Кажется, что свет был везде, но там, куда он ещё не успел добраться, тьма уже давным-давно его дожидалась.
«Обижайся сколько влезет, придурок», — проговорил Тэхён в уме, услышав за спиной резкий звук пробуксовки шин во время старта.
Богом слишком много на себя берёт, раз хочет, чтобы ему ответили взаимностью. Этот напыщенный индюк нервировал его все прошлые семестры, поэтому Тэхёну вообще, грубо говоря, насрать на его чувства. Жестоко, зато честно. С чего вдруг ему быть хорошим и понимающим, когда у самого в жизни творится полная хрень?! С самого рождения и до сих пор.
Особенно, сегодня вечером. Тем не менее, возникшую злость в адрес Богома можно обусловить тем, что именно староста припёр Кима на этот вечер активистов, где тому изначально не было комфортно. К тому же, сам Ким был сейчас далёк от состояния адекватно соображать и, уж тем более, стараться быть деликатным. О причинах лучше промолчать. Спасибо на том, что он не сказал Богому прямо
«отвали!» или не отпинал, как следует, а всего лишь дал понять, что не стоит больше подкатывать.
Что касается Чеён? Милая и приятная девушка затерялась где-то глубоко в памяти, а на её месте появилась серая незнакомка, к которой Тэхён чувствовал лёгкое раздражение. Слабо сказано. Негодование? Тоже не подходит. Он её невзлюбил. Причин неприязни сразу две. Первая: она села в машину Чонгука после своей скучной вечеринки и уехала с ним в неизвестном направлении (ежу понятно, насколько сильно Тэхёна это бесит), а вторая — разве эти двое не из одного круга? Неудивительно, что они когда-то могли легко и просто снюхаться.
Однако, где-то на дне сознания плавает последняя, не потонувшая в пучине его злости, частичка души, которая ещё пытается доказать Киму, что глупо гнать на Чеён, когда дело может обстоять совсем иначе. Вдруг, именно Чонгук мог затеять всё, например, для того, чтобы начать мстить таким абсурдным способом. Или это простое совпадение. Тэхён не знал, что думать.
На фоне всего идиотизма, включение Кима в список нуждающихся студентов о переводе на бюджетную форму обучения, тоже дело рук вице-президента BTS Corporation. Подкинул, так сказать, косточку, теперь пусть бедный студент радуется и в ноги кланяется! Новость нехило полоснула Тэхёна по остаткам его гордости до кровавых разводов. Большего унижения он не выдержит. Теперь ему наплевать на всё и всех! Он очень хочет забыть обо всём и лечь спать. А лучше вообще исчезнуть, словно его и не было.
Шустро забегая в подъезд, Тэхён не замечает на парковке знакомый чёрный автомобиль, что очень зря. Балансируя между пофигизмом и нахлынувшей агрессией, ничего не видя перед собой, он с шумом добирается до своего этажа, громко топая, одновременно психуя и пиная мешки с хламом, которые выставили соседи за свои двери.
«Неряшливые ублюдки!» Наигравшись в футбол, он тут же перешёл на бокс и не рассчитал первый удар, из-за чего тупо разбил костяшки правой руки о шершавую стену. И всё ещё не замечал рядом темную фигуру.
— Поругался со своим мальчиком? — гулко раздалось в тишине коридора рядом с квартирой парня.
Душа Тэхёна ушла в пятки, затем сделала кульбит и вернулась обратно, и студент наконец увидел Чонгука, подпирающего пыльную стену возле его двери.
— Он тебя чем-то разозлил? Вы что-то не поделили? — продолжает гадать Чонгук, правда, его голос звучит скорее грустно, чем насмешливо.
— Про кого ты говоришь? — Тэхён прячет руки в карманы куртки. Он не сразу понял о чём шла речь, тормозя и телом, и мозгами. Как назло, содранные костяшки именно сейчас неприятно заныли, но это было не так важно, чтобы обращать на них внимание.
— Как про кого?! Про того рослого юношу, который подвёз тебя только что к дому.
Чонгук отлип от стены и специально преградил Тэхёну путь, чтобы тот не мог попасть к себе домой, пока не ответит. Строгий костюм на нём, как всегда, сидел безупречно, но для студента более впечатляющим было, когда Чонгук однажды предстал перед ним в своём домашнем образе, в софтовом режиме, когда они были вместе в лифте. Так он казался доступнее и ближе, наверное. А сейчас перед ним тот самый вице-президент Чон, с которым он как будто вообще никогда не был знаком.
