Atli Orvarsson — Aurora's Theme (Agnus Dei)
Шаг в неизвестность страшит. Люди боятся перемен. Они сторонятся того дня, когда нужно переступить через себя, оборвать все связи с прошлым, чтобы просто начать новую жизнь. Многие верят, что она обязательно станет лучше. За пеленой их ждет долгожданное счастье… Ждет. Но Обито давно перестал ждать глупого чуда. В этом мире нет места простому человеческому счастью. Он пытался его отыскать — находился в поисках долгие годы, каждый день вспоминая свою дружную семью. Ему всегда хотелось найти ту единственную. И Обито отыскал ее. Даже сделал этот шаг в неизвестность в надежде встретить там свою мечту. Мечта нашлась. Однако и осыпалась она также быстро, лишив сироту последнего.Надежды.
От стен отражалось гулкое эхо шагов, пока Обито шел по коридору. Прошла всего неделя, как он бросил Изанами. В тот же день случилась еще одна чудовищная трагедия: в метро произошел теракт, забравший жизни многих людей. Вскоре пройдут похороны тех, кому не суждено больше вернуться к своим семьям, детям… Отныне их удел — лежать в холодной земле. А его участь — вечное одиночество, которое он будет стойко охранять до конца своих дней. С него достаточно отношений и глупых грез о семье. Хватит. Пора бы уже понять, что судьбой ему уготована вечная холодная тишина. Без тепла любимой и звонкого смеха детей. Палец зажал дверной звонок, и парень невольно усмехнулся. В их первую встречу Изанами трезвонила больше пяти минут. Просто потому, что хотела. Вредная она у него… Была. Непозволительные воспоминания осеклись с появлением того, кто и лишил его будущего. Взглянув на Нагато, Обито на долю секунды испугался. Где-то глубоко-глубоко в душе шевельнулся червячок тревоги за бывшего друга. Осунувшееся бледное лицо, чудовищные синяки под глазами и покрасневшая склера навели на мысль: что-то произошло. С девчонками? Если даже и так, его волновать это уже не должно… — Вы посмотрите, кто приперся, — выплюнув эти слова, Нагато за секунду вернул себе суровый вид. Но вот взгляд так и остался потерянным, лишенным желания ссориться с бывшим другом. Сил для этого больше не осталось. Он вымотан, вымотан морально, физически. Нормального сна он не знал уже неделю. От бессилия колени дрожат, и свинцовая голова неустанно клонится к какой-нибудь поверхности. Ему нужно покемарить всего пару минут. Совсем немного, чтобы… еще раз увидеть изувеченный труп сестры. Узумаки встрепенулся, когда перед глазами замаячил мертвый ангел, улетающий обратно на небеса. Побив себя по щекам, он снова посмотрел на появившегося Учиха. — Не волнуйся, я ненадолго, — Обито настойчиво оттолкнул его в сторону, после чего зашел в квартиру. Взгляд сразу метнулся к верхней одежде, среди которой он не заметил пальто Изанами. Нет дома? Так даже лучше, — Только вещи забрать… Плохо скрываемая грусть просочилась в шепот, который мгновенно затерялся в оглушительной тревоге. Внезапно он услышал сдавленный плач. Учиха насторожился и очень медленно подошел к гостиной, в мыслях прося, чтобы это был всего лишь плод его воображения. Но с последним шагом все мольбы превратились в мелкую пыль, от которой на сердце осталось отвратительное предчувствие беды. — А ты чего ревешь? — с налетом беспокойства уставился на диван, где сидело сгорбившееся подобие Наруто. Всхлипнув, блондинка подняла на парня покрасневшие глаза и надрывно прохрипела: — И-иза… Она… — Что с ней? — Обито резко повернул голову к Нагато, когда тот протиснулся мимо него. Узумаки присел возле сестры, позволяя той укрыть свои слезы в его объятиях. Самому держаться становилось всё труднее. По ночам, когда Наруто всё же удается заснуть у него под боком, он позволяет себе немного слез. Каждый день приходить в больницу к любимой и не видеть ее глаз — больно. Сердце плачет кровавыми слезами, разрывая себя на мелкие-мелкие кусочки, ежесекундно умоляя вернуть сестру. Он готов испытать всю боль этого мира, готов пройти через все круги ада, чтобы Изанами просто жила. Другого не надо. Лишь бы она была здорова. — Тебя это уже не касается, — Нагато сердито прошипел, и в то же мгновение его глаза полыхнули яростным огнем, когда перед ним возник побледневший Обито. Схватив друга за грудки, брюнет грубо рванул его на себя. Наруто отпрянула к подлокотнику, в страхе смотря то на брата, то на Учиха. Слезы скатывались по ее покрасневшему лицу, в груди изнывало от просьбы не ссориться. Но все слова, которые она так хотела отпустить, забивались судорожными всхлипами — и слепым страхом, что просочился во взгляд черных глаз. — Нагато, что с Изанами? — пустым голосом прошептал, на что Узумаки лишь злобно фыркнул. — Умерла. По заледеневшим жилам прокатилась холодная дрожь. В одночасье мир перестал существовать для него, покрывшись черным саваном пустоты. Все звуки пропали, эмоции и чувства померкли, и Обито отшатнулся назад, стеклянным взглядом утопая в болотистой трясине услышанного. — Ч-что? К… Как? — судорожно прохрипел, отказываясь верить в эти слова. Это шутка! Злая шутка, призванная добить его самым низким способом! Изанами… она не могла погибнуть. — Тебя это уже не касается, Учиха, — Нагато подошел к бывшему другу и холодным голосом продолжил, подобно демону упиваясь теми эмоциями, что мелькали на лице бывшего сестры. — Это дело только моей семьи. А ты больше не ее часть. Обито зажал переносицу двумя пальцами и сильно зажмурился, глубокими вдохами пытаясь вернуть себе хладнокровное спокойствие. — Узумаки, не заставляй… — Ты как раз вовремя, — вдруг в гостиную прошел Минато, при виде которого Учиха испытал маломальское облегчение. — Есть серьезный разговор. — Минато-сама, что с Изанами? Перехватив просящий взгляд объяснить, мужчина покосился на ревущую дочь. Коротким кивком он показал Обито следовать за ним, а Нагато, который попытался пойти за ними, безмолвно приказал оставаться с Наруто. — В больнице. Минато вышел на балкон и дрожащими пальцами достал сигарету. Но зажечь ее так и не смог. Первая, как и вторая выпали из рук. Когда он попробовал вытащить новую, Учиха перехватил пачку с зажигалкой и с большим спокойствием помог Минато. Тот благодарно кивнул, затягиваясь отравляющим никотином. — Изанами оказалась в метро, когда произошел взрыв. Сейчас жизни моей дочери ничего не угрожает, но ее состояние по-прежнему тяжелое. Чуть подрагивающие пальцы вцепились в металлическое ограждение, сжимая внезапно появившуюся решимость. С глубоким вдохом легкие наполнились морозной свежестью раннего утра, и Обито без раздумий произнес: — Я… я хочу навестить ее. Но как же он ошибался, стойко веря в свои силы, которых оказалось недостаточно перед увиденным ужасом. Пропитанный лекарствами и отчаянием воздух холодил до глубины души, пока Учиха следовал за Минато. Коленки потряхивало, по спине носились пугающие мурашки, а в груди с каждым шагом зарождалось нечто снедающее, пронзающее острейшими нитями и так разбитое сердце глупого человека. В больнице царила пугающая тишина. Лишь изредка им на пути попадались медсестры и врачи, в глаза которых Обито старался не заглядывать. Раз он посмотрел — и сразу обжегся о боль и сожаление, что засело во взглядах этих спасителей. Они многих спасли, многим подарили второй шанс на жизнь. Но… были и те, кого вернуть не удалось. Проходить мимо палат было страшно. В окошках он замечал людей, чьи слезы собирались в холодных ладошках их родных. Уныние ощущалось на кончиках пальцев. А от мысли, что в этом крыле находятся самые тяжелые пациенты, становилось больнее всего. Обито шел с замиранием сердца, умоляя всех богов, чтобы с Изанами не приключилось самого страшного. В горле застрял комок горьких слез, которые он удерживал в себе. Удерживал, но потом отпустил эти живые эмоции, когда Минато подвел его к самой последней палате. Взгляда в окошко хватило, чтобы глаза защипало от нахлынувшего отчаяния. За дверью, в небольшом помещении с притемненным освещением лежал его ангел. Опутанная проводами, она была подключена к системе жизнеобеспечения. По кардиомонитору бежала почти слабая линия, настораживая одним только видом. В изгибах локтей торчало множество трубок, по которым струилась жидкость из капельниц. На лице — маска искусственной вентиляции легких. Грудь почти не вздымалась. Кончики пальцев коснулись холодного стекла, словно это могло приблизить его к девушке. На пол рухнуло несколько слезинок, и Обито с болью на сердце посмотрел в поникшие глаза Минато. — Что случилось? — Ее нашли под обломками, — ровным голосом начал, но мелкая дрожь, проскальзывающая в каждое слово, моментально сорвала маску сильного человека. Намикадзе пытается стойко сносить произошедшее. Каждый день говорит младшей дочери, что Изанами обязательно поправится. Нужно только подождать. Время лечит. Но лишь в моменты одиночества он опускает плечи и открывает этому миру свое настоящее и уже не такое сильное лицо. — Врачи привезли ее со смещением грудной клетки. Пришлось делать срочную операцию, во время которой… — Минато на миг замолчал, глубоким вдохом возвращая себе немного спокойствия. Внезапно возникло желание напиться до беспамятства. Но сразу же оно и пропало, когда мужчина посмотрел на свою маленькую и такую хрупкую малышку: а он ведь всегда считал ее самой сильной… — Во время операции у нее дважды останавливалось сердце. Пришлось ввести в искусственную кому. — Она выживет? Обито перевел взгляд к своему зайчонку, на голову которого свалилось так много несчастий… И я ей столько всего наговорил перед уходом. — Да, но… Внезапная заминка резанула по трепещущему сердцу, и парень осторожно покосился на мужчину. Минато молчал. Смотрел куда-то в пустоту, раз за разом прокручивая прогнозы врачей. Они говорили много. Но в одном были солидарны абсолютно все: психологические проблемы дочери лишь усилятся. Как раньше уже не будет… Прежняя Изанами умерла в том метро. — Давай не будем забегать