Сумерки. Сага. Млечный путь

      Я шел к нашей машине уже во второй раз. В первый я отнес коробку с вещами Ребекки, а в этот же я нес пакет с ее одеждой, придерживая другой рукой маленькое мохнатое чудо. Я не мог отправить его в приют, не после того, как моя мама запретила работникам больницы это делать. После небольшой истерики, во время которой пришедшая заканчивать уборку санитарка застала меня рыдающим с котенком в руках, я еще минут десять успокаивался и перевел полпачки ее салфеток. Но мне стало немного легче. Хотя бы дышать. Ком в горле больше меня не душил, ведь я все-таки позволил эмоциям выплеснуться, прежде чем они переполнили меня.       Я остался ждать Энн на улице. Хотя и было достаточно прохладно, октябрь, как никак, но холодный воздух помог мне прийти в себя и заставлял отвлекаться на то, чтобы согреть пальцы. Котенка я засунул себе за пазуху, боясь, что он замерзнет. Я присел на лавочку, осматриваясь вокруг — осень действительно входила в свои права. Пожелтевшие листья на деревьях создавали причудливую картину, словно языки цветного пламени поглощали все больше и больше территорий. Это было захватывающе. На земле трава уже помялась и подсохла, создавая ковер для скорых снегов. В небольших клумбах возле больницы от цветов остались лишь сухие черенки с листьями, словно тут рос старый бурьян, а не цвели яркие бутоны еще пару месяцев назад. А ветер, который сегодня был особенно сильный, прогнал остальных людей в теплые помещения, так что на улице мы с котенком сидели в полном одиночестве.       Телефонный звонок отвлек меня от созерцания окружающего мира. Номер не определялся, так что я сомневался, стоит ли мне брать трубку. Не дай Бог это звонок от оператора или торговых агентов. Когда казалось, звонок сейчас отключится, я все-таки принял вызов.       — Алло? — спросил я, но в трубке была тишина.       Секунда, две. Я начал злиться на себя за то, что принял этот звонок, на этого гребаного шутника, который только и делает, что молчит в трубку. Но прежде, чем я успел открыть рот и сказать свое мнение о собеседнике, я услышал знакомый голос. Родной голос, которого и не ожидал услышать, он выбил из легких весь воздух, набранный для гневной тирады.       — Привет, Натаниэль, — голос был тихим и осторожным. — Я слышал, что случилось с твоей мамой. Мне очень жаль.       Жаль. Ему жаль!       — Зачем ты звонишь, Эдвард?! — получилось гораздо резче, чем хотелось.       Я уже давно не злился на него, мне было обидно. Обидно из-за того, что он так поступил, что ушел из моей жизни, решив все самостоятельно.       — Прости, я не должен был звонить. Прости… — мысли скакали как перепуганные лани. «Сейчас он положит трубку, и ты больше его не услышишь», — набатом раздавалось в голове.       — Все… все в порядке. Но разве не ты сам сказал, что больше не будешь вмешиваться в мою жизнь? — это прозвучало слишком жалобно.       И снова короткое молчание.       — Сказал. Но… у меня не очень получается.       — Я заметил, — ответил я, и снова молчание. — Ты не передумал, не хочешь вернуться?       — Нет, я… прости, Натаниэль. За все.       — Ты виноват лишь в том, что ты идиот, — не смог удержаться от сарказма я.       — Может быть, — голос вампира стал громче и немного потеплел.       — Ты… тоже прости за то, что я сказал тогда, — мне было важно попросить прощение. Слишком многое я тогда сказал и, возможно, слишком резко.       — Все в порядке, ты не должен извиняться.       Я пожал плечами, а когда понял, что по телефону этого не видно, коротко сказал:       — Кто знает.       Тишина снова затягивалась, но мы не пытались нарушить ее. Я, по крайней мере, не знал, что мне говорить. Мысли то проносились с бешеной скоростью, то застывали.       — Я должен идти, — прервал молчание Эдвард. — Все будет хорошо, Натаниэль, не сразу, но… через какое-то время…. Пока.       — Пока, Эдвард, — тихо сказал я и через секунду услышал короткие гудки, означавшие окончание разговора.       