— Аа, это Пак Богом — староста моего курса, уж точно не мой парень, — отвечает Тэхён, слегка запинаясь, и чувствует себя неловко, ведь сразу начал оправдываться. Он замечает, что Чонгук тоже не очень естественно себя ведёт: держит руки за спиной и перекатывается с носков на пятки снова и снова. Нервничает, но при этом делает вид, что это не так. — Он позвал меня на тусовку, на которую я не хотел идти. Ничего серьёзного.
— А мне показалось, что наоборот. Я видел, как вы держались за ручки, — в вальяжной речи Чонгука ни намека на ревность, однако именно ей было пропитана атмосфера вокруг.
— Тебе показалось, — вдруг резко отвечает Тэхён и замолкает, прикусывая язык.
Он не знает, как спросить про Чеён. Вдруг Чонгук именно этого и ждёт? Либо же сам Тэхён будет выглядеть дураком, очередной раз показав свою слабость. Тут он вдруг вспоминает, о чём точно стоит высказаться.
— Программа по поддержке нуждающихся студентов твоих рук дело? Честно, я радовался, что меня включили, подумал, что не зря всё это время прилежно учился, но сегодня вдруг узнаю, что это очередной блат и подстава, — Тэхён смелеет и смотрит мужчине прямо в глаза. — Что я теперь должен сделать? Поклониться тебе? Отработать, как следует?
Чонгук в ответ устало вздыхает и проводит рукой по лицу, попутно прижав переносицу, и Тэхён видит кровь. На тыльной стороне кисти старшего зияли ссадины, прямо на костяшках, как и у него самого. Действия опережают мысли, поэтому он стремительно подходит ближе к мужчине и на автомате ловит опускающуюся руку, быстро переворачивая её, чтобы лучше разглядеть замеченный кошмар в виде сбитой тыльной стороны ладони старшего. Глупый, он ведь не думает, что у самого почти такое же безобразие творится, зато Чонгук моментально реагирует и перехватывает уже его руки.
— Идиотское совпадение, не думаешь? — смеётся старший, но совсем невесело, внимательно разглядывая правую руку Тэхёна, которую тот умудрился содрать у него на глазах.
А Киму же кажется? Время на мгновение остановилось. Горячая кожа рук Чонгука обжигает его пальцы и отдаёт легким покалыванием в районе ссадин. В голове возникает непонятного происхождения шум, а мысли вовсе вылетают прочь.
— Тэхён-и? — голос Чонгука прозвучал приглушенно, а мягкое его обращение действует, словно через всё тело проходит электрический разряд и заканчивается пробегающими мурашками вниз по спине. — Нам сейчас не помешала бы аптечка. У тебя же она есть?
— Да, — Тэхён быстро кивнул головой. Он не верил, что сейчас всё это происходило именно с ними, но признаёт свою слабость и стремительно капитулирует.
Крепко вцепившись в одну руку Чонгука, Тэхён быстро открыл дверь. Только после того, как они вошли вовнутрь, он понял, что всё это время так и не отпустил ладонь старшего, продолжая крепко держаться за неё, а осознав это быстро разжал онемевшие пальцы, ощущая после этого не только неловкость, но и тоскливую пустоту, образовавшуюся где-то в районе солнечного сплетения.
Чонгук скромно молчал. Он не меньше Тэхёна был смущён, но, как взрослый, старался вести себя непринуждённо. Аптечка нашлась сразу же, и оба уселись за стол, который Тэхён не убрал даже после того, как начал работать в «Ките». Поверхность также была усыпана деталями, проводами и различными инструментами, и больше напоминала о прошлом. Именно у этого стола Тэхён впервые получил самый умопомрачительный минет, а тот незабываемый вечер стал безвозвратной точкой отсчёта его привязанности к Чонгуку. Наверное, он уже тогда был влюблён.
— Зачем ты дрался со стеной? — мужчина без предупреждения сбрызнул антисептиком по ссадинам Тэхёна.
— А с кем ты тогда дрался? — скривился младший от боли, тут же отразив заданный вопрос таким же.
