***
Держа блокнот на коленях, Сасори незаметно поглядывал на сидевшую рядом Наруто, зарисовывая ее безумно сонный и потрепанный вид. С лохматыми волосами, в толстовке и жутким ворчанием девушка лежала грудью на столе. Рядом стоял уже давно остывший чай, который так любезно приготовил Нагато. Сам парень по-прежнему возился возле плиты, готовя завтрак для их большой компании. В холодильнике копошилась Конан в попытке найти нужные для Узумаки продукты. А ее благоверный монотонно перемешивал горячий кофе, сидя за столом вместе с молодежью и напряженно смотря в окно. Хмурость дождливого утра отражалась в каждом движении Яхико, периодически поглядывающего на уже друга. Соперничество с Нагато окончательно растопталось в тот момент, когда тот признал сам себе, что неравнодушен к сестре. И не просто любит — а превозносит, боготворит как нечто внеземное. Но при этом запретное для его теплых и очень нежных чувств… — Даттебайо… убейте меня. Сасори еле заметно дернул уголком губ, когда со стороны Наруто донесся мучительно жалобный стон. Карандашом он сделал финальные штрихи, после чего одухотворенно посмотрел на получившееся изображение. Таких набросков у него было немного — лишь пару раз он смог запечатлеть естественную красоту этого солнца. Но каждый раз, когда ему удавалось поймать такой до боли редкий момент, Акасуна всё сильнее убеждался в мысли: он нашел свой идеал — И зачем было так много пить? — Яхико колко подметил, и Сасори сразу закрыл свой блокнот, возвращая себе невозмутимый вид. Глянув на экран телефона, парень встал из-за стола и, предупредив Наруто, что он скоро подойдет, покинул кухню. В пороге он столкнулся с полуживым Итачи, вид которого был далек от идеально-учиховского. Бутылка спиртного в одиночестве сказалась на нем не самым лучшим образом. И от былой интеллигентности, присущей клану Учиха, не осталось и следа. Лишь на секунду в глазах брюнета зажегся недобрый огонек, который также быстро потух. Проводив Сасори до лестницы, Итачи полуживым трупом добрался до стола и бессильно рухнул на освободившееся место возле Наруто. И сразу пожалел о своем решении, когда девушка громко крикнула: — Имею право! У сестры день рождения был! После очередного упоминания об Изанами Нагато сделал глубокий вдох. А после взял тарелку с бутербродами и поставил ее в центр стола. На лицо заползла ненатуральная улыбка, а с губ слетела язвительная усмешка, с которой он хлопнул Итачи по плечу. — О, еще один алкоголик, — и сразу удостоился испепеляющим взглядом. — Завались. Узумаки уже хотел сказать какую-нибудь колкость, но резко передумал, заметив идущую на кухню Изанами. Всё тело напряглось, на сердце залегла глубокая печаль — и лишь спустя минуту абсолютной тишины Нагато сумел выдавить из себя одно единственное слово: — Кофе? — Ружье, — Итачи сразу ответил, откидываясь на спинку стула. Чувствовал он себя настолько паршиво, что хотелось сдохнуть. Все-таки пить одному было не самым его лучшим решением. Но, видимо, вчерашний вечер не прошел бесследно не только для него… — Всем привет, — Изанами бодро поздоровалась со всеми присутствующими, после чего направилась прямиком к сестрице. Взглядом она мимолетно столкнулась с братом, который как-то резко повернулся к ней лицом — пряча от ненужных глаз свое смущение. Зацикливаться на этом девушка не стала, а сразу пришла в сильнейшее замешательство, заметив состояние Наруто. — Солнце, ты всю ночь, что ли, отмечала? По голове ласково провели рукой, и блондинка стыдливо опустила глаза в стол, стремясь спрятать ото всех горящие щеки. Внизу живота закололо от воспоминаний прошлой ночи. Алкоголь был. Но помимо двух бутылок вина Наруто получила тонну нежности и любви от своего «парня», с которым она провела еще одну незабываемую ночь. — Почти, — робко ответила, отчего проплывший мимо Хидан не смог сдержать пошловатой ухмылки. — А я-то думал, кому