вперед, — выдавив из себя улыбку, мужчина хлопнул Обито по плечу. — Главное, что она жива. — Минато. Не пройдя и шага, безутешный отец обернулся и пытливо посмотрел в две черные бездны, что горели безудержной просьбой. — Я… я могу навещать Изанами? — и до крови прокусил внутреннюю сторону губы, когда Минато внезапно усмехнулся. Но бесцветно и совершенно безнадежно. — Зачем, Обито? Ты же бросил мою девочку. — Тогда зачем Вы привели меня сюда? С последним словом в коридоре повисла унылая тишина. Парень сжимал и разжимал кулаки в ожидании своего ответа. А мужчина… опять безмолвствовал. В потемневших глазах плескалось нечто страшное, пропитывающее ядом все мысли отца, заставляя того быть тем, кем он никогда не хотел стать. Но страдания семьи искажают человеческую сущность. Они вытягивают на свет всё самое темное, чем болеет душа. И просачиваются в каждое слово, которым хочется ударить в самое сердце… — Чтобы ты прочувствовал боль моей семьи и понял, что во всем этом лежит и твоя вина, мой мальчик. От того парка идет прямой автобус до квартиры Нагато. Но Изанами решила поехать на метро… после встречи с тобой. По камерам мне удалось проследить ее маршрут, и знаешь, что я увидел? Обито нервно сглотнул, когда во взгляде мужчины блеснули горящие огоньки угрозы. — Моя девочка пыталась покончить жизнь самоубийством! Она хотела спрыгнуть под поезд! — нервно процедил сквозь зубы, до красных подтеков врезаясь когтями в кожу ладоней. Лицо Минато внезапно побагровело, и вены на шее набухли от нахлынувшей ярости. — Ее вообще не должно было быть в метро! А ты… — и глубоко вдохнул, возвращая на лицо непроницаемую маску холодности. — Не советую больше приближаться к ней. Замечу хоть раз, пеняй на себя, Обито. Для тебя она умерла. Навсегда. А теперь прощай. Это была наша последняя встреча. После этих слов из-за угла вышло два охранника. Минато кивнул на побледневшего парня и молча зашел в палату к дочери. Глаза замельтешили по сторонам, отказываясь принимать случившееся за правду. Обито попытался ухватиться за ручку двери, но его сразу одернули в сторону. Второй раз пытаться он не стал. По разные стороны от палаты встало два амбала, наглухо закрывая путь к маленькому ангелу. Навсегда Учиха на нетвердых ногах поплелся на выход из больницы, ведомый самой страшной мыслью — Изанами могла умереть из-за него. Он ушел тогда, оставив ее одну. Бросил… Но почему ты захотела умереть? Внезапная мысль пронзила его так неожиданно, что Обито чуть не задохнулся от своих же догадок. Каждую клеточку охватило снедающим огнем, и мысли пришли в полный раздрай. Живот скрутило от нахлынувших эмоций, мелкой дрожью убегая к быстро бьющемуся сердцу. Нет. Минато не может с ним так поступить. Только Изанами имеет право прогнать его. Он обязан услышать ее, чтобы понять, какими же глупцами они были всё это время. Для побега еще рано. А для будущего еще есть шанс. Только нужно дождаться его — и ни в коем случае не упустить…***
Frida Johansson, Henrik Oja — Start Anew
В глаз ударил яркий луч света. Недовольно проворчав, Изанами поспешила избавиться от медицинского фонарика, с которым пришла неприятная режущая боль. Руку врача она отпихнула в сторону, а голову повернула к большому окну во всю стену. На тумбочке стояла ваза с красивым букетом, который принес Нагато. Каждый день новый — и ни одного одинакового. Сегодня белые розы, подобные той красоте, что развернулась на улице. Пока мужчина в белом халате делал последние пометки в ее карточке, грустный взгляд утопал в поднявшейся пурге. Наступила зима. Пришли холода, а вместе с ними улицы Токио накрыл пушистый белый саван. В центре зима ощущалась не так ярко, как это было на окраинах. И клиника, куда ее перевел отец, находилась в самом эпицентре холодной, но по-своему прекрасной погоды. Снежные шапки укрывали некогда зеленые насаждения. Вдали виднелись густые леса, за которыми раскинулся шумный мегаполис. Но здесь царила умиротворенная тишина. Покой. На осунувшемся лице промелькнула печаль. Два месяца безвылазного лечения и реабилитации уже стояли поперек горла. Изанами хотела домой. Физически она чувствовала себя вполне сносно. Только дышать пока трудно. А в остальном она готова хоть сейчас вылететь из клиники и с разбегу нырнуть в глубокий сугроб… Мечты, мечты. Кто ей позволит подняться с кровати? Даже ходить пока разрешают в присутствии медсестры — и то, всего полчаса. За своими мыслями Изанами не заметила, как врач закончил заполнять очередной лист осмотра. И так каждый день. После взрыва ее жизнь уподобилась замкнутому кругу, в котором она существовала, а не жила. Впервые это раздражало. Но Изанами всеми силами старалась не поддаваться унынию. А родные и близкие каждодневно навещали ее, разгоняя хмурое настроение своим присутствием. Она никогда не признает этого, продолжит ворчать по поводу новых цветов от брата, продолжит показывать свое нежелание смотреть с Наруто очередную сопливую мелодраму или глупую комедию. А еще она будет постоянно уворачиваться от щенячьей нежности отца. Она будет вести себя как раньше. Но внутри никогда не перестанет благодарить этих людей за поддержку. Без них она бы перестала даже существовать. — Ну что, Изанами, — врач весело улыбнулся, на что девушка сразу закатила глаза. Нет, она рада не всем: ее бесит этот никогда не унывающий человек. Аж блевать тянет от его позитива. — Еще недельку полечишься, и можно замуж выходить! В груди резко кольнуло, и Намикадзе лишь усилием воли сохранила маску абсолютной невозмутимости. Только зубы сжала так, что скулы свело от сильного напряжения. Новый вдох дался ей особенно трудно. — А пока продолжаем следовать моим рекомендациям, — мужчина со вздохом поднялся с кровати и под хмурый взгляд покинул палату. Снаружи он сразу оказался окружен множеством людей, только и ждущих отмашки для прорыва к больной. Усмехнувшись, он разрешил молодежи пройти, а сам зажал планшет с бумагами под мышкой и вместе с Минато неторопливым шагом двинулся к своему кабинету. — Состояние Вашей дочери я оцениваю, как стабильное. Она быстро идет на поправку. Рентген показал, что все кости срослись правильно… — Но Вас что-то беспокоит, Кото-сан, — блондин резко замер, уловив в голосе врача ту самую нотку, от которой на сердце становится неспокойно. Мимо них прошла медсестра, на ходу попросив Кото зайти к другой пациентке. Вздохнув, он снова посмотрел Минато прямо в глаза. — Меня пугает ее психологическое здоровье. Пока Изанами находится в стенах клиники, это не выражено так сильно. Вы этого можете даже не замечать. Но, вернувшись обратно в социум, она столкнется с серьезными проблемами. На вчерашнем сеансе у психолога она опять молчала. — Это ее привычное… Лечащий врач согласно кивнул. — Да, Минато-сан, Вы правы. Я досконально изучил дело Изанами и отлично понимаю, что психологическая травма детства отложила отпечаток на ее поведении. Но сейчас ситуация немного другая. Она чуть не погибла. Ее организм испытал сильный стресс… Минато прикрыл глаза и выставил ладонь вперед, пресекая объяснения и так очевидных вещей. — Ближе к делу, — сухо произнес и в нетерпении покосился на палату дочери. — Боюсь, что у нее может возникнуть посттравматическое стрессовое расстройство… Вам… — Я служил, Кото-сан, и мне хорошо известно, что происходит с пациентами, которым поставили такой диагноз, — Намикадзе серьезным голосом перебил врача и сразу добавил, зажимая переносицу. — Значит придется возобновить сеансы у психотерапевта. Ты их никогда не любила, Иза. Безрадостно усмехнувшись, Минато поблагодарил доктора и поспешил к своему ангелочку. Уже на подходе к палате он услышал громкие голоса, перекликавшиеся с заливистым смехом тех, кому оказалась не безразлична судьба Изанами. Когда-то они сторонились ненормальной девчонки. Возмущались и бесились от ее взрывного характера. Может даже ненавидели, презирали — а потом внезапно для себя потянулись к ней, увидев в колючем, нелюдимом человеке шанс изменить свою жизнь. Было сложно, больно ломать свои взгляды на эту жизнь. Раньше она казалась им серой и унылой. Для кого-то ограниченная пустыми чувствами. Но появление одного человека разрушило размеренную жизнь, наполнив ее красками и новыми, живыми эмоциями. И теперь уже никто не хочет возвращаться к тому, что было в раньше. Даже если там осталось нечто дорогое… — Сегодня звонили из музыкальной студии и спрашивали, когда мы почтим их своим присутствием. Изанами отвела взгляд к брату и красноречиво дернула бровью, намекая на неполный состав их группы. Минус вокалист и… барабанщик. Поудобнее устроившись напротив сестры, Нагато положил гитару на скрещенные колени. Самое теплое местечко заняла Конан, присев на кровати возле подруги и осторожно приобняв ту за плечи. Яхико, подобно мечтателю, с ногами взобрался на подоконник, чтобы просто посмотреть на местные красоты. Такого в городе не увидишь. Здесь даже дышать было легче — воздух чистый, опьяняющий мысли настолько, что возникает желание остаться в этих местах навсегда. О таком не переставал думать и Узумаки, исподлобья наблюдая за сестрой. Когда отец перевел ее в эту клинику, она начала чаще смотреть в окно. На природу, которая манила уставшее сознание. После случившегося всем стало боязно жить в границах мегаполиса. Ведь это показало, что никто не застрахован от подобного. Изанами — самый страшный тому пример. — Закончим учебу и уедем отсюда. Конан мигом покраснела, перехватив взгляд Яхико. Мысль, что они потом распишутся, заведут детей — станут настоящей семьей, всегда вызывала у нее очень теплые, но отчего-то неловкие чувства. Но в отличие от лучшего друга все ее мечты были реальны. Ведь никто не воспротивится браку с любимым человеком. Родителей нет — а связь их не вызывает отвращения у окружающих людей. Им проще жить. Однако Нагато не унывает. Каждый день он приезжает в клинику к сестре, привозит ей самые