— Ну уж точно не стена, — пожал плечами Чонгук, наклеивая небольшие пластыри на каждую ранку Тэхёна, — это было дерево возле твоего подъезда.
— Дерево? — удивился Тэхён и не смог сдержать улыбку, представляя, как Чонгук дерётся с молодой вишней, которая растёт прямо под окнами. — В чём оно провинилось?
Его внимание привлекает одна забавная деталь, после чего он уже точно верит, что старший по правде мог снести несчастное растение. Среди густых смоляных прядей Чонгука виднелась маленькая веточка из двух отцвётших цветков вишни.
Не долго думая, Тэхён потянулся свободной рукой к его волосам, чтобы убрать застрявший в них мусор, и немного смутил старшего. Взгляды пересеклись, и в пустую голову студента пришли совсем неуместные и глубоко невинные мысли о настоящих чувствах. Они, как наваждение, что-то совершенно неуправляемое, особенно, когда Чонгук рядом и внимательно смотрит в ответ. Его бездонные глаза кажутся открытыми, искренними, слишком чистыми, но в то же время вызывают чувство опасности и боязнь ошибиться. Они не дают возможности спокойно думать и вздохнуть полной грудью. Что именно так сильно притягивает в Чонгуке, Тэхён не знал. Хотя, нет. Он знал. Это всё, абсолютно. От крепкой уверенной походки, острой, властной линии челюсти, что приковывает взгляд, подавляет, но заставляет восхищаться ещё больше, до взмахов ресницами. Но дело не только во внешности.
Тэхён неожиданно смял в руке засохшее соцветие и превратил его в труху. Чонгук замер, не отрывая взгляда от этого действия.
— Дерево ни в чём не провинилось. Просто я был зол, — вдруг отвечает старший, попутно начиная кое-как обрабатывать уже свои повреждения.
— На кого? На меня?
— Ну, раз дерево находится рядом с твоим домом, и я сам пришёл к тебе под дверь, то с твоей стороны было бы логично предположить, что я зол именно на тебя! — с раздражением ответил Чонгук, не справляясь с пластырями.
— Ты ведь и так должен на меня злиться, — Тэхён всё ещё не поймёт. Он вообще сейчас был не в состоянии нормально думать, витая где-то в облаках.
— Боже, Тэхён! Ты правда не понимаешь?! Я сегодня безумно устал. Пообещал своей племяннице встретиться вечером, чтобы вместе поехать на ужин с семьей, устроенный её родителями, но она рискнула сходить на вечеринку, — Чонгук прерывает порывы Тэхёна перебить его и продолжает более эмоционально: — и когда я приезжаю за ней, вдруг вижу того самого парня, от которого, оказывается, моя мелкая племяшка уже давно без ума. Но всё бы ничего, если бы этот молодой человек не держался бы за руки с другим парнем. Однако, главное бедствие в том, что это был тот самый парень, который вытрепал все мои нервы на несколько лет вперед. Тот, что засел у меня в голове и не собирается выходить, что бы я ни предпринимал! Я, как идиот, весь на иголках, высадил Чеён у её дома и ломанулся сюда, чтобы схватить этого парня за грудки, но не вышло… в жизни так не психовал!
Тэхён, которому ранее не давали возможности сказать, бросает попытки быть услышанным и в то же время заставляет замолчать говорившего. Он встает со своего шаткого стула и касается губами чужих напротив, застывая на пару секунд.
— Племянница, — шепчет он и улыбается, ловя вопросительный взгляд. — Чеён оказывается твоя племянница! Боже, я даже представить этого не мог. Я надумал целый грузовик идей. Веришь, мне даже стыдно за это.
Он снова улыбается, чувствуя себя самым счастливым дураком на земле. На этот раз уже губы Чонгука заставляют их замолчать. Ранее лёгкий поцелуй тут же превращается во влажный и страстный, и через какое-то время вновь прерывается.
— Я так не могу, — прерывается Тэхён, — мне нужно всё прояснить, — он старается выглядеть серьёзным, но опять не может сдержать глупую, сияющую улыбку, когда видит такого же сбитого с толка Чонгука с потемневшими взглядом. — Но сначала надо закончить начатое!
Тэхён имел в виду первую медицинскую помощь. Чонгук очень хорошо позаботился о руке младшего, но до своих ран так дело и не дошло. Поэтому Ким решил отплатить ему тем же. Навыками медсестры парень владел на уровне «и так сойдёт», но Чонгук был вполне доволен корявым результатом, зато сделанным с трепетом и любовью.
