«Дайте мне белые крылья, — я утопаю в омуте Через тернии, провода, — в небо, только б не мучаться Тучкой маленькой обернусь и над твоим крохотным домиком Разрыдаюсь косым дождем; знаешь, я так соскучился!»
Дорогой, Чанель, Я не знаю, что будет дальше. Не знаю, выиграют ли парни суд. Не знаю, к чему ведет меня жизнь. Не знаю, зачем мне это все. Я хотел давно тебе рассказать все. Открыться. НО… Я не мог. Я лживый и лицемерный. Я боюсь доверять людям. Если я пытаюсь открыться, то причиняю боль, как причинял тебе. Я не про душевную боль, я про физическую. Я не могу иначе… Черт! Я пытался быть с тобой милым и я совершил ошибку позвав тебя тогда в клуб. По крайней мере, я так считаю. Возможно, не случись тогда всего этого, то я бы просто не рушил жизнь тебе. Однажды я уже открылся человеку и он меня предал, а сейчас, спустя годы, бьет по самому дорогому для меня и единственному, что у меня осталось. Я сломан, я уже не в порядке, я никогда не буду в порядке. Я знаю, что ты будешь жалеть, что ушел, хоть и ненадолго. Я знаю, что ты захочешь мстить, но, пожалуйста, не надо этого делать. Не усложняй себе жизнь. Этот человек не заслуживает твоего внимания. Я бы не хотел втягивать тебя во все это. Я плохой человек, а ты самый светлый и добрый человек из всех, что я встречал. Я забил на свое лечение около года назад, потому что я считал, что мне это не надо, я и так справляюсь. Из всего я оставил только встречи с Ханем, потому что привык, потому что чувствовал себя так чуть спокойней. Я встретил тебя, я боялся своего влечения к тебе, я боялся, что из-за своего нестабильного состояния причиню тебе вред. Ты шел ко мне постоянно, ты становился все ближе, ты занял все пространство вокруг меня. Ты сам сделал шаг ко мне, а я сдался. Я был не прав, когда запер тебя в подвале, но я не мог поступить иначе. Я просто сорвался. Сеха дорог мне, как друг, я знал, что он провоцирует тебя, но я никогда бы не подумал, что это может довести до драки. Я был потерян в тот день, но словно по щелчку пальцев стал зол. Я не знаю, зачем я тогда тебя держал в подвале. В тот день я показал свое истинное лицо, что я не такой уж и милый мальчик. Я показал, что мое доверие и любовь очерчены кровью, но ты не испугался и не ушел. Я принял решение, которое облегчит жизнь всем. А главное я избавлю тебя от себя. Я не нужен тебе больной и сломанный. Ты должен идти вперед без меня. ТЫ должен жить счастливо. А я, сломанный этим ублюдком, должен уйти. Не просто уйти, а навсегда. Возможно, я не донес все то, что хотел. Возможно, я не объяснил того, что хотел. Я не силен в чувственных письмах. Без меня тебе станет легче — это факт. Запомни раз и навсегда: Без меня ты сможешь жить.С любовью, твой Байсянь.
PS: Я все еще считаю это китайское произношение идиотским, но из твоих уст это звучит мило (?). В этом письме я прощаюсь с тобой, последний раз обращаюсь к тебе, Чанни, последний раз признаюсь тебе в любви, ведь я действительно полюбил тебя за такой кроткий срок, словно мы созданы друг для друга.***
Сехун обнимает меня со спины. Утыкается носом в плечо. Друзья смотрят на нас неоднозначно, ведь еще пару недель назад мы грызли друг другу глотки, а сейчас стилист поддерживает меня. Из палаты выходит доктор, осматривает нашу небольшую компанию. Рассказывает о состоянии больного, а так же говорит, что тот пришел в сознание из-за чего все вскакивают с мест. Нам сообщают, что только один из нас может пройти в палату. Все без вопросов толкают меня вперед, помогая привести в порядок мой внешний вид. Я медленно вхожу в палату, он такой маленький и бледный лежит на койке, руки покоятся поверх одеяла. Одна рука туго перебинтована, а вторая истыкана катетерами и от нее тянутся трубки капельницы. Его глаза чуть приоткрыты, он слабо вертит головой осматриваясь. Натыкается взглядом на мое застывшее в дверях тело. Одинокая слеза стекает у нас одновременно. Это последняя слеза в нашей общей жизни. Подхожу, опускаюсь на колени перед ним, аккуратно беру за здоровую руку, чуть сжимая ее в своих больших ладонях. — Какой же ты дурак… — Какой же я дурак… Одновременно и тихо срывается у нас с уст. Я упираюсь лбом в его руку и обещаю, что все будет хорошо. Нас ждет много трудностей. Долгое лечение обоих, но при этом вместе, с поддержкой друг друга. Ведь без него мне никогда не будет лучше.