красивые цветы и нежно целует. Ему достаточно просто знать, что она есть у него. А кольца, свидетельство о браке… Зачем эта мишура, когда можно просто любить? — А группа? — Нагато покосился на Тендо, когда закончил с настройкой гитары. По палате прокатился первый аккорд, отчего в глазах Изанами загорелись огоньки нескрываемой радости. — Без Об… барабанщика? — Яхико на миг запнулся, когда на него зыркнули с ощутимой угрозой. Выдохнув, Узумаки осторожно покосился на сестру. Всё та же маска абсолютного спокойствия. Ни намека на то, что ей больно или ненавистно от упоминания Учиха. С того рокового дня Обито навсегда выпал из их жизни, лишь изредка напоминая, что он по-прежнему жив. Сняв отдельное жилье, он на время взял тайм-аут в учебе. Благо связи тети помогли ему прогуливать университет «официально». Чем он занимался всё то время, оставалось лишь догадываться. Но Конан, как самая дотошная и чувствовавшая во всем и свою вину (1), выяснила, что Обито занялся подготовкой к поступлению в полицейскую академию. Все связи он резко оборвал, с головой уйдя в одно единственное дело. Так оказалось проще забыть. К Изанами его не пустили, только редкие звонки от Конан успокаивали и заставляли двигаться дальше. С его уходом в поведении Изанами не произошло никаких изменений. Даже психолог утверждал, что на фоне общей травмы этот разрыв просто… забылся. Но остальные мало в это верили. Ведь в тот день девушка чуть не покончила с собой — сразу после встречи с Обито. Поэтому Нагато лишь терпеливо ждет, когда у сестры случится первая стадия отрицания. А еще он постоянно думает об их карьере музыкантов. Вдруг после случившегося у сестры пропал ее чудесный голос? — Барабанщика найти не проблема, — спокойно ответил и улыбчиво посмотрел сестренке в глаза. — А вокалистка потом обязательно вернется. Дернув уголок рта, Изанами лишь моргнула. Такого безмолвия было вполне достаточно, поэтому Нагато облегченно выдохнул. Ты обязательно споешь нам, сестренка. Пальцы зажали нужный аккорд, и гитара издала очень красивый звук. Яхико откинул голову назад, устремляя задумчивый взгляд вдаль — к заснеженному лесу, куда уже давно устремилось сознание Изанами. Она слушала братика и мыслями утопала в своих навязчивых грезах. Каждый день ей виделось что-то новое. Но все фантазии, сновидения переплетались вокруг одной идеи: она была счастлива. Всегда Но каждый раз, открывая глаза или оставаясь одна, Изанами понимала, что всё это нереально. Ведь ее настоящее счастье теперь делилось на три части. Отец с Наруто. Брат. И… Обито. — А кто тут покой нарушает? Дверь распахнулась, и всё сожаление развеялось громким голосом сестры, из-за которой Нагато тут же сбился. Терпеливо вздохнув, он покосился на дверной проем. И в следующее мгновение его, как и всех присутствующих, окатило волной непонимания. Даже скепсиса. — Всем привет, — Наруто растерянно улыбнулась и на буксире подтащила к сестре человека, которого здесь не особо ждали. И жаловали. — Ты, наверное, задаешься вопросом, что здесь делает теме. После этих слов Изанами перевела пытливый взгляд на Саске, требуя таких простых объяснений. Черт возьми да! Она хочет понять, зачем сестра притащила сюда мелкого ублюдка, который когда-то обидел ее. А еще не отказалась бы от пояснения того, почему эти двое держатся за руки. Что она успела пропустить, пока была оторвана от цивилизации? — Я пришел извиниться, — неожиданно ответил Учиха, выходя чуть вперед. От такого ответа шок в глазах Намикадзе стал ярче, а желание проснуться сильнее. — Это выглядит очень странно… учитывая наши с тобой отношения. — Девушка сразу кивнула, скептически выгибая бровь. Она бы, конечно, могла и матом тут раскричаться, да только грудь потом сожмет от нечеловеческой боли. Даже без рекомендаций врача она пока боится говорить. — Но… после передозировки и клинической… смерти я о многом подумал. И как-то неожиданно вспомнил, что в детстве мы с тобой очень хорошо ладили… — Ну про ладили ты, конечно, загнул, даттебайо, — Наруто иронично протянула и тут же удостоилась тяжелым взглядом от парня. — Вообще-то она мне сказки на ночь читала. А еще подгуз… — и быстро заткнулся, чуть не ляпнув об очень «пикантных» событиях своего детства. На миг в палате воцарилась тишина. Но в следующую секунду все, кроме Изанами, разразились истерическим хохотом. Девушка же только улыбнулась, прожигая покрасневшего Учиха немигающим взглядом. От сказанного тому внезапно стало стыдно. Но еще почему-то грустно. Не будь он таким придурком, их жизни сложились бы иначе. И не пришлось бы сейчас краснеть перед той, у кого он хочет попросить прощение. Искренне и с мыслью, что так будет правильно. Он никогда не желал Изанами зла. А после случившегося внутри возникло стойкое желание что-то поменять в своей жизни. И начнет он со своего прошлого. — Прости за всё, что я тебе наговорил, — серьезным голосом продолжил, пронося в палату былую тишину. — Я вел себя, как полный придурок… — Не то слово, — Наруто сразу закивала, что пролетело мимо ушей Саске. Он смотрел на Изанами не отрываясь. Выискивал в ее бездонных глазах малейший намек, что его слова возымели нужный эффект. Но девушка так и осталась невозмутима. Словно его попытка измениться уже не имеет никакого смысла. — Если ты… Слова затерялись в омуте растерянности, когда его неожиданно поманили пальчиком. На долю секунды Учиха усомнился в разумности своих действий. Даже дернулся от воспоминаний той боли, что подарила ему бита. Бита и хрупкая девушка, зовущая его к себе. Но остановиться на достигнутом ему не позволила Наруто, подтолкнув его навстречу… новой жизни. Без груза вины за прошлое. Как только до девушки остался всего шаг, она мягко перехватила Саске за локоть и настойчиво потянула на себя. Нагато тут же переглянулся с Яхико. Что происходит, они не понимали. И только Конан с Наруто мысленно ликовали, радуясь за глупого паренька. Улыбка коснулась пересохших губ. Изанами провела кончиками пальцев по бледной щеке парня, а после от души ухватилась за его вдернутый нос. Саске от такого ошарашенно замычал, а остальные застыли в глубочайшем шоке и неверии. Несчастный нос истязали несколько секунд, пока Намикадзе не отпустила его, победно усмехаясь. Желание поиздеваться над этим придурком было удовлетворено. И в следующее мгновение опешивший Учиха воззрился на вытянутую руку. Улыбнувшись уголками губ, он всё же обхватил ее ладошку, несильно сжимая и в душе выдыхая с облегчением. Первый шаг на пути к исправлению он сделал. Теперь осталось самое сложное — найти себя в этом мире. — Я тут случайно услышал, что у вас в группе открылось вакантное место. Нагато удивленно хмыкнул, встретившись взглядом с Саске. — Ну допустим… — Ого! — Наруто подскочила к другу и, перекинув тому руку через плечи, заинтересованно осмотрела еще красную моську. — Ты решил вспомнить, откуда у тебя все-таки руки растут? Яхико прыснул от смеха, а сам брюнет сдержанно вздохнул, в мыслях успокаивая себя и прося не вестись на эти провокации. Девушку св… подругу он свою, что ли, не знает? — В детстве я играл, поэтому… — и неловко почесал под носом, когда в него вперились въедливые взгляды всех присутствующих, — если дадите шанс, я быстро подтяну свои навыки. После этих слов Нагато покосился на сестру. Изанами в ответ лишь пожала плечами, возлагая такую ответственность на него. Как их лидера и просто человека, для которого группа — это нечто большее, чем просто коллектив. Это его семья. И только ему решать, кого он хочет видеть возле себя. — Каждый день в семь вечера жду тебя на репетиции. Если за месяц из тебя выйдет толк, мы сработаемся, — суровый голос Узумаки прошелся приятной дрожью по спине парня. А он уже испугался, что его прогонят и лишат единственного, о чем он думал всё это время. Бизнесом Саске никогда не хотел заниматься. Не его. А вот музыка… Еще в детстве он грезил о собственных выступлениях, когда смотрел, как старший брат вместе со своей группой зажигает толпу. Со временем эти мечты померкли на фоне других мыслей, желаний — потребностей. Впустив в свою жизнь наркотики, он перестал быть человеком. И сейчас Саске отлично это понимает. Понимает и каждый день борется с желанием вернуться к прошлому, которое его чуть не убило. — Спасибо… Почти беззвучно прошептав, Саске озадаченно уставился на поднявшуюся с кровати Конан. Ее мягкая улыбка и добрый взгляд успокаивали, располагали к себе мгновенно — и без мысли, что она хочет сделать больно или поиграть с человеческими чувствами. — За всё время нам так и не довелось познакомиться. Конан Хаюми. — Саске Учиха, — пожал маленькую ладошку и неожиданно для себя улыбнулся. В одночасье на душе возникло давно забытое ощущение нужности. Еще в детстве, когда он вместе с Наруто забирался на диван к Изанами и аники и вместе с ними смотрел какой-нибудь фильм, Саске чувствовал себя частью их мира. Они были дружны. Были… — Добро пожаловать в семью! Какая радость. Изанами отвела взгляд от приторной идиллии и со вздохом посмотрела на метель. В группу можно брать кого угодно. Но ни один не поспорит, что утрата Обито невосполнима. И Нагато понимает это больше всех. Пальцы пробежались по струнам, отпуская безумно грустную ноту. За окном усилилась непогода. А вместе с ней и боль на разбитом сердце ангела.***
Thomas Newman — Come Back to Us
