Другая Найтмер

      — Ты уверена, что стоит это сделать?       Я с сомнением проводил взглядом парочку стражников, которые прошли мимо, опасливо косясь на меня, и с трудом сдержал желание обернуться, чтобы глянуть, не обернулись ли они. Но только ощутил холодок пониже спины, словно по крупу скользнула пара взглядов, которым даже не требовалось мысленно раздевать меня, так как снимать было нечего, кроме шерсти.       — Конечно, — притормозив, Вайтфлауэр дождалась, пока я нагоню её быстрый шаг, — познакомишься с замечательными кобылками, да ещё помоешься заодно.       — Да уж… — вздыхая, обречённо иду в сторону бань, — прошлый раз был довольно запоминающимся.       — Так это же перевёртыш была виновата! — возмущённо мотнула головой единорожка, смотря на меня. — Сейчас всё будет отлично.       — Только она? — покачав головой в ответ, ощущаю ложь в глазах Вайтфлауэр. — Давай уж, говори честно. Ты же знаешь, что я вижу когда мухлюют.       — Ну… — потянула кобылка, отворачиваясь в сторону, и смущенно прижимая ушки, — ты тоже была хороша…       — Так может повторишь, что я сделала не так? Для лучшего запоминания.       — Много чего, — тягостно вздыхая, Вайтфлауэр явно не хотела говорить, но, поймав мой взгляд, подчинилась и продолжила, — для начала, тебя принёс Фенси Пенс, как некое опасное существо. Сама понимаешь, что мы подумали после такого визита.       — Ну да, — кивая, вспоминаю полёт в поле телекинеза, — я тогда была слегка в не себе, после возвращения в мир.       — Я понимаю, но тогда мы подумали о тебе нехорошо, да ещё все эти сказки для жеребят: про страшную и ужасную Найтмер Мун, которая грозит вечной ночью, если не дать ей конфет, — с последними словами Вайтфлауэр нервно хихикнула, покосившись на меня, — оказалось, легенды сильно преувеличивают реальность.       — Ага.       — Дальше ты повела себя как избалованная фифа, без всяких манер и норм приличия, да ещё от тебя разило как от… — запнувшись на секунду и поймав мой кивок, единорожка продолжила, — как от выгребной ямы. Вонючей. Причём, изо рта особенно мерзко. Так, словно ты никогда в жизни зубы не чистила. Я чуть не сколдобилась, когда ты дыхнула в мою сторону. До сих пор не могу забыть этот кошмарный запах, режущий глаза похлеще самого убойного перегара с чесноком. Это было худшее, что я когда-либо нюхала.       При этом кобылка непроизвольно поёжилась, сжалась и запнулась, смущенно смотря на меня, словно готовясь к вспышке гнева и удару. Но я просто стоял, ощущая, что она говорит правду, и не мог обижаться на реальность. Ведь это было настолько тупо и по-детски, обижаться на зеркало за то, что морда кривая. Или, в данном случае, из рта разило, пусть даже я и не ощущал этого запаха.       — Извини, я не знала, — наклоняя голову, толкаю шею Вайт в дружеском касании, — надеюсь, сейчас не пахнет.       — Немножко, — робко улыбнулась единорожка, расслабляясь, — видимо, это твой личный оттенок магии, проявляемый в ощущении запаха. Сейчас он слабый и почти незаметный, особенно, если ты чистая и не потела. Тем более, от тебя Каденс часто пахнет, и её запах перебивает твой почти всегда, особенно, когда вы вместе.       — А какой он? — улыбаясь губами так, чтобы клыки не выпирали, взбадриваю подругу. — А то я его не ощущаю.       — Свой запах мало кто замечает, — вновь взбодрилась Вайт, улыбаясь, — ты же пахнешь ледяной свежестью, с острыми нотками терпкой горечи. Причём, сначала и после больницы горечи было больше, а когда ты несла меня на своей спине, пахла зимней ночью. Странно, правда?       — Да нет, — машинально киваю, понимая, что у меня один запах, а у Найтмер, а точнее у её Тьмы, совсем другой, — просто у меня и должно быть два магических оттенка запаха. Если почуешь эту горечь, будь настороже, я могу быть немного неадекватной.       — Понимаю, от тебя ею и пахло особенно сильно, когда мы в первый раз встретились, и одновременно пахло сухим солнечным днём в хвойном лесу, словно от Селестии. Твой настоящий запах я ощутила по-настоящему, только когда ты несла меня после того глупого похода в развлекательный комплекс.       — Понятно, — подавляя дрожь, вижу двери банной комнаты, — это было не всё?       — Почти. Ещё твоя мимика и язык тела были… — снова запнувшись, Вайт с мольбой посмотрела на меня, но, получив новый кивок, обречённо продолжила, — ужасны. Мы думали, что ты сумасшедшая или что-то вроде того. Минимум, пони с самыми ужасными манерами, которая бесцеремонно издевается над нами каждым своим жестом и движением. Показывая, что мы пыль под твоими копытами, недостойные касаться твоего тела и даже хуже. Если бы не прямой приказ Селестии, мы бы отказались тебя мыть. Но просьба принцессы…       Вайт запнулась, а я понял недосказанное. Ощущая, как лицо буквально горит от стыда. Ведь я сам виноват в таком холодном приёме и мог бы не дурить. Понимая, насколько для них важна принцесса Селестия и насколько долг превыше своих желаний. А то, что они выражали своё неуважение ко мне своими действиями… Ну, я бы просто послал такое существо, если бы оказался на их месте. Как только они сдержали себя в копытах, да ещё под воздействием магии Кризалис, просто ума не приложу. Тут в пору не ругать, а в копыта кланяться и просить прощение за своё ужасное поведение. Тем более, эта возможность прямо сейчас представится.       — Я очень ценю это, — с трудом расправляя крыло, обнимаю им Вайтфлауэр, шепча смущённой кобылке на ушко, — ты даже не представляешь, как много это для меня значит, и какую важную роль сыграло в моём становлении той, кем я стала. Ведь вы были первыми пони, с которыми я общалась так плотно. Вы те, кто сформировали моё представление о пони вообще.       — Правда?       — Да, — не удержавшись, слегка прикусываю ушко кончиками губ, ощущая, как трепещет её плоть под моими ласками, — вы просто чудо.       — Ииии… — от единорожки донесся невнятный звук, а рог полыхнул силой, выпуская вспышку магии, похожую на фейерверк.       В теле Вайтфлауэр словно произошел взрыв, от которого тело малышки повело, а глаза затуманились. Так что мне пришлось срочно удерживать девушку от падения, отпуская ушко и поглядывая по сторонам. Благо рядом почти никого, кроме выходящей из-за поворота знакомой красной кобылы земнопони.       Которая, увидев нас, замедлила шаг и смущенно отвернулась. Делая вид, что ей очень интересен старый гобелен, который висит на стене неизвестно сколько лет. В то время как Вайт приходила в себя, возвращая себе контроль над магией и телом, и переставая пялиться в никуда. А я мечтал провалиться под землю, зарекаясь впредь касаться губами её сладкого ушка, которое так мило прижимается к головке, почти прячась в розовой гриве.       — Принцесса… — с трудом ворочая языком, Вайт ошалело смотрит на меня, — прошу прощения, я совсем забыла вам сказать со всеми этими делами. У меня охота на пике.       — Что? — я чуть язык не проглотил, осознавая, что это значит. — В смысле, охота? То есть, та самая охота?       — Да, — пискнула фрейлина, ещё гуще заливаясь краской, — прошу, отпустите меня, тело очень чувствительное.       — Извини, я должна была сразу понять по запаху, — отпуская Вайт, понимаю, почему меня так тянуло прикусить ушко моему «цветочку». — Совсем из головы вылетело, со всеми этими делами.       