там полночи было хорошо… Шумно выдохнув, Нагато обернулся в сторону Мацураси, но сказать ничего не успел, поскольку его опередила захмурневшая Изанами. — Хидан, — холодно протянула, и парень сразу выставил ладони вперед, ощущая на себе множество тяжелых взглядов. — Понял, — покорно присел за стол и злыми глазами начал прожигать затылок Узумаки, вспоминая горькую, соленую сладость, въевшуюся в женские губы. Этой ночью он получил желаемое, утешая и пытаясь выбить из Мико всю чертову дурь. Но каждая его попытка, — будь она мягкой и трепетной или преисполненной жестокостью, граничащей с безумством, — заканчивалась одним и тем же: в ее холодных глазах по-прежнему зияла бездонная пустота. И как бы Хидан не старался, сколь нежным не был этой ночью, лишь холод и слезы он получил от этой близости. А также понимание, что Узумаки стал настоящей болезнью, которая отравляет жизни многих людей. Друзей, родных — любимых… — Иза… давай поговорим. Залив в кружку кипяток, девушка на мгновение замерла, услышав тихий голос брата. Кожа покрылась мурашками, когда каждой клеточкой своего напряженного тела она ощутила его въедливое внимание. А в груди сдавило от столь внезапной тревоги, что все мысли мгновенно закрутились в безумный клубок, не позволяя ей быть такой же, как и раньше. Безразличной, надменной — отрешенной от всего, что может ранить ее хрупкое сердечко. — О чем? — нервно улыбнулась, убирая волосы за ухо. Конан и Яхико переглянулись друг с другом, испытывая искреннее сочувствие к другу. А сам Нагато горько усмехнулся — в своих мыслях. Горько и с пониманием, что сестра теперь будет сторониться его, как чумного. И всё из-за желания любить. — Ты о вчерашнем? Не переживай, всё нормально. Это ведь задание было. И… мне надо идти. Еще увидимся. Изанами быстро протараторила и, схватив горячую кружку, позорно сбежала от мысли, что вчерашний поцелуй с братом посеял внутри что-то неправильное. Восхищение его талантом стало постепенно перетекать в совершенно иное русло — и осталось сделать маленький толчок, чтобы запретное, нечто омерзительное превратилось в пугающую реальность… Как только топот по лестнице затих, на кухне и во всем доме повисла давящая тишина. Непогода за окном усиливалась. И с каждой минутой порождала не самые радужные мысли. Взгляды каждого преисполнились грустью и безвыходностью своего положения. А на душе, подобно горькому меду, растеклась мысль, что в этой жизни не всем дано быть счастливыми. И когда это счастье уходит к твоему другу, брату или сопернику, боль от столь тяжелого понимания становится сильнее в сотню раз. А затем наступает момент для чудовищных мыслей и помыслов, которые способны разрушить даже самые стойкие связи.***
Наруто лениво водила расческой по волосам, когда дверь за спиной очень тихо скрипнула. В голове промелькнула мысль, что это вернулся Сасори, который куда-то очень странно испарился. Но брошенный за плечо взгляд мгновенно принес ей толику разочарования. — Итачи?.. — и снова повернулась лицом к окну, по которому ручейками скатывался холодный дождь. — Изанами не… — Я вообще-то к тебе пришел, — низкий голос перебил ее, заставив девушку незаметно напрячься. Голубые глаза чутка сощурились, а через мгновение вся настороженность устремилась к подошедшему к ней Учиха. Заметив мужские вещи, аккуратно сложенные на кровати, Итачи терпеливо выдохнул и поспешил скрыть свою злость за непроницаемой маской. — Чего хотел? — Поговорить, — с нажимом ответил и присел на край стола, устремляя цепкий взгляд к своему глупому, глупому солнышку. — О чем, даттебайо? Наруто отложила расческу, после чего демонстративно взяла телефон. — О нас, — Итачи решительно начал, на что Узумаки в наигранной заинтересованности поджала губы. — Интересное начало… Потемневшие от недовольства глаза слегка прищурились, с потрохами выдавая состояние Итачи. Весь прошлый вечер и