Натянув вязаные варежки, которые ей так любезно принесла Конан, Изанами открыла окно и в сомнениях посмотрела на землю. До нее всего ничего. Один прыжок, и она на свободе. Но лишь от мысли, что этот побег принесет ей тонну нестерпимой боли, заставил девушку посмотреть обратно на кровать… Нет, я слишком долго пролеживала бока, — решительно подумала и осторожно спустила ноги с бетонного подоконника. Когда носок зимних ботинок почти коснулся сугроба, пальчики внезапно соскользнули и девушка безвольно рухнула на спину. Тело тотчас пронзило адскими муками. Изанами жалобно заскулила, хватаясь за грудь. Казалось, что внутри разорвался пузырь с раскаленным железом, и теперь этот огонь выжигает ее изнутри. На белоснежное полотно посыпались горячие капли. Вскоре боль утихла, и судорожные всхлипы затерялись в опустившейся тишине. Разлепив веки, Изанами осторожно втянула носом морозный воздух. Дышать было по-прежнему сложно, но с каждым таким вдохом пустота внутри заполнялась ощущением свободы. Прояснившийся взгляд устремился вверх. Красиво, — слабая улыбка задрожала в уголках губ, когда глазам предстала пробирающая до костей картина. Звезды. Множество ярких точек, которые усеяли черное полотно. Такого в городе не увидишь. Да и за свою жизнь Изанами редко поднимала глаза, чтобы просто посмотреть на небо. Сколько времени она потратила зазря. В этом мире так много маленьких радостей, которым нужно радоваться. Просто. Не думая ни о чем. Но она никогда не замечала, насколько же мир вокруг прекрасен. Сейчас Изанами готова улыбаться даже снегу, выводя на нем маленького ангела. Вроде и глупое занятие. Она бы сказала — детское. Но… почему бы хоть раз в жизни не побыть такой простой? Решение подняться пришло вместе со снегом, который неожиданно забрался под куртку. Кряхтя и проклиная свою немощность, девушка встала на ноги и осмотрелась. Территория клиники ограждена высоким забором. Повсюду висят камеры. Чудо, что ее по-прежнему не вернули обратно в палату. Видимо охранник заснул. Или здесь никогда еще не сталкивались с такими бессовестными пациентами, которым запрещено гулять без присмотра. Но я всё равно пойду, — натянув капюшон зимней куртки с пушистым мехом, Изанами бодро дошла до… первого сугроба, куда так внезапно провалилась правая нога. Лицо исказилось нечеловеческими муками, и девушка несколько минут стояла абсолютно неподвижно. Жалобный скулеж перекликался с тихими всхлипами, пока непрошеные слезы скатывались по красным щекам. По телу носились волны колючих мурашек, эпицентром которых стала грудь. Даже дышать стало трудно. А затем и вовсе нереально. Вдруг из ниоткуда появился силуэт человека. Сперва в голове мелькнула мысль, что это и есть охранник или санитар. На долю секунды Изанами показалось, будто она расслышала тяжелый вздох. Недоволен. Под ботинками звонко похрустывал снег, пока незнакомец приближался к ней. Рвано стерев холодную влагу с лица, девушка уже приготовилась объяснять свой побег. Но внезапно в этом отпала любая необходимость. — Ну и как это понимать? Такой строгий голос, но сколько боли, радости он принес уже отчаявшемуся человеку. Слезы хлынули с новой силой, когда «незнакомец» подошел к ней почти что вплотную. Сняв перчатку, он бережно накрыл ее лицо ладонью. Горячая. Изанами прикрыла глаза и с замиранием потерлась о шершавую, но для нее самую нежную и приятную на ощупь кожу. Большим пальцем смахнули скатывающиеся слезинки. — У меня не так много времени, поэтому это даже хорошо, что тебе нельзя говорить. Я всё сомневался, стоит ли приходить. И… Как ты? Всхлипнув, Изанами в порыве уткнулась лбом в ключицу и попыталась вцепиться в куртку Обито. Но из-за варежек ее окоченевшим пальцам удавалось схватить пустоту, словно напоминание или насмешка судьбы, что этот человек ей больше не принадлежит. — П-плохо… — Эй, ну только не плачь, — руки дернулись в желании обнять расстроенного ангела. Однако Учиха не решился. Побоялся, что принесет еще больше страданий, которых и так стало много, много для такого хрупкого маленького человечка. — Я с тобой. Изанами замотала головой. — Ты… ты… — Я не уйду… Обещаю, — ласковым шепотом не дал ей договорить и всё же приобнял, осторожно кладя ладони на спину. Девушка судорожно вдохнула, а после прижалась к нему не взирая на расцветающую боль в груди. Внутри всё горит. Но она продолжает балансировать на грани своих возможностей, чтобы просто прижаться к тому, кто каждодневно приходит в ее снах. Он не забыт. И уже никогда не получится вырвать из сердца те чувства, которыми так хочется поделиться. Хочется… Но язык каждый раз немеет, когда она уже почти решается. — Иза, ты меня тоже пойми. Как я должен был отреагировать на случившееся? Обито прижался щекой к забавной полосатой шапочке и грустно улыбнулся, когда со стороны зайчонка донесся тихий вздох. Я всё понимаю. — Вот и я про то же, — горестно продолжил, с поникшим видом прислушиваясь к тишине. Где-то в лесу ухала полуночная сова, ежась от пришедших морозов. Один из уличных фонарей мигал. С севера задували колючие ветра, с которыми приходила отрезвляющая прохлада. Девушка больше не плакала — просто слушала. Слушала и понимала, что во всем виновата лишь она. Не Нагато, не Обито или кто-либо другой. Только я Одновременно подумав, пара посмотрела друг другу в глаза. Сердце затаилось, когда в двух фиолетовых хрусталиках отразился звездный небосвод. Обито вздрогнул. Пальцы вцепились в женскую куртку, отказываясь отпускать этого ангела. Если до этого он еще сомневался, то сейчас пришло нерушимое понимание, что прекраснее девушки он уже никогда не встретит. Да и не сможет позабыть эти большие, бездонно красивые глаза, в которые он хочет смотреть до конца своих дней. — Ты ведь быламоей девушкой, — отчаянно прошептал, опускаясь к личику ангела. — Моей, а не какого-то Узумаки. — Он… Сдавленное хрипение затерялось в горестной усмешке. Подцепив пальцами капюшон, Обито со вздохом натянул его повыше, чтобы укрыть Изанами от ночных холодов. — Да я уже понял это, — помог ей вылезти из сугроба и сразу столкнулся с ее проникновенным взглядом. Улыбнулся. -Хочешь спросить, что дальше? Я и сам не знаю. Мне трудно принять тот факт, что ты и Нагато… — на секунду замолчав, Обито вцепился в женские плечи, просяще заглядывая в два бездонных омута. — Что тебя не устраивало в наших отношениях? Я тебя чем-то обидел? — Девушка сразу помотала головой, судорожно пытаясь ухватиться за своего Учиха. Но, когда ей почти удалось зажать ткань зимней куртки, Обито внезапно расстегнул ее и настойчиво положил женские ладошки на свою грудь. — Тогда что, Иза? Скажи мне, чтобы я наконец понял, чего ждать. Не мучай меня… Я ведь живой человек. Чувствуешь, как оно бьется? Сглотнув, девушка провела руками по шерстяному свитеру, подвела их под мышки и, приблизившись к парню, прижалась ухом к его сердцу. Веки прикрылись, когда по лицу пошла мелкая вибрация от быстрых ударов. Нос защекотало от родного запаха, которого она так долго была лишена. Тепло. Но очень больно от мысли, что она подорвала доверие этого человека. И сейчас Изанами уже не уверена, возможно ли вернуть хотя бы частичку прошлого. Ту, где осталась часть ее сердца. И ту, без которой жить стало невыносимо. — Знаешь почему я вернулся? Обито отпустил тяжелый вздох и без какой-либо надежды посмотрел на мигающий фонарь. Вскоре он погаснет. А вместе с ним наивный ребенок перестанет мечтать о немыслимом. У него отобрали всё. Судьба не оставила даже семьи. Ни родителей, ни лучшего друга. Она смеется над ним каждодневно, напоминая о своей безжалостной натуре. Но в этот раз судьба ударила самым изощренным способом, поразив хрупкое сердце… — Потому что люблю тебя. Слова, подобно гулкому эху, забрались под кожу и устремились к сжавшейся в неверии душе. Пошевелиться было страшно. Рыхлый снег под ногами показался болотистой трясиной, куда стало затягивать без возможности вернуться обратно — вернуться, чтобы поверить в услышанное. Грудь пронзило режущей болью, когда взбесившееся сердце попыталось вырваться наружу. Дыхание отяжелело, сорвавшись до сиплых и рваных вдохов. Пробившись сквозь туманную дымку, Изанами поняла, что ноги перестали ее держать. Учиха подхватил ее под мышки, опасаясь дотронуться до других частей тела. Но этого оказалось достаточно, чтобы она не утратила связи с его теплом и чувствами, которыми было полно трепещущее сердце. — Лю… бит, — нежная улыбка расцвела на потрескавшихся губах, и девушка с одухотворенным видом прижалась к груди своего парня. — Всё это время я думал, что мной управляет обыкновенное чувство собственности. Но это было не так. Я люблю тебя, Изанами Намикадзе. После произошедшего у меня нет на это никакого права, однако я хочу, чтобы… Обито вскрикнул от удивления, когда его неожиданно ущипнули. Растерянно взглянув на своего зайчонка, он ощутил небывалый прилив радости и некой легкости. Ведь его маленький ангел, его… любимая улыбалась ему самой чистой улыбкой. В ее глазах не было злости. Эти хрусталики излучали лишь одно — счастье. Простое, такое долгожданное счастье за то, что он сумел пересилить себя и наконец признаться. — От… неси меня и не… у… уходи, — с трудом прохрипев, Изанами опустила ладошки на мужские плечи. Не прошло и секунды, как ее бережно подхватили на руки, унося к распахнутому окну. Забраться назад удалось не сразу. Обито даже успел подумать о том, чтобы пройти через центральный вход. Но эта идея была сразу отметена: Минато не должен прознать об этой встрече. Иначе свою красавицу он, Учиха, уже больше никогда не увидит. Поэтому, кое-как, но ему всё же удалось поднять Изанами на подоконник, откуда он мягко спустил ее на пол. Каждое прикосновение к ней отдавалось страхом навредить этому ангелу. Когда девушка разделась, Обито чуть не задохнулся от нахлынувших эмоций. Дыхание перехватило, и он с ужасом для себя узрел, насколько же девушка изменилась. Мертвецки бледная кожа туго обтягивала кости на руках, скулы стали еще выразительнее, а каждый шаг давался ей с неимоверным трудом. Рухнув на кровать, Изанами оперлась ладошками о каркас и бессильно уронила голову. Коленки дрожали. Картинка перед глазами поплыла. Свежий воздух и признание ударили по ней сильнее, чем она думала — и теперь изнеможенное сознание просилось немного отдохнуть. Пока Обито стягивал с себя верхнюю одежду, на ее губах играла слабая улыбка. В глазах застыли слезы безудержного счастья, которым хотелось