Единорожка промолчала и только благодарно кивнула, когда я отпустил её. Ощущая легкий и довольно специфичный запах, который дополнял обычный цветочный аромат Вайт Флауэр особо яркой ноткой, словно дополнительно раскрывая красоту её природного аромата. А в памяти уже всплывали фрагменты жизни Темпест, когда на неё накатывала охота.       Которая была не так уж и страшна, как её кое-кто изображал и представлял. Если вынести за скобки тот факт, что только во время охоты кобылка может зачать жеребёнка, то это состояние не сильно отличалось от обычного. Разве что, тело становилось более чувствительным. Половые органы набухали от притока крови, провоцируя зуд в известном месте, да добавлялся лёгкий аромат, дурманящий мозги жеребцам. В остальном же, ничего сверхординарного не было. По крайней мере у Темпест. Так, лёгкая неприятность на два-три дня, не мешающая особо действовать и думать. Но, видимо, у Вайтфлауэр всё это протекало куда более остро и тело становилось куда более чувствительным и податливым, чем у моей вишнёвой воительницы. Которая, мягко говоря, была совсем не типичным представителем своего пола.       — Может, тебе взять выходной на эту пару дней? — я с трудом сдерживаюсь, чтобы не обнять эту стесняющуюся милашку, ощущая, как сдержать себя от вида её потупленных глазок и милого горящего носика становится всё труднее. Так и подмывало коснуться её снова и снова.       — Нет, — шаркая по полу ногой, кобылка не поднимала взгляд, — я в порядке, тем более, вы не жеребец, так что ничего такого не случится.       — Хорошо, если ты уверена, — толкаю дверь бани, ощущая едва преодолимое желание потискать белую единорожку, — То поступай как знаешь.       Чувствуя нарастающее желание кого-нибудь обнять и зарыться носом в ароматно пахнущую гриву, вхожу в лёгкий транс, ощущая, как мозги прочищаются от этого сладкого дурмана. Видимо, Каденс на меня плохо влияет, но я уже не могу себе представить сон в одиночку: без её тихого посапывания рядом, ощущения тёплого тела под боком, и магии любви, окутывающей меня нежным покрывалом от кончика рога до копыт. Я уж не говорю о том, что энергетика сестрёнки дарила мне просто чарующе сладкие сны, которые даже Луна не могла испортить своими выходками и постоянными тренировками. Вот только, без неё теперь почему-то как-то холодно и одиноко, от чего так и тянет обнять какую-нибудь поняшу, окунувшись в её тепло и чудесную магию.       — Чем мы можем вам помочь? — вывела меня из задумчивости небольшая знакомая пегаска, отрываясь от чтения книги и поднимая на меня взгляд. — Оооо… Принцесса Найтмер! Вы вернулись!       — Да вот… — ощущая, как трудно вытолкнуть из себя эти слова, опускаю голову, — хотела извиниться перед всеми вами… за своё ужасное поведение.       — Скай Сонг, — Вайтфлауэр встала передо мною, — ты не могла бы позвать остальных?       — И Чеклет? — крылья пегаски непроизвольно распахнулись, а глаза стали огромными словно блюдца.       — Её не надо, — мотнула головой фрейлина, делая шаг вперёд и что-то шепча пегаске на ухо, — …поняла?       — Да, сейчас позову, одно крыло там, другое тут, — и хлопнув оными частям тела, пегаска смазалась в воздухе, рванув за двери с такой скоростью, что вогнала меня в ступор. Ведь это ж не боевик, а простая банщица! Как она может двигаться настолько быстро и манёвренно? Ведь не может быть так, чтобы она была быстрее меня! Или, всё-таки, может? Да нет, бред, мне просто показалось.       — Идём, — потянула меня Вайт в сторону ванных, — скоро все соберутся.       — А как же Чеклет? Она же должна знать, что всё это произошло из-за перевёртыша, который под неё маскировался.       — Она знает, — отмахнулась единорожка, затаскивая меня в другую комнату, отделанную в более тёплых золотых тонах. — Мы на неё не в обиде, но ты должна понять: она допустила промах, отсутствуя на своём рабочем месте, и тем самым, позволив перевёртышу занять своё. Если бы она никуда не ушла, то ничего этого не было и в помине.       — Ну… я бы не стала так утверждать, — обводя взглядом чистейшее помещение, ощущаю, как тепло охватывает тело, а на шерсти оседает влага, — да и ничего от неё особо не зависело. При всем желании не думаю, что она могла бы поступить по-другому, в подобных обстоятельствах.       — Вы о чём? — удивлённо глянув на меня Вайт, машинально поправила душевую лейку, которая висела чуть криво.       — Да так, не бери в голову… — отворачиваясь, понимаю, что сболтнул лишнего, — просто поверь, тот перевёртыш был слишком силён, чтобы простая пони могла противиться её силе. Ведь она чуть не обвела вокруг копыта саму Селестию, куда с ней было тягаться обычной банщице.       — Ну… не знаю, — отводя взгляд, Вайт смущённо переступила с ноги на ногу, — может, она могла не так увлекаться тем жеребцом в рабочее время?       — После ментального воздействия, которое сломало Фенси Пенса? — изображая скепсис, я изгибаю бровью, одновременно наблюдая, как в соседних помещениях кипит работа. — Нет, Вайт, она не имела ни тени шанса не попасться на влияние королевы.       — Если вы так говорите, может, и стоит пригласить её… — потупив взор и ковыряя копытцем плитку, единорожка смущённо не поднимала глаз, — но после того, что она сделала…       — Прошу, пригласи, — киваю, ощущая, что поступаю правильно, — она должна знать правду и не стыдиться своих действий, сделанных под магическим воздействием королевы роя.       — Хорошо, я скоро приведу её.       Обернувшись и провожая Вайт взглядом, я чуть не поперхнулся, быстро отводя взгляд в сторону. Понимая, что шерсть и круп не всегда защищает промежность от взгляда, когда кровь приливает к половым органам кобылки. Половые губы сильно увеличиваются и их внутреннюю часть выворачивало наружу, а длина стала больше чуть ли не вдвое. От чего становятся отлично видны две влажные розовые полосы размером с палец каждая, распирающие ягодицы в стороны. Да и мокнущая шерсть слегка скрывает только края, оставляя открытой узкую полоску розовой плоти по центру. Тут действительно только хвост к себе прижимать, закрываясь от нескромных взглядов, что неизбежно приведёт к попаданию волос с хвоста между ягодиц и будет натирать чувствительные места, которые, к тому же, станут влажными и только усугубят ситуацию.       — Твою же… — сглатывая, мотаю головой, отгоняя этот образ, — полцарства за любую тряпку, если меня так разопрёт желание! А я ещё думал, зачем платья нужны!       Наконец, понимаю истинный смысл слов, которые говорила Вайт о прижатом хвосте и о том, что он призван скрывать. Когда как я разную ерунду думал, предполагая, что они преувеличивает проблему. Мол: хвост скрывает просто слегка влажную шерсть. Ага, щас! Мне и в голову не могло прийти, что всё может быть так серьёзно и открыто. Да и запах лучше любого вида говорил, что кобылка в охоте. Страшно даже подумать, какого жеребцам, которые такое увидят, и какая у них должна быть воля, чтобы не сорвало самообладание.       — Хотя, Вайт, вроде, говорила, что насильников не бывает… Да пошло оно всё подальше! Как повзрослею — буду думать, а пока подождёт.       Сплюнув горькую слюну на влажный пол, я попытался выкинуть всю эту дурь из головы, и просто ходил из стороны в сторону, очищая мысли. Хотя… скорее метался в этом относительно небольшом помещении, словно зверь в клетке.