Я с минуту смотрел на телефон, не будучи уверенным, как воспринимать этот звонок.       — Милый, все в порядке? — сзади почти бесшумно появилась Энн. В руках она держала темный пакет. «Урна с прахом», — пронеслось у меня в голове, заставив отвести взгляд и смотреть куда угодно, но не на нее.       — Да, Энн. Я… забрал мамины вещи из больницы, они уже в машине.       — Тогда пойдем?       — Да, — я встал, придерживая котенка за пазухой. — И еще, вот, — я вытянул пушистый комок из-под куртки, показывая его тете, — мама заботилась о нем последние пару месяцев, и мне сказали… ну, что если я не заберу его, то котенка отдадут в приют, — мой голос становился все тише.       — Я поняла, — мягко сказала Энн.       А затем внимательно рассмотрела котенка в моих руках. Ее взгляд с любопытного стал настороженным, а потом удивленным.       — Натаниэль, ты не чувствуешь ничего странного?       — В каком смысле? — я озадаченно переводил взгляд с нее на котенка и обратно, не понимая, что тетя имеет ввиду. Она закатила глаза, но все же пояснила:       — Этот котенок как-то странно ощущается с помощью дара.       Я нахмурился, посмотрел на котенка и попробовал почувствовать свою магию. С тех пор, как я узнал о Ребекке, я словно закрыл все чувства, включая свой дар. Старался не обращать на него внимания. Но сейчас, сделав глубокий вдох, почувствовал вибрацию под кожей и развернул свою магию.       Знаете, все люди используют разные органы чувств. Зрение, слух, обоняние, тактильные ощущения, вкус, чувство равновесия. Ведьмовской дар был седьмым чувством. Это было похоже на маленький огонек в груди, вспыхивающий разными цветами, в зависимости от того, что ты чувствуешь. Как предаваться ностальгии, когда сердце ноет от ощущений, которые ты уже не испытаешь, и тепла от прекрасных минут, которые когда-то у тебя были.       Я развернул дар, стараясь ощутить мир вокруг себя. Вот легкий отблеск магии Энн, родной, теплый как какао. А вот еще один в моих руках. Мягкий и такой же родной, как… как мамины объятия. Я с шоком распахнул глаза и уставился на котенка.       — Почему? Почему я его так ощущаю?       — Я не уверена, — покачала головой Энн, — нужно вернуться домой и провести один ритуал.       Я кивнул головой, прижав котенка к себе, отпуская дар, стараясь вернуть то чувство, что так поразило меня несколько секунд назад. Получилось — от этого я расслабился, окончательно успокаиваясь, и сел в машину.       Дома первым делом Энн решила выяснить, что не так с котенком, и почему наша магия так странно реагирует на него.       — Ты еще не учил этот ритуал. Вот, найди здесь «Gairm anam», я пока все подготовлю, — сказала Энн, протягивая мне одну из старых рукописных книг.       Я стал аккуратно перелистывать желтые страницы, выискивая необходимый ритуал. Вот, ритуал «Призыв дождя», который, исходя из названия, призывал дождь. Логично. Вот, «Обмен жизни» — довольно мрачный ритуал, используя который, колдун переносит жизненные силы одного человека в другого. Следующий, «Залог верности» или «Gealladh dìlseachd», использовался для прикрытия женщинами неверности своим мужьям. Если женщина забеременела от другого, ведьмы использовали этот ритуал, чтобы дать будущему ребенку от одной до трех отличительных черт законного мужа. Интереснейший ритуал, но в современных реалиях, при проведении ДНК-теста, скорее всего, получится несуразица. Пролистав еще пару страниц, я, наконец, нашел то, что искал — «Призыв души». Ритуал, мягко говоря, был аналогом спиритического сеанса.       Когда я оторвал взгляд от книги, то увидел, что Энн сделала довольно много. Ровный круг в центре нашего подвала был исписан рунами. Четыре белые и четыре черные свечи уже были зажжены и расставлены по периметру. А в центре стоял горшок, с пока еще живым цветком, который Энн пожертвовала из своей теплицы. Котенка Энн посадила рядом с собой, но так, чтобы он был в периметре круга. Я пробежался глазами по тексту. Что же, ничего сложного. Пора было начинать ритуал.