поделиться с целым миром. Он ее любит. Он пришел, вернулся к ней, чтобы сказать такие прекрасные слова. — Давай, красавица, тебе нужно отдохнуть. Не сопротивляясь, Изанами позволила уложить себя на кровать, на которой эту ночь она проведет не одна. Когда Обито умостился у нее под боком, укрывая их одеялом, девушка повернула к нему голову. Два взгляда встретились. В палате царила глубокая ночь, и даже уличного освещения не хватало, дабы разглядеть человека напротив. Но почему-то Изанами была уверена, что Учиха улыбается. Так же, как и она. И он также мыслит об их будущем, которое отныне станет не таким туманным. Ведь они есть друг у друга. Но только до завтрашнего утра. На следующий день Намикадзе проснулась в полном одиночестве. Обито ушел. На миг она даже испугалась, что всё произошедшее ночью, было лишь ее красивым сном. Но найденная в кармане записка моментально разрушило все ее страхи. В коротком послании говорилось, что Обито придет к ней вечером, примерно в такое же время. Этой встречи Изанами ждала с замиранием сердца и опасением. А вдруг не выполнит своего обещания? Вдруг опоздает или вообще… забудет? — И-иза! Тихое пошкрябывание в окно заставило девушку сорваться с кровати. Травма тут же напомнила о себе, согнув ее пополам. Пару секунд она ждала, пока звон в ушах прекратится, а боль в груди утихнет. Прописанные лекарства ненадолго снимали эти отвратительные ощущения. Но от резких движений всё же следовало воздержаться. Когда реальность снова окрасилась в мрачные краски наступившей ночи, девушка с улыбкой распахнула окно. Снаружи ее ожидал даже не парень — мальчишка, летевший к своей принцессе на крыльях… да, теперь уже любви и желания прикоснуться к этой внеземной красоте. Перемахнув через подоконник, он в порыве накрыл ее теплые губы своими, но холодными. Всю ночь они провели в разговорах обо всем — и в то же время ни о чем. Говорил только Обито, а девушка слушала его, нежась в объятиях и улыбаясь этому короткому моменту счастья. Утром пришлось попрощаться. Но вечером того же дня они снова увиделись. Так продолжалось практически месяц. Им было хорошо вместе, однако с каждой такой встречей грусть в глазах Обито становилось сильнее, а паузы в их общении — длиннее. Он ждал. Хотел получить ответную реакцию на свои чувства, но Изанами молчала, лишь улыбаясь и взглядом прося подождать. Придет время, и она всё ему расскажет. Дни сменялись неделями. Празднование Нового года прошло в стенах клиники — в кругу друзей и семьи. Реабилитация шла полным ходом, и вскоре Изанами позволили выходить на прогулку. Одной. С движением вернулась и возможность полноценно говорить. Боли она практически не ощущала, поэтому могла от души колотить глупого «друга» сестры. Нагато все-таки взял Саске в группу. Обучение было долгим, порой сложным и выматывающим, но Учиха всё же удалось влиться в коллектив, в котором недоставало последнего участника. В полной тишине, когда рядом никого не оставалось, Изанами разрабатывала задеревеневшие связки. Со временем ее голос восстановился. А вместе с этим пришло понимание, что пора уже поставить точку во всей истории. Они долго ждали. В один из январских вечеров Намикадзе попросила брата остаться с ней на ночь. На мгновение Нагато растерялся, не ожидая подобной просьбы от любимой. Но сразу же и улыбнулся. Он так долго ждал, когда она сама предложит подобное, что успел уже отчаяться от своих мыслей. Целый вечер они провели за просмотром сериала. Стрелки на часах настойчиво подталкивали время к полуночи. И когда стукнул одиннадцатый час, девушка внезапно предложила прогуляться. Возражать Нагато не стал, хоть и удивился — особенно тому, что они решили выйти через окно, а не центральный вход. Оказавшись на улице, Изанами запрокинула голову назад. Нынче звездное небо освещала полная красивая луна. Белоснежный покров отливал перламутрово-синим блеском, завораживая одним только видом. Нагато встал возле сестры и прикрыл глаза. Легкие наполнились чистейшим лесным воздухом, пальцы на ощупь отыскали ладошку, спрятавшуюся в мягкую рукавичку. Губы обоих тронула улыбка. — Ты ведь доверяешь мне, братик? — прошептав, Изанами прислушалась к умиротворенной тишине, которую, казалось, нарушал только тихий скрип снега позади. Пальчики в варежках сильнее сжали руку парня, заставив посмотреть на нее. — Могла и не… спрашивать. Но он не смог удержать свой взгляд на любимой. Резко обернувшись, Нагато узрел, как в нескольких шагах от них появился Обито. Холодный воздух внезапно задрожал от всколыхнувшегося напряжения. Взгляды парней переплелись в клубок непонимания и глубокой растерянности, из которой Узумаки внезапно вытолкнула злость. Ядовитая, направленная на то, чтобы уничтожить человека, из-за которого их ангел чуть не погиб. Это он повинен в ее страданиях! Нагато дернулся в желании наброситься на бывшего друга. Но на пути между ним и опешившим Учиха неожиданно встала Изанами. Суровым взглядом она пригвоздила брата к земле, а вытянутые в разные стороны руки дали понять, что в драке пострадает в первую очередь она. Ведь удержать ее никому не удастся. — А теперь замерли на месте и послушали меня, — и глянула на Учиха, кивком подзывая поближе. Как только до него осталось пару шагов, девушка вновь посмотрела на Узумаки, ярость которого ощущалась даже на расстоянии. — Да, Обито уже как месяц приходит ко мне. И… — Вот сука! — Нагато прорычал, и брюнет сжал кулаки, готовый отразить любую атаку. Однако это и не потребовалось, поскольку Изанами резко подскочила к брату и со всей силы ударила того кулаком по лицу. Грудную клетку стянуло от боли, из-за чего девушка сдавленно простонала. Вылечиться-то вылечилась, но организм по-прежнему не готов вернуться к прошлому я. Дерзкому, решительному — не страшащемуся нарваться на неприятности. И парни с сожалением поняли это только сейчас, когда их девочке опять стало плохо. И опять из-за них. — Не трогай! Держась за грудь, Изанами сердито шикнула на брата, а после судорожно вздохнула. Туманная дымка перед глазами спала, и только тогда она смогла расправить плечи, возвращая себе гордый и несломленный вид. — Если вам дороже разборки, то и говорить мне с вами больше не о чем, — с налетом обиды посмотрела на своих мальчиков и отчего-то всхлипнула. Непрошеные слезы нахлынули так внезапно, что она сама не поняла, когда успела заплакать. Такая слабая… Даже самой противно. Нагато и Обито переглянулись и каждый со вздохом отказался от мысли помахать кулаками: девушка и ее улыбка — вот о чем они должны думать. А не о своей бессмысленной грызне. — О чем ты хотела поговорить? — Учиха приблизился к Изанами и мягко улыбнулся, снимая перчатки. Тыльной стороной ладони он стер остатки печали с ее лица, а после поправил шарф, закрывая оголившуюся шею. Узумаки лишь усилием воли удержал свою ревность на поводке. Проскрипел зубами, в мыслях избил соперника — но не более. Маска невозмутимости так и осталась лежать на лице. Шмыгнув носом, девушка развернулась в сторону забора и молча направилась к лесу. Парни немного опешили от такого решения, но медлить не стали. Не хватало еще потерять эту дурочку. Под ногами стелилась лунная дорожка, по которой троица следовала к пугающе темной чаще. Стволы деревьев покачивались. Снежные шапки опадали на голову, срываемые колючим ветром. По мере удаления от клиники парни всё чаще переглядывались, безмолвно обсуждая их возвращение. Спокойствие Намикадзе пугало. А ее желание поговорить в… лесу наталкивало на мысль, что девушке давно пора к психиатру. От этого грустно, даже страшно. Но иначе никак. Ведь им нужен здоровый ангел, а не витающий в своих странных представлениях об этом мире. Вскоре троица покинула границу леса. — Вот здесь и поговорим, — одухотворенно прошептав, Изанами поспешила к заледеневшей речке. Парни одновременно выдохнули, но делать было нечего: девушка решительна в своих намерениях. Да и каждому не терпится узнать, что же она хочет им сказать. Зачем позвала обоих? Пока Нагато сторожил их ангела, решившего поломать очень тонкий лед, Обито отошел к поваленному дереву. Смахнул с него снег и со вздохом присел. Ночь явно будет длинной. — В первую очередь я хочу извиниться перед вами. Парни одновременно подавились ледяным воздухом, когда со стороны Изанами прилетели настолько абсурдные слова. — Если бы не я, вы бы так и остались друзьями. С тяжелым вздохом вырвалось сожаление, и Нагато покосился на названного брата. Он действительно не смог смириться со случившимся. Пытался. Хотел забыть обо всем, что Обито сделал для него. Но… не смог оторвать от сердца тот кусок, который он давно отдал мальчишке из далекого детства. Они столько пережили вместе. А потом приключилась Изанами. Да, она разрушила их дружбу, однако этот ангел подарил им возможность полюбить. Полюбить искренне и уже навсегда. — Это в прошлом, — Учиха озвучил мысли Нагато, который на это только кивнул. — Лучше переходи к тому, зачем собрала нас вместе. Даю… десять минут, красавица. А потом я унесу тебя обратно в палату. Не хватало еще заболеть после этих прогулок. В свете полной луны его глаза блеснули непоколебимой решимостью. Спорить бесполезно: Изанами понимает это и сама хочет отпустить с души тот груз, что вынашивает уже несколько месяцев. Понимание пришло давно. Но сказать об этом она не решалась до сегодняшнего дня. — Прежде чем я скажу, вы должны знать, какой я человек на самом деле. — Уловив в ее голосе пугающую нотку, Нагато попытался остановить сестру. Однако в то же мгновение его страхи наткнулись на просьбу не перебивать: об этом действительно сложно говорить. Даже такой пропащей душе, как она. — Я больше не ангел, коим вы меня считаете. Помните тот фестиваль? Когда я еще уехала с Менмой? — горестно усмехнулась и отвела взгляд к припорошенной снегом реке. — В ту ночь я совершила самый страшный проступок в своей жизни: убила двух