Так как старший был пациентом с ранениями большей степени, чем у Тэхёна, его первого усадили на кровать и избавили от пиджака и галстука, предоставив мягкие домашние тапочки Чимина. Сам же Тэхён уселся рядом и потребовал ещё объяснений.
— В последнее время она частенько просит меня прикрыть её, когда хочет пойти куда-нибудь без разрешения родителей. Возможно, я перебарщиваю, раз потакаю ей. В детстве мы дружили, а потом отдалились, особенно, когда она узнала обо мне немного больше, чем было нужно, — рассказывал Чонгук, устало откинув голову назад. — Родственникам моей матери мы с братом не очень доверяем, но Чеён так меня и не сдала. Когда она мне позвонила, я был очень рад, а когда она рассказала, что какой-то парень ей сильно нравится, но не отвечает ей взаимностью, я круто злился на незнакомца. Чеён не говорила имя парня, боялась, что я влезу. Забавно, что тогда мы с тобой только узнавали друг друга. Боже, это так неловко, если честно, но забавно одновременно.
Тэхён прикусил губу и не знал, что говорить, поэтому просто слушал.
— Естественно, малышка не признавалась, кто он, об этом я узнал лишь сегодня. Как же я был рад услышать от неё, что вы теперь хорошие друзья. Однажды, она предложила идею проявить внимание её колледжу, а особенно тем, кто учится на коммерции и показывает хорошие результаты. Тому, что ты учишься там, я не придавал значение. Проект был готов уже давно, а так как господин Сон — отец Чеён — является непосредственным владельцем компании, которая курирует колледж и владеет предприятием по реализации компьютерной техники совместно с нами на лимитированной основе, наша корпорация по-семейному проявила интерес, чем только очередной раз повысила свой имидж. Поэтому то, что ты попал в список поддержки — это лишь твоя заслуга. Признаюсь, я был приятно удивлён, когда об этом случайно узнал, — заключил Чонгук, притягивая Тэхёна чуть ближе к себе, но вдруг напрягся и спросил: — Кстати, где Чимин?
— Он поехал к матери. Я хотел сразу спросить, мог бы ты остаться, если это возможно? — проговорил Тэхён, стараясь скрыть волнение.
Старший, вместо ответа, потянулся к губам Тэхёна, а тот, в свою очередь, сам был прикован к Чонгуку, как магнитом. Аккуратно сминая тёплые губы друг друга, в них постепенно росла уверенность за прошлое и настоящее, а то что будет в будущем, казалось, неважным.
Неужели человек способен настолько сильно нуждаться в присутствии рядом того, кто важен для него по совершенно неизвестной причине, потому что встретил его и вдруг завис на нём за то, что он такой, какой есть? Это такое счастье просто чувствовать, желая залезть друг другу под кожу. Оно мимолётное, еле ощутимое, но запоминающееся на всю жизнь. Если этого чувства у тебя нет, кажется, что всё, что у тебя есть, теряет смысл, а если есть, то тебе вообще больше ничего не нужно.
Чонгук со стоном заваливается на спину и тянет за собой Тэхёна, не отрываясь от сумасшедшего поцелуя, который, как лекарство, лечит и заживляет их израненные души и даёт обещание быть сильнее. Этот поцелуй, как самая непробиваемая защита от всех невзгод, как прививка от разлуки.
Тэхён в ответ на стоны обнимает ещё крепче, проводит по взмокшей спине ладонью, поглаживая и успокаивая. Ему сдерживаться всё тяжелее, поэтому он неосознанно начинает гладить напористее, массируя отдельные, выпирающие позвонки, потихоньку доходя до копчика.
— Будь смелее, — вдруг серьёзно говорит Чонгук, расстёгивая свою рубашку и ремень от брюк. — Я надеюсь, у тебя есть презервативы и смазка?
Кивая болванчиком Тэхён привстаёт, нависая над старшим, стоя на коленях, а в его мозгу разрядом проносятся мысли о предстоящем. Ему страшно, но, кроме мозга, было другое место, которое готово треснуть и разорвать его на части. Он безумно хочет такого Чонгука, податливого и раскрытого, просто невероятного во всех смыслах, и который без всяких комплексов сдирает трусы со своих накаченных ягодиц. С ума сойти!
