетены в две косы и закреплены таким образом, что каждая из кос удерживалась при помощи ленты у основания другой косы, образуя некое подобие корзинки. Это была модная при дворе прическа, о которой ей рассказал Рауль. - Вы звали меня, ваша милость? – девочка низко поклонилась, остановившись в нескольких шагах от сидевшего в кресле отца. - Да, звал. Она выпрямилась и смотрела теперь с любопытством, но и несколько настороженно. Роже редко приглашал ее в свои покои, да и разговаривал с дочерью не часто. Интересовался, в основном, успехами сыновей, сам обучал их боевым приемам, сам же и хвалил, когда они того заслуживали. За Дианой лишь порой наблюдал своими прищуренными, в мелких красноватых прожилках голубыми глазами, но всегда молча. Со стороны трудно было понять, одобряет он ее или только терпит. Но, видимо, были в его сердце теплые чувства к этой оставленной матерью девочке, а может, и чувство вины за содеянное когда-то. Иначе разве позволил бы он девчонке проходить воинскую науку, читать книги в замковой библиотеке, спать на удобной кровати с пологом и бывать на большой ярмарке? Да и супруга барона, ненавидевшая Диану, до сих пор не смела обидеть ее. Когда Диана была помладше, ей порой доставались щипки и шлепки мачехи, но только когда Роже не было в замке. Теперь Вальдрада вряд ли решилась бы тронуть ее, и не только из-за отца. Бретонка вполне могла постоять за себя. Роже одобрительно усмехнулся. - Почему ты не поехала с братьями на охоту? - Я осталась помочь капеллану, отец. - Переписываешь книгу? - Да. Настоятель Святого Эрмиана дал редкую книгу, и лишь на короткое время. Чтобы вовремя вернуть, я должна больше работать. - Что ж, молодец. Но смотри же, ты не должна испортить зрение. Надеюсь, наша бережливая Белинда еще не отбирает у тебя свечи? - Нет, отец. Она могла бы добавить, что Белинда вряд ли знает дорогу в библиотеку, ибо не обучена грамоте. Может, поэтому, подумалось барону, Диана в последнее время пропадает среди книг, когда не занимается на плацу. Зато часто Белинду можно было видеть в погребах и на поварне. Там она следила, рачительно ли расходуются припасы, и наблюдала, как бы не растащили провиант неверные слуги. Показное благочестие невестки раздражало барона. Она могла, как подобает родовитой даме, отстоять мессу, скромно потупив очи и сжимая молитвенник в своих маленьких, похожих на паучьи лапки руках, но едва услышав “Ite, messa est» (Ступайте, месса окончена), она говорила камеристке по дороге в свои покои: - Право, не понимаю, для чего оставляют в замке таких, как Диана. Даром только хлеб ест. У язычников-норманнов ее после рождения выкинули бы прямо на снег. В чем-то можно и с них брать пример! Роже подозвал дочь ближе и протянул ей парчовый мешочек, затянутый шелковым шнуром. - Что это? – удивилась девочка. - Это тебе. Развяжи. На ладони Дианы оказались разноцветные камушки, все разной величины, яркие и блестящие, и как много! Девочка не смогла удержать восторженное восклицание. - Я слышал, ты хочешь заказать нарядные башмачки, - барон старался говорить бесстрастно, но наивный восторг дочери помимо воли тронул его. - Этими самоцветами можно их украсить! Но смотри, закажи только у хорошего мастера, и не здесь. Съездите с Аделиной в Блуа, там отыщете мастерскую Гоше, он неплохо шьет... - Благодарю вас, отец, они прекрасны! Диана поцеловала лежавшую на подлокотнике кресла руку отца. Он никогда прежде ничего не дарил ей. - Ты уже почти невеста, - проговорил барон, – И должна выглядеть, как подобает. Был конец ноября, зиме еще только предстояло войти в силу. Лесные звери в такую пору не прячутся в дальних чащобах. Это случится в разгар зимних холодов, вот тогда морозы и снегопады загонят лесных обитателей поглубже в лес, в самые потаенные логова и лежбища. Там зверю легче найти пропитание и почти не встретишь охотников и оставленные ими ловушки и капканы. Сейчас охота была еще хороша, и редкий день проходил без этого веселого и шумного развлечения. Вот и сегодня младшие сыновья барона в сопровождении вассалов, оруженосцев и егерей отправились за дичью. С верхней площадки башни Роже смотрел на группу всадников и пеших, только что выбравшуюся из леса в сопровождении своры борзых. Отсюда местность просматривалась как на ладони. Замок стоял на возвышении, да и вокруг него деревья были вырублены, чтобы никакие чужаки не могли приблизиться незамеченными. Рауль ехал впереди, разрумянившийся от ветра, весело смеющийся. У барона был разговор вчера и с ним. Рауль, как когда-то в детстве, разглядывал подлокотники массивного отцовского кресла, выполненные искусным резчиком в виде рысьих голов. Хищники выглядели почти как живые звери, только маленькие, яростно вгрызались зубами в древесную толщу. Ребенком Рауль иногда быстро просовывал маленький пальчик в одну из этих пастей, но сразу же отдергивал, а ну как откусит! - Ну, а ты что для себя решил, сын мой? Что собираешься делать? - Мне, отец, герцог дал отпуск на месяц. Мне так хорошо с вами, но потом придется вернуться на службу! - Я не о том спрашиваю, Рауль, и ты знаешь, о чем речь. О твоём будущем. - Но ведь оно как раз напрямую связано со службой у герцога! Что верно, то верно, не в монахи же парню идти. - О женитьбе пока не думаешь? Рауль сделал досадливый жест. Сейчас он мог рассчитывать разве что на брак с какой-нибудь состоятельной и не слишком молодой вдовой. Нередко это становилось выходом для безземельных рыцарей, но Рауль был ещё так молод! - Я все же постараюсь собственным мечом себе добыть и славу, и земли, и деньги. - Славу-то ты добудешь, - кивнул его отец. - Но насчёт остального... Ты уже сам убедился, сколько увенчанных славой рыцарей, и поопытнее тебя, продают свой меч то одному владетельному сеньору, то другому, а сами не имеют ни кола, ни двора. Пока выслужишь хоть усадьбу с земельным наделом, сто раз могут убить! Да, с землями и деньгами всегда всё сложнее. Рауль знал это и сам. Знал и то, что на свое жалованье рыцарь покупает доспехи, коня и сбрую и содержит не менее двух оруженосцев. Не говоря уже о том, что кони нередко гибнут в боях, недешевые доспехи оказываются покореженными и пробитыми, а на торжественных приемах и пирах нельзя выглядеть оборванцем, надо появляться в модной дорогой одежде. - Я беспокоюсь, главным образом, за тебя и Диану. Гонтран ещё не взрослый, да и родня его матери очень влиятельна. Вальдраду тоже не ждёт нищета. А вот тебе придется добиваться всего самому, особенно когда меня не станет. - Отец! - Ну что - отец? Жизнь есть жизнь. - Войны едва ли когда-нибудь прекратятся, отец, а значит, я без дела не останусь, - Рауль постарался сказать это беспечно, хотя слова отца о смерти причинили ему сильную боль. - Не стоит волноваться! Меня уже даже пытался переманить к себе граф Пуатье! В последней фразе барон уловил полудетскую наивную гордость и улыбнулся. - Ладно, иди. А об осторожности все-таки помни! Всем этим графам ты нужен, только пока можешь сражаться.