людей. Сердца обоих парней пропустили ощутимый удар, и в глазах каждого зародилась вина. Даже не страх, не отвращение перед таким признанием, а простая вина за те испытания, которые продолжают сыпаться на голову их девочки. Они должны защищать ее, но в итоге лишь подталкивают к той самой черте. — Менма предложил вспомнить прошлое, я согласилась. Он ведь был моим другом. Или лучше сказать человеком, который, по сути, и сделал меня такой… безбашенной. Только сейчас я понимаю всю иронию своего подросткового возраста. Я ведь действительно ошибка. Ты прав, Обито. И за это не надо просить прощения. — Иза, не говори та… Девушка прикрыла глаза, пропуская мимо ушей очередную попытку показать, что она лучше. Но это далеко не так. За свою жизнь она не сделала ничего хорошего. Только вредила и заставляла свою семью страдать. Детская обида… Это всего лишь отговорка, чтобы не принимать самый главный факт: она полное ничтожество Человеком-то ее не назовешь. Беспринципная, плюющая на окружающих. Да кому такая вообще нужна? Бесцветно усмехнувшись, Изанами продолжила рассказывать. Подробностей своего проступка она не помнила. Как потом сказали врачи, в алкоголь, который ей подливали дружки Менмы, подсыпали наркотики. Ядреная смесь для человеческого организма, а для ее нестабильной психики она убийственна вдвойне. Происходящее было, как в тумане. Уйти Изанами захотела практически в самом начале «вечеринки». И ей почти удалось уговорить Менму оставить это общество торчков. Но внезапно кто-то решил пораспускать руки — изнасиловать ее. Перед глазами до сих пор стоит слащавая улыбочка того паренька, который полез к ней в трусы. А потом, когда она очнулась, то обнаружила его уже мертвым. В руке у нее лежал пистолет. Рядом — убитый друг. Покинуть пустую мертвецкую самостоятельно Изанами уже не смогла. Кое-как набрала Итачи и стала ждать, смотря в мертвые глаза друга. По прибытии Учиха обнаружил кучу пустых бутылок со шприцами и прочей дрянью, следы явной потасовки, два трупа и бледную как смерть подругу. Через несколько часов она уже сидела в отделении полиции, куда примчался перепуганный отец. Воспользовавшись связями, Минато удалось замять очередное дело — а после он забрал Изанами к себе в Осаку. Почти две недели его дочь находилась под круглосуточным наблюдением врачей. Возникло опасение, что случившееся окончательно сломает ее психику. Но самого страшного не произошло. Несколько дней, и Изанами попустило. Истерика прошла, лишь взгляд стал тяжелее — как у тех людей, которым привелось столкнуться с настоящим дерьмом. Подробностей убийства она так и не смогла вспомнить. Хотя… Изанами старалась не зацикливаться на том, что сделала. Почему-то произошедшее воспринималось не хуже ее детской травмы. Трагедия с матерью казалась ей чудовищней какого-то убийства. Или она просто хотела себя в этом убедить? Возможно. Но возможно и то, что искаженное восприятие этой жизни помогло девушке сохранить себя. Ведь поломанному, и так страдающему человеку проще забыть об ужасах, которые тянутся за ней кровавым хвостом. Все эти месяцы Изанами отгораживала себя от прошлого. Однако сейчас, в эту лунную ночь, она решила напомнить парням, что она не ангел. Ее нельзя возводить в ранг праведников или чего-то божественного. Они слепы. И она не хочет, чтобы эти люди страдали всю жизнь, живя с такой ошибкой. — Это всё, о чем ты хотела сказать? Девушка поежилась, когда Обито внезапно нарушил тишину суровым голосом. Взглянув на непроницаемое лицо брата, она ощутила прилив снедающего уныния. Как она и думала: они наконец вразумили о ее истинной сущности. Может так даже лучше — теперь она точно знает, что отношения для нее запретны и непозволительны. — Еще хотела кое-что, но больше не вижу в этом смысла, — почти беззвучно прохрипела и резко отвернулась от парней, скрывая от них серебрящиеся дорожки. Суматошно стерев эти эмоции, Изанами уже хотела убежать обратно в клинику, но внезапно поняла, что не может сойти с места. На плечи опустились чьи-то ладони. А после она оказалась на руках своего братика, опередившего Учиха в намерении отнести этого ангела в ее палату. — Только задницу отморозил, — Обито недовольно проворчал, перехватывая самодовольный взгляд друга. В фиолетовых глазах сверкнуло искреннее непонимание, когда ее мальчики неожиданно стали… прежними. На губах братика играла мягкая улыбка, а взгляд Учиха был полон нежности вкупе с ядовитой ревностью. Словно ее рассказ не возымел на них никакого эффекта. Даже презрения не промелькнуло на покрасневших лицах. Или они так умело играют с ней? — И ничего? — Изанами осторожно спросила, из-под опущенных ресниц наблюдая за парнями.Нагато поднялся на пригорок. На голову внезапно упал пушистый снег, провалившись за шиворот пальто. Парень помотал головой и с белым облачком пара отпустил свою нелюбовь к ночным прогулкам по лесу. И стоило им надрываться, чтобы зайти в такую даль ради ничего не значащего для него рассказа. — Не забивай себе голову этими мыслями, Иза. — Меньше любить тебя м… я не стану, — фыркнув, Обито вздернул нос кверху, еще сильнее выводя Узумаки из себя. Вплоть до клиники они не прекращали перебрасываться колкими фразами, словно это могло отпугнуть присосавшегося к ангелу паразита. Изанами всю дорогу молчала, робко посматриваяна своих мальчиков. Дыхание каждый раз перехватывало, когда она замечала грусть в глазах Учиха, а в груди суматошно колотилось взбесившееся сердце, гонявшее по жилам одну единственную мысль: они обязаны знать Пора. — На самом деле я хотела сказать вам другое… Попросив братика поставить ее, Изанами встала перед парнями и неловко поправила сбившуюся шапку. Позади уже виднелось распахнутое окно в ее палату. Зубы перестукивали от собачьего холода, который давно пробрался под кожу. В кровати она обязательно согреется. Но это подождет. — Я тут много и долго думала обо всем, что между нами произошло, — на эмоциях взмахнула руками, и парни сразу насторожились. Внезапно пришло понимание, к чему был весь этот фарс: она собрала их не ради истории о своем падении. И в этот самый момент, прямо сейчас, решится судьба сразу двух людей. Когда-то друзей, но теперь до дрожи больных одной девушкой. — И всё равно не смогла прийти к единому мнению… Изанами накрыла голову руками, полубезумно усмехаясь. — Вы ждете от меня решения, но его… нет. Ты говорил, Обито, что тебе больно в груди. Оказывается, мне тоже больно. Мне очень плохо от мысли, что я могу кого-то из вас потерять, — и перешла на тихий шепот, самыми преданными глазами смотря на своих мальчиков. — Вы дороги моему сердцу. Оба. Я не могу выбрать, потому что мое сердце требует обратного. — И чего же? Учиха покосился на бывшего друга, и отчего-то в животе потянуло от неприятного предчувствия. Тревожный взгляд Узумаки в полной мере подтверждал эти мысли, про себя умоляя, чтобы сестра оказалась умнее. Если всё окажется правдой, то… как дальше жить? И есть ли во всем этом смысл? — Знаете, я никогда не понимала природу отношений. Повернув голову в сторону, Изанами посмотрела на мигающий фонарь. — Столько фильмов пересмотрела за это время, книги читала даже на эту тему… И, знаете, везде пишут разное. Но в одном они все солидарны: любовь бывает разной. Нагато и Обито напряглись, когда им позволили заглянуть в свои добрые глаза. Найти в них ответ было практически невозможно. Но на незримом уровне им всё же удалось отыскать ту самую ниточку, которая и повела их к долгожданному объяснению. Она была длинной, наполненной воспоминаниями их недолгого знакомства, подарившее каждому самое ценное, что может найти одинокий человек. Половинка их разбитых сердец стояла прямо перед ними… А вот ее сердце по-прежнему оставалось загадкой, ключ от которой никто так и не смог найти. Или его просто не существует?.. — Вы посчитаете меня ненормальной и обязательно зададитесь вопросом, что же будет дальше, — мягко проговорив, Изанами вцепилась в шапку на затылке и неожиданно для всех рассмеялась. — Но я и сама не знаю. Я просто люблю вас обоих. И терять никого не хочу. Безумие какое-то, правда? — Не то слово. Окунувшись в состояние глубочайшей прострации, парни медленно, очень медленно повернули головы друг к другу. Во взглядах теперь читалась одна лишь растерянность. А еще вопрос: что им делать с этим признанием? Как жить? Пока они пытались отойти от первого шока, девушка успела взобраться на подоконник с ногами. После сказанного на душе сразу стало легче. И даже мысли не проскользнуло о том, что ждет их впереди. Она просто радовалась случившемуся. Смотрела вдаль и улыбалась как никогда. Неужели эти мурашки в животе и есть та самая любовь? — Если вы собрались на улице ночевать, я закрываю окно. Ироничный голос в одночасье вернул парней обратно в реальность. Встрепенувшись, они подлетели к окну и хмуро зыркнули друг на друга. — Ты спишь на диване, Узумаки. — Да размечтался, Учиха. Подушку в руки и вали к охраннику. А с сестрой буду я спать. Оба попытались взобраться в палату, но тут же поняли, что одновременно этого сделать не получится. Схватив немного снега, Обито бросил его в лицо Нагато, после чего ловко залез на подоконник. В это время Изанами вышла из ванной, где успела переодеться в теплую пижаму с заячьими ушками. На ногах красовались очень мягкие носочки, в которых она быстро запрыгнула на кровать. Укрывшись под одеялом, она пытливо уставилась на своих мальчиков, заставляющих ее ждать и мерзнуть. — Если я заболею, вы оба будете спать на полу. Угроза возымела должный эффект, и спустя мгновение ухмыляющийся Обито ухватился за торец пластикового окна. — Опоздал, Узумаки. Этой ночью ты будешь греть бока охраннику или… дежурному врачу. А вот япомогу своей будущей жене избавиться от холода. Спокойной ночи, не скучай и не плачь. С этими словами Учиха закрыл окно и поспешил к двери, чтобы защелкнуть замок. Изанами на это только вздохнула, переворачиваясь на бок. Немного погодя со спины к ней прижался любимый человек. Бережно приобняв ее за талию, он зарылся лицом в мягких волосах и с замиранием сердца прикрыл глаза. — Мне братика жалко. Обито усмехнулся, услышав еле слышимое со стороны своего зайчонка. — Он… В дальнейших объяснениях отпала вся необходимость, когда в палату вошел злой Нагато. Не говоря ни слова, он сбросил с себя верхнюю одежду, приблизился к кровати со стороны бывшего друга и большего сделать не смог. Неожиданно сестренка попросила не трогать, а просто лечь рядом с ней. На долю секунды Узумаки замер, не веря своему счастью. Глаза защипало от мысли, что он попал в свой рай. Только с нежданными гостями, которых он самолично вытурнет из кровати любимой. Она моя Парни угрожающе прищурились, встретившись взглядами. Однако затем каждый улыбнулся при виде их заснувшего ангела. Беззаботно посапывая и причмокивая, Изанами неосознанно для себя прибилась к братику, когда тот прилег по другую от нее сторону. Рука опустилась на узкое бедро, и парень со вздохом прикрыл глаза. Обито последовал его примеру, засыпая с мыслью о завтрашнем дне. Изанами сказала свое слово. Теперь остается надеяться, что Минато — человек отходчивый. И встреча с будущим «зятем» не закончится кровавой баней. С последним заснувшим в клинике воцарилась глубокая тишина. Сова упорхнула с ветки. Моргающий фонарь перестал мерцать. Долгожданный покой вернулся.***