— Ты ведь знаешь, что делать, — добавляет старший, стремительно избавившись от всех вещей и требуя того же от Тэхёна.
Подготовка проходит, как в тумане, Кима штырит не по-детски, и он с трудом пытается не навредить. Но Чонгук всё прекрасно понимает, он ведёт и наставляет, поэтому результат не заставляет себя долго ждать. Тэхён сверху Чонгука, внутри него, над ним — всё разом, что не верится. Для него это такой же первый раз, как когда-то в квартире у старшего, но сейчас даже лучше. Один вид взмыленного, раскинувшего во все стороны ноги, сильного и невероятно красивого Чонгука заставляет биться в безумных судорогах. Его стоны будоражат слух и кровь, что хочется слышать и видеть вечно. Это желание, как воздух, только очень хорошего качества. Как эликсир. Ни одна партнёрша в прошлом не давала такие яркие, острые ощущения, от которых душу буквально выворачивает наизнанку.
Тэхён с трудом себя сдерживает, а Чонгук прекрасно понимает это, поэтому говорит заветное, двигаясь с ним в унисон.
— Давай, Тэхён-и, это всё для тебя! Не сдерживай себя, — шепчет старший, и слова срабатывают моментально.
Боже, ради такого космического оргазма нужно жить. В голове Тэхёна не укладывается, как после всего вообще о чём-то большем можно желать. Он окончательно сгинул и тут же воскрес, но самое важное, что Чонгук ещё рядом, прямо перед ним, он настоящий и мокрый из-за всего, что они натворили вместе.
А Чонгуку большего и не нужно. Всего лишь пара движений, и он в той же стихии, что и Тэхён, всем своим откровенным видом доводящий младшего до крайности, от которой уже, кажется, ничего не осталось. Наступил тот самый пик откровения и безумства, который они разделяют только между собой.
Тэхён, с трудом переводя дыхание, уткнулся своим мокрым лбом в лоб Чонгука и хотел было что-то сказать, но не мог. Единственное в его силах было то, чтобы осторожно повернуть податливое тело старшего в удобное положение и крепко обнять.
А Чонгук прежде, чем уснуть в чудовищно приятных объятиях, чувствовал нежные, убаюкивающие поцелуи вдоль изгиба спины, и сладко засыпал впервые за долгое время.
***
Пак Чимин хочет быть лучшим, но пока что он преуспел лишь в том, чтобы быть хорошим сыном для матери. Госпожа крепко обнимала свою «любимую кровиночку», когда прощалась, перед тем, как сесть в поезд на Пусан. У родственников намечалась целая череда праздников, поэтому женщина решила навестить их и погостить у них недельку.
Чимин помогает матери собраться и купить подарки. Ранним выходным утром он сажает её в вагон, тепло прощаясь, а затем тут же едет домой. Домом он называет квартиру, где он теперь живёт с Тэхёном. И конечно же, он не догадывается, какой сюрприз его ждёт.
Тэхён хороший. Добрый, хоть и усиленно пытается доказать обратное. Чимин хочет дружить с ним, но понимает, что для этого нужно заслужить доверие и время. Или же просто надо быть Чонгуком. Нет, нет, Пак не ревнует. Хотя, безбожно врёт, потому что он всё-таки ревнует. Завидует. В Тэхёне он не видит того, кого хотелось бы… Эм… Как бы это сказать? В общем, Чимин ни за что не позволит себе воспринимать своего нового друга, как не друга вовсе. Это табу. Его ревность скорее всего платоническая. Чимин же любит девушек. Парни его не интересуют. Вообще. А пьяные бредни не в счёт. Тема «Мин Юнги» тем более закрыта на неопределённый срок.
Мама заранее приготовила целую гору закусок и прочую вкуснятину, чтобы Чимин мог забрать всё это с собой и угостить Тэхёна. Связки на деле оказались жуть какими тяжёлыми, чем представлялись на вид.
Раскрасневшийся, довольный и невероятно шумный Чимин завалился на порог и, мягко сказать, удивился.
— Ееееебать! — первое, что вырвалось из уст белобрысого.
Парень чуть не ослеп. Человек он нескромный, современный, без комплексов, но видеть две голые мужские задницы с утра пораньше — это перебор. Особенно, если одна из них принадлежит твоему старшему и «любимому» брату, а вторая, понятное дело, принадлежит «пидору», который заранее не предупредил его, что на хате нынче траходром забронирован.