ночь он думал. Много думал над тем, что ему делать со своими чувствами к этому солнцу. И если раньше он готов был ждать, надеяться на ее проницательность, то последние события вынудили его пойти в лобовую. При этом надеясь, что благоразумия у девушки больше, чем ветреного поведения. — Не прикидывайся, Наруто, — серьезно отозвался. — Ты же не дура, и давно уже поняла, что я к тебе испытываю. Мелкая дрожь пробежала по женской спине, и взгляд голубых глаз мгновенно похолодел, вытесняя последние остатки тепла к этому человеку. — Итачи, что бы ты себе там не удумал, скажу сразу, — и посмотрела на Учиха с таким хладнокровием, что парень невольно поежился от восхищения. Ведь так смотреть на него могла только Наруто. Добрая, мягкая снаружи — но с суровым стержнем внутри. Минато взрастил достойную наследницу. А влияние Изанами сказалось на сестре только с хорошей стороны, сделав из маленького солнышка настоящего хищника. — Для меня ты только друг. — А ты для меня уже давно нет… С придыханием прошептал и неожиданно для девушки навис над ней полубезумным коршуном. Одной рукой он до побеления в костяшках вцепился в край стола, а второй обхватил спинку стула, в которую Наруто инстинктивно вжалась. В глазах ее мелькнул еле заметный страх, а дыхание насытилось некой тревогой, которая просочилась в ее дрогнувший голос: — Перестань. — Я вот всё понять не могу… — будто не услышав ее, наклонился к самому лицу и с недоброй ухмылкой заглянул в два холодных хрусталика. — Почему Акасуна? Чем он тебя так привлек? Мы же с тобой с детства знакомы… — Вот именно, — и быстро встала со стула, чтобы убежать к сестре. Но только она поднялась, то сразу оказалась прижата к мужской груди. Сковав девушку в стальных объятиях, Итачи жадно проглотил ее тяжелый вздох и с неконтролируемым вожделением посмотрел на мягкие уста. Язык очень медленно повел по пересохшим губам, увлажняя их многолетним желанием. Об этом поцелуе он мечтал годы. Грезил об идеальном теле в своих руках ночи напролет. А когда обнимал ее по-дружески, когда она называла его другом, то готов был лезть на стенку от лютой безысходности. Друг — одно слово, а звучит как приговор, который сегодня, в сию же секунду он разорвет собственными руками — и возьмет свое… Наруто настойчиво уперлась ладошками в грудь Учиха, но отстраниться от него ей не дала рука, что легла на затылок. Парень насильно притянул ее к себе и на выдохе прикоснулся к безумно сладким и самым мягким губам. Ошарашенное мычание прокатилось по спальне, которое неожиданно натолкнулось на тихое покашливание. — Нару, тебя там Нагато звал. Сквозь плотный туман, сковавший его сознание, Итачи услышал самый ненавистный для него голос. Он нехотя выпустил девушку из своего плена, после чего с пылающей яростью уставился на появившегося Сасори. Акасуна пропустил вылетевшую блондинку и снова облокотился плечом о дверной косяк. И такое безразличное поведение незамедлительно привело Учиха в еще большую злость. Неторопливо приблизившись к своему сопернику, Итачи со всей силы ткнул того пальцем в грудь, с угрозой заглядывая в два насмешливых омута. — Дам тебе совет, малец. Не переходи мне дорогу — растопчу. Сасори в ответ усмехнулся, обнажив белоснежные клыки, и полным безмолвием проводил Учиха до его комнаты. Как только за брюнетом захлопнулась дверь, с лица Акасуны мгновенно сошли все эмоции, и в ледяных глазах полыхнул хищный огонек. — Ну попробуй, Учиха, попробуй. Только боюсь, кишка тонка… Вытащив телефон, парень подошел к окну и набрал нужный номер. Через пару гудков на том конце раздался ворчливый голос Какузу, который был явно недоволен столь ранним звонком. Но Акасуна даже бровью не повел на нелестное обращение в свой адрес. Лишь дождался окончания утренней брани и металлическим голосом проговорил: — Мне нужна вся информация на Итачи Учиха и его семейку. Включая их связи с мафией.