We Were Here Together — Main Theme
Выйдя из подъезда непримечательного жилого дома, Наруто убрала телефон в карман своего пальто. Немного погодя к ней вышел перемазанный в краске Сасори. При виде черного внедорожника, припаркованного у тротуара, парень незаметно напрягся. За рулем он заметил отца своего солнышка, что не особо радовало его вечно ворчливую и всем недовольную сторону. С того происшествия его жизнь перестала быть прежней. Некогда размеренное существование, разбавленное яркой девушкой, превратилось во что-то хаотичное. Акасуна даже не понимает, что именно его раздражает в случившемся. Появление Минато? Выздоровление Саске? Или то, что любимая девушка постоянно где-то шляется?! И нет, он абсолютно спокоен по поводу ее каждодневного общения с Учиха. «Ну он же лучший друг» постоянно твердит Наруто, когда в его размеренный голос просачиваются нотки ревности. Нет, Сасори не ревнует. Его просто коробит от мысли, что Узумаки решила наступить на те же грабли. Люди не меняются. И Саске никогда не станет лучше, как бы она себя не убеждала. Человеку свойственно падать на дно. А оттуда уже никто не возвращается. Когда-то он попытался, но внезапно обнаружил, что уже давно погряз в трясине, откуда выбраться невозможно… — Позвони, как закончите, — отрешенно бросил, засунув руки в карманы домашних штанов. Светлая бровь взметнулась вверх, и в голубых глазах заискрились искорки озорства вкупе с детской радостью. Образ роковой красавицы удержать не удалось, и в следующую секунду Наруто уже висела на шее своего ворчуна. — Обязательно, даттебайо! — Сасори поморщился, когда ему прокричали прямо на ухо. — Отец хотел заглянуть к нам, ты же помнишь? И очень не хочу этого… Но кто меня спрашивает, — мысленно вздохнув, парень выдавил из себя улыбку. — На этой неделе не получится, — и уже хотел продолжить, как вдруг в кармане завибрировал телефон. На экране обнаружился номер Итачи. Звонок ожидаемый, но кто сказал, что ему хочется говорить с этим мажором? Попрощавшись с Наруто, Акасуна зашел обратно в подъезд и сразу ответил. — Слушаю, — забежал на второй этаж, откуда смог выглянуть на улицу и увидеть, как Узумаки заскочила в машину отца. Секундой позже джип скрылся за углом здания, унося с собой всколыхнувшуюся ревность. Саске однозначно будет там. А он вынужден заниматься всякой ерундой. «— Сасори, это Итачи. Тут Орочимару сказал, чтобы я тебя набрал… Есть кое-какие вопросы по одному делу. Ты сейчас очень занят?» В холодных глазах залегло нежелание говорить. Устало выдохнув, Акасуна зашел в свою квартиру. Внутри стояла безмолвная тишина. Очень тихо. И как-то уныло. Раньше ему нравилось подобное затворничество, когда в доме он один и никакие девушки не мельтешат перед глазами, мешая работать. Но… так было до того, как он встретил свое солнышко. С ее появлением жизнь обрела больше красок и живых эмоций. А еще неожиданно возникло желание… жить иначе. Не быть преступником, для которого нет будущего. Не носить множество масок, каждодневно притворяясь перед любимым человеком. Внезапно захотелось стать этим самым простым парнем. Чтобы не переживать из-за следующего задания, а просто жить. Как этого хочется. Зайдя в мастерскую, Сасори со вздохом посмотрел на маленькую марионетку, подобную Наруто. Кончики пальцев провели по белокурым волосам, и по губам пробежала мягкая улыбка. Ты заслуживаешь большего, Симба. — Через полчаса у станции метро Ёёги-Уэхара. Не опаздывай, — и отключился, бросая телефон на рабочий стол. Присев на круглую табуретку, Акасуна положил подбородок на локоть, а второй рукой подхватил нити. Недавно сделанная марионетка затанцевала по деревянной столешнице. От каждого движения убранные в низкий хвост волосы падали то на одно плечо, то на другое. В глазах парня полыхнул недобрый огонек. «Я поиграю с тобой, Учиха, как этого хочет босс. А потом ты и твой братец станете лишь неприятным воспоминанием…» От стен мастерской отскочил приглушенный смех. Марионетка, похожая на Итачи, скрылась в резкой шкатулке, и за Сасори хлопнула входная дверь. За свое счастье, будущее он будет бороться до конца. Ведь не просто судьба толкнула его навстречу солнцу?Или это всего лишь его проклятье…
***
Машина припарковалась у входа в частную клинику. Пока Минато забирал нужные документы, Наруто выскочила на улицу и бегом понеслась к своей сестренке. Подошва сапог предательски соскальзывала с оледеневших ступенек, и девушке лишь чудом удалось добраться до центральных дверей целой и невредимой. Дожидаться отца она не стала, сразу поспешила к палате Изанами. По пути Наруто встретила уже знакомых медсестер, которые всё это время заботились о самом ворчливом пациенте. Перекинувшись с ними парой фраз, блондинка без стука зашла к сестре. — Надеюсь, ты еще… не спишь. Наруто растерянно протянула, когда увидела совершенно невообразимую картину. За небольшим столом возле окна сидела ее любимая сестренка, залипая в экран ноутбука. А рядом с ней, сидя по разные стороны, о чем-то спорили Нагато и Обито. И последнего Наруто совсем не ожидала здесь увидеть. Точнее это было даже опасно, учитывая, что отец никогда не бросается словами на ветер. — Всем доброе утро. В палату прошел Минато, появление которого мгновенно пресекло все споры. При виде него Нагато победно ухмыльнулся, подсаживаясь поближе к Изанами. А вот побледневший Учиха попытался выйти из-за стола. Но… сбежать ему не позволила цепкая ручонка, схватившая его за край кофты и настойчиво усадившая обратно. — Сиди, — Изанами осадила парня тяжелым взглядом, после чего глянула на своих гостей. — Вы как-то рано сегодня. Пройдя к троице, Минато зашел к дочери за спину и ласково поцеловал ту в макушку. — Да вот решил с Обито поздороваться, пока он не успел смыться, — и довольно грубо опустил свою руку на плечо парня. — Так Вы… Мужчина терпеливо выдохнул, уловив растерянность в его голосе. — Ну, конечно, я знал, что ты навещаешь мою дочь по ночам. Тут камеры везде стоят, а ходишь ты, как слон. — Но Вы же запретили ему, — Нагато взметнул на Минато непонимающий взгляд, когда тот присел возле него. Наруто же протиснулась к сестре, бесцеремонно спихнув Обито с теплого местечка. На стол легла папка с документами, и Намикадзе по-доброму усмехнулся. — Как запретил, так и разрешил. К тому же эти встречи пошли моей девочке на пользу. Вон как… улыбается, — после чего мотнул головой, забирая свои слова назад. Сегодня Изанами была ворчлива и хмурна как никогда. И если бы ее сейчас спросили, в чем же причина плохого настроения, она бы послала всех далеко и надолго. В первую очередь двух дебилов, которые только и делали, что целое утро мерялись своим непомерным эго. Изанами даже на секунду пожалела о своем признании. Лучше бы молчала, не пришлось бы тогда выслушивать пустые споры ни о чем. — Так Вы не прогоните меня? — Обито осторожно уточнил и сразу выдохнул, когда Минато тихо угукнул. Отыскав нужные листы бумаги, блондин подтолкнул их к дочерям. Да и парням, что уж говорить. — Если меня об этом попросит дочь, то я с радостью избавлю ее от твоего присутствия, — на мгновение Учиха показалось, что в голубых глазах мужчины заплясали нехорошие чертики. Вот их действительно стоит бояться: как говорится, намек он понял. — А пока давайте обсудим, в какой квартире мы будем жить. Риэлтор подобрала несколько вариантов, но без вашего… Девушки резко подняли голову, с налетом удивления уставившись на отца. — Подожди, ты хочешь… — В Токио переехать? — Изанами поспешила закончить за сестру, чтобы сократить длину вопроса до минимума. Минато в ответ улыбнулся и утвердительно кивнул, прикрывая глаза. — Я понял, что мое решение оставить вас одних было огромной ошибкой. Поэтому теперь вы будете жить с мной, — и глянул на парней, заставив тех насторожиться. — Нагато, Обито, тут уже вам ре… — Я согласен! — Не обсуждается! Изанами накрыла лицо ладошками и наигранно всплакнула о своей нелегкой судьбе. Каждый день выслушивать этих идиотов? Да где ж она сил найдет? В них, — внезапно нашептало ей сознание, с которым девушка согласилась без всяких сомнений. Мягким взглядом осмотрев своих горделивых павлинов, она всё же улыбнулась. Нет, ради этого дня стоило пройти через множество испытаний. Ведь теперь она не одна. И уже никогда не будет ощущать себя ненужной и брошенной. Прошлое навсегда осталось позади. Настало время смотреть в свое будущее.Вот только это прошлое не хочет оставлять ее.