— Тихо ты, блин! — вдруг зашипел Тэхён, который оказалось не спал вовсе.
Несчастный Чимин аж испугался из-за резкого замечания, хватаясь за сердце, но продолжал моргать уже по привычке, что смахивало на нервный тик.
— Ким Тэхён, ты чего не предупредил? Я перся со всеми этими баулами, чтобы тебя накормить, а тут… — сипло, переходя на ультразвук, запричитал Чимин.
— А я думал ты у матери задержишься, — ответил Тэхён отворачиваясь в сторону Чонгука, который всё ещё спал младенческим сном, тихо посапывая.
Чимина аж перекосило, когда увидел с каким трепетом и нежностью его друг поправлял одеяло над
спящей красавицей, словно так оно и должно было быть. Тихо на цыпочках переместившись на кухню, Пак с ювелирной осторожностью начал раскладывать контейнеры с едой по холодильнику, чтобы не создать лишнего шума. Затем, он быстро переоделся и ушёл на пробежку, предупредив Тэхёна, что вернётся только через два часа, и напоследок добавил:
— Не смей давать ему мои тапочки! — но преступление уже было совершено.
***
Музыка, доносившаяся из наушников, не могла отвлечь от различных мыслей. Несмотря на то, что Чонгук его брат, Чимин уверен, что всегда будет на стороне Тэхёна, вдруг что случится. Ему тревожно, в то же время радостно за друга. Если смотреть на мир оптимистично, картина, которую он только что наблюдал, наверное лучшее, что происходило за последнее время. Эти придурки, в любом случае, заслуживают то счастье, которое они хотят. Своё.
Постепенно ход мыслей перешёл в другое русло. Он давно избавился от комплексов насчёт внешности и веса. Именно сейчас он мог понравиться себе, если бы не тараканы, которые продолжали съедать его изнутри. Он всё ещё был недоволен собой, как бы не старался. То прыщ выскочит, то пару килограмм прибавит, то просто тупой или звёзды не сошлись сегодня, чтобы хоть немного себя похвалить. Полюбить. Со стороны не скажешь, однако, не зря говорят, что за постоянной улыбкой всегда скрывается глубокая печаль.
Чимин в последнее время часто приезжает в этот парк, который находится неподалёку от офиса. Его можно назвать оазисом среди пустыни — лёгкие городских, каменных джунглей. Народу в выходной день с утра навалом, но только в зоне, где были проложены дорожки, как и прочая инфраструктура. Чимин же, чтобы не толкаться с прохожими, побежал вглубь парка, где есть естественные тропинки, по которым бегать хоть и сложнее, но приятнее.
Через пару сотен метров надежда пробежаться в одиночестве рухнула. Впереди он заметил стройную фигуру. Спортсменка бежала медленно, даже лениво и слишком занятно. Чимину пришлось замедлить темп, чтобы не столкнуться с ней и не потерять возможность поглазеть на упругие ягодицы в штанах, что обтягивали стройные ножки. Половинки невозможно притягательно подпрыгивали во время движения, что невозможно было не смотреть на столь чудесное зрелище.
Плейлист вдруг закончился из-за рандомной расстановки треков, поэтому Чимин решил убрать наушники на бегу в карман и не заметил, как спортсменка неожиданно остановилась и сняла панамку. Еле избежав столкновения, Чимин по инерции обогнал девушку и чуть не свалился в кусты.
Лучше бы свалился и исчез прямо там на месте, потому перед ним всё это время бежала не девушка. Это полбеды. Владельцем стройных ножек и упругой попки, на которые бедолага Чимин пялился, пуская слюни, оказался Мин Юнги. Это был сам секретарь Мин со своей кислой и бледной миной.
— Ох, не знал, что бросить курить и начать здоровый образ жизни так сложно, — вдруг весело начал жаловаться мужчина, очевидно решивший перекинуться парой слов с пробегающим незнакомцем. На последнем слове интонация прозвучала не очень позитивно, потому что Мин тоже понял, кто всё это время бежал позади него.
— Клёвые треники, — первое, что пришло на ум, сказал Чимин.
Улыбка не всегда признак счастья, иногда она может означать и силу.