Christophe Beck — Main Titles
США, Вашингтон По темно-голубым стенам ползла полоска солнечного света, проникавшего сквозь прозрачные занавески на окнах. Богато украшенная люстра под потолком не горела, поскольку днем в этом не было смысла: естественное освещение справлялось со своей задачей. В кабинете гулял теплый ветерок, несильно трепля многочисленные бумаги на дубовом столе. Кожаное кресло скрипнуло, когда женщина спустя продолжительное время сменила позу. Шея хрустнула. Усталый вздох растворился в птичьем щебетании и звуках обычной жизни, которая развернулась в отдалении от этого места — за пределами высокого забора. Очередная папка с документами прикрылась, и взгляд фиолетово-синих глаз устремился к работающему ноутбуку. — Переводим наши активы, — решительно начала, и человек на экране невольно хмыкнул. «— Хелен, ты хоть представляешь, сколько времени и сил для этого потребуется?» Паркер зажали между пальцев. Вздохнув, женщина взметнула взгляд на три фотографии, которые стояли прямо перед ней. На одной была изображена вся ее семья: любимый муж и двое замечательных детей с неугомонным псом по кличке Джек. На двух других — только дети. В груди неприятно кольнуло от мысли, что с ними может произойти нечто страшное. Их потеря для нее равнозначна смерти. — Понимаю, — изящные руки опустились на папку, скрывая эмблему Белого дома. — Но у нас нет другого выбора. Если они узнают, чем мы промышляем за их спинами, то под удар попадем не только мы с тобой, Мадара, но и наши семьи. Последнее стало самым весомым аргументом, на который мужчина не нашелся, что возразить. Своих близких он любит больше жизни, и никакие богатства мира не смогут изменить это. «— Я тебя понял. — со вздохом кивнул. — Кто будет подставным лицом?» — Изанами Намикадзе, — решимость в голосе Хелен мгновенно отразилась шоком в глазах собеседника. Приоткрыв рот, Учиха несколько секунд находился в глубокой прострации, отказываясь принимать услышанное за правду. В груди неистово колотилось сердце, а от мысли, что этот человек готов пожертвовать частичкой себя, ему становилось паршиво — и мерзко от самого себя. «— Ты серьёзно?! — ошарашенно прохрипел, когда всё же смог отойти от нахлынувшего шока. — Хочешь свою дочь под нож отдать?» Курносый носик слегка поморщился. Хелен покосилась на окно, за которым развевался американский флаг, и одухотворенно прошептала: — Она послужит во благо. Пора бы ей принести пользу… «— Минато тебя не простит, если узнает» Женщина резко перевела взгляд на Мадару, затыкая того холодным, подобно колючей метели голосом, в который просочилась присущее ей хладнокровие. — Он и не должен узнать. Иначе… Ты понимаешь, что будет с ним. И с тобой, если начнешь болтать. «— Не угрожай мне, Хелен» — Я не угрожаю, а предупреждаю, что если не будешь следовать нашему плану, я уничтожу всё, что тебе дорого, — перейдя на пугающе низкий шепот, она подалась к экрану, чтобы Учиха наконец вспомнил, с кем он разговаривает и что с ним будет в случае неповиновения. — Поверь, я сделаю это. Ты ведь помнишь, кто помог твоей компании? Резкий скачок на отрешенный тон вынудил мужчину скрипнуть зубами. Желваки на лице заходили ходуном, но в следующее мгновение он вынужденно вздохнул, склоняя голову перед своей собеседницей. «— Помню» — неестественно спокойно ответил, и Хелен победно хмыкнула, откидываясь на спинку кресла. Мадара неосознанно посмотрел на орла, изображенного на стене позади нее. Сглотнул. Все мысли и эмоции мгновенно затерялись в пучине безысходности, когда ему снова напомнили, с каким же дьяволом он связался. — Вот и не забывай. А то мы можем потребовать вернуть наши средства. Внезапно в дверь постучались, и с разрешения вовнутрь заглянула молодая девушка. — Хелен, конференция начнется через минуту. — Да, сейчас подойду… — с улыбкой кивнув, женщина сразу посмотрела на экран. — В общем, ты меня понял. И помни, Мадара, если погорю я — ты полетишь за мной. Жду новостей. Крышка ноутбука с шумом захлопнулась, прерывая сеанс видеосвязи. Поднявшись со своего кресла, Хелен забрала папку с эмблемой орла и подошла к зеркалу. В отражении она увидела образ уверенной в себе женщины. Платинового оттенка волосы ниспадали по идеально ровной спине и расправленным плечам. Высокие каблуки добавляли роста ее не столь высокому телу, а платье бежевого оттенка облегало небольшие, но подтянутые формы. Подведенные глаза холодны, подобно многовековому льду, а лицо — будто маска, за которой находится еще бесчисленное множество личин. Сейчас она верный своей стране патриот, дома — заботливая мать. Хелен уже и не вспомнит, каким было ее настоящее лицо. Эта часть навсегда осталась в стране восходящего солнца — в месте, где она оставила своего первенца… Зажмурившись, женщина сделала несколько глубоких вдохов. Невозмутимость вновь осела в фиолетово-голубых глазах, и только после этого она вышла в коридор. Снаружи ее ожидала помощница. Поскольку времени оставалось в обрез, а после конференции назначена новая встреча, все вопросы пришлось решать на ходу. По пути Хелен изредка поглядывала на картины, где величественными статуями были изображены бывшие главы государства. Когда за углом скрылся Кеннеди, она подошла к помещению, возле которого находилось несколько охранников. Один что-то проговорил на микро-наушник и, кивнув, открыл перед начальством высоченную дверь. Хелен на миг остановилась. Вздохнула, набирая в легкие решимости для предстоящих нападок журналистов. А после взобралась на сцену, где сразу подошла к подготовленной для нее тумбе. Папку она положила перед собой, а взглядом окинула множество камер, транслирующих ее речь в прямом эфире. Все ждут этих слов — ждут решения целого государства, которое она преподнесет с непоколебимой твердостью и мыслью, что они борются за правое дело. — … Как Вице-Президент Соединенных Штатов Америки, я официально заявляю: наша страна будет вести активную борьбу с терроризмом в Ираке. Комментарий от автора: Хм, вот мы и закончили с первой частью этой большой истории. Сказать хочется много, но начну с моментов, о которых могу просто забыть: 1. Те, о ком говорил Мадара и Хелен и кого они боятся. Это будет раскрыто ближе к третьей части. Тема довольно запутанная и очень масштабная. В последней части этого фф начнется самая жесть... 2. Да, мама Изанами - Вице-Президент США. Когда-то Хелен была простым атташе в Японии, ну а потом уехала, прошла по карьерной лестнице - и добралась до такого поста. 3. В последнем диалоге дается намек на то, что будет во второй части. 4. Персонаж Карин, ее отношение к Изанами - всё во второй части. 5. Фото, которое отправили Обито. Тоже во второй части. Ну эт я себе пишу, чтобы не забыть. А то бывает... Персонажи Изанами - главный и самый противоречивый. В самом начале работы она была замкнутым и очень вспыльчивым человеком. По мере сюжета она менялась, открывая новые стороны своей личности. По сути, к концу она повзрослела. Многое переосмыслила. Но также она сломалась из-за парней. Возможно, вы назовете ее шлюхой. Но в ее случае это вообще не применимо. Не забываем, что ее видение этого мира другое. Уже приводила пример про Шерлока. Она будет тянуться к тем, кто раскроется ей и подарит частичку своего доверия. Ее также постоянно бросает из крайности в крайность, потому что она очень эмоциональный человек. И решение покончить с собой в тот момент показалось ей самым действенным. Что касается ее будущего во второй части. Как вы уже поняли, взрыв отложит на ней глубокий отпечаток. И всё произошедшего до этого ударит по ней с еще большей силой. Сасори. Можете хаять и не принимать этого персонажа сколько хотите. Но факт остается в следующем - это главный персонаж. И на нем построен сюжет. История этого человека будет раскрываться во второй части. Сейчас же мы увидели, что его также поломала жизни. И, мне кажется, что сильнее всех. Просто вдумайтесь, что совсем кроха осталась на улице без ничего. Да еще и в трущобах... Обито/Нагато. Ну тут я могу сказать лишь две вещи. 1 - они полные эгоисты, которые думали только о себе. Из-за этого бедная Иза и пострадала. 2 - соперничество еще только началось. В следующей части посмотрим, к чему это приведет. И да народ, мы пришли к двум моим любимым меткам. Ну кто читал, поймет, о чем я говорю. Угу. Наруто. Пока этот персонаж мало фигурирует, однако потом его станет больше. Также и с Итачи. Просто история еще не подошла к нужному моменту. Про остальных персонажей не вижу смысла говорить, тк они были нужны для сюжета. Рен и Мико еще появятся. Ах да, мой обожаемый Саске... Кому-то может показаться странным такая резкая смена в его поведении. Но, мне думается, что после смерти что-то да переосмылить должен. К тому же к Саске вернулась Наруто. Как подруга. Поэтому еще посмотрим на этого мелкого засранца. Он еще сыграет свою роль в истории. Теперь скажу про мелькающую мафию и соперничество Мадары с Ханзо и Орочимару. Последним не нравится, что ими кто-то управляет. Вот они и пытаются отыскать способ подмять Учиха под себя или хотя бы снизить его влияние. Поэтому и устремили свой взор на компанию Минато. Что из этого выйдет, будем смотреть в будущем. Что еще сказать? А вот не знаю. Начиналась часть мило-няшно, закончилась полным трешом. Ммм, ну как всегда. По-другому у меня не бывает. В общем, история продолжится в новой части.